Приключения двух подружек, студенток магического факультета…
Литвакова Светлана
Зона особого влияния
Магистр высшей магии, профессор оккультных наук, доктор философии и прочая, прочая, прочая, повернул голову в мою сторону и, хорошо поставленным голосом, сурово изрек:
- Белова, вас, как я понял, не интересует церемониальная магия.
- Ну что вы, профессор, - чуть не поперхнулась языком я, - очень интересует! - Меня всегда поражала способность магистра замечать, казалось бы, совсем неприметные вещи. Вот как он догадался, что я не слушаю?
- Надо же, - иронично протянул ректор Грофт, - Тогда я попрошу вас продолжить.
Моя голова была занята совсем другими мыслями, довольно далекими от темы лекции. Я в замешательстве ткнула локтем Лариску и вскочила на ноги, преданно глядя в насмешливые глаза профессора. Не успев открыть рот, я тут же получила ответный толчок в бок и безмятежную улыбку подруги. Она даже не соизволила помочь, с умным видом глядя на доску и усиленно делая вид, что внимательно следит за ходом мысли профессора.
- Этот вид магии не более чем общее название для коллективных магических ритуалов, которые совершаются публично и имеют ценность для всех членов общества, - наобум ляпнула я.
- Белова, - Грофт поморщился, - если бы вы меньше отвлекались на лекциях, то вероятно, смогли бы более точно сформулировать свою мысль. - Резким движением руки он поправил галстук, слегка ослабив узел, и обвел аудиторию оценивающим взглядом. - Я преподаю в этом институте более тридцати лет и впервые сталкиваюсь со столь нерадивыми учениками. Белова забыла, что публично магические ритуалы совершались туземцами Центральной Австралии и Меланезии, да и то в незапамятные времена! Как вы себе представляете танец дождя на Красной площади или во дворе любой московской многоэтажки? Даже первокурсники знают, что наши знания потому и называются тайными, что не предназначены для непосвященных людей! - Лицо Грофта слегка покраснело от справедливого негодования.
Я представила весь наш курс пляшущими в полуголом виде на Красной площади и невольно хихикнула. Картина была бы потрясающей!
- В церемониальной магии нет схемы " клиент - профессионал", хотя шаманы и знахари должны играть руководящую роль, - продолжал Грофт.
- Какая же он редкая зануда, - прямо в ухо прошептала Лариска, - лучше бы пару новых заклинаний подкинул!
Князева, - немедленно отозвался он, - я почти уверен, что вы и прошлую лекцию не успели записать, а тем более выучить заклинания!
- Почему? - растерянно пискнула Лариска.
"Так тебе и надо!" - злорадно подумала я.
- Потому, что много болтаете на лекциях, а у меня очень хороший слух, - отрезал Грофт.
Я с укоризной посмотрела на подругу. Скоро практика и нарываться особо не стоило, тем более что слух у Грофта и впрямь был замечательным. Он вообще был человеком выдающимся.
Студенты поговаривали, что наш ректор принадлежит к тайному ордену масонов, точнее к обществу Рейзенкрейцеров, которые всегда отличались огромным интересом ко всему магическому и использовали магию и колдовство в своих интересах. Я не очень то верила этим слухам, хотя кто знает? В нашем Московском Институте Оккультных Наук, коротко - МИОН, могло быть все, что угодно.
- На следующем занятии попробуем провести коллективный ритуал, но не надейтесь, что я не спрошу теорию, - закончил лекцию Грофт и величаво поплыл к выходу, стряхнув с плеча невидимую пылинку. Студенты стоя проводили ректора, с уважением глядя ему вслед.
Грофта было за что уважать. Иногда он был резковат, но всегда справедлив. Половина студентов нашего института попали сюда благодаря ректору.
В МИОНе, практически не было приемных экзаменов, студентов набирали не по знаниям, а по тому, насколько сильны магические задатки. Предпочтение отдавалось потомственным магам.
Лично я попала в институт сразу после школы.
На выпускном бале, где все танцевали до упада, мне в голову не приходило, что я продолжу образование в институте магических наук, я даже не подозревала о его существовании.
В тот день, по традиции, мы с одноклассниками гуляли по городу до утра, делясь планами на будущее. Я еще тогда сказала, что совершенно не знаю, куда буду поступать.
Когда, около пяти часов утра, я подошла к своему дому, то увидела высокого представительного мужчину у подъезда. Он прохаживался, заложив руки за спину, явно кого-то ожидая.
Он посмотрел на меня серыми пронзительными глазами и спросил, словно уточняя:
- Белова, Александра Сергеевна?
- А что вам нужно? - испуганно пролепетала я. Мало ли маньяков импозантного вида бродит по улицам города?
- Не бойтесь, - словно угадав мои мысли, сказал он приятным баритоном. - Мне нужно с вами поговорить о вашем будущем.
Вот так я и узнала о существовании МИОНа. Грофт объяснил, что министерство магии и сотрудники института разыскивают одаренных детей и приглашают их для дальнейшего обучения магии.
О своих необычных способностях я знала с самого детства, но не думала, что можно получить высшее магическое образование.
Вскоре умерла моя бабушка и я поняла, что другого выбора нет. Решив стать студенткой МИОНА, я ни разу не пожалела об этом.
Я вдруг вспомнила, что забыла узнать самое главное и кинулась догонять профессора, который уверенно шагал по запутанным коридорам института.
- Артур Викторович! - я чуть не споткнулась на повороте, зацепившись плечом об угол и, слегка вскрикнула от боли, быстро представив огромный синяк к завтрашнему утру.
Грофт остановился и, повернувшись ко мне недовольным лицом, спросил:
- Ну что вам еще, Белова?
- Артур Викторович, - торопливо заговорила я, боясь, что он уйдет, - я хотела узнать насчет практики.
- А что у вас с практикой? - Он удивленно приподнял бровь. - Сдаете зачеты, получаете допуск и вперед, так сказать, к свершениям!
- Я слышала, что в этом году второкурсников тоже допустят в Зону. Это правда? - робко поинтересовалась я, переминаясь с ноги на ногу.
- Да вы нахалка, - задумчиво протянул Грофт, рассматривая меня так, как будто видел в первый раз. Он немного помолчал, пока я с трепетом ждала ответа, а затем так же задумчиво добавил: - А, собственно, почему бы и нет? Все будет зависеть от вас. Если вам удастся с первого раза сдать черную магию, то у вас есть шанс. В этом году второй курс действительно допустят в Зону, если конечно кто ни будь из вас сдаст экзамены.
- Но, Артур Викторович! - отчаянно запротестовала я, - у Эльвиры Петровны еще никто с первого раза не сдавал зачет! Она обязательно отправит на пересдачу!
- Вот вы, Белова, и попробуйте, может, будете первой, - он равнодушно пожал плечами и, развернувшись, неторопливо зашагал дальше, кивая встречным студентам и преподавателям, которые с почтением здоровались с ним, уступая дорогу.
Я сжала кулаки и, мысленно приказав себе успокоиться, решила отправиться в общежитие, посоветоваться с Лариской. Надо было подумать о том, как я буду выкручиваться с этим дурацким зачетом.
С пол часа поблуждав по бесконечным коридорам, я, наконец, вспомнила про указатель и быстро отыскала его.
Надо сказать, что наш институт находится почти в центре Москвы, но кроме посвященных, мало кто сможет догадаться, что мебельный магазин с табличкой "ремонт" на стеклянных дверях и есть вход в МИОН.
Мы каждый день входили в двери магазина, точнее, сквозь них, так как стекла там просто не было. Иллюзией был и ржавый замок на двери и сама табличка, и даже паутина, свисавшая с потолка и опутавшая витражи.
Пароль менялся каждый день - без заветного слова просто невозможно было войти - он снимал наложенное заклятие, правда, совсем ненадолго, только чтобы перешагнуть порог. На этом меры предосторожности не заканчивались. Наши мудрые преподаватели чуть-чуть сдвинули пространство, поэтому мы сами смутно представляли себе, где именно расположены три этажа лабиринтов с классами, лабораториями, спортзалом, кабинетами и огромным общежитием. Коридоры института постоянно меняли свое направление - там, где вчера была столовая, завтра мог оказаться спортзал, поэтому специально для студентов, вдоль стен были расположены светящиеся указатели. От волнения, я совсем забыла о них и напрасно потратила пол часа своего времени. Как преподаватели могли безошибочно находить дорогу в этих запутанных лабиринтах, для меня оставалось загадкой.
Лариска сидела на кровати и, высунув язык от напряжения, подпиливала ногти, периодически вытягивая руку, чтобы полюбоваться своей нелегкой и кропотливой работой.
Я раздраженно смахнула с тумбочки маникюрный набор, плюхнулась рядом с подругой, демонстративно вздохнула и уставилась в стену перед собой, всем своим видом демонстрируя полную безнадежность.
- Не трогай мой набор! - заверещала Лариска, не сразу очнувшись от такой вопиющей наглости.
Маникюр - для нее святое. Она готова часами заниматься своими ногтями, выщипывая несуществующие заусеницы, подпиливая, полируя и смазывая всякой гадостью красивые ухоженные руки.
- Не ори! - коротко бросила я и отвернулась.
- Ты что? - переполошилась Лариска. - Что случилось? Ты только не расстраивайся! - заранее стала утешать она, соскочив с кровати и торопливо наливая воду в стакан.
Лариска - добрейшей души человек, имела один недостаток, ее настроение менялось как погода. От истеричного крика она могла перейти к тихим утешениям, от веселого смеха - к бурным слезам. А вот если впадала в ярость - берегитесь все кто оказался рядом! У меня часто возникало желание придушить ее, но быстро проходило, все-таки лучшая подруга.
- Не надо воды, - я оттолкнула ее руку со стаканом. - Дело просто труба! Мы не попадем в Зону!
- Тьфу, напугала! - Лариска с облегчением поставила стакан на место. - Я думала что случилось! Ничего страшного, - она беззаботно тряхнула головой и забралась с ногами на кровать. - Стоит ли из-за этого расстраиваться?! Пройдем практику в лаборатории, как большинство студентов.
"Ну что за дурацкий характер!" - подумала я, разозлившись на подругу. - "Живет одним днем! А то, что у меня трагедия, ее не волнует!"
- Ничего себе! - возмущенно сказала я. - Ты хочешь сказать, что тебе наплевать?! - Да ты…, - я не сумела подобрать слов, - ты ничего не понимаешь! - У меня даже зубы клацнули от злости!
- А что тут особенного, - пожала плечами она и брякнула вообще глупость: - Не попадем в этом году, попадем в следующем. - С беззаботным видом она продолжила рассматривать свои пальцы, с любовью поглаживая каждый из них.
- Вот уж, действительно, блондинки с мозгами не дружат! Ты хоть понимаешь, что без хорошей практики мы можем вылететь из института гораздо раньше?! Знаешь, сколько новых заклинаний мы можем там узнать?! Чему новому ты научишься в лаборатории? Звание мастеров получили только те, кто практику в Зоне проходил! - Я уже не знала, что сказать или сделать, чтобы достучаться до ее куриных мозгов и от этого злилась еще больше.
- Да ты что! - картинно всплеснула руками Лариска. - А остальные? - преувеличенно заинтересованно спросила она, дразня меня. - Неужели не закончили институт и не получили дипломов?
- Остальные получили только дипломы, а не звания мастеров, поэтому объявления в газету дают: " Сниму сглаз, порчу, приворожу, отворожу!", - опять разозлилась я. - Нравится тебе такая перспектива? Будешь, как дура, порчу снимать, да присушки делать для браков по расчету!
- Ах какие мы особенные! Порчу снимать нам не нравиться! Мы не такие, как все, мы - великие маги! Не слишком ли хорошо ты о себе думаешь? - ехидно спросила она. Увидев несчастное выражение моего лица Лариска смягчилась. - Ладно, не ной, будет тебе Зона. - Она хитро подмигнула голубым глазом.
- Да что ты можешь сделать? Зачет у Черепановой нам с первого раза не сдать! Разве у тебя могут быть нормальные идеи на этот счет? - отмахнулась я, в душе сгорая от любопытства.
При воспоминании о зачете по черной магии, у меня сводило челюсти. Я прекрасно знала, что практических навыков по черной магии на экзамене с меня никто требовать не будет, это запрещено институтскими правилами. Мало ли что наколдуют неопытные студенты, а преподавателям потом расхлебывать! Несмотря на то, что предстояло сдавать только теорию, все равно было страшно.
Все студенты, буквально с первого курса знали, что черный маг или колдун, решивший использовать свои знания, становился почти вершителем судеб человеческих. Все зависело только от его совести и моральных устоев. Не каждый колдун использовал черную магию во вред людям, но уж если хотел… он мог превратить жизнь человека в ад, как в моральном, так и в физическом смысле.
Особенно непредсказуемыми были колдуны " самоучки", обладающие наследственным даром, передающимся от отцов к сыновьям и от матерей к дочерям и сыновьям. Свой дар они, обычно, обнаруживают случайно и не получив разъяснений о том, как придется расплачиваться за каждую поломанную судьбу, безбоязненно творят, что хотят.
Нет, я, конечно, тоже была потомственной ведьмой - моя бабка Марья перед смертью передала мне свою силу, но вместе с ней она передала и человеческую мораль - относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. У меня не всегда это получалось, характер не сахарный, но я старалась. А потом, получив бабушкину силу, я сразу решила, сила - силой, а высшее магическое образование мне не повредит. Грофт меня в этом убедил, когда рассказал о МИОНе. Тем более, что в институте к этой самой морали относились очень трепетно и внушали студентам, что свой дар нужно использовать только во благо.
Я планировала закончить магическое обучение и получив звание мастера, посвятить себя дальнейшему изучению магических сил природы, а для этого нужно было, как минимум, попасть в аспирантуру. Из всех предметов, преподаваемых в институте, дорогу в эту самую аспирантуру преграждала суровая Черепанова со своей черной магией!
Лариске было проще. Потомственная ведунья-травница, она обладала меньшими амбициями и не парилась по поводу того, что она будет делать после института.
По примеру своей прабабки, Князева Лариса Ивановна, красавица семнадцати лет от роду, собиралась запереть себя где ни будь в глуши сибирских лесов и приносить пользу всем страждущим. Правда было не понятно, как она собиралась сочетать жизнь отшельницы и свои городские привычки: бегать по три раза за день в душ, менять шмотки каждые два часа, покрывать ногти лаком, а потом бояться мыть посуду, чтобы эти самые ногти не испортились.
Мои размышления прервала подруга:
- Я тут кое-что придумала! - Лариска просто сияла в предвкушении того счастья, которое должно меня охватить после того, как я услышу, что именно она придумала. - Эльвира Петровна - моя троюродная тетка! - радостно заявила она.
- Ну и что? - уныло спросила я, не видя никакой связи между предстоящим зачетом и этим заявлением. - Об этом весь институт знает. Что нам это даст? Эльвира принципиальная и не станет делать поблажек только потому, что ты ее родственница. Даже не надейся на это!
- Я знаю к ней ключик! - Лариска даже подпрыгнула от избытка эмоций. - Она не сможет отказать!
- Ну и какой? - спросила я, ни на что не надеясь.
Обычно "замечательные, потрясающие и великолепные" идеи подруги кончались обыкновенным пшиком, это в лучшем случае, а в худшем - просто неприятностями.
- Она влюблена в дядю Андрея! - торжественно заявила Лариска, ожидая моей бурной радости по этому поводу.
- Кто такой дядя Андрей? - не проявляя восторга, но с робкой надеждой поинтересовалась я. Вдруг, этот дядя Андрей окажется волшебником и исполнит три желания, как золотая рыбка?!
- Дядя Андрей друг моего отца и работает проводником в Зоне! - Она сказала это так, как будто я была просто обязана это знать.
- А он отвечает ей взаимностью? - начиная догадываться, куда клонит Лариска, спросила я. - Надеюсь, что он страстно в нее влюблен и просто мечтает о том, чтобы помочь нам попасть в Зону!
- Кто его знает? - задумалась подруга, - он человек скрытный, с него слова клещами не вытащишь. Я только знаю, что Эльвира каждую практику со студентами в Зоне проводит, прямо сама напрашивается! С чего бы это? Других достойных мужиков там нет, значит она влюблена именно в Андрея! По-моему, это вполне логично!
- Логично, - согласилась я и добавила, - а что, Эльвира у нас красавица! Почему бы твоему дяде Андрею и не влюбиться в нее? Я думаю, он к ней тоже неровно дышит! Иначе зачем бы она каждый год в Зону ездила? - сделала окончательный вывод я. - Значит, будем исходить из того, что он в нее по уши влюблен! Как будем действовать?
- Надо ему позвонить и встретиться для серьезного разговора. Я думаю, что он не откажет. Не будет же он, в самом деле, портить карьеру дочери своего лучшего друга! - Лариска решительно стукнула кулачком по нашей многострадальной тумбочке. - Вот прямо сейчас пойду и позвоню!
Утро было славным. Сентябрьское солнышко беззаботно начало свой путь, разгоняя по дороге легкие, но настырные облака, которые таяли после долгого и упорного сопротивления.
Под ногами, разноцветным ковром расстилались кленовые листья, которые еще не успели убрать дворники, придавая аллеям нарядный вид.
Кафешка, куда мы направились прямо с утра, располагалась недалеко от института. Кормили там вполне прилично, хотя и дороговато для вечно нищих студентов.
Мы с Лариской не успели позавтракать, поэтому лелеяли робкую надежду на то, что дядя Андрей не окажется жмотом и накормит нас вкусным завтраком, поскольку денег у нас не было. Разве можно считать деньгами пять рублей на двоих?
Лариска напялила на себя короткую юбку и блузку, с декольте почти до пояса, по крайней мере, мне так казалось, и многочисленные прохожие, непрестанно оглядывались на нее, мужчины - с одобрением и восхищением, женщины - с осуждением и завистью.
Посмотреть было на что. Лариска была достаточно высока, но при этом стройна, как молодая березка. Все было при ней: шикарные волосы цвета червонного золота, узкая талия, высокая грудь и широкие бедра, огромные голубые глаза и ноги от ушей.
Впрочем, Лариску совсем не трогали все эти взгляды, ее голова была занята совсем другим, а она не умела думать о двух вещах одновременно.
Я оделась гораздо скромнее. Надо сказать, что я достаточно равнодушно отношусь и к одежде и к своей внешности, поэтому, долго не раздумывая, надела синие джинсы, водолазку канареечного цвета и легкую ветровку, благо было достаточно тепло. Краситься тоже не стала.
Косметику я применяю редко, поскольку на моем веснушчатом лице для нее просто не хватает места. Рыжие волнистые волосы я незатейливо собрала в пучок, прицепив заколкой в виде зеленого крокодила. В общем, обыкновенная студентка с неброской внешностью. Единственное, чем я могу гордиться, так это глазами. Они у меня большие, кошачьи, густо зеленые, просто прелесть, а не глаза.
Вывеска при входе в кафе, с помощью нарисованного румяного поваренка, предлагала хорошо провести время и вкусно поесть.
Мы толкнули тяжелую дверь и вошли внутрь, немного волнуясь перед предстоящей встречей. Эта встреча должна была стать решающей в нашей дальнейшей карьере, по крайней мере, в тот момент нам так казалось.
В кафе было пусто. Не было никого, даже преувеличенно суетливые официантки отсутствовали, видимо, в подсобке пили свой утренний кофе.