- С каких это пор ваши патриархи раздают свои сокровища простым странникам? - проворчал Адамант, но Инвари отпустил и отошел.
- Ты будешь моим гостем, сколько я пожелаю! - заявил он, - Я хочу знать все о сокровищах дэльфов.
- Но я не знаю, герцог! Я лишь странник, а этот клинок - награда за выполненное поручение. Да и как я могу знать о сокровищах моего Ордена, я - непосвященный?
Герцог подозрительно посмотрел на Инвари.
- Значит, ты расскажешь мне о поручении, за которое можно получить такой подарок. И вообще, - неожиданно добавил он, - хорошо, что у тебя светлые волосы! У нас это редкость.
Он довольно хихикнул и быстро заковылял к двери. Лакеи и охранники ушли за ним. Инвари снова остался один.
Он сел в резное кресло, оставленное слугами, и принялся размышлять. Адамант, несомненно, пытался прочесть его мысли. Как это возможно? Ильрийская королевская династия - род славный и доблестный, но совсем не способный к магии. Теперь уже при свете люстры, Инвари вгляделся в каждый из портретов. На лицах королей, пожалуй, можно было отыскать тень проклятия. Но когда и кем оно было наложено? И в чем заключалось?
Его задумчивый взгляд остановился на двух пустовавших рамах. Словно выколотые глаза, они производили неприятное впечатление. Он снова перебрал в памяти известные ему имена. Двадцатым королем Ильри был Арлон IV, а двадцать первым должен был стать его сын - Рэй. Единственный сын от брака с Рэей, королевой Белоземья. Пес поглоти все эти многочисленные царствующие семейства, кто же такой Адамант?! Инвари помнил, что Арлон погиб на охоте около десяти лет назад, сейчас править должен был его сын, но память почему-то не содержала сведений ни о его коронации, ни о возможной кончине. Наконец, совершенно измучившись, он все же припомнил наличие у Арлона младшего брата по имени Адамант. Это, однако, никак не отвечало на вопрос, что же случилось с наследным принцем Рэем?
Династические изыскания отняли последние силы. Снова мучительно заныли ребра, снова воспоминание о прощальном ржании коня схватило сердце. Инвари едва добрался до жесткой кушетки у стены, и заснул в мгновение ока.
***
Когда он проснулся, рассвет уже проблескивал за окнами. Инвари подошел к одному из них и посмотрел вниз. Замок ильрийских королей был выстроен шестьсот лет назад на естественной скале, оказавшейся сейчас в центре города - настоящая крепость, окруженная к тому же еще и рвом, в котором, правда, не было воды, и внушительными стенами, возведенными гораздо позднее, с воротами, выходящими на север и запад. С востока и юга к замку примыкал хаотический лабиринт хозяйственных построек - кухонь, конюшен, кузниц, и тому подобных сооружений, призванных снабжать замок всем необходимым. Лабиринт растворялся в прилегающих городских улицах. Из окна, в которое смотрел Инвари, они были не особенно хорошо видны, скрытые громадой дворца.
В этот ранний час столица была пустынна. Лишь дымка тумана ползла по улицам, да перелетали с крыши на крышу птицы с радужным оперением. Благодатный край! Пышные луга вдали, еще яркая зелень деревьев, лишь кое-где окрашенная желтизной, крепкие дома, крытые красной и зеленой черепицей. В Ильритане почти не было одноэтажных развалюх или хижин, крытых соломой. Дома стояли каменные, добротные, как и полагается в приличном торговом городе, улицы были достаточно широкими для того, чтобы два нагруженных воза встретившись, могли бы легко разъехаться. Из узкого замкового окна не были заметны тревоги спящих в своих постелях людей, грязь на улицах, темные дела, творящиеся, пока не взойдет солнце. Но Инвари остро чувствовал, что не все в порядке в Славном городе. Покой и безмятежность могли обмануть Ученика. Но не Подмастерье.
Задумавшись, он вспоминал момент, когда выбрал на карте Ветри Путь именно через этот город. Огромная, тщательно прорисованная, она висела прямо за спиной почтенного Агни - настоятеля Эвиньонского дэльфийского монастыря. Этот единственный крупный монастырь в северо-восточной части Белоземья, находился почти на границе с бескрайними и пустынными землями Белого Безмолвия, которые не принадлежали никому в силу полной своей бесполезности для хозяйства. Замерзшая земля и вечный снег. Белая пустыня, простершаяся до самых горных хребтов почти на самом полюсе планеты, прозванных Последним порогом. Кого могла заинтересовать эта страна вечного холода? Разве только Мастеров - чужаков, в народе считаемых колдунами, прибывших несколько тысяч лет назад неизвестно откуда и создавших себе рай прямо в сердце ледяных гор Последнего порога. Рай, в который непосвященным пути не было. Впрочем, уроженцы планеты, записанной в Звездных картах Мастеров под названием Ветра, все же попадали в этот рай. Дети мужеского пола, в возрасте от пяти до семи лет. Одних приводили из своих странствий сами Мастера. Других передавали им дэльфийские монахи, которые сотрудничали с пришельцами с самого первого момента их появления на планете. Перейдя Последний порог, урожденные ветрианцы забывали свое прошлое. И становились членами новой семьи, в которой Мастера заменяли им родителей, с тем, чтобы когда-нибудь самим стать Мастерами и продолжить заполнение Звездных карт. С ним было по-другому…
Инвари резко обернулся. Интуиция не подвела его - скрюченный, подобно герцогу, с перекошенным идиотской гримасой лицом, с застывшей в углу толстых губ слюной, стоял позади него, почтительно склонившись, слуга в голубой ливрее, бесшумно прошедший через потайную дверь. Мыча и размахивая руками, он пригласил его следовать за ним. Инвари плотнее запахнул плащ. Рука привычно искала эфес шпаги.
Едва освещенный факелами коридор привел в круглую залу, пустую и темную. Лишь тускло поблескивала золотая люстра, свисавшая с потолка на толстой цепи над большим круглым столом полированного черного камня.
- Ему несколько сотен лет, - раздался хриплый голос, и за столом Инвари разглядел герцога Ильританского. - Когда здесь еще не было ни города, ни замка, основатель нашей династии - славный Арлон I, принес клятву верности Богам, и молния ударила в то место на вершине скалы, где сижу сейчас я - Боги приняли клятву. А потом был построен дворец. И вершина скалы стала тронным залом. Я завтракаю рано, чужеземец, не хочешь ли присоединиться?
Инвари молча поклонился и сел на один из двух тяжелых резных стульев напротив герцога. Адамант сидел в кресле, вырезанном из опаленного молнией валуна, его руки покоились на спинах крылатых каменных львов.
- А ты сидишь на королевском месте! - вдруг заметил герцог, и когда Инвари, смутившись, сделал было попытку встать, замахал слабой рукой:
- Сиди, сиди… У нас без церемоний! Это место славного Рэя, моего племянника. Он был молод, как и ты, мой мальчик…, - герцог смахнул невидимую слезу.
Инвари навострил уши - скорбь герцога фальшивила так, что у него заныли зубы. Но не страннику дэльфов чувствовать эмоции других. Инвари сделал участливое лицо.
- Что же случилось со славным потомком Арлона?
Адамант пристально всмотрелся в него.
- Как? Ты не слышал эту горестную историю?
- Я не помню подробностей.
Герцог скорбно покачал головой.
- Ужасная, ужасная история! Арлон был моим старшим братом. Природа осчастливила его - высок, статен, силен! Я завидовал ему, ах, как завидовал, но я и любил его! Его нельзя было не любить! Великолепный, достойный правитель! Страсть к охоте погубила его. Ты знаешь, как он погиб?
Инвари покачал головой.
- В тот день устроили охоту не вепря, - внезапно оживился герцог, - И Арлон оказался с ним один на один. Лишь я, несчастный, был рядом, свита осталась вдалеке, а я… я был слишком слаб, чтобы помочь ему. Вепрь разорвал мне ногу клыком, когда я бросился на помощь. С тех пор я хромаю. Я пытался закрыть его собой, но зверь отбросил меня… - герцог опустил голову. - Брат умер у меня на руках. Рэй, бедный мальчик! Когда он подъехал, все было кончено. Ему было всего пятнадцать лет и, должно быть, он не вынес потрясения - повернул коня и ускакал прочь. С тех пор его не видели… Мы искали его, ждали несколько месяцев, но, видно, несчастливая судьба обрушилась и на отца и на сына! Наследник престола сгинул, и народ просил меня принять регентство.
Адамант скорбно склонил голову, но Инвари показалось, что тот прячет улыбку.
- Ну, а ты? - Герцог посмотрел на юношу. - Что видел ты в своих скитаниях? Много ли горя в землях Великой равнины?
Инвари кивнул.
- И это странно, герцог. Я еще молод и не бывал нигде, кроме Белоземья. Проезжая через Ильри я видел, что земли плодородны, а стада тучны. Люди уже долго жили счастливо и, вот, словно что-то разладилось… - Инвари развел руками. - Но не бедному страннику судить о причинах этого. На это есть умы более высокие.
- Например, поднебесные? - хитро прищурился герцог. - Для послушника Ордена ты слишком умен. Жаль, что дэльфы навсегда прибирают к рукам давших клятву. Я мог бы предложить тебе хорошее место…
Инвари молча смотрел на Адаманта. Тот засмеялся.
- Вот, вот. Вы преданы своему Ордену, как не каждый ребенок - матери!
Внесли кушанья. Инвари ел с удовольствием, присущим здоровой молодости, герцог же с брезгливой гримасой пробовал то одно, то другое, и лишь беспрерывно пил вино из массивной чаши горного хрусталя. Инвари тоже отдал должное этому вину из Ротманских кладовых, багровому с золотыми искрами: теплому, как летнее солнце, легкому, как весенний ветерок и опьяняющему, как свежее дыхание зимы.
Уродливый слуга почтительно наполнял быстро пустеющие бокалы.
- А, что, чужеземец, надолго ли ты в наши края? - прервал затянувшееся молчание герцог.
- Мне бы не хотелось задерживаться. Уже осень, до весны мне надо добраться до столицы Ордена - Кабестана.
Герцог нахмурился.
- Тогда тебе надо торопиться. Жаль! Мне понравилось беседовать с тобой. Ну, прими хоть мое приглашение на праздник Чудесного спасения, который состоится через несколько дней. В знак прощения за неуклюжие действия моих слуг!
Инвари молча обдумывал неожиданное предложение.
- Останься, чужеземец! - голос Адаманта звучал почти просительно. - В записях дэльфов есть многое, но, наверняка, нет описания нашего праздника - мы собрались впервые отпраздновать его. Тебе будут благодарны!
Подмастерью не хотелось оставаться. Он чувствовал опасность кончиками пальцев, славно уже коснулся ее. Но желание понять, что же происходит в мирном на вид городе, оказалось сильнее. К тому же следовало выяснить, что произошло с Тагом. Да и ожидать, когда заживут раны, удобнее в королевских покоях, нежели в грязном трактире.
- Я согласен, благодарю, - наконец, сказал он, но герцог смотрел на него, словно ожидая чего-то еще.
Инвари вопросительно поднял брови.
- Слово, странник…, - вкрадчиво произнес Адамант. - Твое слово чести, что ты не передумаешь и не уйдешь до утра после праздника. Дай мне его, не обидь старика!
Инвари удивленно пожал плечами.
- Я с удовольствием поклялся бы своей шпагой, но ее отобрали твои слуги.
- Ее вернут тебе! - поспешил сказать герцог. - И все, что понадобится в дороге, ты получишь. В подарок.
- Коня! - сказал Инвари, чувствуя, как сердце разрывается от боли, - Мне нужен конь.
- Получишь лучшего скакуна из наших табунов, обещаю!
"Что ему надо от меня?" - лихорадочно соображал Инвари. Однако, как того требовал обычай при принесении клятвы, он встал и низко склонил голову.
- Герцог, - торжественно начал он, - я…
И в этот момент немой слуга, поскользнувшись на гладком полу, налетел на него сзади и, зацепившись за стол, опрокинул на Инвари почти полный бокал. Все произошло в мгновение ока: Инвари недоуменно глядел на залитые вином, словно кровью, руки. Слуга рухнул на колени и испуганно скрючился у стола.
Адамант побагровел. Он вскочил и свирепо направился к немому, замахиваясь толстой семихвостой плетью, выхваченной из-за пояса.
- Ах ты, тварь! - хрипел он. - Неповоротливая свинья! Сейчас ты получишь у меня!…
Инвари стряхнул оцепенение и решительно встал между герцогом и слугой.
- Не бей его, - спокойно сказал он. - Бедняга не виноват. Он просто не способен прислуживать за столом из-за своей немощи.
Адамант уже подошел к нему и злобно выпрямился, оказавшись едва ли не выше Инвари.
- Отойди! - хриплым от гнева голосом приказал он. - Это мой человек и он получит наказание от моей руки!
- Нет, - все также спокойно отвечал Инвари. - Он не виновен. У тебя столько здоровых слуг, а ты заставил прислуживать калеку. Его оплошность - твоя вина, герцог!
Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Черные глаза Адаманта метали молнии, голубые глаза Инвари были холодны, как лед. Наконец, герцог опустил занесенную для удара руку, и неожиданно рассмеялся.
- Клянусь Богами, странник, ты мне нравишься!
Все еще смеясь, он ткнул носком черной туфли трясущегося от страха слугу:
- Вставай, Шери, вставай, урод… Я не сержусь.
Тот поднялся и, закрыв голову руками, кинулся прочь.
Инвари салфеткой вытирал руки и плащ.
- Зачем вам этот несчастный, герцог? Неужели его мучения доставляют вам удовольствие?
Адамант помолчал, удобнее устраиваясь в кресле.
- А разве ты не заметил, как он похож на меня? - вдруг сказал он. - Та же сломанная фигура, та же нелепая походка. Лишь одна небольшая разница - я разумен, а он нет. Два года назад я нашел его в лесу во время охоты - собаки подняли его вместо дичи и чуть не загрызли - и с тех пор он напоминает мне о том, что человек немощный умом, не более чем пылинка на шкуре мироздания, червь, гниющий в земле, ничто. А другой, пусть даже и немощный телом, но сильный разумом, может стать всем, если захочет.
- Это не повод истязать его! - заметил Инвари.
Герцог скривился.
- Оставь эти разговоры о милосердии! Он - животное в человеческом обличии, и ничего более. Страх заменяет ему любовь, а привязанность - дружбу. А "нужно ли князю, чтобы его любили или боялись? Люди любят по собственной воле, а боятся по воле властителя. Мудрый князь должен опираться на то, что зависит от него, а не на то, что зависит от других". Кажется, я верно процитировал? - герцог довольно заулыбался.
- Верно, - согласился Инвари, - но ты забыл последнюю строку: "Надо только суметь избежать ненависти".
Улыбающееся лицо Адаманта неуловимо изменилось, и Инвари поспешил переменить тему:
- Как бы там ни было, я даю слово чести, что останусь до окончания праздника! - поспешно сказал он.
Адамант облегченно вздохнул.
- Как трудно в наше время заполучить приятных людей в гости! На какие хитрости приходится идти. Ты порадовал меня, странник.
- Мне бы хотелось выходить в город, - добавил Инвари, и Адамант в то же мгновение подобрался, словно готовясь к прыжку.
- Зачем?
- Я никогда не был в Ильритане. Мне нужны впечатления для орденских путеводителей.
- Дэльфы! - вздохнул герцог. - Даже в гостях вы думаете, чем бы пополнить ваши хроники. Ну, что ж… Ты не пленник в моем дворце, а гость.
Он хлопнул в ладоши. Из-за портьеры бочком выбрался несчастный Шери.
- Отведи гостя в его комнату и, смотри, поаккуратнее!
Шери, мыча, закивал головой, и жестом пригласил Инвари следовать за собой.
И вновь они шли по темным коридорам, поднимались по лестницам и спускались в крытые галереи. Фундамент замка был высечен прямо в скале. Сырость и холод царили здесь. Огни редких факелов не грели воздух. Инвари зябко запахивал плащ. Они спустились в подвал, высеченный в скале вместе с фундаментом. Здесь веяло тьмой и смертью, а стены излучали боль и страдание. Напрасно Инвари оглядывался, взглядом ища решетки, камеры и пыточные принадлежности. Пустые стены влажно поблескивали, да чернели провалы проходов. Он ощущал вокруг и под собой пустоту - подвал был больше, чем полагалось быть обычному замковому подземелью, и от этого становилось не по себе.
Через подвал, связывавший четыре большие башни замка и множество маленьких, Шери привел его, наконец, в одну из башенок западной стены. Ему отвели просторные покои со старинной мягкой кроватью, занимавшей почти всю стену. Низко кланяясь, урод ушел. В комнате было чисто, на умывальном столике дымилась горячая вода в кувшине, но Инвари было не до умывания. Травы переставали действовать, и при каждом вздохе острая боль пронзала тело. Сейчас мог помочь только медитативный сон. Ему нужно снять боль и ускорить заживление переломов. Вряд ли его собственных сил хватит, чтобы срастить сломанные ребра. Вот если бы у него была Звезда Поднебесья! Но попробовать стоит. До полудня он должен прийти в себя!
Он устало стянул плащ и сапоги, снял перевязь и осторожно улегся на бархатное покрывало. "Эта кровать создана для любви, а не для сна", - подумал он, уже засыпая. Но, увы, что такое любовь, он мог лишь вообразить.
***
Как только за юношей опустилась тяжелая занавесь, из-за противоположной портьеры выскользнула высокая гибкая фигура в бесформенной хламиде с капюшоном, полностью скрывавшим лицо. Она почтительно склонилась перед герцогом. Тот нетерпеливо махнул рукой.
- Ты хотел посмотреть на него, Мор. Ты увидел его и слышал наш разговор. Что ты думаешь, говори, что ты чувствуешь?
Мор склонился еще ниже.
- То же, что и ты, господин!
Адамант усмехнулся, пальцы его пробежали по ручкам трона и сомкнулись на шеях каменных львов.
- Тебе нет равных в лести, Мор! Но не сейчас. Я хочу знать, что думаешь ТЫ.
Мор выпрямился. Разительная перемена произошла во всем его облике. Он словно стал выше и крупнее и, как ни в чем не бывало, уселся на один из королевских стульев, налил себе вина и откинул капюшон.
Странен и страшен был его вид. Как обаятельно улыбались его губы, как красиво был очерчен подбородок! Какой сильный и чувственный образ мог бы тревожить ночами девичьи души, если бы не ужасала до смерти верхняя половина его лица - чудовищная, неправдоподобная и нелепая. Лысый, черный как смоль череп, заостренные уши, кривой нос с хищно раздувшимися ноздрями - все это казалось страшной маскарадной шапочкой-маской. Но заглянувший в его глаза был обречен на безумие. Желтые и яростные, без зрачка и радужки, сейчас они жутковато светились в сумраке залы.
- Тебе следует его опасаться, Адамант! - заявил он, вылив с глотку целый бокал вина.
Блеснули ровные белые зубы.
- Он не тот, за кого себя выдает!
- Это я и так знаю… Дальше!
- Он не дэльф, он не Один Эвиньонский, и он опасен! У него есть Сила. Я не смог даже приблизиться к нему - он бы сразу обнаружил мое присутствие. Твоя блажь опасна! Он вынюхает все, что мы так тщательно скрываем, превратится в летучую мышь или в туман, не знаю, что сейчас модно, и улетит. Ни ты, ни я не удержим его. Его надо уничтожить, сейчас же, сию минуту!
Адамант поморщился. Голос Мора, звучный и приятный, в минуты раздражения срывался на визг.
- Успокойся, прошу тебя. Ты забыл, что наш первый подобный опыт удался - в конце концов, мы узнали от того грамотея все, что хотели. И ты не обратил внимания на то, что я взял с мальчишки слово чести. Теперь никакая сила не заставить его уехать до срока. Дэльф он, а, скорее всего, нет, но в их среде принято быть честным. - Адамант захихикал. - И Хозяин будет доволен!
Мор низко склонил голову.
- Я предупредил тебя.