- Все очень неправильно, - нахмурившись бормотнул чуткий Фаль мне на ухо.
- Что же нам делать? - пылко спросил юноша тоном матроса, готового кинуться на амбразуру.
- Я должна вмешаться и остановить помолвку, постараюсь разбить чары, - просто ответила я.
- Слишком рискованно, - даже не поворачивая головы, я почувствовала, как неодобрительно нахмурился Кейр и напрягся подле меня Лакс. - Подожди!
- Не могу, некогда, - резко качнула я головой. - Я вижу, магия обряда, призванного благословить истинную любовь, может обратиться против Амрика. Сила вокруг алтаря уже бурлит в негодовании. Я постараюсь сделать все так можно скорее, скрыться и скрыть вас до того, как нас решать расспросить поподробнее. Ты же Фелик все отрицай, можешь чего-нибудь соврать насчет того, что знать меня не знаешь, ведать не ведаешь, каким образом я вообще в твоей ложе оказалась.
Я вскочила с мягких подушек, отдернула прозрачную занавесь ложи, и вдохновенно завопила, призвав мысленно пару рун, начертанных прямо в воздухе для того, чтобы меня слышали все, к кому буду обращаться и не столько слышали, сколько слушали:
- Стойте! Неужто слепы ваши глаза!? Владетель Амрик околдован! Помолвка не должна состоятся, ибо страшен будет гнев оскорбленной Гуинилы, и немилость разгневанной богини падет на Мидан! Заклятьем своим сниму я пелену с души и разума владетеля! Ансуз! Ингус! Феху! - руны снятия оков вырвались изо рта моего золотым пламенем и рванулись к мужчине, омыли его в потоке сияние лишь чуть менее слабого, чем то, каким пылал алтарь богини, и исчезли.
Амрик, притормозивший на время магевских воплей шествие к алтарю и взиравший на меня недовольно, как на досадную пустую помеху, моргнул, будто проснулся посреди кошмарного сна. Мужчина, перестал изображать из себя спящего красавца, резко вырвал свою руку из руки Вальтины и с такой паникой уставился на нее, что даже дураку стало ясно - игра окончена!
- Он свободен! - снова вдохновенно завопила я и тут же исчезла, окружив себя и свою компанию привычным кольцом скрытной руны Дагаз.
- Спасибо, спасибо, магева Оса! - зарыдал от радости Фелик.
А что началось в толпе! Даже торопливо пробираясь к выходу с площади я слышала как кричит, беснуется народ, мечутся стражники, пытаясь контролировать брожения в массах, бургомистр стал багрово-красным и раздулся, словно экзотическая жаба из тропиков, его жена напротив сидела сцепив руки бледная, как мел и неподвижная, как статуя. Вальтина пошла бело-красными пятнами (вот проклятая наследственность) и голосила, как на похоронах, владетель же Амрик, перекрывая весь гам, глубоким баритоном скликал личную гвардию и пытался сходу выяснить, кто ответственен за то, что он сегодня едва не оказался, цитирую "женатым на уродке ослом". Растерянные служители Гуинилы старательно пытались допеть гимн, а алтарь в центре всего этого дурдома снова светился насмешливо-мирной голубизной. Богине брачных уз не было дела до народных волнений.
- Да уж, Оса, лучше б ты устроила пожар, - прикрывая наш отход по всем правилам партизан, признал Кейр, поигрывая обнаженными клинками.
- Как-нибудь в другой раз, только попроси, - на бегу отозвалась я.
- Теперь нам и из Мидана убираться надо, - радостно ухмыльнулся Лакс, сворачивая с широкой улицы на ту, что поменьше. Вора весь переполох донельзя забавлял. Похоже, ему пришлась по сердцу такая развеселая жизнь, а Фалю вообще было все равно куда мы отправимся, только бы за компанию и только бы в том, другом месте, нашлось чего-нибудь вкусное.
- Оса! Магева Оса! Где вы? Подождите меня! - рванулся нам в спины взволнованный вопль Герга, несущегося на весьма хорошей крейсерской скорости. Да уж, бегун из поэта вышел куда лучший, чем наездник. Полагаю, он вконец загонял бедного Кайсира Дерга, перед тем, как примкнул к нашему отряду. А на лошади сочинитель не умел ездить только потому, что с такими ногами на фиг лошадь, любую обгонит.
Мы приостановились в проулке, Герг Птица, завернувший с громким топотом и хлопками болтающегося на поясе кинжала по бедрам, туда же растерянно остановился и принялся озираться по сторонам. Я расширила круг Дагаз, захватывая поэта. Птица моментально увидел нас и просиял довольной улыбкой:
- Догнал! Площадь как котел кипит! Ну и представление вы нынче устроили, почтенная магева Оса, весь Мидан век не забудет!
- А уж его бургомистр со стражей и подавно, - прибавил Кейр с безнадежным смешком.
- Ты чего за нами бежал-то, чудик? - спросил Лакс.
- Так потому и бежал, да уж думал, что неправильно сообразил, куда вы рванули, - пылко заговорил Герг, пытаясь отдышаться. - Вам же из Мидана споро уходить надо, владетель Амрик, может и благодарен за избавление, а вот бургомистр такого зятя потерял, вне себя от горя. Я же город неплохо знаю, и до "Резвых рыб" окольную дорогу и за ворота к балаганщикам. Они-то вас всегда скроют от чужих глаз.
- Тогда веди! Чего стоим? Кого ждем? - поторопила я добровольца-проводника. - Пусть нас не видно, но чем меньше народу на пути попадаться будет, тем лучше. Вдруг кто-нибудь иммунный к магии и чересчур глазастый попадется?
- Ага, пошли! - Герг тряхнул белобрысыми волосами и возглавил наше отступление, при всей своей стремительности не лишенное некоторого достоинства.
Не знаю уж, у каких покровителей поэт некогда обретался в Мидане, но узкие улочки, переулки и сквозные, казавшиеся тупиковыми, дворики он знал превосходно, вел уверенно, ни мало не сбиваясь, точно Лакс в Патере. Даже вор признал, что задворки города поэт знает получше его. Когда в очередной раз он свернул в узкий, как кишка, полутемный из-за нависших балконов, проход, мы безропотно последовали за ним, я чуть замешкалась, стараясь не испачкать новенького камзола и рубашки о серые стены. А когда выбралась в относительно широкий глухой дворик, компания дожидалась меня в странных позах. Кейр и Лакс замерли абсолютно неподвижно, как оба разом на Медузу Горгону глянули, а Герг стоял у самого прохода и задумчиво улыбался мне какой-то странной улыбкой сдержанного триумфа пополам с самым искренним сожалением. Поэт прищелкнул пальцами, словно сбросил с них что-то мне под ноги, и я замерла, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Фаль, потеряв способность двигаться, шлепнулся с плеча сломанной куколкой мне под ноги.
- Вот и окончена наша увлекательная прогулка, магева Оса. Признаюсь, мне даже жаль, но контракт есть контракт, я должен исполнить его вне зависимости от своих личных симпатий, - почти тепло улыбнулся мне Герг. - Не волнуйтесь, с вашими спутниками все в порядке, у меня нет намерения причинить им ущерб. А что до неподвижности - это всего лишь небольшая страховка, дабы пылкие кавалеры не помешали нашему рандеву. Я не маг, а потому, уж простите, блокировал переносным заклятьем ваш дар к колдовству, но подвижность конечностей сейчас верну. Мне, знаете ли, не слишком приятно, когда клиент, заслуживший самое искреннее уважение и умудрившийся трижды избегнуть смерти от стрелы, яда и отравы, не способен сразиться за свою жизнь.
Грег свел руки в беззвучном хлопке и тут же снова развел их. Я снова ощутила власть над своим телом, но руны защиты или нападения, неистово полыхающие в мозгу огненными знаками, отказывались произноситься. Поэт снова мне улыбнулся и обнажил кинжал точно такой же длины как мое серое пламя:
- Прошу вас, почтенная магева!
- Вы истинный джентльмен, сударь, - успокоившись насчет друзей, которые только и могли, что отчаянно сверкать глазами, улыбнулась я ему в ответ, не спеша вынимать оружия из ножен.
- Приятно, когда клиент в состоянии оценить качество работы, - Герг отвесил мне сдержанный поклон.
- Но я надеюсь, вы не откажетесь ответить напоследок на несколько вопросов любопытной магевы? Полагаю, временной лимит исполнения заказа не слишком жесткий? - попросила я.
- Не вижу причин для отказа, - склонил голову мой убийца. - Признаться, такой интерес перед лицом неизбежной гибели делает вам честь, магева Оса.
- Ничего не могу с собой поделать, это сильнее меня, - чуть виновато пожала я плечами и продолжила: - Как я понимаю, сударь, вы и есть представитель неуловимой, таинственной и всемогущей Тэдра Номус, которого нанял для моего устранения трусливый идиот Кольра. Именно вы пытались затащить меня в ядовитый куст, угостить стрелой из арбалета и напоить ядом в травяном отваре.
Герг кивнул, подтверждая мои выводы.
- Но кто вы на самом деле? Неужто поэт Герг Птица, в свободное от основных миссий время перебивающийся стишками?
- Нет, разумеется, нет, - усмехнулся мужчина с обаятельной улыбкой и холодом в глазах. - Это всего лишь маска.
- А что случилось с настоящим писакой? Вы же не должны устранять тех, на кого нет контракта. Или кто-то заказал и его?
- Я воспользовался воспоминаниями и обликом поэта, для придания достоверности легенде нашего знакомства, - объяснил киллер, покачивая кинжалом, как указкой. - Это весьма сложное заклинание, но используемому объекту ничуть не вредит. Скорее я спас настоящего Птицу, уведя погоню от хутора, где он прятался в объятиях одной очаровательной вдовушки.
- А могу я увидеть ваше настоящее лицо? - попросила я.
- Вам в самом деле интересно? - выгнул бровь Герг.
- Хочу смотреть в глаза судьбе, тебе мой враг в глаза тебе,
Идешь на бой, лицо открой - вот смелости начало,
Своей рукой над головой я подниму забрало, - процитировала я, как и сколько помнила.
- Песня? - заинтриговано уточнил убийца, оценивший красоту стиха.
- Нет, детское стихотворение, - поправила я.
- Я, пожалуй, начинаю надеяться на захватывающий поединок! Из интересных краев вы пришли, магева, если такие стихи пишут для детей, - покачал головой мужчина.
- Кому как, - пожала я плечами, - все равно, что яичный порошок с душком на любителя.
- Ну что ж, смотрите, - тот, кто выглядел как Герг, провел рукой по лицу, словно стирая грязь, и на меня глянул совершенно другой человек.
Цепкие, прохладные, голубовато-серые, как осеннее небо, глаза, четкий, резкий нос, тонкие брови, прихотливый изгиб рта и волосы оттенка темной-темной меди, как сильно крашенные хной. Мой личный убийца был по-своему красив и, что неожиданно показалось мне особенно справедливым, тоже рыж. Ведь рыжей была я, Лакс, Кейр, Фаль, все, кто занял сколько-нибудь важное место в моей жизни, и он, тот, кто должен был меня убить. Вот и сбывалось предсказание куклы-гадалки. Страха в душе моей не было ни капли, лишь спокойное любопытство, отраженное как в зеркале в лице врага, нет, впрочем, даже не врага, а простого исполнителя воли. Нам обоим был интересен разговор, и мы не спешили. Смерть - такая забавная штука, она всегда готова ждать, просто потому, что убежать он нее невозможно.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я. - У меня остался только один или два вопроса.
- Я весь внимание, магева, - тонкая улыбка скользнула по губам, предназначенным для нее.
- По какой причине может быть отменен контракт против воли заказчика? У вас, как у любых профессионалов должны быть учтены форс-мажорные обстоятельства.
- Магева, - поморщился разочарованный убийца. - Нежели вы пытаетесь меня подкупить? Я был о вас лучшего мнения.
- Подкупить? - удивилась я. - Ни в коем случае. Я никогда не стала бы оскорблять столь гнусным предложением человек слова. Я спросила именно то, что спросила и была бы благодарная вам за ответ.
- Вы правы, прошу простить поспешность моих суждений, - рассыпался в извинениях киллер. - Разумеется, контракт нельзя разорвать в одностороннем порядке, но существуют условия, заставляющие нас отказаться от его исполнения. К таковым причисляется: открытое изъявление воли Сил, богов или смерть клиента не от нашей руки. Я удовлетворил ваше любопытство?
- Вполне, - я просияла улыбкой во все не тридцать два, те, что за мудрость отвечают, не успели в полной мере прорезаться, но все имеющиеся зубы. - И теперь я могу предположить, что в моем отношении действует первое из форс-мажорных условий. В этот мир меня перенесли Силы и, когда их срочно вызвали куда-то по делам, обещали за мной вернуться, даже именовали служительницей. Вы готовы навлечь на себя и своих собратьев гнев небес?
- Служительница? - недоуменно нахмурился киллер. - Но у Сил нет служителей! Нет, и никогда не быва…, нет, это невозможно! - мотнул головой мужчина, подрастеряв изрядную долю своей самоуверенности. - Вы выбрали неподходящую историю, магева. Но я оценил ваши усилия! - клинок снова поднялся до уровня моей груди, и киллер сделал шаг вперед.
- Предлагаю эксперимент! Эй, Силы! Где вас там черти носят? - сердито позвала я, все еще не доставая кинжала, чтобы не провоцировать атаки. - Если я у вас в таком дефиците, что нигде запасная не сыщется, то поторопитесь! Меня сейчас убивать будут!
- …то? Где? Убивать? - панический вопль пронесся по маленькому дворику и заметался у меня в голове. - Почему ты не ждала нас там, где тебя оставили, служительница? - сразу наехали на меня с претензией пара бесплотных голосов.
Но, судя по тому, как отпала челюсть у киллера, они таки не были моей личной галлюцинацией.
- Ждать две недели? А жрать я на той поляне чего должна была? Травку? - возмутилась я, одновременно, если честно, испытывая изрядную долю облегчения, но демонстрировать ее вовсе не собиралась. - Вам, ребята, никто не объяснял, что людям мясо, каша, овощи и прочие продукты для полноценного питания нужны? Спать под открытым небом вообще только йоги могут! А срать за кустами с детских походов ненавижу!
- Недели? Недели? - кажется, у моих невидимых собеседников приключилась настоящая истерика, они забормотали что-то очень быстро и крайне неразборчиво. Из этой скороговорки, больше походящей на сразу десяток разговоров, ведущихся одновременно, я вычленяла только отдельные обрывки фраз: "Время! Пошло по-другому! Сколько? Опасности! Чуть не убили! Утрата! Всплеск истинной сути! Резонанс! Исполнение предназначения! Охота! Опасность! Опасность! Опасность! Спрятать! Срочно спрятать! Куда? Куда? Куда? на прежнее место!!! Осторожно!"
А потом меня снова подхватило что-то не ощущаемое физически, в глазах потемнело, не от ощущения резко нагрянувшей ночи, а от того, что нечего было ощущать зрением. Все внутри меня словно перетряхнули и вывернули наизнанку и, резко передернув, бросили.
Пришла я в себя лежа одной щекой на прохладном линолеуме в кухне. Ножка табуретки пребольно впилась в нос, рядом валялась редиска и ножик. Голова трещала, как с дикого похмелья. Пошатываясь, я встала на ноги и облокотилась на стол. Глаза скользнули по салатнице со свежей редиской и яйцом, разделочной доске и чайнику - вполне обыденным, но показавшимся такими неожиданно чужими вещам. Машинально я ощупала свою одежду. Вместо шикарного костюмчика от маэстро Гирцено на мне оказалась футболка с волком и джинсы, разумеется, никакого кинжала на поясе. Руки схватили сумку, я рванула молнию и вывалила на стол ее содержимое: мобильник, кошелек, таблетки, чистый платок, расческа, заколка…. Все как обычно, никаких мелких вещичек, что я накупила в Патере и Мидане. Ничего. Уже неторопливо расстегнула пуговицу на джинсах. Все чисто, сейчас мне не понадобились бы тряпочки Нории. Что за хрень? Неужели мне все приснилось? Я сошла с ума, или упала, ударилась об пол башкой и разродилась галлюцинациями? Неужели веселый Лакс, надежный Кейр, милый Фаль лишь плод моего больного воображения? Сердце резанула такая безумная тоска, что я заскулила, как брошенная собака, и заплакала, глотая текущие из глаз соленые слезы.
"Если я сошла с ума, пускай, только дайте мне снова заболеть! - мысленно взмолилась я неизвестно кому, любому, кто мог бы ответить на крик моей души.
И тут позвонили в дверь. Задорно залился извивающийся под чьими-то пальцами звонок. Я машинально поплелась открывать. На пороге, разумеется, стояла Галка. Зачем? Ах да, мы же собирались в кино, только как давно это было, целую жизнь назад.
- Привет! - подружка скакнула в квартиру, пихнув ногой дверь, а рука ее уже щелкала выключателем в прихожей. - Идем?
- Прости, мне что-то не хочется, - утирая лицо рукой, призналась я.
- Случилось чего или просто настроения нет? - Галка моментально насторожилась и взглянула на меня повнимательнее. Икнула от изумления и возмущенно выдохнула: - Ну Оса! Мы же договаривались, что в солярий вместе пойдем!
- В солярий? Я не ходила в солярий, - мотнула я печально головой.
- А где ж ты так загорела? На Карибы что ли в выходные слетала? - фыркнула подружка.
- Загорела? Я загорела? - подпрыгнув на месте, завопила я и резко развернулась к зеркалу в шкафу.
Я смотрела на свою заплаканную смуглую физиономию, усыпанную веснушками - доказательство, единственное доказательство моей безумной эскапады, смеялась и плакала одновременно. Смеялась от того, что я не сошла с ума, что все было на самом деле, и плакала, потому что не знала, как мне вернуться назад. Но в глубине души я уже знала твердо: чтобы не думал кто-то там наверху, как бы не пытался спрятать меня от неведомых опасностей, я найду дорогу назад, во что бы то ни стало! Я вернусь! И это мои слова, плевать, если кто-то сочтет их плагиатом из "Терминатора"! Я обязательно вернусь!