Официант, проходивший мимо, услыхав фразу профессора, с подозрением покосился в мою сторону. Питье пошло не в то горло, перехватывая дыхание.
- Посмотрите, у нее даже не бегают глаза! - Радовалась предательница-мать, ткнув ногтем мне практически в переносицу, отчего я непроизвольно отпрянула.
Все сидящие за столом нагнулись, примолкнув, и в течение долгих тридцати секунд, нахмурившись, с умным видом изучали мои зеленые очи, которые тут же заметались по предметам: от люстры на потолке, до графина с вином, потом на довольную физиономию мамаши. Это было выше моих сил.
- Действительно не бегают. - Поправляя съехавшие очки, закивала дама с волосами, похожими на воронье гнездо.
- Совершенно не бегают! - Подтвердил доцент с отцовской кафедры, его полосатый галстук макался в тарелку с соусом.
- Ваша дочь прекрасна! - Выдохнул мне в рыжую уложенную парикмахером макушку Антуан по-английски.
Я вскочила, ударив его головой в подбородок, отчего бедолага лязгнул зубами.
- Сорриии. - Забыв про правильное произношение, пробормотала я и схватила сумочку. - Я в дамскую.
Отличный предлог, чтобы улизнуть от собственного препарирования на составные части души. Восславься тот, кто придумал уборные в ресторанах!
- Кстати, вы не поверите, дорогие мои, - когда я спускалась с балкона, то мама прикурила тонкую дамскую сигаретку, - после аварии Саша бросила курить. Вернее не так, она перестала курить, как будто никогда не пробовала сигарет! Более того, - донеслось до меня едва различимо, - она попросила нас не дымить в квартире, запах стал ее раздражать!
Туалет показался долгожданным тихим раем. В большом зеркале я увидела прищуренные от злости глаза и сжатые губы, смешные веснушки, покрывавшие лицо. Вздохнув три раза, я попыталась успокоиться, и включила холодную воду. Руки под струей предательски дрожали, подтверждая мое возмущение. Сегодняшний ужин особенно сильно напоминал глупый водевиль.
Открылась дверь, впуская в уборную, где для чего-то звучала расслабляющая музыка, девушку. Я покосилась на нее через зеркало: выше меня на голову иссиня-черная кудрявая брюнетка, и глаза… Они имели необыкновенный васильковый цвет, точно такой же, как у молодых людей из института! Кажется, я дернулась, словно по телу прошел электрический разряд. Девица рассматривала меня через зеркало, не обращая внимания на мой ошеломленный, даже смущенный вид, и деловито подкрашивала полные губы ярко-алым блеском.
- Хорошее платье. - Кивнула она, закручивая тюбик.
- Мне тоже нравится. - Я выключила воду, понимая, что мыть руки в течение пяти минут, по меньшей мере, глупо, и потянулась за бумажным полотенцем.
Неожиданно красотка подскочила ко мне и схватила за плечи, цепко и сильно, резко развернув к себе. От испуга и молниеносного нападения я только крякнула, провернувшись на каблуках, а широкая юбка взметнулась вверх.
- Мое платье будет тебе маловато! - Пробормотала я, стараясь оттолкнуть брюнетку.
Девушка уставилась в мои глаза, словно хотела съесть, заставляя пятиться к стене, пока спина не прижалась к холодным кафельным плиткам. Отвернуться не получалось, как будто девица приковала к своему взору потусторонней силой. Моя рука судорожно вцепилась в подвеску на золотой цепочке, весящей у нее на шее.
Все это произошло за короткие мгновения, и вот красивое лицо сморщилось, словно от горького жгучего перца. Ярко-алый рот скривился, и девушка отшатнулась, как от вспыхнувшей газовой горелки, и заорала ужасающе надрывно:
- Нет! Не трогай меня! - Она отпрянула к кабинке. - Мертвая! Не тронь меня! Уйди! Кто-нибудь!
Ее пронзительный вопль перекрыл легкую музыку, льющуюся из динамиков. Девица сползла на пол, прикрывая голову. Вытаращившись, я смотрела то на медальон с сорванной цепочкой, оставшийся в сжатом кулаке, то на ее истерику, напоминавшую мою собственную, когда меня пытались посадить в легковой автомобиль. В туалет ворвалась невысокая девочка с длинными до пояса русыми волосами.
- Поля?! - Опешила она.
С ужасом я обнаружила, что в ее зеленоватых глазах отражается странное синее свечение, словно вспыхивают крапинки. Брюнетка извивалась на полу, размахивая руками, из обороненной сумочки рассыпались многочисленные тюбики и мобильный телефон. Девочка сорвалась с места, вылетая обратно в обеденный зал.
Когда девчонка убежала, то я бочком, чтобы не трогать рыдающую сумасшедшую проскользнула рядом с раковинами, и почти добралась до выхода, но тут дверь заново отворилась, шарахнув меня по плечу, и на пороге появился красавец, хозяин испорченного мной автомобиля. Он кинулся к распластанной бедняжке, размазывающей по лицу косметику.
- Полина?! - Он схватил девицу за плечи и хорошенько встряхнул, пытаясь привести в чувство.
- Она! - Та, вырываясь, подло ткнула в меня пальцем. Ее щека испачкалась помадой, под синими глазами образовались черные круги от туши для ресниц. - Она! Мертвая!
Парень резко оглянулся в недоумении, но, как только увидел меня, покрасневшую от неловкости, то несчастного перекосило.
- Ты?!
- Ээээ? - Я бросила жалобный взгляд на дверь, прикидывая пути к отступлению, но их отрезала девочка.
- Я ее только хотела попробовать! Чуточку! - Хныкала Полина.
Парень стал поднимать заикающуюся подругу, но та, не обращая внимания на помощь, ползала на коленях по полу, лихорадочными движениями сгребая разлетевшиеся мелочи. - Только чуть-чуть! Но у нее нет ауры! - Бормотала она, когда молодой человек буквально силой поставил бедняжку на ноги, со злостью вырывая пухлую сумочку.
- Я отведу тебя в машину. - Сквозь зубы процедил он, утаскивая девушку, и окатил меня напоследок таким взглядом, что душа ушла в пятки.
- Как у мертвой! У нее за спиной стоит что-то! У нее в глазах мрак! - Захлебывалась рыданиями брюнетка, обмякнув на его руках.
Когда я осталась в одиночестве, то смогла только кашлянуть. Вот уж точно, кто долгожданный пациент родителей. Здесь одной диссертацией не обойдешься, с лекциями можно весь мир исколесить!
Я воровато выскользнула из уборной, прижимая к груди сумку, и рванула на балкон, спасаясь, и в спешке столкнулась с высоким мужчиной, отскакивая, как ошпаренная кошка. Передо мной стоял блондин с глазами василькового цвета, с кем мы делили один столик на двоих в студенческом кафе.
- Вы что размножаетесь в этом ресторане? - В сердцах воскликнула я, взмахнув руками.
- Так это ты довела ее? - Неожиданно молодой человек широко улыбнулся, неопределенно ткнув пальцем в сторону.
- Вот. - Я сунула ему медальон, который по-прежнему судорожно сжимала в руке. - Она его… Она его уронила. Отдашь.
- Катя, ты несешь с собой разрушения. - Отчаянно веселился парень, от его красивой улыбки притихли все официантки и посетительницы за ближайшим столиком.
- Саша. - Автоматически поправила я и сделала несмелый шажок в сторону вожделенной лестницы, объясняясь: - Она неожиданно повернулась ко мне, а потом упала. Глупо как-то получилось. Может, врача позвать, тут целый ресторан психиатров на балконе пирует…
Убежать не успела, брюнет вернулся слишком быстро. Он, похожий на разозленного быка, только что не выдыхал пар из носа, влетел в зал и быстро направился к нам.
- До встречи. - Пролепетала я, пятясь.
- Что ты тут делаешь, Катя?! - Заорал парень так, что вздрогнул охранник, сладко дремавший на стуле, опустив голову на грудь.
- Саша. - Поправил его друг. Едва сдерживая хохот, тот вертел в руках сорванный медальон блондинки, и цепочка поблескивала, ловя лучи искусственного света.
- Почему я везде на тебя натыкаюсь?! - Вопрошал хозяин испорченного автомобиля и скривился, как от кислого.
- Ну, вообще-то, я здесь с компанией! - От злости у меня запылали щеки.
- С компанией?! - Он не говорил, а шипел. - У меня такое чувство, что ты два дня следуешь за мной по пятам.
Я открыла рот от возмущения. Похоже, все-таки вмешательство докторов-психотерапевтов, пускай и не слишком трезвых, требуется всей буйной синеглазой четверке, девочка тоже выглядела не слишком здоровой.
От драки нас спасло появления Антуана, и его королевский изящный выход моментально разрядил атмосферу всеобщего озверения. Он медленно и плавно спустился по лестнице, держась бледной слабой рукой за перила.
- Алекс! - Увидев меня, просиял француз. - Я хотел, чтобы ты потанцевала со мной! - Зарокотал он по-английски. - Ты не обижайся на своих родителей, это всего лишь диссертация…
Я бросила на брюнета злобный взгляд, парень выглядел явно обескураженным. Его приятель старательно сдерживал издевательский хохот, явно наслаждаясь каждой секундой скандала.
Молодых людей Антуан любил, наверное, больше, чем любая девушка. Увидев двух синеглазых красавцев, одетых дорого и по моде, выглядевших, как картинки из глянцевого журнала, он тут же осекся и растянул пухлые губы в масляной улыбке.
- Познакомь меня со своими милыми друзьями.
Оба нечаянных знакомых притихли, непроизвольно отшатываясь.
Антуан с обожанием разглядывал выразительные лица молодых людей через тонкие стеклышки очков.
- Ну… - Нахмурившись, я прикусила губу.
Имя брюнета начисто вышибло из головы. Помнилось, его звали по-глупому, как игрушечного пса в передаче "Спокойной ночи, малыши!", но на ум приходили только Хрюша и Каркуша. Ни то, ни другое на нормальное имя не тянуло.
Заминку исправил сам француз, протянув узкую ладонь с длинными пальцами, он представился:
- Антуан.
- Зак… Заккери. - Неохотно пробурчала первая жертва, отвечая на рукопожатие. Его рука, слишком долго сжимаемая нежными пальцами Антуана, напряглась.
- Мой брат Филипп. - Он буквально вырвал руку и поспешно сунул в карман джинсов.
Точно Филипп! Пса в передаче звали Филя. Бездомная дворняжка!
Я старалась не ухмыляться слишком явно, но ехидство побеждало. Пока Антуан не стал облизываться, пришлось лишить себя удовольствия дальше любоваться замешательством братьев и, подхватив француза под руку, утянуть его на площадку, где в медленном танце кружились многочисленные пары. Опустив голову, я тихо подсмеивалась себе под нос.
Неожиданно картинка повторилась: круглые носы туфелек, ноги, прикрытые изумрудным шелком, натянувшимся от ходьбы. Моя рука схватилась за платье ровно в ту же секунду, когда, несмотря на шум разговоров и громкую музыку, слух различил четкий резкий щелчок пальцами. Юбка все равно взметнулась вверх, но так, что только кокетливо приоткрыла взору кружевную резинку чулок в мелкую сеточку, словно от случайного сквозняка.
Я подавила в себе детское желание оглянуться и показать язык.
Глава 4
Обиды маленькие и большие
- Аида! - Заккери осторожно вытащил из рук зареванной мачехи коричневый пузырек с пахучей белладонной и рюмку, наполненную настойкой до краев. Аида, плохо соображавшая от навалившегося горя, всхлипнула и приложила к глазам белый сатиновый платок с вышитыми в уголке литерами.
Молодой человек чувствовал неловкость, глядя на опечаленную скорбящую женщину, закутанную в траурные одежды. Огромная пахнущая душистым перцем кухня с массивными шкафами для посуды, чугунными сковородками, висевшими над плитой, и большими закрытыми полками оставалась единственным спокойным тихим местом в доме. На похороны Луки Гнездо наводнили гости, званные и непрошенные.
- Ты же заснешь прямо за столом. - Ласково пожурил Заккери мачеху и обнял, стараясь успокоить. - Сколько ты уже выпила?
- Да всего пару капель. - Отмахнулась та, благодарно улыбаясь, и, отстранившись от пасынка, высморкалась. - Он приехал? - Устало спросила Аида, уже аккуратно вытирая тушь под глазами, глядя в начищенный до блеска серебряный поднос, стоявший в сушке.
Он - ведьмак огненного клана, грозный поляк Вражек, без которого церемонии погребения не получилось бы. Только его смертоносное пламя могло уничтожить тело и бренную душу Хозяина семьи. За странные ритуалы и собственные непонятные традиции, сильно отличавшиеся от общепринятых, ведьмовское общество не жаловало огненный клан, державшийся особняком. Ходили слухи, что все ведьмаки, принявшие силу огня, являлись оборотнями и умели превращаться в драконов.
- Приехал. - Кивнул Зак. - И уже пугает местное общество.
- Пойдем тогда. - Аида подтянулась, потом щелкнула пальцами, заставляя рюмку с каплями подлететь, плеснув коричневой жидкости на деревянную темную столешницу. Она быстро опрокинула в себя настойку и фыркнула от крепости.
- Идти-то сможешь? - Усмехнулся Заккери.
- Полегче, молодой человек, - мачеха строго погрозила пальцем, ее щеки уже раскраснелись, а зрачки сильно расширились от ядовитого лекарства, - я тебе все-таки мамашей прихожусь.
Подхватив пасынка под руку, Аида нацепила на лицо с легкой едва заметной сеточкой морщинок у покрасневших хмельных глаз вежливую гримасу.
Во всех комнатах переговаривались гости. Они накачивались вином и вдохновенно злословили об усопшем, друг друге и самой закрытой семье города. Гнездо показало себя во всей красе, сильно недовольное шумным сборищем и чужаками на своей территории. Оно запирало перед гостями двери, сворачивало трубочками многочисленные цветы, и специально открывало настежь окна, обязательно шарахнув какую-нибудь юную кокетку, сидевшую на диване, по макушке.
- Наш дом похож на ярмарку невест. - Недовольно проворчал Заккери, провожая мачеху через столовую в гостиную, где специально повесили портрет Луки и перевязали черной траурной лентой.
- Мальчик мой, - Аида рассеянным взглядом окинула присутствующих, - Гнездо - очень необычный дом, Вестичи - сильная семья, поэтому о нас ходят десятки сплетен, к тому же вас трое неженатых ведьмаков. Конечно, они собрались со всего города.
Рядом со взъерошенным растерянным Эмилем стоял седовласый старец в ярко-алом бархатном плаще, который он не пожелал снять, несмотря на страшную духоту. Гости, находившиеся в комнате, страшась присутствия сурового гостя, говорили подобострастным шепотом.
На краешке кресла застыла бледная и синюшная Полина. Девушка сидела, неестественно выпрямившись, словно проглотила кол. Бедняжка страдала от пагубной привычки энергетического вампиризма и после неудачной охоты в ресторане накануне вечером мучилась от похмелья и сильнейшего отравления. Всю ночь ее тошнило, а жалобные причитания слышались даже в дальних комнатах. Заккери ухмыльнулся, вспоминая отменный скандал и размазанную тушь под глазом девицы.
- Приветствую. - Подходя к гостю, Аида в знак уважения к огненному склонила голову.
- Здравствуй, Аида. - На польском языке отозвался Вражек, голос у него оказался сочный, молодой, мало подходивший внушительному возрасту ведьмака.
Присутствующие заговорили еще тише. Всем было прекрасно известно, что огненные не различали языки, прекрасно понимая все наречия.
- Твой сын вырос, Эмиль. - Старец кивнул в сторону Заккери, так и не удосужившегося поздороваться. Человеческие глаза Вражека неожиданно вспыхнули алым пламенем, делая ведьмака похожим на злобного инкуба. И без того смущенные испуганные разговоры окончательно смолкли.
- Да, - недовольно пробормотал тот, - только хорошим манерам не научился.
- Иди, - мачеха кивком королевы отослала пасынка, - позови остальных. Пора начинать.
Заккери только и ждал разрешения улизнуть из гостиной, где царила угнетающая атмосфера всеобщего притворства. Он быстро вышел в холл, будто бы вырывался из душной коробки, здесь гости, свободные от незримого наблюдения ведьмака Вражека, гудели и громко переговаривались. Через раскрытую настежь входную дверь виднелся двор и подъездная дорожка, заставленная автомобилями.
Кузены, спасаясь от ведьмовского общества, жадного до сплетен, закрылись в излюбленной комнате с камином и орущим телевизором. Лиза, настоящая красавица, без капли косметики на лице, со скромно заплетенными в косу платиновыми волосами потянулась, выгнувшись, как гибкая кошка. Черное ей необычайно шло, а платье подчеркивало каждый изгиб тела.
- Когда уже все закончится? - Недовольно сморщила она хорошенький носик. Ее голосом с экрана говорила и героиня детективного сериала.
- Сейчас как раз все начинается. - Дверь за спиной Зака бесцеремонно захлопнулась, отрезая любопытные взоры от обстановки в маленькой гостиной. - Полина выглядит отвратительно. - Проинформировал он, обращаясь к Филиппу, развалившемуся на диване и отчаянно старавшемуся не заснуть. Сводный брат широко зевал после раннего пробуждения и находился в отвратительном настроении.
- Сама виновата. - Буркнул он.
- Вы о чем? - Актриса изобразила интерес, ничего не зная об уморительном происшествии накануне.
- Видел я ее воспоминания. - Не обращая внимания на вопрос сестры, продолжил Филипп. - Ощущение, что она действительно пыталась выпить мертвого человека.
Перед мысленным взором Заккери появилось худенькое веснушчатое личико, покрасневшее от смущения. Имелось в рыжей нечто такое. Цепляющее. Парня перекосило от одной возмутительной мысли, что он думал о человеческой конопатой девице. Тьфу, кофе без кофеина!
- У Фила объявилась поклонница, и она следует за ним по пятам, - насмешливо поведал он кузенам. - А Полина, невзначай попыталась ее попробовать.
- Полине нужно научиться прятать дурные привычки на людях. - Проворчал сводный брат, беспричинно раздражаясь. - Говорили ей - не следи в приличном обществе.
Чернявая кудрявая ведьма утомила всех без исключения. Сначала она прижималась к Филиппу всю дорогу до ресторана, пряча в воспоминаниях мамины запреты и призыв, потом с размазанной косметикой по лицу рыдала на плече Заккери, а в завершении вопила, как свихнувшаяся, всю ночь. Жалкое зрелище.
- И что? - Не унималась Лиза.
- Кошка, - Фил презрительно покосился на сестру, - тебе же на самом деле не интересно.
- Филипп, ты невыносимый грубиян! - Надула актриса губы, снова притворяясь. В действительности душа девушки давно умерла вместе с настоящими эмоциями.
- Так вот, - продолжал издеваться Зак, - у рыжей Кати.
- Саши. - Автоматически поправил его сводный брат, вытянув губы.
- Так вот у Кати, которая Саша, аура мертвого человека. Полина ее попробовала и едва коньки не отбросила. Всю ночь она стонала, что за ней стоило белое создание и грозило пальцем.
- Действительно стояло. - Подтвердил Филипп. - И грозило пальцем. Ты бы тоже испугался.
- Я ничего не понимаю. - Сдалась Лиза. - Неужели мои молитвы услышали наверху, и скотину Фила преследует труп рыжей девицы? Наконец-то, он поплатился за неразборчивость?
- Ты забыла отметить, что она конопатая. - Уточнил Заккери, глумливо ухмыляясь, что Филипп закатил глаза от раздражения. - Выглядит она вполне живой, но с аурой мертвяка, если верить бедняжке Полине. И у нее друг француз…
- Довольно. - Отрезал Филипп, бросив на брата предупреждающий взгляд.
- Теперь ясно! - Просияла Лиза, включаясь в игру. - Предлагаю познакомить рыжий труп с Максом, - она похлопала кузена, сидевшего рядом и с интересом уставившегося в телевизор, по коленке, - мертвяки как раз по его части. Он их умеет расчленять.
- Зато у нее хорошие ноги. - В глазах Зака прыгали черти.
- Да, - Филипп изогнул бровь, - ноги что надо.