Больно ударившись коленом об острый край выступающего булыжника, Меньон поморщился и с удивлением посмотрел на почву. Следы… Сразу прекратив все дальнейшие рассуждения и отбросив сомнения, Меньон, как юркая ящерица, бесшумно скатился с невысокого склона Драконьих Зубов и стал стремительно пробираться дальше через острые, как нож, камни и скальные выступы, покрывавшие склоны. Меч Леа и длинный кинжал были крепко привязаны ремнем к спине. Вокруг было тихо, не было никаких признаков недавнего пребывания здесь людей. Меньон шел вперед, иногда останавливаясь, чтобы прислушаться. Он знал, что линии часовых должны быть расположены поблизости отсюда, но пока ничего не было видно. Меньон отвязал кинжал и крепко зажал его в руке. Прошло некоторое время, и юноша стал думать, что каким-то чудом прошел линию врага незамеченным, как вдруг застыл, услышав легкий шум. Прямо перед ним пролетел небольшой камешек. Меньон с удовлетворением подумал, что часовой выдал себя как нельзя вовремя. Теперь он не позволит застать себя врасплох.
Меньон опустился на землю и бесшумно и ловко, как дикая кошка, пополз вперед. Вскоре его острые глаза сумели различить ясное очертание мужской фигуры, по всей вероятности, гнома. Меньон немного подождал, когда часовой повернулся к нему спиной, затем подполз совсем близко к нему и, поднявшись во весь рост, сильной рукой сжал горло ничего не подозревавшего часового, не давая ему издать ни единого звука. Рукояткой кинжала он резко ударил по обнаженной голове как раз за ухом, и в тот же момент тело гнома бессильно упало на землю. Оглядываясь по сторонам, Меньон продолжал ползти вперед. Он знал, что ему еще предстоит встреча с другими часовыми.
Однако, как это ни странно, часовых больше не было, и вскоре принц Леа остановился на вершине небольшого холма, который постепенно снижался, образуя северный берег быстрой реки Мермидон. Наступал рассвет. Юноша был крайне удивлен тому, что он ни разу больше не столкнулся с часовыми. Теперь ему надо было как можно быстрее достать плот или лодку и переправиться на другой берег - только так можно было попасть в город Керн.
Подтянув оружие выше на спину и ежась от утреннего холода, юноша пошел вдоль реки. Однако не прошел он и тысячи ярдов, как сквозь затихающие порывы ветра неожиданно услышал незнакомые голоса. Юноша тотчас же упал на землю и стал прислушиваться. Ветер мешал ему, наполняя шумом его напряженные уши. Через некоторое время порывы ветра вновь стихли, и Меньон опять услышал тихое бормотание. В этот раз юноша понял, откуда идет этот приглушенный звук человеческих голосов. Это были голоса, доносившиеся с берега реки. Вначале Меньон решил затаиться, но потом тихо и осторожно пополз вдоль берега. Голоса становились все громче и отчетливей, однако что-либо разобрать в этом общем гомоне было невозможно.
Меньон прополз еще немного и вдруг издали увидел лодку, вытащенную на берег и привязанную к низкому кусту. У него в голове было мелькнула мысль о том, что лодка - это то, что ему сейчас больше всего нужно, но он отказался от этой мысли почти сразу, так как увидел четырех вооруженных троллей, направляющихся к привязанной лодке. Они разговаривали с кем-то пятым, чье менее массивное телосложение и средний рост выдавали в нем южанина. Какое-то время Меньон напряженно старался разглядеть их лица, но рассвет еще только занимался, а лица троллей были наполовину скрыты капюшонами. Меньон только успел хорошо разглядеть человека, с которым разговаривали тролли. Маленькая темная бородка на худом мелком незнакомце запоминалась сразу. Кроме того, у него была характерная привычка поглаживать бородку нервными пальцами, когда он разговаривал. Вскоре Меньон Леа увидел еще кое-что. Около лодки лежал большой узел, накрытый тяжелым плащом и крепко завязанный. Юноша стал подозрительно рассматривать узел, но не смог прийти к какому-либо определенному мнению. Что это могло быть? Узел вдруг ни с того, ни с сего зашевелился, и Меньону стало ясно, что в нем находится что-то живое. Он стал отчаянно соображать, как приблизиться к этой группе людей и узнать, что же в этом узле, но… тут же понял, что уже поздно, он опоздал. Четверо троллей и незнакомец расходились. Один из троллей двинулся к таинственному узлу и одним махом забросил его на свое широкое плечо. Незнакомец подошел к лодке, отвязал веревку, забрался в нее и опустил весла в темную воду. Они обменялись словами прощания, и до Меньона донеслись отрывки короткого разговора, в котором что-то говорилось о силе войска и управлении ситуацией. Лодка бесшумно заскользила по воде, и последними словами незнакомца было предупреждение-приказ дождаться его дальнейших распоряжений, которые касались принца.
Меньон молча наблюдал, как лодка быстро заскользила по воде и вскоре скрылась из вида. Тролли подождали, пока лодка с незнакомцем исчезла, и медленно пошли по направлению к лесу, один из них осторожно нес шевелящийся узел. Кровь бросилась в лицо Меньона. Он решил, что надо действовать немедленно: время и так было частично потеряно. Меньон был совершенно уверен в том, что незнакомец взял кого-то в плен, затолкал в мешок и привез троллям. Но кого мог передать незнакомец представителям вражеской армии? Меньона снова обожгла смутная догадка. Ночная встреча не зря была организована этими людьми, и обмен был сделан по причинам, известным только им. Если тролли взяли на себя эти хлопоты, то пленник был очень важен для них, а следовательно представлял значительную ценность для лорда Уорлока. Уже было решив действовать, Меньон вновь задумался о том, стоит ли ему вмешиваться. Алланон поставил перед ним жизненно важную задачу, выполнение которой могло спасти тысячи людей, а догнать, обезоружить мощных троллей - означало спасти только одного человека. Даже если этот человек Ши - правомерен ли такой выбор? При воспоминании о Ши Меньон опять пришел в крайнее возбуждение. Да, он сделал свой выбор. Решение было принято. Меньон был готов ко всему. Надо во что бы то ни стало освободить пленника.
Меньон Леа вскочил на ноги, и стремительно побежал на север в том направлении, откуда он только что пришел, пытаясь держаться параллельно тому пути, по которому шли тролли. В густом тумане было чрезвычайно трудно правильно держать одно и то же направление, но зоркий глаз целеустремленного Меньона видел то, что было очень сложно увидеть. Однако очень скоро туман еще более сгустился, нёбо заволокли тяжелые грозовые тучи, подул резкий ветер, и на лицо юноши упали первые тяжелые капли дождя. Тролли почти исчезли из поля зрения Меньона, перед глазами стоял один туман. Меньон бежал сломя голову, и со стороны казалось, что огромная черная тень стремительно несется вперед, рассекая плотную завесу тумана. Юношу обжигала, пугала мысль о том, что он опоздал. Тогда он припустил еще быстрее. Дождь бил его по лицу, попадал в глаза, и юноша иногда останавливался, чтобы вытереть их от потоков дождя и пота. Он гневно отгонял от себя мысль о том, что он мог опоздать. Нет! Тролли должны быть где-то близко! Не может быть, чтобы он их потерял!
И, действительно, через несколько мгновений слева появилось четверо троллей. Это означало, что Меньон несколько просчитался и перегнал их. Юноша упал на землю и, затаившись, стал ждать их приближения. Он осмотрелся. Впереди была небольшая рощица, и, решив устроить в ней засаду троллям, Меньон стремглав бросился к деревьям. Это был чрезвычайно рискованный шаг, и если бы только тролли заметили его, то в считанные минуты судьба его была бы решена. Благополучно достигнув деревьев, Меньон скользнул в кусты. Он сбросил с себя тяжелый плащ, насквозь пропитанный утренним дождем, который стал ему мешать при быстром беге. Меньон снял даже тяжелые охотничьи сапоги, чтобы избавиться от лишнего веса. Взволнованно погладив холодную сталь фамильного меча и охотничьего кинжала, юноша достал из сумки колчан со стрелами, приготовив несколько длинных черных стрел для приближающихся жителей Севера. Между тем, тролли уже подходили к месту его укрытия. Они шли парами. Тролли, которые двигались впереди, несли связанного пленника. Они шли, беззаботно переговариваясь, и не допуская даже мысли о том, что где-то в кустах может таиться опасность. Это была их территория, где несли дозор часовые войск Северной Армии. Меньон приподнялся на одно колено и натянул тетиву лука.
Ничего не подозревающие тролли уже почти поравнялись с деревьями, когда первая стрела, посланная Меньоном, с резким жужжанием пронеслась в воздухе и поразила мясистую ногу тролля, который нес пленника.
С диким криком ярости и боли тролль бросил свою ношу и упал на землю, обхватив обеими руками раненую ногу. В этот краткий миг шока и замешательства Меньон выпустил вторую стрелу в обнаженное плечо тролля, который шел в первой паре рядом с упавшим товарищем. Огромный тролль закрутился на месте и рухнул на землю. В это время Меньон выскочил из кустов и набросился на двух оставшихся троллей, размахивая огромным фамильным мечом. Оторопевшие от неожиданности тролли совсем забыли о мешке с пленником, небрежно валявшемся на земле. В одно мгновение юноша схватил мешок и взвалил его себе на плечо, при этом он проскочил мимо троллей, с силой ударив одного из них в плечо своим кинжалом. Раненый тролль упал, а Меньон, не помня себя, бросился бежать, держа на плечах драгоценную ношу. Юноша бежал, не чувствуя под собой ног. Крупные капли дождя хлестали по лицу, порывистый холодный ветер рвал одежду, острые камни и сучья причиняли нестерпимую боль ступням ног, покрытым лишь носками. Бежать было трудно, ноша оттягивала плечи, сил оставалось все меньше и меньше. Он бежал по зеленым лужайкам, с трудом огибая глубокие, наполненные водой канавы и воронки, иногда больно цепляясь за колючие кустарники. Несколько раз он падал, ронял мешок на землю, но стремительно поднимался и, взвалив ношу себе на плечи, пускался бежать дальше. Мозг Меньона работал только в одном направлении: надо было бежать, чтобы оторваться от преследователей. Носки мгновенно намокли и изорвались, а босые ноги Меньона сильно кровоточили, ступни были сильно избиты и изранены. Однако юноша почти не чувствовал боли и бежал быстрее ветра. Только бескрайняя равнина была молчаливым свидетелем этого страшного изматывающего бега. Время остановилось для Меньона. Он бежал ничего не видя, не слыша. Окружающее почти перестало для него существовать. В ушах гудел ветер, онемевшие от боли ступни скользили по мокрой земле. Это было испытание духа и тела, которое потребовало от него полной отдачи сил, до последнего вздоха, до последнего дыхания. В какой-то момент Меньон оглянулся назад и… облегченно вздохнул. Преследователей не было. Едва переводя дыхание, юноша опять бросился бежать. Он уже давно и мысленно, и вслух разговаривал с пленником. И получал от него ответную реакцию. Человек в мешке что-то одобрительно бурчал. Меньон догадался, что таинственный пленник был небольшого роста и некрупного телосложения. Узник был в сознании и все время неуклюже ворочался в мешке. Меньон не мог со всей уверенностью сказать, что внутри был Ши, но юноше очень хотелось в это верить. Запнувшись о камень, он упал в грязь, и мешок слетел с его плеч. Некоторое время Меньон лежал почти без движения, его силы иссякли, и он окончательно понял, что с этой ношей двигаться больше не сможет. И, с трудом, едва сознавая, что он делает, Меньон разрезал тугие узлы на мешке с помощью своего меча. "Это должен быть Ши", - с замиранием сердца подумал юноша. Узлы были разрезаны, веревки сброшены, плащ слетел, и изнутри показалось испуганное лицо…
Пораженный Меньон не мог поверить своим глазам. Из мешка показалась женщина… Он спас женщину!
Глава 24
Женщина! Но почему жители Северного Королевства похитили именно женщину? Вот загадка! Меньон смотрел сквозь густую пелену дождя в ясные голубые глаза молодой девушки и не мог прийти в себя от изумления. Сразу бросались в глаза ее необычная внешность и гордая осанка. Она была поистине прекрасна: густые темно-каштановые волосы были рассыпаны по плечам, и даже мокрые они были чудесны. Очаровательное лицо с тонкими чертами, нежная кожа, грациозная фигура, укутанная в шелковое одеяние, - все было утонченно и прелестно, и никакой дождь не мог лишить Меньона чувства искреннего восхищения перед этой юной красавицей. Никогда прежде он не встречал такой девушки. Любуясь ею, он на какой-то момент забыл о кровоточащих ногах, о боли. Это прекрасное видение захватило его целиком.
Он был слишком слаб, чтобы подняться самому. Молодая девушка подставила ему свое нежное плечо и помогла встать на ноги. Меньон потерял много крови, голова его кружилась.
- Благодарю, мне уже лучше, - слабо пробормотал Меньон. - Нам надо побыстрее пробраться к реке, и тогда мы сможем попасть в Керн.
И они поспешили вперед. Юное создание уверенно поддерживало пошатывающегося принца Леа. Однако через несколько минут он почувствовал, что голова у него проясняется, боль отступает, и он был уже в состоянии идти довольно быстрым шагом, хотя каждое движение по-прежнему причиняло ему страдания. Только его природная физическая сила и огромная воля помогали ему держаться на ногах и идти вперед.
А дождь все лил и лил. Бурные грязные потоки воды шумели под ногами, с шумом перекатывая мелкую гальку. Воздух был сырым и туманным. Вскоре Меньон и девушка подошли к реке. Полноводная река гордо несла свои бурливые воды вниз. Меньон понимал, что они должны переправиться на другой берег, чтобы попасть в Керн. Задача заключалась в том, чтобы выбрать правильное место для переправы. Юная особа уверенно вела его вниз, всем своим видом показывая, что хорошо знает эту местность. Небо стало понемногу светлеть, и дождь вскоре прекратился, оставив повсюду размытые участки земли, обнаженные корни деревьев и наполненные водой рытвины и воронки. Некоторое время они шли вдоль берега, и, наконец, девушка остановилась, жестом руки указав на спрятанный в траве плот. Совместными усилиями молодые люди спустили плот на воду, и через минуту холодные воды реки Мермидон понесли их вниз по течению. Меньон почти не помнил, что происходило дальше. В его сознании лишь отложилась ожесточенная борьба с водной стихией. Ледяные волны захлестывали их, мешая направлять плот в нужную сторону. Вскоре он, видимо, потерял сознание и очнулся уже на другом берегу. До него стало медленно доходить, что свершилось чудо. Чьи-то заботливые руки перенесли его на травянистый участок берега, а нескончаемая переправа была преодолена. Где-то рядом он услышал нежный девичий голос, потом взор его затуманился, в голове зашумело, и он снова потерял сознание.
Когда Меньон, наконец, очнулся, он обнаружил, что лежит в теплой и мягкой постели. Его одежда была заменена на новую, удобную и сухую. Кровоточащие раны на ногах были обработаны и аккуратно перевязаны - это, пожалуй, являло собой единственное свидетельство реальности недавно происшедших событий. Непрекращающийся дождь монотонно барабанил в стекла окон, а в комнате было тепло и уютно. Меньон окинул взглядом великолепно обставленное помещение, со стенами, облицованными дорогим деревом и мрамором, и сразу понял, что это жилище никак не могло принадлежать среднему обитателю этих мест. Только очень состоятельные люди или коронованные особы могли жить в таких покоях. Житель высокогорья лежал и сосредоточенно изучал изысканную обстановку. Рядом на стуле висела новая красивая одежда, и Меньон уже было потянулся к стулу, чтобы взять ее, как внезапно дверь отворилась и в комнату вошла пожилая служанка. В ее руках был поднос с едой, источающей вкусный аромат. Вежливо поклонившись, она с приветливой улыбкой подошла к кровати, поставила поднос на стул рядом с Меньоном и, высоко и удобно подняв большие мягкие подушки, помогла ему сесть и придвинула к нему поднос. Странно, но эта женщина чем-то напомнила Меньону его мать, добрую, ласковую и заботливую. Ему было всего двенадцать лет, когда она умерла. Служанка подождала, пока Меньон начал есть, и вышла, тихо затворив за собой дверь.
Меньон неторопливо поглощал вкусную пищу, ощущая, как к нему медленно возвращаются прежние жизненные силы. Он сразу вспомнил цель своего похода в Керн - предупредить население города о готовящемся вторжении Северной Армии. Вероятно, теперь его сообщение безнадежно опоздало! Он весь похолодел от этой мысли. В эту минуту дверь вновь открылась, и на пороге появилась та самая юная девушка, которая столь поразила его. На ней было длинное экзотическое одеяние, сочных и теплых тонов, а ее блестящие каштановые волосы отливали золотом даже в свете хмурого серого дня. Поистине это была необыкновенная девушка! Принц Леа радостно улыбнулся и поприветствовал ее. Грациозной походкой она подошла к кровати Меньона. "О, как она хороша!" - опять подумал юноша. Но почему ее похитили? И что Балинор знает о ней? А прекрасное создание стояло рядом и, улыбаясь очаровательной улыбкой, внимательно смотрело в глаза Меньону.
- Ты хорошо выглядишь, принц Леа, - произнесла она. - Отдых и еда пошли тебе на пользу. Я рада этому.
- Как тебе удалось узнать, кто?…
- О, это было несложно. Кто, как не сын короля, может иметь при себе такое оружие? А вот имени твоего я не знаю.
- Меня зовут Меньон, - сказал юноша, весьма удивленный осведомленностью девушки о самом факте существования своего королевства. Оно было так отдалено от других государств, что многие люди никогда не слышали о королевстве Леа.
Юная девушка протянула ему тонкую загорелую руку, радостно приветствуя это новое знакомство.
- Я - Шерл Равенлок, это моя страна, моя родина. Мы сейчас находимся в Керне - островном городе. Если бы не твоя отвага и мужество, я вряд ли когда-нибудь опять смогла увидеть мой город. Я бесконечно благодарна тебе и всегда буду для тебя самым преданным другом. А теперь, пожалуйста, заканчивай свой завтрак. Я с удовольствием подожду.
Она присела на край его кровати и стала ласково смотреть на него. Юноша взял вилку, но… она так и застыла в воздухе. Его снова привела в оцепенение страшная мысль о том, что его сообщение опоздало. Вилка с шумом упала на поднос.
- Я должен был передать Балинору важное донесение. Готовится очень большое вторжение Северной Армии, вернее, оно уже началось. Надо немедленно предупредить и спасти население Тирсиса и Керна…