Кладовщик, перебиравший упаковки губок, которыми так удобно было стирать с доски следы разноцветных маркеров, поднял голову и посмотрел на непрошеного гостя вопросительно.
- Э-э…. - юноша нервно соображал, что б такое придумать. - Э-э… А можно умыться? Что-то в глаз попало.
- До туалета никак не дойти, а? - проворчал работник школы, отступая от стола, чтобы дать дорогу.
Так в глаз же попало… Спасибо. - Илья с торопливостью умылся, сделал вид, что промывает глаз. - Спасибо.
- Прихвати заодно губку. На какое занятие идёшь?
- На геометрию.
- Вот, очень кстати. Маркеры тоже передай. Всё, я записал, что комплект тебе отдан.
Добежав до класса, юноша положил на стол преподавателя оба пакета, после чего отыскал Санджифа и, утащив его в сторону, постарался передать свой разговор с Ферранайром и его же беседу по телефону.
- Но согласись, ничего такого он не сказал, - возразил его друг. - Может быть, он звонил организатору всего этого развлечения, говорил, что не удалось найти последнего, пятого участника и надо срочно отыскать того, кто захочет присоединиться, в том числе и деньгами.
- О чем ты говоришь?! Ты же понимаешь, что он…
- Да, я понимаю. Но, ссылаясь на этот разговор, ты никому ничего не докажешь. Так что будь осторожен.
- Ты прав, не стоит подставлять себя в ситуацию, которая может стать опасной. Наверняка он сможет придумать что-нибудь внешне и формально безопасное.
- Всё верно, - одобрил Санджиф. - Кстати, хотел тебя спросить… Ты не будешь против, если на зимние каникулы я приглашу также и Машу?
Илья покосился на друга.
- Эмм… Ну это твое дело. Просто обсуждать дела при девице… как-то напряжно.
- Как понимаю, мы с тобой никуда не собираемся ехать. Просто будем копаться в документах. Вряд ли она захочет каждый день ходить в библиотеку с нами, так что там мы сможем всё, что угодно, обсудить. Или всё-таки считаешь, что она нам помешает?
- Повторюсь - давай сам решай. Это ж ты приглашаешь гостей в свой дом. Как будет, так и будет.
- А ты, если хочешь, можешь позвать Мирним.
- Она наверняка не поедет. Она каждые каникулы с матерью проводит. Историчка не согласится, тем более после того, что случилось с Андистой.
- Но ты всё-таки пригласи. Вдруг согласится. Хотя бы из вежливости.
- Из вежливости - это ты должен приглашать. Санджиф посмотрел на друга с улыбкой сомнения.
- Ну если ты считаешь, что так будет лучше…
До каникул оставалось всего ничего. Оценки за часть дисциплин проставляли по результатам занятий в течение полугода, по некоторым предметам пришлось сдавать контрольные работы и писать разного рода тесты. Илье приходилось тяжелее, чем остальным, он много занимался с Родераном, и на занятия, а также на отдых у него оставалось меньше времени, чем у остальных. Получив отличный балл у госпожи Оринет, он вздохнул с облегчением, но знал, что самое сложное ещё впереди - хотя занятия по энергоразвитию он посещал неаккуратно, не все схемы отрабатывал нужное количество раз, однако медитации под контролем учителя-Видящего восполняли недостаток.
Со многими другими предметами было хуже. На контрольной по алгебре он выехал на чистом везении (ему достались те самые задания, которые он отрабатывал с другом накануне), на алхимии ему удалось заглянуть в справочник. Ирвет же отнеслась к нему снисходительно лишь потому, что он всё-таки сдал ей работу по знаковым сочетаниям, опираясь на вычитанное из книг, которые она ему одолжила, и тем заработал себе дополнительные баллы.
В этом году труднее было выплывать на одной только хорошей памяти или способностях - надо было иметь наработанные навыки и соображать. На обеде они встретились с Фёдором.
- С ума сойти, - сокрушался тот. - Я, кажется, перепутал простейшие символы в схеме. У вас ещё нет практических занятий по системной и символьной магии? Вам везет… Вот увидите в будущем году, почем фунт лиха!
- Можно подумать, наш класс - это так просто.
- Конечно, с высоты следующего, а то и последнего класса - может, и просто, - сказал Санджиф. - А ты вспомни себя год назад.
- О… - Фёдор оживился. - Больше всего меня доставала алхимия. Все эти алгоритмы перегонных процессов, и всё такое прочее… А в этом году стало как-то поинтереснее. Уже не надо столько всего зубрить, уже в основном идет практика. Штука куда более интересная.
- Конечно, не надо зубрить! Ты ж уже всё вызубрил в прошлом году!
- Ага, сейчас! Я уже всё забыл, я по справочникам смотрю.
Школьники отозвались смехом, который не стихал ещё долго, и залихватский вид Федора, как бы говоривший: "И-эх, вот как классно я обдурил училку!" добавлял веселья. Илья припоминал вопросы теста и листал конспект, пытаясь понять, не ошибся ли он где-нибудь, а мысль уже бежала дальше - предстоял промежуточный экзамен по онтологии и метафизике, на котором учитель, говорят, лютует по-страшному.
В промежутках между перечитыванием конспектов и учебников и обязательными медитациями едва хватало времени заниматься Темой. Тот вдруг принялся стремительно расти, ел очень много, и чтоб упростить себе задачу, Илья с утра уносил его на кухню. Тамошние работники, умиленные трогательным видом виверненка (а тот, выпрашивая еду, умел принимать такой вид, который растопил бы даже гранит), охотно брались кормить малыша до самого вечера, пока не освободится его хозяин. Тем более, что вёл себя прилично, на стол, где резали мясо овощи, не лазил: либо лакомился предложенным угощением, либо дремал в уголке, прижавшись одним боком к печи.
Он оказался чрезвычайно теплолюбив, так что батареи в комнате Ильи и Санджифа шпарили вовсю. Обогреватель для яиц пришлось отдать, потому то виверна Эрбеллы, мастера женского крыла общежития, снесла сразу два яйца, и их надо было куда-то девать. К счастью, вивернёнок не возражал против открытых окон, так что компромисс был найден. Но даже намного более покладистый, чем обычный щенок или котенок, он требовал к себе внимания, поэтому последние крохи свободного времени уходили на питомца.
На Мирним не оставалось ничего, но, к счастью, неожиданно для друзей, Ирвет дала согласие на то, об её дочь провела каникулы в замке отца Сандера.
- Кстати, это даже легкообъяснимо, - сказала повеселевшая Мирним. - В замке лорда на меня точно никто не нападёт, там охрана будь здоров, да ещё может слух пойти, что я в дружеских отношениях с отпрыском знатного дома. Тогда тридцать раз подумают, прежде чем похитить.
- В этом рассуждении есть резон, - заметил Санджиф, расчерчивая таблицу для урока демонографии.
- Мне вообще кажется, что она надеется - у нас с тобой закрутятся отношения, - слегка зардевшись (на бледно-алебастровом лице румянец был особенно заметен), добавила девушка.
- Эй, я возражаю! - вступил Илья, впрочем, готовый в любой момент рассмеяться - он-то ведь вполне понимал, что это не всерьёз.
Юноша-аргет лишь плечами пожал.
- Да во что бы ни верила сударыня Ирвет - главное, чтобы отпустила с тобой твою девушку. У нас тогда получается очень хорошая и разумная программа отдыха: прогулки и пешком, и верхами, и на вивернах, пара балов с танцами…
- Что - серьёзно? - Мирним почему-то смутилась.
- Да, папа обязательно что-нибудь устроит. Это даже не столько ему нужно, сколько просто принято.
- А у меня приличного платья нет!
Он взглянул на соотечественницу с недоумением.
- Ну, полагаю, этот вопрос можно будет решить на месте. Но не со мной же, в самом деле, его решать… Кроме того, у нас с Ильей кое-что запланировано, в общем, будем в том числе и делами заниматься, не только развлекаться. Но думаю, девушки в наше отсутствие не заскучают.
- Что это вы ещё затеяли? - Мирним посмотрела на них двоих с огромным подозрением.
- Так, выясняем кое-что, - с независимым видом ответил Илья.
- Вы опять собираетесь куда-то приключаться? Я с вами!
- Никуда мы не собираемся…
- Мира, ты уверена, что приключаться с нами - это то, о чем ты всегда мечтала? - с серьезным видом уточнил Санджиф. - Илья, скажи - последнее наше путешествие оказалось не из приятных.
- Думаю, Мира и сама не захочет идти туда, где будет шанс попасть в серьёзную переделку. Правда же?
- Как сказать, - заупрямилась девушка. - Я ведь могу оказаться полезной.
- А если бой? В прошлый раз была реальная схватка, без шуток.
- Так что ж, во время боя я могу и в сторонке постоять.
- Мира… Ну я прямо даже не знаю… Ты вообще даешь…
- Ничего, вы только разок меня с собой возьмите, и посмотрим.
- Кхм… Посмотрим, - подтвердил Илья, дивясь, какие странные иной раз идеи приходят девчонкам в голову.
Экзамены окончились вполне благополучно для Ильи, хотя двое учителей и намекнули ему, что ставят отличную оценку как бы авансом, рассчитывая, что он в следующем полугодии ещё поднажмет и вырвется вперёд. Тренер по фехтованию пребывал в сомнении, доволен ли он усилиями этого своего ученика или всё-таки не очень, но юношу-ауриса это мало беспокоило, потому что оценок за тренировки не ставили, а факультатив он и есть факультатив. Хоть и очень полезный.
Отъезд уже был запланирован, и Санджиф договаривался с отцом, чтоб тот позволил ему и его друзьям по дороге заехать в крохотный городок Элвию, неподалёку от замка, чтоб провести вечерок в хорошем клубе - там было из чего выбирать. Господин лорд же настаивал, чтоб отпрыск непременно прибыл домой в тот же вечер, чтоб не ломать традицию.
Ей не переносить торжественный ужин в семейном кругу.
- Едешь к Санджифу в гости? - спросил Ферранайр, подойдя к Илье в холле общежития, да так неожиданно, что тот вздрогнул. - Я рад был бы видеть тебя у себя в гостях на каникулы.
- Нет, я к Сафу.
- Понимаю… Замок, всё такое… А ты не хочешь перед отъездом показать своего виверненка специалисту? В принципе уже пора.
- Да? - промычал его собеседник в сомнении, потому как ему и раньше эта мысль приходила в голову. Махдар уехал из Уинхалла по каким-то своим делам, и подрастающего питомца некому было показать в школе, а в городе Илья знал только одного специалиста и к тому был записан лишь через пять месяцев. - Ну наверное…
- Помнишь того парня, к которому я тебя водил, ты ещё записывался к нему на дрессировку? Он две недели назад открыл-таки клинику для виверн, как давно хотел, и у него пока не очень много клиентов. Ну пока суд да дело, пока станет известно - к нему можно попасть без записи. Как думаешь?
- Стоит, наверное. Когда?
- В выходной. Ты отлично успеешь. Отъезд-то у всех не раньше вторника.
- Санджиф едет в понедельник. И мы с ним.
- Ну, видишь. Ты всё равно успеваешь.
- Ладно, идет, - согласился Илья, прикидывая, что вполне можно совместить полезное с приятным - показать Тему специалисту и продемонстрировать Ферранайру дружелюбие. И, может быть, убедить его, что после каникул уже можно будет начинать свою игру.
- Значит, завтра встречаемся перед главным корпусом. Мне всё равно надо в город, сувенир кое-какой прикупить, я тебя подброшу.
В башне юноше дали "переноску" для малышей-вивернят - похожую на банку пластиковую ёмкость с крышкой, выстланную внутри чем-то мягким. На следующий день он с трудом запихнул туда своего питомца, утешил его стебельком сладкой травы и уселся в машину Ферранайра. Тот всю дорогу болтал о чем-то постороннем, но чувствовалось, насколько ему трудно выдавливать из себя слова. Угрюмое молчание не соответствовало бы затеянной игре, поэтому Илья принялся придумывать тему для разговора. О вивернах разговор как-то не клеился, поэтому в конце концов они сошлись на теме надоедливых учителей. Об этом любой школьник мог говорить сколько угодно.
В городе было людно, много машин, и потому автомобиль оставили на первой же стоянке, где имелось местечко, и дальше пошли пешком. Клиника находилась рядом с офисом, что, впрочем, было логично. Ферранайр махнул рукой на дверь.
- Входи туда, там тебе всё объяснят. Ну ладно, я пошел. Жду тебя через два часа на стоянке. Если не успеешь, то добирайся на автобусе или на такси, ладно? У меня ещё куча дел.
- Само собой.
Илья заглянул в приёмную клиники. Приятная улыбчивая девушка, дежурившая там, заверила, что вивернёнка обязательно найдется кому осмотреть и нужные обследования будут проведены немедленно. Клиент может оставить своего питомца под расписку ей и зайти через час, а пока посидеть в кафе внизу. Почему нельзя побыть с ним? Виверны - существа очень привязанные к хозяину. Если хозяин будет стоять рядом, малыш вряд ли кому-то позволит к себе прикоснуться. Если клиент подождет где-нибудь в другом месте, это облегчит врачам осмотр и все манипуляции. Не надо сомневаться или волноваться, малышу никто не причинит ни малейшего вреда.
Илья с сомнением согласился. Взял расписку и предварительно сделанную калькуляцию и спустился на этаж ниже. Там действительно обнаружилось небольшое и довольно уютное кафе, радующее приятными ароматами свежей выпечки и фруктов. Илья заказал местный напиток, который здорово напоминал ему кофе, полпирога с вареньем и блюдо, названия которого он толком не запомнил, но оценил на ярмарке. Хорошенькая официантка принесла ему целый большой кофейник и огромное блюдо с пирогом.
- Аррувера будет готова через пятнадцать минут, - сказала она. - Вы не против, если с вами за столик сядет вот этот господин?
- Не против, - буркнул Илья и поднял глаза. Перед ним стоял лорд Кернах Инген.
Ещё со дня, когда юноше пришлось присутствовать на совете, он запомнил, какой неприятный взгляд у этого человека. Правда, на этот раз впечатление оказалось обратным: пожалуй, лишь взгляни в глаза этому человеку и признай - он должен быть на редкость приятен в общении. Не зная, снится ему это или происходит наяву, Илья рассматривал твердые черты лица лорда, крупный узкий нос, убранные за уши длинные волосы, решительный подбородок.
Кернах непринужденно отодвинул стул, уселся.
- Добрый день, Илья. Побеседуем?.. Бокал лимонного вина, пожалуйста, - сказал он, едва повернув голову к официантке.
- Разве из лимонов делают вино? - ляпнул юноша в растерянности.
- Нет, разумеется. Так называют коктейль с толикой белого вина и смесью соков лимона и лайма, а также газированной воды. Думаешь попробовать?
- Нет. Что вам от меня нужно?
- Побеседовать.
- А если я не захочу?
- Я попробую тебя переубедить.
Да ладно. - Местный кофе сразу показался Ощутительным. - О чём мне с вами говорить, в самом деле?
- О, со мной можно говорить о чём угодно. Как о магическом образовании, так и о политике, и о взаимоотношениях Дневного и Ночного миров, и о способах употребления вин, и о гладиаторских играх.
- Я ни о чем не желаю говорить. - Илья покраснел от гнева. - О чём мне говорить с человеком, который считает нормальным для продления собственной жизни пользоваться чужими жизнями?
- Я так и думал, что этот вопрос всплывет в первую очередь. - Кернах посмотрел на своего юного собеседника вдумчиво и вместе с тем на удивление располагающе. - Но позволь мне немного оправдаться и развеять кое-какие иллюзии, царящие вокруг этого рода церемоний. Видишь ли, существует два основных взгляда на такое явление, как Истоки. Оба они одинаково обоснованы эмпирическими доказательствами и одинаково недоказуемы с точки рения официальной науки. Это лишь предположения. Мне продолжать?
Можете не продолжать и выметаться. Я, однако, продолжу. Первое - это утверждение, что Истоки даны нам Богом, дабы мы имели возможность в этой жизни исправить свои ошибки, что-то прожить заново и иначе, на что-то по-новому взглянуть. На этом построена вся официальная религия Ночного мира. Я не открыл тебе ничего нового, верно?
- Абсолютно.
- Итак, второе - это утверждение, что Истоки - есть средоточия мировой энергии, опираясь на которую оба мира и существуют. Это как бы такие мощнейшие источники, на которых держится магическая система мира, и от равновесия сил, от равновесия энергий фактически зависит миропорядок. А потом приходят люди и используют эти средоточия в своих мелких целях. Когда это делает один-два-десять человек, влияние ничтожно и незаметно. Но в Истоки каждый год входят сотни тысяч человек, отбирая у мира часть силы, необходимой для нормального функционирования мировой системы… Ты улавливаешь мою мысль?
Илья с ненавистью и недоумением смотрел на главу роялистского движения Ночного мира.
- Вы на что намекаете?
- На то, что поведение моих соотечественников в отношении Истоков один к одному напоминает поступки твоих в отношении нефтяных запасов своей родины. А заодно всяких других ресурсов вроде дерева, воды, воздуха и так далее. Неэтично это по отношению к природе, потому что природа нам ничего не должна, а мы от неё, однако, требуем, подрывая те основы, на которых она держится.
- А какое отношение всё это имеет к чужим жизням и роялизму?
Теперь настало время лорду Ингену недоумевать. Правда, недолго. В глазах появилось понимание, и, принимая от официантки свой напиток, он улыбался.
- К чужим жизням это имеет самое прямое отношение, поскольку пока вопросы продления жизни не выходят за пределы человеческих взаимоотношений, за что, я, собственно, и ратую, они остаются вполне этичными с точки зрения общемировых интересов. А с роялизмом это не имеет никакого отношения. Ты ошибочно мешаешь в кучу мои политические и этические воззрения. Одно от другого зависит. Приверженность монархическим ценностям не делает меня ненавистником официальной религии, и наоборот.
- Подождите, по-вашему получается, что отнимать чужую жизнь - этично?
- Скажи, а этично ли казнить преступника, который убил множество людей не по необходимости, а ради собственного удовольствия и не собирается оставлять своего занятия, если не остановить его? При чем тут преступник?! Но подобное-то убийство ты сочтешь этичным? А эвтаназию? Как ты относишься к эвтаназии?
- У вас Андиста по какой графе проходит - преступницы или нуждающейся в эвтаназии? - обозлился Илья.
Мы ведь пока не об Андисте говорим, а об этичности убийства в целом. К тому же я предпочел бы сперва ответить на уже поставленные вопросы, а потом - на новые. Ты ведь начал с меня. Давай сперва со мной всё выясним. Первым человеком, у которого я забрал жизненные силы, был мой брат, пессимист и мизантроп. Он ненавидел этот мир и искал способ совершить самоубийство. Из принципиальных соображений. Потом предложил отдать свою жизнь мне, раз уж ему она ни к чему, а я принципиально не собираюсь спускаться к Истоку. Эти обстоятельства меня хоть немного оправдывают?
Сейчас можно рассказать всё, что угодно. Я ж проверить не могу…
- Но разве тот факт, что моя семья не отказалась от меня, не является доказательством?
- Уверен, вы родственников знатно заболтали…
- Не надо переоценивать мои возможности убеждать и недооценивать способности моей матери мыслить. А равно как и способности моего брата к тому же. Ведь ты предполагаешь, что я и его мог заболтать?
- Пользоваться жизнью своего брата вот таким образом - это мерзость! Я ни за что бы на такое не пошел!