"Так, нужно вспомнить, где я этого беляка первый раз увидел. Кажется, перед болотом еще. А может показалось? Чего в сумерках только не привидится. Хорошо, там может и показалось, а сегодня ночью прям отчетливо я его увидел. Жаль, рассмотреть не успел. Хотя, может это и к лучшему. Вдруг там какое-нибудь страшилище неведомое? Да такое, что мне вурдалак этот красной девицей бы показался. Но, с другой стороны, я-то жив-живехонек! Выходит, упыря он прогнал, а меня тоже трогать не стал. Странно это. А Борислав говорил, что зло за мной идет. Какое же это зло, если из передряг всяческих меня вытаскивает?! Нет, дружище, тут ты не прав оказался. Было б зло - меня б не было уже".
Раздумывая на ходу, Радмир неожиданно вышел на небольшую полянку.
- Может, это и есть та самая, Беспутная? Так нету тут никого, - он почесал голову, - нет, точно не она. А вдруг меня Борислав надурил? Может, и нет никакой такой поляны? А сам просто…
- Ох и денек сегодня! С самого утра беда за бедой! - маленький старичок поднялся из высокой травы и потянулся, расправив неширокие плечи. - О! Мил человек, помоги старому, а?
- Ты кто такой? - Радмир, привыкший за последние дни, к подобного рода странным обитателям леса, напрягся и принялся незаметно зыркать по сторонам глазами - нет ли у этого безобидного дедушки пары-тройки длиннозубых пособников.
- Дед я, кто еще? Не боись, в волка не обернусь, не умею я так чудить.
- Да кто ж тебя знает, как ты там умеешь? Говори, кто ты, откуда и чего от меня надо?
- Ох и молодые пошли… На язык вы шибко острые, а к старости уважения никакого! Тимофеем меня звать. А от тебя помощи прошу. Неужто старому не подсобишь?
Радмир промолчал и задумался. Старик, действительно, был очень похож на обычного человека, но воспоминания о бабушке-злыдне еще были свежи в его памяти.
- Ногу подними! Дай-ка я на твою обувку гляну.
- Ты чего, малец? Совсем одичал? Может, тебе еще сплясать? Мне уже восемьдесят девятый год пошел. Еле ноги передвигаю, а ты мне - подними… Не хочешь помочь, так и скажи, чего изгаляешься?
- Ладно, дед, не серчай. Чего случилось-то? - успокоился Радмир.
- Вот так-то лучше, - обиженно буркнул старик, - чего, чего? Обронил я тут где-то вчера кошель свой. Все утро на карачках проползал - нету нигде. Помоги найти, а?
- А чего ты тут делал-то?
- Вот неуемный какой! Ты посмотри на него! Травы собирал. Лекарь я деревенский. Так понятней?
- Понятней, - улыбнулся Радмир, - хорош тебе орать. Рассказывай, где обронил?
- Да тут где-то. Помню, что на полянку с ним пришел, а как домой засобирался, так и нет его. Трава густая, высокая, сам видишь.
- Дед, а что это за поляна? - спросил Радмир, раздвигая заросли буйной растительности.
- Как это?
- Что - как это?
- Поляна… Обычная поляна, - удивился старик.
- Ну, название, может, есть какое?
- Сынок, ты никак с неба свалился? Поляна - она и есть поляна, зачем ее называть?
- Как это - зачем? Вот я ищу Беспутную. Слыхал про такую?
Старик на секунду замер и стрельнул взглядом из-под кустистых бровей.
- Не, не слыхал про такую. Не знаю.
- Вот и я не знаю, - вздохнул Радмир и принялся искать дальше, - ты хоть скажи, как твой кошель выглядел?
- Да обычный такой кошель. Как у всех.
Старик снова опустился на землю. Высокая трава полностью скрыла его от глаз Радмира. Тот же, тем временем, вовсю увлекся поисками.
- Ну цвета какого хоть?
- Серого, - послышалось откуда-то сбоку. Радмир посмотрел на то место, где минуту назад стоял старик, и перевел взгляд туда, откуда раздался голос.
- Дед, я смотрю, ты ползаешь быстрее, чем ходишь, - рассмеялся парень.
- Ищи давай, - послышался из травы раздраженный голос.
- Ну ладно, как скажешь, - согласился Радмир, - а внутри что было?
- Вот как найдешь, так и посмотришь, - раздался голос в нескольких шагах за спиной парня.
- Так вот же она, дед! Кажись, нашел! - он быстро снял с плеча лямку сумки и поднял ее над головой. Старик поднялся из травы и недоуменно уставился на Радмира. - Вот тут прям лежала.
- Так это… Вроде как не моя, - растерянно пробормотал старик.
- Да ты погляди, может, признаешь? - с этими словами Радмир бросил ее деду. Тот неловким движением одной руки попытался ее схватить, но промахнулся, и она, несильно ударив его в грудь, упала к его ногам. - Ну чего ты, дед?! Двумя руками нужно ловить. Или у тебя вторая занята? Чего ты там прячешь?
- Да не, вроде не моя, - проигнорировав вопрос, задумчиво сказал дед.
- Так ты открой, погляди, что там внутри хоть! Мало ли, может, кто твой кошель присвоил, к себе в сумку положил, да и сам ее потерял.
Старик поднял ее одной рукой и неловко открыл, приблизив ее к глазам. Но тут же его лицо скривилось, он зашипел и, швырнув сумку в сторону, схватился за нос. Радмир не терял времени даром и, одним прыжком преодолев разделяющее его с дедом расстояние, схватил его за вторую руку и вырвал из нее достаточно длинный кусок толстой веревки, заодно повалив деда на землю.
- Что, старый, думал я к тебе на удочку попадусь? - выкрикнул Радмир, обматывая веревку вокруг головы старика. - Слышал я про тебя, а вот видеть не приходилось. Никакой ты не Тимофей, а самый настоящий Боли-бошка. Не нравится тебе, как полынь моя пахнет?
Старик перестал шипеть, но теперь принялся неистово чихать, даже не сопротивляясь Радмиру.
- Покататься хотел на мне? А потом дружкам своим болотным на корм сдать? Знаю я тебя… Сейчас как придушу тебя твоей же удавкой. Знаю я, тебя только ею и возьмешь. Так что попался ты.
- Не бери грех на душу, сынок! - взмолился старик. - Не души! Что хочешь расскажу, только не убивай!
Радмир крепко схватился за второй конец веревки и сел на землю, вытерев со лба пот.
- Тебя придушить - греха не много будет. Говори, кто такой? Правильно я тебя разгадал?
- Верно, верно. Не Тимофей я. Это я так сказал, чтоб тебя с толку сбить. И про имя мое настоящее верно догадался. Боли-бошка я.
- Зачем хотел меня погубить?
- Не придушишь?
- Говори, подумаю.
- Договор у меня с упырем одним. Тут недалеко в лесу живет. Он места знает ягодные да грибные. Я ж человечину не ем, ты не думай! - замахал он руками. - Грибочками, ягодками питаюсь. А сам я старый уже их искать. Вот мы с ним и уговорились. Я ему - людей, он мне моей еды.
- А-а-а… Так это с твоим знакомцем мы вчера по лесу, аки жених с невестой бегали?
- Не знаю я. Может, и с ним, - пожал плечами Боли-бошка.
- И много ты уже душ своим кошелем угробил?
- Да ни одного пока…
- Вижу, что врешь. Придушу!
- Да не знаю я, не считаю я их. И вообще, тут места такие глухие, кто если и доберется, все равно вряд ли выйдет. А так хоть польза какая от них.
- Ну и гад же ты!
- А чего это я гад? - приободрился старик. - Чем мы хуже вас-то? Виноваты мы, что ли, что такими родились или стали? Сами друг дружке козни строите - и ничего! Ужиться никак не можете в своих деревнях. А мы вот тут живем. Это наша земля. Чего вам дома не сидится? Небось, к медведю в берлогу не полезете? Ума хватит, а к нам - пожалуйста. Да ладно б еще с добром, а то ведь леса наши вырубаете, зверюшек убиваете. Кто ж из нас добрее выходит?
- Ой, ты б про добро вообще рот не открывал, - поморщился Радмир.
- А я тебе еще раз говорю - не ем я человечину! Не пробовал даже ни разу! По молодости-то просто развлекался так - подкрадусь сзади, накину веревочку на голову и катаюсь весь день. А что такое? Скучно ж… Поболит голова у человека, да пройдет. И мне весело, и ему не сложно. А сейчас просто старый стал. Да и не я упырю этому договор такой предложил. Это он сам. Угрожал мне еще. Вот так-то. А вы вообще, хуже этого вурдалака, раз от вас даже Домовые уходят.
- Домовые? Ты их видел? - глаза Радмира расширились.
- А чего не видеть? Видел, конечно.
- Разговаривал?
- Не, они тут прошлись несколько дней назад. Я подошел, а они все хмурые какие-то, молчат все. Бурчат только: "На Беспутку, на Беспутку…" Как будто морок на них кто-то навел.
- Еще что говорили?
- Да всё, больше ничего. Поглядел я на них да пошел по своим делам. Я ж говорю - замороченные какие-то.
- Где эта поляна Беспутная, знаешь?
- Слышал, но сам не был ни разу. Они вон туда пошли, - старик махнул рукой в сторону высоких деревьев, - можно у упыря спросить, он по лесу шлындает, авось, знает?!
- Это ты у него сам спросишь, если доживешь, - огрызнулся Радмир и тут же добавил: - а вообще, только попробуй про меня кому-нибудь рассказать! Вернусь и уши твои сзади на узелок завяжу.
- Да понял я, понял…
- И что мне с тобой делать теперь?
- Отпусти, мил-человек! Я ж тебе зла никакого не причинил.
- Да если б ты не ползал, как уж по полянке, мои косточки уже б дружок твой обгладывал.
Старик виновато потупился и замолчал.
- Ладно, дед, живи. Жалко мне тебя чего-то, - Радмир вздохнул и принялся развязывать веревку, - только вот удавочку твою я с собой возьму, чтоб ты больше дел никаких не натворил. Тем более, мне еще возвращаться домой придется, а у вашего брата память короткая.
- А как же я жить-то буду?
- Вон туда пойдешь, между двух деревьев, откуда я вышел, шагов через сто малинник растет. Да и еще разные ягоды я там видел. Сам по пути пробовал. Вот тебе и еда. Понял?
Радмир смотал веревку и сунул ее в подобранную сумку.
- Всё, дед, пошел я. Может, увидимся еще.
- Ты не серчай на меня, сынок! Не от хорошей жизни я за дело темное взялся, - сказал Боли-бошка в спину уходящему человеку. Тот лишь махнул рукой и через минуту исчез под тенью деревьев. Радмир шел дальше.
8
Весь день прошел в поисках хоть какой-нибудь тропы, по которой можно было идти, не обдирая лицо и руки в кровь. Но чем дальше Радмир углублялся в лес, тем он становился гуще. Казалось, что даже зверей и птиц с каждой верстой становилось все меньше и меньше.
- Эх, не сгинуть бы мне тут, - вздохнул Радмир. - Столько сил оставить и пропасть без вести! Как-то это неправильно, что ли…
Очередная ветка хлестнула его по лицу. Отмахнувшись от нее, он огляделся по сторонам.
- Да куда ж я иду? Тут людей во веки веков, наверное, не было!
Парень остановился и потер иссеченные руки. Еще одна ветка легонько хлестнула его по спине. Тело, уже привыкшее к ссадинам, никак не отреагировало на очередное прикосновение, но волосы сами собой снова зашевелились на затылке. Радмир медленно запустил руку в сумку.
- А ты вырос, сынок, - послышался сзади хрипловатый голос, - со времени нашей последней встречи много годков уже прошло.
Радмир нащупал веревку, которую он забрал у Боли-бошки и, аккуратно вытащив ее, схватил за самый конец. Резко развернувшись, он попытался набросить ее на источник голоса, но рука так и осталась висеть в воздухе. Гибкая ветка молниеносно обвилась вокруг нее и приподняла так, что Радмир оказался в очень неудобном положении. Носки его сапог еле-еле доставали до земли.
- Вереск, отпусти его, - спокойно произнес невысокий старик, стоящий в нескольких шагах, - судя по всему, на пути нашего друга встречались не самые воспитанные представители нашего мира. Вот он и нервный такой. Отпусти.
Огромное дерево, мимо которого только что прошел Радмир, покачалось из стороны в сторону и ослабило хватку, опустив его на землю. Но ветка так и осталась лежать на его плече.
- Не помнишь меня? - улыбнулся старик.
- Тебя нет, а вот с дубком, кажись, приходилось встречаться.
"Дубок" не оценил шутку Радмира, и ветка стала медленно сжиматься вокруг его шеи.
- Да угомонись уже, Вереск! Что ты, в самом деле! - старик сдвинул брови и с укором посмотрел на живое дерево.
- А что-о-о-о о-о-он? - раздался глухой не то голос, не то скрип. Подняв глаза, Радмир различил на дереве некое подобие человеческого лица, из которого и выходил этот звук.
- Ты уж не серчай, сынок. Это он так играется.
- Ничего себе игры, - хмыкнул Радмир, - помню, в прошлый раз чуть без головы меня не оставил.
- У всех свои игрушки, - задумчиво произнес старик, - кто-то с чужими жизнями играет, кто-то с чужими чувствами… В общем, не держи обиду за тот случай. Я тебя когда увидел, сразу понял, что ты не из обычных людей. И не в том дело, что видишь ты что-то или чувствуешь. Нет, не в этом дело. А в том, что ты настоящий. С истинными чувствами, которые недоступны многим из людей. Вот, оказалось, что не ошибся я.
- Подожди, так это ты тогда его остановил?
- Я. И к опушке тебя тоже я вынес.
- Что за доброта такая неземная? Я уже привык, что твои лесные дружки на меня только как на кусок мяса смотрят.
- Время, сынок, время не только людей портит. А вообще, долгая это история. Так сразу все и не расскажешь. Но могу тебе сказать, что ты к этой истории оказался причастен. Можно сказать, главным героем стал. И от тебя сейчас много чего зависит.
- Дед, да я просто тут прогуливался, - улыбнулся Радмир, - грибочки искал, ягоды, понимаешь? Какая история? О чем ты говоришь?
- Ты мне тут не ври! Знаю я, куда ты идешь и зачем, - старик посмотрел вверх. - Сегодня прохладно будет. Да и темнеет уже. Ты сушняка собери, да костерок небольшой разведи. Тебе разрешаю, иначе околеешь еще раньше времени.
- Ого! Вот так милость, - Радмир шутливо поклонился, - кому обязан таким разрешением?
- Ты мне поерепенься еще! - сверкнул глазами старик. - Я к тебе с добром, так отвечай тем же. Ишь ты! Я хозяин этого леса, и без моего ведома здесь ни одна травинка не вырастет!
- Так ты… Леший?
- Леший, Леший, - проворчал дед, - а это Вереск. И он очень не любит, когда кто-то костры без лишней необходимости палит. Уяснил?
- Так ты это… Прости, отец. Я сейчас, быстро.
Через полчаса Радмир с Лешим уже сидели рядом с небольшим костерком. Вереск недовольно косился в их сторону, поблескивая в темноте своими огромными глазищами.
- …и вот, значит, мне этот охотник и говорит: "Отпусти, дед, я тебе все шкуры отдам, которые у меня дома есть". Представляешь? - старик покачал головой и вздохнул.
- И что дальше-то?
- А ничего. Я его сам в медвежью шкуру одел. Про Берендеев слышал? Ну вот и он таким стал. Только прожил недолго. Его же друзья с деревни через год на рогатину подняли. Не признали в медвежьем обличье. И поделом. Только вот подумал я тогда знаешь о чем? О том, что один поплатился за свою кровожадность, а на его место в пять раз больше пришло. Так ведь получается?
- Отец, так люди ж тоже есть хотят.
- Я понимаю. Только вот, одно дело - нужда, а другое совсем - потеха. А этот горемыка для развлечений в лес приходил. То ямы с кольями рыл, то еще какие ухищрения придумывал. Вот так-то.
- Вот здесь твоя правда. Не поспоришь, - Радмир вздохнул и подбросил веток в огонь.
- А теперь давай о тебе поговорим. Ночи нынче короткие, времени мало у нас.
- А чего обо мне говорить?
- А того, сынок, что в переплет ты попал. И здесь у тебя последняя возможность что-то исправить. Кто тебя за этими бедолагами послал?
- За какими, отец?
- За Домовиками. Ты тут из себя дурачка не строй. Придет время, не до смеха тебе будет. Так что лучше со мной откровенно говори и без прикрас.
- Кикимора послала, - Радмир придвинулся к огню и уселся поудобнее.
- Ты ее знал до этого?
- Нет.
- А Домовых всех знал, которые ушли?
- Нет, - неуверенно ответил Радмир, - некоторых только.
Старик покосился на него и покачал головой.
- И что тебе наобещала эта Кикимора, что ты все бросил и пошел неведомо куда?
- Ну… Ничего не обещала.
- А чего тогда поперся?
- Так… Попросила же…
- Попросила, - перекривил его Леший, - ты ее в первый раз видел. А может быть, и в последний, между прочим… Мне вообще до тебя дела бы не было, да только вот узнал я тебя, как только ты в лес зашел. Вспомнил. Да жалко мне тебя, дурачка, стало.
- Так вот кого я чуть ли не каждый день видел в сумерках! - обрадовался Радмир. - Ну, спасибо тебе, отец! Особенно за то, что с вурдалаком помог. Без тебя я бы не справился.
- Рано радуешься, сынок, - помрачнел старик, - не я это был.
- А кто ж тогда?
- Сила великая тебя оберегает. Не чуждая мне и не вражеская, но для тебя чужая. И ведет она тебя, и помогает. Но даже меня к тебе не подпускает. Ты ей нужен, понимаешь? А Домовые - это лишь приманка.
- А как же сейчас ты до меня добрался?
- Я хоть и старый, но и у меня силы еще есть. Запутал я ей немного следы. Носится она сейчас по лесу, тебя ищет. Скоро найдет и уже не отпустит.
Радмир боязливо посмотрел в темноту чащи и передернул плечами.
- А зачем я ей нужен-то, отец?
- Вот этого сказать не могу, потому что вроде как и не худо это для меня лично, а с другой стороны, знаю я тебя. Ты человек добрый. Много чего хорошего мог бы сделать, но положила она глаз на тебя. Тут уж не поделаешь ничего.
- Загадками говоришь, - задумчиво протянул Радмир, - и что ты мне предлагаешь?
- Тут как посмотреть. Можешь, конечно, вернуться обратно и жить своей жизнью. Я, чем смогу, тебе на обратном пути помогу. Но, сразу говорю, ежели захочет она со зла от тебя избавиться, то я тебе ничем помочь не смогу. Не в моих силах. А может и отпустит, кто его знает?
- А с Домовыми что будет?
Старик вздохнул и немного помолчал.
- Домовых не будет. У нее к ним свои счеты.
- Чем же они этой силе навредить-то смогли?
- Как бы тебе объяснить… Очеловечились они, понимаешь? Изначально их ролью было - следить за людьми, наблюдать. Эдакие глаза невидимые. Проходило время, они свою работу честно выполняли. Но вот в какой-то момент прониклись они чувствами к вам. Помогать стали, от глаз не прятаться особо. Ей это совсем не понравилось, сам понимаешь. Вот и пришло время расплаты. А тут, ко всему прочему, и другие существа нашего мира стали к людям привыкать да помогать. Я про диких не говорю. Вурдалаки, упыри, ночницы… Эти никогда к вам добрых чувств не испытывали. Вот и задумала она кое-что. И, ты знаешь, я с ней в чем-то согласен, - Леший посмотрел в глаза Радмиру, - когда к вам с добром, вы на шею садитесь и ножки свешиваете. А мы с вами все-таки разные, хоть и на одной земле живем. Не должна эта грань стираться, не должна…
Старик замолчал. Тишина повисла в воздухе, ее нарушало лишь потрескивание веток в костре.
- Что ж это выходит? Ты мне говоришь - хочешь, иди домой, но дойдешь ли ты до деревни - неизвестно, да и с Домовыми беда приключится. А хочешь - иди, ищи Домовых, но что со мной будет - тоже не ведомо. Так же, как и с ними. Так, что ли?
- Да, сынок, выбор у тебя не велик. И решать лишь тебе.
- Вот уж спасибо тебе, Леший. Успокоил ты меня, - хмыкнул Радмир и покачал головой.