– Вот так, теперь лучше, не правда ли7 – спросил Мэдисон и, отвернувшись от него, скомандовал – Готовьтесь к съемке директор
ГЛАВА 3.
Все придворные в Императорском дворце перепугались на смерть Их держали под замком в их комнатах на протяжении нескольких месяцев, и теперь, когда за ними пришли офицеры Батальона Смерти, они были почти уверены что их собираются казнить Они вздохнули с облегчением, когда увидели, что их согнали в громадных размеров тронную залу, в которой они никак не ожидали оказаться.
Зал с высоким небесно-голубым куполом и золочеными полами имел тысячу футов в диаметре и сто футов в высоту. На возвышении в одном конце залы стоял трон императора Волтара из мерцающего фиолетового камня с отделкой из алмазов.
В зале было пыльно и холодно, как в могиле. Потребовался целый час, чтобы вооруженный метлами и тряпками обслуживающий персонал в составе двухсот человек закончил битву с мусором и пылью. Придворные не понимали толком, что происходит, и порядком растерялись, увидев в зале толпящихся людей в униформах цвета морской волны и телевизионных репортеров со съемочными камерами, перебрасывающихся между собой такими словами, которые, по мнению придворных, не должно было знать порядочным людям, особенно работникам средств массовой информации.
Два королевских камердинера и сенешаль изменились в лице, когда им приказали открыть двери императорского гардероба согласно дворцовому этикету исполнение этой церемонии входило в обязанности лорда, заведующего королевским гардеробом, – но после того, как они были сбиты с ног и немного поколочены странными "работниками средств массовой информации", они предпочли воздержаться от всякого рода жалоб
Человек, которого все остальные называли "Костюм", застает их показать, где находились коронационные сдежды императора, а затем люди из Батальона Смерти отвели пленников назад, в их комнаты, и снова заперли их Но несчастные рады были уже тому, что их оставили в живых
А в это время в тронной зале директор, обращаясь к специалисту по электронной сигнализации, говорил
– Пусть твои рабочие помогут моим людям установить аппаратуру Смотрите не забудьте чего-нибудь – Посмотрев в другой конец залы, где собрались циркачки и девицы легкого поведения, он заорал – Вы, (), помогите людям одеться И сами тоже одевайтесь У нас слишком много () баб, так что, за исключением троих, все одевайтесь в мужские костюмы И чтоб здесь никаких (.)!
Его окликнул один из рабочих:
– Эй, директор, эта краска не высохнет за три часа!
– (..)!- завопил директор. – Тогда скажите всем, чтобы были поаккуратнее! Ломбар, сидевший в императорских покоях, все еще не оправился от шока: казалось, его желтоватые глаза остекленели.
– Я до сих пор не могу понять, как они могли узнать, – бормотал он.
– Ох, это все эти ужасные репортеры, – утешал его Мэдисон. – Вы что, разговариваете во сне?
– Не думаю, что от СПИДа можно разговаривать во сне, – сказал Ломбар. – Наверное, это героин.
– Что ж, наверное, так оно и есть, – ответил Мэдисон. – Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне об этом поподробнее как-нибудь на досуге – Мы можем достать кучу этой дряни.
– Кажется, я рад, что и вы втянулись в это дело, – сказал Ломбар.
– Я-то, может, и нет, а вот вы – наверняка, -сказал Мэдисон. – Вот, глотни еще немного. Это успокаивает нервы.
Ломбар отпил еще глоток. Мэдисон посмотрел на часы: ЛСД начнет действовать через час после первого глотка. У него еще осталось двадцать минут. Ломбар уже разморился от выпитого контрабандного виски.
Вошел генерал.
– Отдан общий приказ по армии и Флоту. Один адмирал спрашивает, есть ли у нас координаты Хеллера на Калабаре.
– Скажи ему, пусть ищет сам, – ответил Мэдисон. – Пусть задействует все корабли и без Хеллера не возвращается.
– Скажи ему, что не нужно никаких координат, – пробормотал в полудреме Ломбар. – Просто пусть уничтожат там все живое!
– Но это может погубить и нашего императора! – возразил генерал Аппарата.
– Я уверен, что он и так сейчас мертв, – сказал Ломбар. – Можешь передать им мой приказ.
– Как вам будет угодно, – ответил генерал и вышел.
Мэдисон был немного недоволен этим вмешательством в его дела в области средств массовой информации, но он всего лишь пожал плечами. Бог знает, где сейчас этот Хеллер. Очевидно, похищение было совершено несколько месяцев назад. После спасения сестры Хеллер мог отправиться куда угодно: на Манко, на Землю – да мало ли куда еще? Да и не все ли это равно? Его волновали только сенсационные заголовки его газет. Он уже представлял себе, какую шумиху он может раздуть из этого дела даже независимо от того, чем закончится операция на Калабаре: он был почти уверен, что Хеллеру не уйти от ищеек, которых натравил на него Хисст. И в этот момент, несмотря на все свои предыдущие промахи, он ни капли не сомневался, что он скоро сотворит из Хеллера величайшего преступника всех времен и народов, увековечив его имя а истории криминалистики. Конечно, если этого Хеллера-Уистера поймают, его обязательно повесят, но ведь это происходит со всеми преступниками, объявленными вне закона, – а чего же еще ожидать от правосудия? А пока – о боже, какие будут заголовки! И, мой бог. как, наверное, будет доволен мистер Гробе! Готовьте для Мэдисона красные ковры – самые большие, которые только найдутся на Земле, – посыпайте их розами: вот идет сам Мэдисон-победитель!
ГЛАВА 4.
В императорские покои вошли две циркачки и начали раздевать Ломбара.
– Черт возьми, что происходит? – возмутился сквозь пьяную дремоту Хисст.
– Немножко терпения, мой сладенький, – сказала Флип. – Ты и глазом моргнуть не успеешь, как мы с тебя стянем весь этот генеральский хлам. Уж в чем, в чем, а в этом деле мы профессионалы.
Скоро Хисст стоял, слегка пошатываясь, посреди комнаты в чем мать родила.
– Эй, смотри, какой у него славный (.,.), – заметила Флип.
– Да, действительно, ничего. – согласилась вторая девушка. – Шеф, у нас есть еще время?
– Заткнись, – огрызнулся Мэдисон. – Посмотри, Ломбар. Посмотри на это.
Мэдисон держал в руках золотое королевское одеяние: на сверкающем фоне драгоценными камнями были вышит узор в виде комет, звезд и планет; когда ткань колыхалась, казалось, что небесные тела приходят в движение.
Ломбар от такого зрелища даже немного протрезвел. У себя в офисе в Замке Мрака он хранил подобное платье, похищенное из королевского склепа, и, когда оставался один, часто доставал его и подолгу им любовался. Но тому, кто осмелился бы появиться в этом платье на публике, кроме лиц королевской крови, грозила неминуемая казнь. Внезапно его охватил приступ паранойи. Его начало тошнить, и он решил, что перебрал виски. Схватившись за живот, он оттолкнул от себя королевский наряд, Мэдисон взглянул на часы, Да, все верно1 тошнота, озноб – признаки начинающегося действия ЛСД. Он протянул Ломбару бутылку с виски.
– Глотни еще, и тебе станет лучше.
Ломбар сделал еще глоток- виски теплом растекся по венам, тошнота прошла.
Девушки одели его в королевское коронационное одеяние, нацепили на ноги сандалии из золота и драгоценных камней и кое-как причесали его, в то время как Мэдисон, стоя у него за спиной, выразительно указывал на свои часы.
Когда процедура одевания была закончена, Мэдисон сделал знак стоящему в дверях Флику, и он вместе с девушками вывел его из императорских покоев.
Первая доза ЛСД начала действовать, и теперь можно было начать воздействие на рассудок Ломбара.
– Ты – самый могущественный человек во всей Вселенной, – внушал Мэдисон. – Ты должен сосредоточиться только на этом.
Ломбар кивнул и послушно попытался сосредоточиться.
Его свели вниз по лестнице к огромным дверям тронной залы.
Правильное "внушение" при употреблении ЛСД было просто необходимо. Две девушки, переодетые лордами, отвесили Ломбару глубокий поклон и широко распахнули перед ним двери.
В уши Ломбара ворвался поток торжественной музыки – это заиграл Императорский оркестр; оркестранты были только что извлечены из своего заточения, и теперь отчаянно наигрывали на своих инструментах под дулами пистолетов привычную мелодию.
– Свет! Камера! Начали! – вскричал директор.
Мэдисон немедленно скрылся за дверями: меньше всего на свете он хотел, чтобы его физиономия мелькала на этой церемонии. В случае провала он мог свободно объявить Ломбара сумасшедшим, и его люди всегда будут готовы за него заступиться. Но он рассчитывал, что все пройдет удачно. Леди Фортуна не оставит его. Из тронной залы началась прямая трансляция на всю Конфедерацию церемонии коронации.
Два актера, изображающие лордов, проводили Ломбара по сверкающему ковру – эта деталь была придумана специально, для того, чтобы казалось, что коронуемый император просто жмурится от сияния алмазов – на середину залы.
В зале было полно народу – целые сотни людей1. Адмиралы Флота, генералы армии, лорды в ложе! Все они низко поклонились разогнулись и поклонились снова, Так они и продолжали кланяться бесчисленное количество раз по той простой причине, что все эти лорды и адмиралы были всего лишь электронной иллюзией, похищенной из городского дома генерала Петли
Настоящими людьми среди всей этой компании миражей были только музыканты, команда Мэдисона и Ломбар!
Ломбар твердо усвоил "установку", данную ему Мэдисоном. Под трели Императорского оркестра, немного фальшивившего от страха, Хисст шествовал через залу в сопровождении четырех мнимых лордов – двух актеров и двух девиц.
Директор заметил, что камеры слишком часто поворачиваются в сторону трона, и приказал взять крупным планом лицо Ломбара, на котором начало проступать странное выражение Бог знает, какие галлюцинации плясали перед внутренним взором коронуемого, одурманенного ЛСД1
Ломбара подвели к трону Здесь он должен был, по традиции, встать на колени, но, не имея ни малейшего представления о ходе церемонии, он немного сбился с курса и начал забирать влево, но недремлющие лорда тотчас же поспешили направить его стопы в нужном направлении. Директор навел на него объектив. В зале работали, в общей сложности, три камеры. Два помощника директора, взятые из дворцовых чернорабочих, видели камеру чуть ли не в первый раз в жизни, но ничего, думал директор, сойдет
Из противоположной двери показалась гулящая девица в одеянии папы римского, за ней следовали два повара, одетые сановитыми священниками. "Папа римский" подошел к коленопреклоненному Ломбару и сделал над его головой какие-то движения руками, которые, как ему казалось, подобает делать в подобном случае папе, и, повернувшись к одному из священников, взял из его рук массивную цепь – символ императорской власти – и нацепил ее на шею Ломбара. При этом цепь, будучи сделана из чистейшего железа, покрытого золотой краской, отчетливо лязгнула. Потом ряженая девица повернулась к другому "священнику", держащему в руках "скипетр" из папье-маше, и передала его Ломбару -тот, поклонившись, еле сдерживая колотившую его дрожь, схватил его обеими руками и, не рассчитав, немного помял его.
Директор переключил камеру на толпу и шепнул в радиотелефон своему помощнику, чтобы тот вернул "скипетру" надлежащую форму. Когда это было сделано, он снова направил объектив на Хисста.
Ломбара подняли с колен и кое-как усадили на трон,
– Корона, – зашипел директор, – вы забыли эту (…) корону, – и снова переключился на непрерывно кланяющуюся иллюзорную толпу.
Два "лорда" снова поставили Ломбара на колени.
Флип с другой девушкой, вместе с ней готовившей к коронации Ломбара, теперь одетые в платья придворных дам схватили расшитую золотом подушку, на которой горой лежала корона, пританцовывая, понесли ее среди миражей к трону. Директор решил про себя, что все вышло просто превосходно. Никто в Конфедерации не видел настоящей коронации еще с конца прошлого века, поэтому, по его мнению, никто не обратит на эти несоответствия церемонии никакого внимания – и он показал весь этот импровизированный танец до конца.
Флип вместе со своей напарницей поднесли подушку "папе", и он снял с нее корону, краска на которой еще не успела высохнуть, и "папа", испачкав руки, не раздумывая, вытер их о складки своей рясы.
Непослушные волосы Ломбара, которым нипочем была любая щетка, торчали в разные стороны, и корона едва держалась на его вихрах, к тому же, она оказалась немного мала новому императору. Так что "папа" явил настоящее чудо, заставив "корону" сидеть на голове своего хозяина.
– Говорите что-нибудь! – прошипел директор в миниатюрный приемник, вставленный в ухо "папы".
– Думаю, корона будет держаться, – торжественно объявила шлюха всему Волтару.
Два мнимых лорда подняли Ломбара с колен и снова усадили на огромный трон.
Тут возникла еще одна непредвиденная ситуация: Флип со своей подругой не знала, что дальше делать с подушкой, но, к счастью, их не покинул дух импровизации. Флип грациозным движением подняла подушку над головой, что, вероятно, должно было символизировать, что акт коронации состоялся, и потом они вместе со второй девушкой, все так же пританцовывая, покрутили руками перед лицом новоиспеченного монарха и элегантно уселись по обе стороны трона, головами касаясь рук Ломбара.
Вдруг Мэдисон вспомнил, что за всей этой суматохой он совсем забыл написать объявление о коронации, и теперь весь Волтар наблюдал за этой торжественной церемонией в совершенном неведении, что, черт возьми, происходит.
– Сейчас! – прошипел директор в ухо оператору по электронике.
Директор навел камеру на толпу, но толпы не было Вместо этого в ответ раздался громкий шепот оператора:
– Кто-то выдернул из розетки этот (…) штепсель!
Ломбар вдруг начал проявлять признаки беспокойства – бог знает, что творилось в его помутненном наркотиком рассудке! Пока ЛСД действовал, все шло хорошо, но, видимо, Ломбар начинал выходить из транса, и растерявшийся директор не знал, чем заполнить образовавшуюся в трансляции паузу.
Но, к счастью для всех, сидящая на полу возле трона Флип сразу же поняла, в чем дело, и еще раз выказала талант прирожденной актрисы. Главный персонаж этого спектакля стал слегка подергиваться и тревожно поглядывать по сторонам. По бокам широкого подола коронационного платья были длинные разрезы, и Флип незаметно просунула руку между складок расшитого алмазами одеяния и легко провела по бедру Ломбара. От удивления Ломбар на минуту широко открыл глаза.
Флип же, чья рука почти до локтя скрывалась складками коронационного платья, величественно восседала рядом с новым императором с независимым выражением на лице, всем своим видом показывая, что она самая что ни на есть благородная дама.
Ломбар успокоился, взгляд его затуманился, на лице появилось сладострастное выражение.
Лицо Флип сохраняло все то же величественно-торжественное выражение, только глаза ее сначала забегали по сторонам, а потом зрачки стали вращаться в такт движениям ее руки.
– Чудесно, чудесно, – пробормотал Ломбар в экстазе.
– Отлично, – шепотом вторил ему директор, – продолжайте в том же духе. – И, переключив канал, зашипел на оператора: – Живее!
– Все в порядке, – последовал ответ.
Ноги Ломбара начали понемногу вытягиваться вперед, потом его желтые глаза вспыхнули светом безумия.
Из-под огромного небесно-голубого купола, размахивая крыльями, вынырнули, созданные искусством оператора, четыре призрачных ангела и, опустившись вниз, зависли над самой головой Ломбара.
Один из них, изящное, воздушное создание, вдруг проговорил низким мужским голосом -оператору, вероятно, не удалось найти на эту роль подходящую девушку:
– Ну, Хисст, старина, вот ты и стал императором, и даже очень кстати! Ломбар задергался в экстазе.
На торжественном лице Флип продолжали ритмично вращаться зрачки под полуприкрытыми веками, губы слегка разжались, выпустив наружу сосредоточенный кончик розового язычка.
Мэдисон из-за, как только мог, подавал директору сигналы, чтобы тот давал крупный план императора.
На экранах телевизоров по всей Конфедерации появилась расплывающаяся в блаженной улыбке физиономия Ломбара, машинально пытающегося пальцами расчесать спутанные вихры, обильно смоченные до сих пор не высохшей позолотой с короны -директор продолжал держать крупный план.
Мэдисон, взяв в руки микрофон, слегка пощелкал по нему ногтем мизинца: бум, бум, -микрофон ожил.
– Леди и джентльмены Волтарианской Конфедерации, – начал он, – мы только что в прямой, в самом деле, в прямой трансляции показали вам церемонию коронации Ломбара Великолепного, По независящим от нас причинам, линия существовавшей до этого момента правящей династии Волтара, к нашему прискорбию, прервалась. Объявленный вне закона преступник Джеттеро Хеллер совершил разбойное похищение Клинга Гордого, а в наше неспокойное время было совершенно недопустимо оставить нацию без мудрого правителя, хтавить трон без монарха. В самый ответственный момент Ломбар Хисст, бывший Глава Аппарата, а позднее Диктатор Волтэра, решил спасти нацию, пожертвовав ради этого своими личными интересами, и, по настоятельной просьбе большинства населения Конфедерации Волтар, вступил на престол. Настоящая трансляция была организована для вас, уважаемые телезрители, по распоряжению Великого Совета. Да здравствует Ломбар Великолепный. Он покажет всем, на что он способен.
И прямо в этот самый момент Ломбар показал всем затаившим дыхание у экранов телевизоров зрителям, на что он способен. Замаскированные усилия Флип дали результат.
– О-о-о! – простонал Ломбар; по телу его пробежала сладострастная дрожь.
Флип довольно ухмыльнулась.
Директор продолжал показывать крупным планом счастливое лицо задыхающегося от пережитых впечатлений Ломбара,
– Снято, – сказал директор. – Все прошло чудесно]
ГЛАВА 5.
Если то, что творилось в Конфедерации до коронации, называлось народными волнениями, то оно ни в какое сравнение не шло с настоящими восстаниями, вспыхнувшими во всех, даже самых отдаленных, уголках Волтара на следующий день после коронации.
Озадаченные волтарианцы не знали, что и думать по поводу "коронации", транслировавшейся по центральному телевидению. Всю нацию всколыхнула волна возмущения, на улицах разгорались настоящие сражения против сотрудников Аппарата, люди жадно следили за информационными сообщениями, днем и ночью светились экраны телевизоров – в небоскребах, в маленьких домиках, в офисах, даже в машинах Сначала все было решили, что их неправильно информировали, что на телевидении произошла какая-то ужасная ошибка может быть, это просто какой-то старый, всеми забытый мюзикл? или цирковое представление? или пародия на коронацию в дурном вкусе7