- Возможно. - Он посмотрел на нее с такой открытой привязанностью, что она почувствовала, как ему отвечают солнечные лучи внутри нее. - Но ты, по крайней мере, не отказываешься разговаривать со мной.
Эйслинн отодвинулась в самый угол дивана, вкладывая в этот жест определенный смысл.
- У меня нет выбора. А у Донии есть.
- У тебя есть выбор. Просто ты…
- Что?
- Ты более рациональна. - И едва он сказал это, на его губах заиграла улыбка.
Растущее в Эйслинн напряжение рассеялось от этой улыбки, и она рассмеялась.
- Я еще в жизни не была такой нерациональной, как в последние месяцы. Учителя заметили, как я изменилась. И мои друзья, и бабушка, и даже Сет… А эти резкие смены настроения - просто кошмар!
- По сравнению со мной, ты сама невозмутимость. - Его глаза сияли. Он знал, каким изменчивым стал ее нрав, и что именно он был причиной этого больше, чем кто-либо другой.
- Не уверена, что мое поведение можно назвать рациональным, если брать тебя для сравнения.
И Эйслинн снова расслабилась. Несмотря не все странности, которыми были наполнены последние месяцы, он всегда находил способ зажечь в ней свет. Во многом именно благодаря этому быть Летней Королевой было не так сложно. Его дружба и любовь Сета помогали ей не сбиться с пути.
Кинан все еще улыбался, но когда снова заговорил, в глазах его была просьба:
- Может, ты поговоришь с Дон? Объяснишь, как мне ее не хватает. Может, ты могла бы рассказать ей, как мне грустно, когда я не вижу ее. Сказать, что она нужна мне.
- А почему ты сам ей не скажешь?
- Как? Она меня даже на порог не пускает. Мне нужно, чтобы она была в моей жизни. Без нее… и без тебя… У меня плохо получается. Я стараюсь, но мне нужно, чтобы она в меня верила. Если одной из вас…
- Не надо.
Эйслинн не хотела, чтобы он развил эту мысль. Новый мир между Дворами был еще слишком хрупким. Было бы лучше, если бы Дония и Кинан не ссорились, но разговоры наедине с Донией заставляли ее нервничать. Они стали друзьями, не такими близкими, как надеялась Эйслинн, но достаточно близкими, чтобы поначалу проводить вместе время. Однако это закончилось, когда пришла весна. Когда изменились отношения Эйслинн с Кинаном. И пусть они избегали разговоров об этом, все же обоим требовались постоянные усилия, чтобы не прикасаться друг к другу.
- Я могу попробовать, но если она злится на тебя, то и со мной вряд ли захочет поговорить. В последнее время она все наши с ней дела передает кому-нибудь другому, - призналась Эйслинн.
Кинан налил два стакана воды и сказал:
- Это потому, что Лето набирает силы, а Зима слабеет. Бейра каждую весну становилась мрачнее обычного. И это тогда, когда я еще не был так силен.
Кинан протянул Эйслинн стакан… и она застыла.
Это просто вода. И даже если бы это было летнее вино, оно не произвело бы на нее такого эффекта, как в первый раз. Она выбросила эти мысли из головы.
- Эш?
Она пошевелилась, пропустив мимо ушей, что он назвал ее сокращенным именем, а не полным, как обычно, отвела взгляд от стакана и посмотрела на него.
- Да?
- Все в порядке. Я не причиню тебе вреда. Никогда. Я и раньше не хотел навредить тебе.
Эйслинн вспыхнула и взяла стакан.
- Извини. Я знаю. Честно-честно.
Кинан пожал плечами, но минуты, когда ее охватывала паника, причиняли ему боль. Она подозревала, что иногда он чувствует то же, что и она, как будто их совместное управление Двором создало некую связь между ними, и ни он, ни она не были к этому готовы. Никто из фейри не мог видеть сквозь стену, которой Эйслинн себя окружила. Никто, кроме Кинана.
Друзья. Мы друзья, а не враги. И только друзья.
- Я поговорю с Дон, - сказала она ему. - Но ничего не обещаю. Я постараюсь. Может, нам с ней это пойдет на пользу. В последние несколько недель она была очень несдержанной со мной. Если все это связано с весной, то поговорить - хорошая идея.
Кинан взял Эйслинн за руку и нежно сжал ее ладонь.
- Ты замечательно справляешься с тем положением, в которое я тебя поставил. Я знаю, что для тебя это совсем не просто.
Она не отпустила его руку, а сжала в ответ с обретенной взамен смертности силой.
- Я могу многое стерпеть, Кинан. Если ты снова будешь что-то от меня скрывать, - она выпустила солнечный свет, живущий внутри нее, не оттого, что потеряла терпение, а чтобы показать, что она может контролировать то новое, что происходит между ними, - это будет не самым мудрым твоим решением. Дония помогла освободить Лесли. А ты подвел меня. Я не хочу, чтобы это снова случилось.
Он молчал почти минуту, просто держа ее за руку, а когда она попыталась освободиться, улыбнулся:
- Не думаю, что эта твоя угроза приведет к тем результатам, которых ты хочешь достичь. Когда ты злишься, то становишься еще прекраснее.
По ее щекам разлился румянец, когда она поняла, что слова, которые она должна сказать, сильно отличаются от тех слов, которые она может и хочет сказать.
- Я тут не в игры играю, Кинан.
Улыбка померкла, он отпустил ее руку и кивнул с серьезным выражением лица.
- Никаких секретов. Ты ведь об этом просишь меня?
- Да. Я не хочу, чтобы мы с тобой стали противниками. И не хочу играть в словесные игры.
Фейри постоянно перекручивали свои слова, чтобы повернуть все в свою пользу.
- Я тоже не хочу, чтобы мы стали противниками, - спокойно отозвался сидевший рядом с Эйслинн фейри.
- И мы не будем играть в словесные игры, - снова сказала она.
Многообещающая улыбка появилась вновь.
- Вообще-то мне нравятся эти игры.
- Я не шучу, Кинан. Если мы собираемся и дальше работать вместе, ты должен быть искренним со мной.
- Серьезно? - спросил он, и в его голосе ей почудились нотки вызова. - Ты именно этого хочешь?
- Да. Мы не сможем работать вместе, если мне постоянно придется догадываться о том, что творится в твоей голове.
- Раз ты так уверена… - Голос его был нарочито серьезен, но в то же время казалось, что он подтрунивает над ней. - А ты уверена, Эйслинн? Ты действительно хочешь, чтобы я был полностью честен с тобой?
Ей казалось, что она шагает прямиком в львиную пасть, но отступать, учитывая ее желание быть с ним на равных, было бы неправильным решением. Эйслинн заставила себя заглянуть в его глаза и ответила:
- Да.
Кинан чуть отодвинулся и глотнул воды, не отводя от нее взгляда.
- Ладно. Тебе больше не придется догадываться, о чем я думаю… Прямо сейчас я думаю, что мы так погрязли в делах Двора, в проблемах с Донией и Ниаллом, с этими твоими школьными занятиями… Со всем этим легко забыть, что все, что я сейчас имею, не было бы моим без тебя. Однако я никак не могу забыть о том, что по-прежнему хочу большего.
Эйслинн вспыхнула.
- Я не это имела в виду.
- Выходит, теперь ты собираешься играть в словесные игры? - В его голосе снова прозвучал вызов, и на этот раз она не сомневалась, что расслышала правильно. - Ты будешь решать, когда моя честность удобна, а когда нет?
- Нет, но…
- Ты сказала, что хочешь знать, о чем я думаю. Никаких условий не было. Никаких словесных игр, Эйслинн. Решать тебе. - Он поставил на столик стакан и подождал несколько секунд. - Неужели ты из тех, у кого семь пятниц на неделе? Так что же? Ты предпочтешь, чтобы у нас были секреты друг от друга, или как?
Эйслинн почувствовала, как в ней поднимается страх. Не за собственную безопасность, а потому, что дружба, которую они так старались построить, рушится у нее на глазах.
Она не отвечала, поэтому Кинан продолжил:
- Я думаю, что никто не смог бы так легко справиться с тем, с чем справилась ты. Даже с тем, чтобы привыкнуть быть фейри. Ни одна из Летних девушек не освоилась так быстро. Ты же не впадала в тоску, не злилась, не цеплялась за меня.
- Я знала о существовании фейри, - возразила Эйслинн, - а они нет.
С каждым его словом она ненавидела неспособность фейри лгать все больше и больше. Было бы намного легче, если бы она могла солгать, отрицая, каким безболезненным было ее превращение в фейри. Было бы легче, если бы она могла сказать, что привыкла к новой жизни не так быстро, если бы могла сказать, что страдала.
Потому что тогда он не поступал бы так со мной.
Он дал ей свободу, дал время. Он был ее другом и никогда не заходил дальше установленных ею границ.
Бежать. Бежать сейчас же.
Но она не сдвинулась с места.
Кинан приблизился, вторгаясь в ее личное пространство.
- Ты знаешь, что в этом есть кое-что еще. А я теперь знаю, что все было правильно. Правильным было то, что я так долго не мог найти свою королеву. Ты стоила того, чтобы ждать, и всего того, что я пережил, даже не зная, что мне это по силам.
Он погладил Эйслинн по волосам, и солнечный свет заструился по ее коже.
- Если бы ты была моей королевой по-настоящему, наш Двор был бы намного сильнее. Если бы стала моей, не отвлекаясь на смертных, мы были бы в большей безопасности. Мы были бы сильнее, если бы по-настоящему были вместе. Лето - время тепла, радости и удовольствий. Когда я с тобой, мне хочется забыть обо всем на свете. Я люблю Донию и всегда буду любить, но когда ты рядом… - Он заставил себя замолчать.
Эйслинн знала, чего он недоговорил. Чувствовала, что в этом и есть истина, но не собиралась полностью поддаваться природе своего Двора. Неужели он знал, что все так и будет? Знал, что ее отношение к их совместному правлению как к работе, а не как к близости между ними ограничит возможности их Двора? Почему-то ей не хотелось знать ответы на эти вопросы.
- Двор сильнее, чем был когда-либо за всю твою жизнь, - тихо сказала она.
- Так и есть. И я благодарен тебе за все, что ты дала нашему Двору. А всего остального я буду ждать столько, сколько потребуется. Вот о чем я думаю. Вероятно, следовало бы думать о целом списке дел, которые нам предстоит сделать, но, - он наклонился к ней, пристально глядя в ее глаза, - все, о чем я могу думать прямо сейчас, - это о том, что ты здесь, со мной, где и должна быть. Я люблю Донию, но своих людей я тоже люблю. Я могу любить тебя, как нам с тобой и было предназначено, Эйслинн. Если ты позволишь мне, я смогу любить тебя так сильно, что мы оба забудем обо всем, кроме нас с тобой.
- Кинан…
- Ты просила, чтобы я был честен.
Он не лгал. Он не мог лгать. Все это не имеет значения. То, что он ей говорил, не имело и не могло иметь значения.
Эйслинн чувствовала солнечный свет, живущий где-то внутри нее. От этот света ее кожа натянулась так, что казалось, вот-вот лопнет. Она отвечала на прикосновение Кинана так же сильно, как и на прикосновения Сета. А это было неправильно.
Неужели? - прошептал предательский внутренний голос. - Он мой король, мой партнер…
Она положила руку на грудь Кинана, собираясь оттолкнуть его, но от этого контакта солнечный свет запульсировал между ними. Их тела были вместилищами этого света, он связывал их петлями, и, преодолевая барьер кожи, становился все сильнее и сильнее.
Глаза Кинана распахнулись, и он сделал несколько неровных вдохов. Он потянулся к Эйслинн, и она почувствовала, как тянется к нему. Рука, которой она собиралась оттолкнуть его, так и осталась на его груди, но согнулась в локте, и теперь их ничто, кроме ее ладони, не разделяло.
Он поцеловал ее. Он не делал этого с тех пор, как она перестала быть смертной. В первый раз это случилось, когда она была совершенно не в себе, выпив слишком много летнего вина и протанцевав слишком долго в его объятиях. У их второго поцелуя был привкус искушения, когда она просила его оставить ее в покое. Но этот третий поцелуй был таким нежным, что его губы едва касались ее губ. Этот поцелуй был подтверждением его привязанности к ней, а это усугубляло все еще больше.
Эйслинн отстранилась:
- Прекрати.
Ее голос был не громче шепота, но Кинан все же остановился.
- Ты уверена?
Она не смогла ответить. Никакой лжи. Она чувствовала в его словах вкус зрелого лета, обещание того, что она могла бы получить, если бы осмелилась зайти чуточку дальше.
- Мне нужно, чтобы ты отодвинулся. - Эйслинн попыталась сосредоточиться на значении этих слов, на диване, на кожаных переплетах книг, которые она видела на полках за Кинаном - на чем угодно, лишь бы не на нем самом.
Она убрала руку с его груди.
Помедленнее. Думай о том, что важно. Моя жизнь. Мой выбор. Сет.
Кинан отодвинулся, внимательно наблюдая за ней.
- Если бы не ты, Двор бы погиб.
- Я знаю.
Отодвинуться еще дальше она не могла - подлокотник дивана и так упирался ей в спину.
- Без тебя я был бы совершенно бесполезен, - продолжал Кинан.
Схватив подушку, Эйслинн поставила ее себе на колени, как щит, который смог бы стать преградой между ними.
- Ты правил Двором без меня девять веков.
Он кивнул:
- И это того стоило. Каждая мука стоила того, чтобы прийти к тому, что есть у нас сейчас и чего мы можем добиться, если ты однажды примешь меня. Если бы мы могли хоть какое-то время провести вместе так, как нам это предначертано…
В течение долгой минуты Эйслинн сидела, не шевелясь, пытаясь подобрать слова, которые помогли бы развеять возникшую напряженность. Уже не в первый раз он говорил так страстно, но сейчас впервые он потянулся к ней, чтобы дотронутся до нее, выказывая больше, чем простые дружеские чувства. А это было уже слишком.
- Не будешь на меня давить? - тихо спросила она.
Он отодвинулся еще чуть-чуть.
- Только потому, что ты об этом просишь.
Эйслинн почувствовала странную легкость в голове.
Кинан натянуто улыбнулся.
Она поднялась и нетвердой походкой направилась к двери. Распахнув дверь, Эйслинн так вцепилась в дверную ручку, что чуть не сломала ее. Потребовалась слишком много силы воли, чтобы поднять голову и встретить его взгляд:
- Это ничего не меняет. Ничего. Ты мой друг, мой король, но… это все, чем ты можешь быть для меня.
Он кивнул, но это, скорее, говорило о том, что он ее слышал, а не о том, что согласился с ней. И его слова подтвердили ее догадку:
- А ты - моя королева, мое спасение, мой партнер. И в этом вся суть.
Глава 7
Эйслинн бесцельно брела по улицам Хантсдейла. Порой она просто не могла заставить себя пойти к Сету. А теперь, когда в ее мыслях постоянно присутствовал Кинан, такое случалось все чаще и чаще. Она размышляла о том, что он говорил, и о том, как она чувствовала себя, когда он к ней прикоснулся. Это ее пугало. Чем дольше продлится его разлука с Донией, тем настойчивее он станет добиваться близости с Эйслинн. С приближением лета их связь и так усилилась, и она не знала, как быть дальше.
С одной стороны, ей хотелось поговорить с Сетом, но с другой, она боялась, что он ее бросит. И неважно, сколько раз он шептал по ночам, что любит ее, Эйслинн переживала, что все испортит, и Сет уйдет. Иногда ей хотелось сбежать из мира фейри с их проблемами. Разве могла она ожидать, что Сету не хочется того же? Ему приходилось делить ее с королем и всем Двором фейри. Если она скажет ему, что Кинан давит на нее, а ее так и тянет поддаться искушению, не станет ли это последней каплей?
Сет предоставил ей полную свободу, но он не мог не замечать, когда она бывала чем-то расстроена. И Эйслинн понятия не имела, что скажет, если он спросит почему. Мой король, моя вторая половина решил изменить правила. А я едва смогла отказать ему. Сейчас она не была готова говорить об этом, да и не будет в ближайшее время. Но придет пора, и она сможет все ему рассказать. Только не сейчас. По крайней мере, пока не пойму, что сказать.
Честно говоря, Эйслинн очень хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, но Лесли, ее единственная подруга, которая знала о фейри, уехала из города и наотрез отказывалась их обсуждать. Рассказать все Сету означало признаться в том, что ее влечет к Кинану. А сам Кинан, с которым она могла бы поговорить, стал ее проблемой. Эйслинн вдруг столкнулась лицом к лицу с не самой приятной истиной: ее круг друзей сузился, как никогда. Кучи подруг и друзей у нее, конечно, никогда не было, но за те месяцы, пока она старалась убедить себя в том, что испытывает к Сету чисто платонические чувства, и пока переживала перемены, превращаясь в королеву фейри, она отдалилась и от тех друзей, что у нее были. В школе она по-прежнему общалась с Рианной и Карлой, но уже много месяцев никуда с ними не ходила.
Вернувшись мыслями в настоящее, Эйслинн позвонила Карле. Карла ответила практически сразу же:
- Эш? Ты в порядке?
- Да, а что? - отозвалась Эйслинн, хотя прекрасно знала ответ: она сто лет не звонила Карле.
- Да так, ничего. Что случилось?
- У тебя есть время?
Карла секунду помолчала, но потом ответила:
- Зависит от того, что тебе нужно.
- Ладно, кажется, в последнее время я была паршивой подругой…
- Продолжай, ты на верном пути. Дальше что?
- Как насчет епитимьи? - Эйслинн рассмеялась от облегчения. Карла воспринимала все не так серьезно, как она опасалась. - Так какова расплата?
- Десятка за игру. Встретимся на месте?
Эйслинн тут же свернула на улицу, которая приведет ее прямо в бильярдную "Shooters".
- Забьешь мне парочку шаров?
- Это не епитимья, солнышко, - фыркнула Карла. - Нетушки. Я тут присмотрела новую видеокарту, так что ты ее откопаешь и профинансируешь меня.
- Ого.
- Ага! - радостно рассмеялась Карла. - Увидимся через полчаса.
- Я займу стол. - И Эйслинн нажала отбой, чувствуя, как настроение значительно улучшается.
Она знала, что несколько ее личных охранников следуют за ней на почтительном расстоянии. Однако сегодня она не хотела их видеть. Игра в пул с подругой не решит всех проблем, но так она сможет приблизиться к нормальной жизни, по которой до сих пор скучала.
С такими мыслями Эйслинн прошла двенадцать кварталов до "Shooters". На вывеске на хватало буквы "h", отчего ее можно было прочесть как "Sooters", и так было намного лучше, чем если бы не хватало буквы "s".