Водя тонким прутиком по земле, он обозначил лес, начертил, где начинаются горы, где должно быть плато, а за ним крутой спуск в южную долину. Крестиком он пометил примерное место, в котором могла начинаться тропа. Уверенности у него не было, мало ли что могло измениться за столько лет? Все что угодно, только не память, она услужливо рисовала перед внутренним взором старинную карту, которую он когда-то держал в руках. Когда-то… словно в другой жизни…
Гилд вспомнил подробности рельефа, и пока рисовал, память, подбрасывала ему новые фрагменты и куски, кроме карты без спроса восстанавливая полную картину его тогдашней жизни. Ничто не стерлось, словно все было вчера - эльфийская память поистине беспощадна… Прутик дрогнул в руке, взгляд потерял ясность.
- Будем смотреть вперед! - четко произнес Риан. - Мы пройдем тропой гномов. Мне кажется, по твоей карте я понял, где она может начинаться.
Долго ли нужно собираться в путь тем, у кого почти ничего нет? На самом деле больше времени уходит на разговоры. Риан всю жизнь был воином и привык к тому, что на рассвете можно встать, взять заплечный мешок, потуже затянуть пояс и уйти, не оглядываясь. Чаще всего возврата действительно не было, и быть не могло, но в данном случае Риан не собирался бросать свою землянку на произвол судьбы. Он тщательно спрятал все нужные вещи, инструмент, посуду, а самое главное, съестные запасы. Жилище они замаскировали на славу, и даже с двух шагов любому человеку тяжело было углядеть в неприметном холмике что-то большее, чем простую земляную возвышенность, поросшую травой и кустарником. Альв бы нашел, конечно. Но Гилд очень сомневался, что сородичи станут их искать в ближайшем будущем.
Альвы взяли с собой оружие, небольшой запас еды, в основном сушеное мясо, взяли пару одеял, чтоб не замерзнуть на ночевке в горах. Риан напек много маленьких жестких лепешек, домешав в них каких-то трав то ли для вкуса, то ли для запаха.
- Я слышал, что в давние времена альвы пекли какой-то особенный хлеб, - сказал Гилд, вертя перед носом коричневатый коржик, изрядно припорошенный золой. - Мол, утолял он голод на несколько дней, исцелял и вообще… Так и было?
Риан в ответ только подозрительно хрюкнул носом.
- Да кто его знает? Может те лепешки, которыми мы закусывали воду на привалах, и были какими-то особенными, может быть и волшебными, но я за хлебопеками не надзирал и чего они там в муку мешали не знаю. Бывало, и голодными спать ложились…
Он пожал плечами.
- Чего только не выдумают…
- Кто?
- Должно быть, люди. В мои годы таких баек не рассказывали. Просто ели хлеб так, что за ушами трещало, и спасибо хозяину говорили.
Непонятно, что было лучше для народа эльфов, совсем исчезнуть из людской памяти, или чтоб их повседневная жизнь обросла легендами и сказками, которые никто не способен воспринимать серьезно. Вот даже Гилд, и тот верит в басни про волшебные лепешки и всякую прочую чепуху, думалось Риану. А ведь сколько было действительно удивительного, великого и даже величественного, от чего не осталось ровным счетом ничего, и даже расскажи хоть тысячу раз, как оно было стоять плечом к плечу со славными вождями, как оно глядеть на сотни кораблей, заполняющих гавань прекрасного древнего города, никакие слова не способны передать истинного впечатления и истинных чувств.
- Ну что, Мастер-Навигатор, - улыбнулся задорно альв своему другу. - Веди нас своей тропой, возможно, она и выведет к морю.
- Посмотрим…
Они кинули последний взгляд на оставленное жилище, отдавая негласный наказ, словно заклинание накладывая, чтобы никто без их ведома сюда не входил. Странное это было дело, объяснить непосвященному нельзя, но оба альва чувствовали, будто землянка остается под надежной защитой. И вот уже их путь лежал мимо предгорий, все дальше и дальше забирая на юго-восток.
К середине дня лес отступил, а тропа заметно сузилась. Теперь уже камни и насыпи попадались на каждом шагу, путь стал сложнее. Вместо ковра травы и опавших листьев под ногами громоздились обломки скал, мешая идти. Гилд непроизвольно отметил, что человеческая обувь, из-за толстой подошвы и грубой кожи, несомненно, более приспособлена к этим местам. В своих бывших эльфийских сапожках, так славящихся мягкостью, он бы вряд ли смог пройти по камням столько долго.
Небольшой привал друзья устроили на маленьком клочке травы, чудом уцелевшей меж камней и скал. Он казался последним оплотом зелени в этом неприветливом краю. Ели почти в молчании. Что-то тяготило их. Виной тому были не солдаты герцога, которым было сюда не пройти, и не случайный отряд деревенских охотников, которых друзья и вовсе не боялись. Неприветливость камня, окружающего их, вызывала мрачные мысли. К вечеру оба эльфа устали так, словно пробыли в пути уже не один день.
- Давай поднимемся выше, там, на уступах, хоть небо видно, - с тоской взглянув вверх, предложил Риан.
Гилд молча кивнул, свернув к чуть заметным углублениям в скале, на которые можно было поставить ноги, чтобы забраться на горный склон. Им обоим было ясно без слов, что ночевать в ущелье не стоит. Отдыха все равно не будет, а силы заберет камень. Трудно жить в краю, где нет ни зелени, ни деревьев и, даже само небо еле проглядывает меж хмурых стен. Мелкое каменное крошево предательски сыпалось из под ног. Но и когда удавалось опереться на прочный каменистый уступ, получалось не лучше, сапоги неуклонно скользили, грозя своим хозяевам сорваться вниз. В конце подъема друзьям пришлось ползти едва ли не на четвереньках, помогая себе руками. Дышать было тяжело, рубашка прилипла к телу, а когда рука карабкающегося впереди Гилда легла, наконец, на гладкий камень ровного уступа, было уже почти темно.
Альвы выбрались на открытую площадку, с востока огражденную вздымающейся скалой и открывающую вид на южные склоны. Панорама была впечатляющей, темные массивы камней перемежались с впадинами и провалами, но сейчас друзья вряд ли могли это оценить. Им мешала не сгущающаяся тьма, в которой они все еще прекрасно различали далекие очертания, а дневная усталость. Говорить не хотелось. Измученные переходом, они тут же привалились к груде камней, и лишь выпив немного воды с пресными лепешками, устроились на ночлег. Накрывшись одеялами и тесно прижавшись друг к другу, уже засыпая, они практически слышали мысли друг друга неотличимые от своих. "Нам надо найти тропу, потому что по этим скалам, в обход поселений людей и их городов, нам не пройти".
Утро поджидало их с сыростью и холодом скал. Все еще лежа под одеялом, альвы нехотя открыли глаза. Им предстоял утомительный спуск вниз и поиски тропы. Оба альва с юных лет были привычны к длинным переходам, но подъемы и спуски по горам требовали совсем других навыков. Стоило им пошевелиться, как мышцы ног тревожно напоминали о себе.
- Ну что, встаем? Надо трогаться в путь.
Риан нехотя поднялся. За ночь они почти не отдохнули. Осунувшиеся, посеревшие лица и потемневшие глаза. Но расслабляться было нельзя, впереди ждал трудный день.
Теперь солнце стояло в зените, позади остался тяжелый путь, не приведший ни к чему. Камни, скалы, подъемы и спуски, с самым пристальным вниманием осмотренные им, и ничего… не было найдено никаких следов древней тропы. Жаловаться не имело смысла, как и не в чем было себя корить. Развалившись на теплых, прогретых солнцем валунах, альвы достали еду и принялись за неторопливую трапезу. Неожиданно для самих себя, они заговорили о разных мелочах, о чем-то давнем и беззаботном. Поддавшись нежданному покою, Риан прикрыл глаза и задремал на своем теплом, но жестком ложе, словном большой дикий кот. Гилд продолжал смотреть куда-то, будто ожидая подсказки или знака от кого-то неведомого. Его прищуренные глаза от солнца стали из темных зеленовато-янтарными, а он все силился что-то увидеть вдали, меж скальных утесов.
- Знаешь, - медленно произнес он, - похоже, нам придется спуститься в самый низ каньона.
- Зачем? Мы потом оттуда и выбраться то не сможем.
- Понимаешь, - начал Гилд неуверенно, - я чувствую, что мы должны идти туда, будто кто-то подсказывает… извини, по-другому объяснить не могу. К тому же, если эту тропу проложил низкорослый народ, они вряд ли поднялись бы для этого в скалы. Я слышал, они любили тень и толстые своды не пугали их, поэтому ее стоит искать где-то внизу.
Риан проследил за взглядом друга, мысленно перебирая его аргументы.
- Ты уверен в том, что тропу проложили именно они? - решил уточнить он.
Гилд кивнул.
- Тогда они вполне могли прорубить ходы и в самом камне.
Лезть вниз не хотелось, но когда подсказка приходит откуда-то извне, из высших сфер или миров, то отбрасывать её глупо. Впрочем, к мнению Гилда можно было прислушиваться даже без всяких "подсказок".
- Давным-давно уже ничего не слышно о горном народце. Возможно, они и сгинули без следа.
- А ты их видел? - спросил Гилд.
- Видел…давно…
- Вы воевали?
Риан не стал скрывать удивления. Он даже растерялся немного.
- Я не воевал. Говорили, была какая-то древняя вражда, потому что держались они очень настороженно. Хотя…если честно, я с трудом представляю, как можно на равных сражаться с существами, ростом едва доходящими тебе до груди.
Он показал рукой, какого роста были гномы. Выходило, что чуть ли не меньше вполовину.
- Разве только, если их много… - неуверенно предположил Гилд.
- Ну, разве что.
- А интересно, из-за чего была вражда?
- Да мало ли, - махнул рукой Риан. - Из-за земли, из-за золота… Я видел двух бородатых, зрелых мужей, с ног до головы увешанных оружием.
- Надо было расспросить, - улыбнулся Гилд.
- Вот уж не догадался. Кто ж знал, что мне попадется такой любопытный сородич. - Проворчал альв, но ухмылка на лице Риан была самая что ни на есть миролюбивая.
Они собрали вещи и стали постепенно спускаться в каньон. Ступали с предельной осторожностью, потому что неверный шаг и падение могло закончиться на самом дне, а грудой переломанных костей никто становиться не торопился. Создавалось впечатление, что на спуск ушло времени вдвое больше, чем на подъем. К слову, так оно и было. А в итоге, отделавшись только ободранными руками и счесанной кожей, оба альва очутились на дне расщелины между двумя почти отвесными скалами. Она уводила куда-то на юг и более всего походила на лабиринт из серых валунов. Словно какая-то исполинская секира прорубила в монолите горных пород трещину.
- Возможно, это и есть тропа гномов, только её порядком завалило. - Отдышавшись и оглядевшись, заявил Риан. - А еще неплохо было бы найти ручеек, потому что вода у нас скоро кончится.
- Жуткое место… - Гилд взглянул на проход, мрачный и узкий, - однако, смотри!
Он указал вперед, туда, где скалы чуть расходились и солнце достигало сумрачного дна расщелины. Делать было нечего, и оба альва устремились вперед.
Поначалу им казалось, что каменная насыпь и осколки скал наглухо перекрыли вход на тропу, но подойдя ближе, они увидели, что сбоку от завала лежит вполне пригодный путь. Осторожно ступая, они вошли в каменную траншею. Темные склоны отвесно уходили ввысь, полутьма, холод и сырость. Больше всего им хотелось немедленно повернуть назад, но, преодолев себя, они сделали еще пару шагов и были вознаграждены.
Постепенно стены разошлись шире, открывая вполне пригодный проход, булыжники под ногами уступили место мелким камушкам, не мешавшим ходьбе, даже скалы стали иными. Вместо темных, отвесных круч - обычная серая смесь из обломанного кое-где гранита и натеков глины, редкий кустарник рос в этих местах, цепляясь извилистыми корнями за камни. Еще шагов сто, и тропа свернула к юго-востоку. Друзья переглянулись, без слов понимая, что они на верном пути. Только вот смогут ли они преодолеть его, что ждет впереди?
Несколько часов похода, и в расщелину упали сизые сумерки, пора было останавливаться на ночлег. Оглядевшись, они неуверенно расстелили одеяла у скалы и развели костер, предусмотрительно огородив его камнями от чужих глаз. Вроде и бояться здесь было некого, край необитаем, а чувство тревоги усилилось.
- Может, подежурим по очереди? Уж больно место странное. - Предложил Гилд.
- Дежурить, конечно, можно, только ведь, случись что, отсюда не убежишь.
Риан аккуратно положил перед собой мечи. Было уже совсем темно, лишь где-то наверху солнце все еще золотило далекие горы, но его лучи не проникали сюда.
Ночь прошла тревожно, альвам то и дело мерещились шорохи, дальние шаги и скрежет камней. В отличие от людей, они безоговорочно верили своим предчувствиям, а потому утро встретили уже без сна и все время осматриваясь по сторонам. Им было страшно и неуютно здесь, и не было нужды скрывать это друг от друга. Их души безмолвно переговаривались, находя поддержку и помощь. Разводить костер эльфы не рискнули и, едва перекусив, двинулись в путь. И снова стены, камни, редкие кусты и тревожное чувство.
Вдруг что-то мелькнуло меж камней. Парни мгновенно отпрыгнули в сторону, схватив мечи и прижались к скале. Их действие опередило мысль:
- Похоже, это енот, - вымучено улыбнулся Риан, - мы его вспугнули, и он ушел за камни.
Гилд улыбнулся в ответ, но облегчения не наступило. Не похоже это существо было на енота, а зрение никогда не подводит альвов. Еще пара шагов, и новый шум в камнях, теперь уже четкий, громкий. Кто-то побежал вперед и скрылся за валунами.
- За ним!
Оба альва кинулись следом и, перепрыгнув через преграду камней, очутились в небольшом полукруглом зале, сплошь огороженном грубой каменой кладкой. В его центре горел слабый огонек костра, вокруг сидели сгорбленные фигурки, которые на первый взгляд можно было принять за детей, но детьми они не были. К ним из прохода, спасаясь от эльфов, кинулся их собрат, несколько человечков вскочили ему навстречу, выхватывая небольшие острые топоры, но увидев альвов, растерялись. Так они и стояли пару минут друг против друга, изучая и всматриваясь, представители двух древних рас, ныне почти исчезнувших с лица земли. Гномы разглядывали диковинных гостей, альвы не стесняясь пялились на низкорослый народец. Было их человек семь, пятеро мужчин, с длинными, темными, клочковатыми бородами, и два безбородых существа, в которых эльфы не сразу признали женщин.
Первым опомнился гном, сидящий во главе компании, на плоском светлом камне.
- Вы альвы? - медленно произнес он хриплым, низким голосом.
- Да…
Гилд чуть не добавил: "А вы - гномы?" Но вовремя оборвал себя, такое название у низкорослого народца считалось унизительным.
- Что вы тут делаете? - снова осведомился глава.
- Ищем путь к морю. Понимаете, люди герцога истребляют лесной народ, мы не можем прийти мимо их поселений, и я вспомнил, что где-то здесь должна быть ваша тропа.
Гилд говорил долго, он и сам не ожидал, что выскажет это все чужаку. Он путался, объясняя на человеческом, чужом для обоих народов языке, невеселые перипетии их с Рианом жизни. Наконец он замолчал, смущенный собственным красноречием. Но в ответ, что-то блеснуло в глазах гнома, может слеза…
- Садитесь к огню. - Хрипло произнес он. - У нас есть вино, слабое и кислое, не то что раньше, но оно поможет вам согреться. Альвы ведь не привыкли к жизни в толще скал.
Даже самому неискушенному наблюдателю стало бы понятно, что гномы сами напуганы неожиданной встречей. И от того их гостеприимство становилось ценнее вдвойне. Альвы с готовностью приняли приглашение, поделившись с гномами едой. Хлеб, пусть хоть такой примитивный, который вышел у Риана, вызвал настоящую бурю восторга у женщин, одна из которых даже прослезилась. "Вот ведь бедолаги" - подумал Риан, глядя как бережно, почти трепетно, маленькая женщина собирала в ладошку крошки от своего угощения.
- Мы живем тем, что дают горы, в основном бараньим мясом. - Неловко оправдывался старший из гномов. - Хлеб давно стал диковинкой и лакомством. Люди нас боятся…
- Или требуют сокровищ, - проворчал другой гном, по виду более молодой.
Невеселые усмешки, сгорбленные спины, усталость и безнадежность в каждом жесте и слове. Эльфы словно в зеркало глядели. И совершенно не важно, что они отличались от подгорного народа во всем, и видом и лицом, самое главное единило их больше, чем кровь и обычай. Новый мир, мир людей не желал мириться с их существованием, он вытеснял, преследовал и истреблял чужаков с упорством и настойчивостью одержимого неофита.
- Мы последние. Больше в этих горах от моря до моря не осталось никого из нашего народа. Люди нас боятся и не разрешают поселиться в долине, остается только прятаться в старых пещерах, и ждать…
- Чего ждать?
Гном сощурил темные глаза на огонь, и маленькие отражения заплясали в зрачках как пламя в горне.
- Смерти… наверное. - Голос его звучал без всякого надрыва, равнодушно и даже в чем-то буднично. - Какая теперь разница? Нас не ждут корабли в гаванях…, горы это все что у нас осталось.
Женщина тихонько вздохнула.
"Корабли… ждут…" - Риану стало невыносимо горько. Корабли уже давным-давно уплыли прочь от этой земли, устав надеяться, устав сражаться. И нет того причала, где бы их ждали. О нет, он сам никогда не обольщался, никогда не ждал для себя исключительной судьбы, но в диком глухом лесу можно было позволить себе роскошь просто жить изо дня в день и не думать о будущем, которого не в силах изменить. Время и тишина сыграли с ним злую шутку, очень злую. И только теперь, глядя на закутанных в шкуры существ, лишенных всяческой надежды, он, наконец, осознал, в какую ловушку они с Гилдом попали. Весь этот мир стал большой ловушкой.
- Мы бы хотели выйти к морю, - осторожно сказал Гилд. - Вы не покажете?
Гном хрипло рассмеялся.
- Отчего же не помочь собрату по несчастью. Идите по этой тропе, она приведет вас в лес, а там, на юге, говорят, лежит внешнее море. Все очень просто. Только боюсь, это ничего вам не даст. Люди построили, наверное, построили там город.
- Это не имеет значения.
- Я понимаю…
Они встретились глазами. Сочувствие, понимание и горечь, как ветер по золе. Кто бы мог подумать, что когда-то их народы воевали. Да и имело ли это хоть какое-то значение? Ровным счетом никакого.
- Спасибо. - Молвил Гилд.
- И тебе спасибо, Перворожденный.
Гномы и альвы молча пили кислое, дрянное вино, смотрели в костер, словно в целом свете кончились все слова.
А на рассвете ушли дальше, попрощавшись с гномами как с близкими родственниками, провожаемые долгими взглядами семи пар черных глаз. Долгое время они шли молча, а потом, посмотрев на серые скалы, Гилд медленно произнес:
- Да… их народу не позавидуешь… случись здесь отбиваться - гиблое место, ни мечом не махнешь, ни из лука не прицелишься. Тесно и камни кругом.
- Вот поэтому они с топорами и ходят. - Риан, не поднимая головы, глядел себе под ноги, и вдруг неожиданно вскинул голову, - все же лучше погибнуть в лесу!
После этого разговор и вовсе затих.