Спустя некоторое время в эльфийском дворце состоялось пышное празднество и бал, устроенные в честь дня рождения их высочества принцессы. Аталиса получила массу поздравлений и гору подарков. Лишь одно её огорчало - рядом не было любимого мужа. Не сказав, по какой причине, Лесной король предупредил, что скорей всего задержится и не успеет к началу празднества. К её радости он появился к открытию бала. Как всегда волшебный танец эльфийского принца и принцессы заворожил окружающих своей страстью и любовью. Но их идиллия длилась недолго. Лесной король не захотел больше танцевать и увлёк жену за собой, сказав, что должен немедленно вручить ей подарок. В спальне Аталиса застыла на полпути, увидев прикованного к кровати Радона.
"Что это значит, дорогой?" - она медленно повернулась к мужу и воззрилась на него огромными глазами.
Лесной король насмешливо приподнял бровь. Обняв Аталису, он властно приник к её безответным холодным губам.
"Что ты так всполошилась? Этот раб мой подарок", - мысленно ответил он и, отстранившись, вложил в её руку кинжал.
"Зачем?"
- Дорогая, я тут вспомнил об одном трогательном эльфийском обычае. Чтобы доказать беспредельную любовь к мужу, жена убивает свое самое дорогое животное и дарит ему ещё тёплое сердце, - ласково сказал Лесной король и подтолкнул Аталису к кровати. - Не медли, моя хорошая. Я не хочу сомневаться в твоей любви.
Несмотря на упорное сопротивление Аталису повлекло к королю Эдайна. Сама по себе её рука с кинжалом взлетела над его грудью.
- Нет! Раэтиэль, не смей!.. Если ты моими руками убьёшь Радона, я навсегда тебя возненавижу! - заливаясь слезами, выкрикнула она в отчаянии. Но Лесной король с холодным выражением на лице спокойно наблюдал за её тщетными попытками вырваться из-под его контроля. Дрожащая от напряжения рука девушки, проигрывающей магическую битву, понемногу опускалась всё ниже. Наконец, острый кончик кинжала вспорол кожу, и на груди короля Эдайна выступила крупная алая капля.
- Прости, Радон!.. Я не хочу твоей смерти, но ничего не могу поделать, сила не на моей стороне… - дрожащим голосом произнесла Аталиса.
- Не плачь, моё сердце. В происходящем нет твоей вины.
Несмотря на близость смерти, король Эдайна не потерял присутствия духа. Он не мог отвести глаз от лица девушки. Он ещё ни разу не представала перед ним в облике эльфийки, и теперь он понял почему. Такую неземную красоту смертному было невозможно любить, ей можно было только поклоняться. К сердцу Радона подступила тоска, несмотря на то, что в его душе бушевал чистый ничем не замутнённый восторг.
- Не печалься, мой ангел. Для меня счастье умереть от твоей руки… - тихо произнёс он, жалея, что не может коснуться прекрасного лица, чтобы понять на самом деле он его видит или это чудесное видение.
В полутёмной комнате вспыхнул портал, из которого шагнул мрачный как туча Оберон.
- Раэтиэль, хватит заниматься глупостями! Быстро в Совет магов! Лайтиэля свергли с престола и захватили в плен. Нужно срочно собирать войска и поспешить на выручку, ему грозит нешуточная опасность.
Тем временем Ваэль эн-Огран скользнул к оседающей девушке и придержал её за локоть. "Спокойно, Атуэль!" Она ответила ему благодарным взглядом и тихо выдохнула: "Спасибо, дедушка!"
16 января 2010 г.
Люцифер - в римской мифологии солнечное божество (Утренняя звезда).
Ваны - в германо-скандинавской мифологии небольшая группа богов плодородия, соперничающая с асами.
Гулльвейг (Золотая руда), (Сканд.) - очаровывающая колдунья, которая, трижды брошенная в огонь каждый раз воскресает еще более прекрасной, чем прежде, и наполняет души богов и людей неутолимой жаждой.
Норны - в германо-скандинавской мифологии три женщины, волшебницы, наделенные чудесным даром определять судьбы мира, людей и даже богов.
Армариум - в старину специальный кофр или запирающийся книжный шкаф, где хранились ценные книги.
В нашем случае вольная интерпретация, на самом деле Иггдрасиль - Мировое дерево в германо-скандинавской мифологии - исполинский ясень (или тис), в виде которого скандинавы представляли себе вселенную.
Лорелея (Лорелей) - имя одной из Дев Рейна (Никс, нем. Nix), которые прекрасным пением заманивали мореплавателей на скалы, как сирены в древнегреческой мифологии.