- Браку, - ответил Веллер. - Самый худший из всех. Провалиться мне в пропасть, этого не должно было случиться!
- Что в нем плохого?
- Он ненавидит меня, - нервно ответил Веллер. - Он поклялся меня убить. А до сих пор он всегда сдерживал слово.
- За что? - спросила Талли. - Ты с ним обделывал делишки?
Веллер страдальчески улыбнулся.
- Да. Но клянусь, все было честно. Только Браку из тех, кто чувствует себя обделенным, если не может обмануть своего партнера.
- Если вы закончили, было бы и в самом деле великодушно с вашей стороны уделить нам часть вашего драгоценного внимания, - раздался зычный голос. - То есть, конечно, если я не помешаю господам в их важной деловой беседе.
Веллер побледнел еще больше, но поспешным жестом приказал Талли не вмешиваться и сделал шаг навстречу клоршам. Браку окинул его холодным взглядом, но в его глазах был блеск, который Талли совсем не понравился. Мысленно она взвесила свои шансы, если попытается подскочить к нему, чтобы снести голову с его грязной шеи. Вывод, к которому она пришла, существенно не улучшил ее настроения.
- Рад тебя видеть, - сказал Браку, ухмыляясь, когда Веллер подошел поближе. - Я полагаю, ты здесь для того, чтобы помириться со мной, а? - Он засмеялся, привел свое тучное тело в движение и немного приблизился в Веллеру. При этом он положил дубину себе на плечо, будто она была невесомой. - Мне тебя давно недоставало, мой друг. Что случилось? Твои дела идут так плохо? И что это за висельники тут с тобой?
- Оторватьх емух головух? - спокойно спросил Хрхон. Талли испуганно вздрогнула. Хрхон говорил так громко, что Браку должен был оглохнуть, чтобы не понять слов ваги, и он действительно поднял глаза и окинул Хрхона очень странным, отчасти оценивающим, отчасти почти сострадательным взглядом. На его лице появилось выражение плохо разыгранного удивления.
- Ого! - сказал он. - Оказывается, малютка разговаривает.
Он небрежным жестом отодвинул Веллера в сторону, перекинул дубину с правого плеча на левое и неторопливыми шагами подошел поближе. Теперь Талли увидела, что он был немного выше Хрхона. Кроме того, от него воняло так, что помилуй бог!
За два шага до ваги и Талли он остановился, отвесил преувеличенно уважительный поклон и воткнул свою дубину в землю, чтобы на нее опереться.
- Позвольте вопрос? Кто вы такая, благородная дама? - насмешливо спросил он.
Прежде чем отвечать, Талли нервно посмотрела на Веллера.
- Некто, кого ваш спор не касается, Браку, - сказала она. Ее голос звучал не столь твердо, как ей хотелось бы. - И некто, кто не желает иметь к нему никакого отношения. Мой спутник и я хотим попасть в город, вот и все.
Что-то в ее словах, казалось, развеселило клоршей сверх меры, поскольку вся банда разразилась громким хохотом, пока Браку повелительным жестом не навел порядок.
- О, стало быть, вам всего лишь нужно в город, - с ухмылкой сказал он. - Ну-ну. А Веллера вы наняли гидом? Это было не очень умно. Его здесь не любят, чтоб ты знала, сладкая.
- Такх отрыватьх илих нех отрыватьх? - спросил Хрхон.
Браку наморщил лоб, мгновение смотрел на вагу сверху вниз, а затем громко вздохнул.
- Что, твой спутник забыл хорошие манеры? - спросил он.
Слова предназначались Талли, но при этом он не сводил глаз с Хрхона.
- Тихо, Хрхон, - торопливо сказала Талли. Она продолжила, обратившись к Браку: - Прости моего спутника, Браку. Мы здесь чужие и не знаем ни ваших нравов, ни обычаев. Если мы вторглись на вашу территорию, то мы сожалеем об этом.
- Действительно, вторглись, - невозмутимо сказал Браку. - Но боюсь, одними извинениями вам не отделаться.
Талли кивнула.
- Я знаю. Веллер… проинформировал меня, что вы требуете дорожную пошлину.
- Правда? Он так сказал?
Талли отпустила меч, вместо этого засунула руку за пояс и вынула кошелек.
- Это все, что у нас есть, - сказала она, вручая Браку изрядно похудевший кошелек. - Возьмите и отпустите нас с миром.
Клорш выхватил кошелек у нее из рук и сунул его в карман своего плаща. Он даже не потрудился посмотреть, что в нем лежит.
- Это великодушно с вашей стороны, - насмешливо сказал он. - Но боюсь, этого не вполне достаточно.
- Больше у нас нет, - ответила Талли. - Вы, конечно, можете довести дело до драки, и, вероятно, вы даже победите. Но больше, чем вы уже имеете, вы не получите, и, вероятно, парочка из вас при этом умрет. Ты будешь первым, - улыбаясь, добавила она.
Одновременно ее рука снова скользнула под плащ, но на этот раз не за мечом. Талли никогда не использовала ужасное оружие, которое она отобрала у всадниц драконов, против людей, и она поклялась себе никогда этого не делать, но для чего же добрые намерения, как не для того, чтобы от них отказываться?
Браку уставился на нее разинув рот и, казалось, не знал, рассвирепеть ли ему или снова расхохотаться.
- Ты храбрая, - сказал наконец он. - Это мне нравится. Но твой тон меня не устраивает, малышка.
Талли молчала. Она знала, что не следует слишком провоцировать Браку: если ему покажется, что он теряет лицо перед своими людьми, ему не останется ничего другого, кроме как убить ее.
- Стало быть, денег у тебя нет, - продолжал Браку. Глаза его сузились. - Это прискорбно. Но если к тебе хорошенько приглядеться, то, пожалуй, можно придумать и другой способ расплаты.
Он недвусмысленно хихикнул, поднял руку и потянулся к Талли. Хрхон угрожающе зашипел, и Браку не довел движение до конца.
- Не делай этого, - спокойно сказала Талли. - Хрхон порвет тебя на части.
Стало тихо. Люди Браку слышали каждое слово, и Талли увидела, что стена оборванных фигур очень медленно приблизилась. Позади тоже были слышны шорохи. Они были окружены.
- Ты в самом деле ставишь меня в трудное положение, детка, - с угрозой произнес Браку. - Возможно, я удовлетворился бы тем, что порвал бы твое тряпье на куски и пару часов поразвлекся бы с тобой.
- Не верь ему, - сказал Веллер. - Он всех нас убьет.
Браку нарочито медленно повернул голову.
- Кто говорит об убийстве? - спокойно спросил он. - Возможно, мне будет достаточно отрезать тебе руки и заставить тебя их сожрать. Или я выколю тебе глаза и…
Что-то прошипело в воздухе над самой головой Талли, оставило тонкий кровавый след на лице Браку и с тупым ударом вонзилось в грудь стоявшего за ним человека. Клорш захрипел, покачнулся, сделал полшага назад и рухнул на колени. Его руки обхватили оперенную стрелу, торчавшую у него из груди.
- Стража! - взревел кто-то.
Узкий переулок превратился в ад. Воздух вдруг наполнился звенящими смертельными стрелами, и так же неожиданно люди Браку стали наперебой кричать и бесцельно метаться из стороны в сторону. Упали еще двое клоршей, и что-то, с отвратительным шумом пролетев над ухом Талли, высекло искры из стены, перед которой она стояла.
Талли молниеносно кинулась в сторону, перекатилась по земле, снова стала на ноги и как раз увидела, что Браку поднял свою дубину и с могучим криком набросился на черное нечто, которое, как демон, возникло из ночи.
Он не довел удар до конца. Целая дюжина стрел и дротиков с губительной точностью вонзилась в него. И вдруг мощная передняя лапа богомола сделала молниеносное хватательное движение, и от Браку осталось лишь обезглавленное туловище, которое странным медленным движением опрокинулось назад. Затем взгляд фасеточных глаз величиной с кулак устремился на Талли.
Позади первого богомола появились безобразные головы других рогоглавов, увенчанные небольшими, по-дурацки выглядевшими шлемами из блестящего металла, а с другого конца переулка раздался звонкий отвратительный свист других гигантских насекомых. Талли торопливым шагом отошла к стене, пригнулась, уклоняясь от стрелы, и в отчаянии выхватила из-за пояса меч.
Клинок, высекая искры, ударил по мощной рабочей лапе богомола. Удар пришелся мимо цели, и хотя Талли осталась на месте, но от энергии удара она пошатнулась и упала на колени. Ее руку парализовало. Она еще держала меч, но у нее не было сил его поднять.
Ее снова спас Хрхон: вага с разбегу прыгнул на спину богомола, сцепил обе свои руки над головой и с огромной силой опустил их на затылок гигантского насекомого. Долю секунды рогоглав стоял как невиданный конь, на спине которого сидел совсем уж невообразимый всадник. Потом тонкие ноги богомола подломились, и Хрхон беспомощно скатился с его спины, тогда как богомол рухнул, наполовину придавив собой Талли.
Когда она выбралась из-под неподвижного гигантского насекомого, переулок превратился в ад. Клорши, уцелевшие после первого града стрел, отчаянно и с удивительной ловкостью отбивались от рогоглавов, но борьба была безнадежной. Богомолы свирепствовали, мечась среди оборванных фигур, а их мощные хитиновые панцири делали насекомых почти неуязвимыми. Бой велся настолько беспощадно, что не мог продолжаться долго. От воинства Браку в живых не осталось и половины, а с обоих концов переулка приближались все новые гигантские боевые насекомые!
Тяжело дыша, Талли поднялась на ноги, засунула меч за пояс, а вместо него вынула оружие Майи и быстро помолилась небесам, умоляя их не отступаться от нее.
Талли не обольщалась: несмотря на это ужасное оружие, их шансы уйти из переулка живыми были крайне малы. Стражи, которую призывали клорши, не было и в помине, правда, в этот момент Талли с величайшей охотой променяла бы две дюжины гигантских насекомых, с обеих сторон напиравших на нее, на сотню шельфхаймских воинов.
В сущности, спас их случай. Ряды клоршей, до сих пор ожесточенно сопротивлявшихся рогоглавам, окончательно распались, и Талли вдруг увидела перед собой сразу двух гигантских черных чудищ. Она выстрелила, быстро отскочила в сторону и пальнула снова, когда над ней навис богомол с протянутыми лапами. На этот раз она не совсем попала в цель: одна из могучих лап-дубин богомола превратилась в пыль, но позади рогоглава загорелась стена и извергла в переулок ливень тлеющих головешек и горящих обломков. Трещина шириной в ладонь расколола дом от крыши до фундамента.
- Хрхон! - закричала Талли. - Веллер! Ко мне!
Она быстро повернулась, перескочила через горящее нечто из черного хитина и стрельнула еще раз, но теперь не в рогоглава, а специально по дому.
Стена разлетелась на куски, как от удара громадным молотом. Яркие белые языки пламени взметнулись вверх и превратили переулок в содрогающуюся преисподнюю с расплывающимися тенями. Талли понеслась дальше, еще раз сделала глубокий вдох - и мощным прыжком преодолела стену огня.
Жара, чудовищная, невообразимо ужасная жара окутала ее. Воздух в ее легких, казалось, сгустился в кипящую лаву. Что-то больно двинуло ее по ребрам, обломок горящего дерева упал ей на волосы. Она увидела несущуюся на нее тень, инстинктивно попыталась откатиться и с ужасной силой налетела на остатки стены.
От удара она почти потеряла сознание. Оглушенная, Талли какое-то время лежала, потом привстала, быстро откинула тлеющие головешки, упавшие на ее волосы и плащ, и осмотрелась.
Она находилась посреди моря огня. Оружие драконов превратило в пыль не только стену дома. Внутри все было разбито вдребезги и воспламенилось все, что только могло гореть. Жара была невыносимой, хотя пожар бушевал лишь несколько секунд. Рядом с Талли лежало скрюченное тело, обгоревшее до неузнаваемости, но даже после смерти прижимавшее к себе огромный топор, а перед дырой в стене размером в человеческий рост боролись между собой две тени.
Талли привстала, сбила пламя, лизавшее край ее накидки, и, прикрывая лицо от огня поднятой левой рукой, прошла в глубь опустошенной комнаты. Талли почти ничего не видела. Огонь, который разожгли невидимые молнии, извергаемые оружием драконов, горел намного ярче и жарче, чем любое другое пламя. И распространялся этот огонь с фантастической скоростью.
Едкий синий дым отравлял воздух. С потолка дождем падали деревянные обломки, а когда Талли приблизилась к противоположной двери, под ней провалились гнилые половицы. Если бы под домом был подвал, возможно, она разбилась бы насмерть, но так она провалилась лишь до колен, увязнув в отвратительном рыхлом грунте.
Она торопливо высвободилась, яростно вышибла дверь ногой и вслепую выстрелила из своего оружия. Напротив Талли что-то взорвалось. Яркий свет и мелкие желто-оранжевые языки пламени ударили ей в лицо, когда она плечом оттолкнула остатки двери.
Перед ней тянулся низкий коридор без окон, несколько секунд тому назад заканчивавшийся у основания деревянной лестницы. Теперь с потолка торчали четыре или пять раздробленных и горящих верхних ступенек, а там, где была стена, зияла огромная дыра с тлеющими краями. За ней обнаружился еще один узкий переулок. Горящие руины и раскаленный камень образовали на рыхлом грунте причудливый узор.
Талли обернулась, услышав шум, который не был треском огня. Она увидела блеск рогового покрова, подняла оружие и в последний момент узнала Хрхона, который неуклюже пролазил через брешь в стене. В правой руке он держал оторванную лапу богомола, а второй рукой тащил что-то барахтающееся, в чем Талли через несколько мгновений опознала здорово потрепанного Веллера.
Огненные обломки падали на обоих. Хрхон, вероятно, этого даже не чувствовал, но Веллер закричал от боли, когда раскаленный добела уголек попал ему в лицо. По его бороде побежали крошечные красные огоньки. Одним прыжком Талли оказалась рядом с ним, руками сбила пламя и помогла Веллеру стать на ноги.
- Уводи его! - закричала она Хрхону. - Быстро!
Талли так толкнула Веллера, что тот пролетел несколько метров через горящую комнату, а сама отскочила в сторону, пытаясь увернуться от падающих горящих балок и разлетающихся искр. И тут она увидела в проломе стены внезапно появившийся гигантский силуэт рогоглава. Она инстинктивно вскинула оружие и выстрелила.
Невидимая молния попала в богомола, оторвала две из его конечностей и раздробила треть его брюха, но насекомое продолжало нестись по направлению к Талли, как живой снаряд, увлекаемый вперед инерцией движения. Огромная лапа чудовища дернулась в агонии, задела руку Талли и выбила из нее оружие.
Талли упала и почувствовала, как волна ужасной жары охватила ее левую руку, и в отчаянии снова вскочила на ноги. Ее плащ горел. Она сорвала его, голой рукой сбила пламя, лизавшее куртку, и, шатаясь, пошла туда, где на фоне пламени, будто вырезанная ножницами из бумаги, плясала тень Хрхона.
От боли и жары у нее на глазах выступили слезы. Полуслепая, она пробежала через горящую комнату, больно ударилась о дверной косяк, и вдруг нечеловечески сильная рука схватила ее и рванула вперед.
Коридор тоже был охвачен ярким пламенем. Огонь достиг потолка, сделанного из смеси глины и соломы, и охватил его. Пол тлел, и воздух был так горяч, что Талли вскрикнула от боли, когда попыталась сделать вдох.
Хрхон, не долго думая, вскинул ее на плечо, рукой попытался прикрыть ей лицо от пламени и пустился бегом на своих коротких ногах так быстро, как только мог. Получилось не очень быстро.
Хрхону понадобилось десять секунд, чтобы пересечь коридор длиной в несколько шагов, и если бы он потратил на это еще десять секунд, то на воздух он вынес бы труп. Талли больше не могла дышать: жар выжег ей глотку, а удушливый дым разъедал ее легкие, как кислота. Ее лицо и руки были сплошной раной. Когда Хрхон осторожно снял ее с плеча и поставил на ноги, она пошатнулась от слабости и упала бы, если бы вага быстро не сориентировался и не подхватил ее.
- Мнех тебях нестих? - спросил Хрхон.
Талли устало покачала головой. От одной мысли, что испытывающие невыносимую боль мышцы нужно напрячь, чтобы сделать даже один-единственный шаг, ей стало дурно. Но Хрхон был слишком медлительным.
- Где… где Веллер? - прохрипела она.
- Здесь, черт побери! Вернее, то, что от меня осталось по вашей милости!
Талли отпустила плечо Хрхона и обернулась. Веллер стоял на коленях в нескольких шагах позади нее, прижав левую руку к обожженному лицу. На его фуфайке было множество прожженных дыр, в одном месте она даже тлела. Но в глазах Веллера горела ярость.
Он со стоном встал, шатаясь, подошел к Талли и ваге и, не убирая руки от лица, показал на улицу.
- Прочь отсюда! - прохрипел он. - Пока вся эта навозная куча не загорелась. Пожар распространяется очень быстро.
- Я знаю, - сказала Талли. - В этом и был смысл моей проделки. Думаю, теперь у них есть чем заняться вместо того, чтобы гоняться за нами.
В глазах Веллера вспыхнул гнев.
- Да! - взревел он. - Нам тоже есть чем заняться, глупая корова: попытаться остаться в живых! Ты вообще понимаешь, что значит здесь пожар? - Он гневно сжал кулак и сразу сам ответил на свой вопрос. - Конечно, нет. Ну сейчас увидишь.
Он оказался прав.
- 4 -
Пожар преследовал их по пятам. Видимо, огонь получал обильную пищу в возведенных из кусков дерева и отбросов домах, потому что уже через несколько минут пламенем был охвачен не только дом, через который они бежали. Весь переулок полыхал настолько ярко, что Талли засомневалась, удалось ли хоть одному из рогоглавов или людей Браку уйти из пылающего ада. Огонь не остановился в конце улицы - он распространялся все дальше. Ужасно быстро.
Уже через несколько минут небо над Сламом угрожающе полыхало красным цветом, и когда Талли оглянулась через плечо, она подумала, что видит извергающий пламя вулкан там, где стоял дом. Пламя с ревом вырывалось вверх на тридцать-сорок метров, раскрываясь, как трепещущий гриб, и снова падало на землю, чтобы поджечь новые крыши. Там и сям из земли били шипящие голубые газовые факелы.
- О боги, что здесь происходит? - прокричала Талли сквозь рев пламени.
- А по-твоему, что это? - прокричал в ответ Веллер. - Весь Слам построен на одной большой мусорной куче. Она горит как солома. - Он резко жестикулировал свободной рукой. - Беги быстрее. Уже недалеко! Еще полмили!
Талли не спросила, до чего было полмили, сохраняя дыхание, чтобы быстрее бежать. Она чувствовала себя настолько уставшей и обессилевшей, как редко прежде в своей жизни, но страх придавал ей дополнительные силы. И даже Хрхон, который обычно с трудом поспевал даже за пешеходом, развил поразительный темп.
Тем не менее пламя их догоняло. Жара, грохот и едкий дым становились невыносимыми, и скоро воздух в легких Талли снова стал горячим до боли. Вокруг них неожиданно возникли сотни, если не тысячи фигур: мужчины, женщины и дети, все оборванные, которые в панике кинулись бежать. Казалось, что волны тел неслись на север, увлекая Талли за собой. Если бы Хрхон не шагал позади живой скалой, их бы уже в первые мгновения разъединили или просто затоптали.
Неожиданно лабиринт из узких переулков и крошечных площадей закончился и перед ними оказалась совершенно ровная, примерно в полмили шириной, песчаная полоса, на противоположной стороне которой возвышались первые дома Шельфхайма. Постройки были невероятно скученными, располагались буквально одна над другой и чуть ли не одно здание внутри другого. Ночь сплавила все в одно черное препятствие. Казалось, отблески пожара залили город кровью.
А еще огонь осветил огромную массу вооруженных с головы до ног рогоглавов, образовавших за сотню шагов от первых городских домов непроницаемую цепь!