* * *
Кузнец рано поужинал и вернулся в кузницу, откуда вскоре послышались его завывания и барабанная дробь. Казалось, над сараем сумерки сгущаются особенно быстро. Тьма поглотила кузницу, и оттуда стал доноситься совсем уже непонятный шум: какое-то карканье, кваканье и целая какофония звуков, которые прежде Джориану слышать не доводилось. Время от времени этот гам перекрывал повелительный голос Ритоса. Вокруг сарая, проникая сквозь щелястые стены, разливалось странное, мертвенно-голубое сияние. Джориана била крупная дрожь; казалось, еще немного, и он выпрыгнет из собственной кожи. Напряжение становилось невыносимым.
Ванора, как тень, возникла из темноты.
- В-возьми! - шепнула она, просовывая в клетку дрожащую руку. - Не вырони, а то утонет в грязи.
Это оказалась отмычка, которой Джориан открывал днем клетку.
- Когда Зор выскочил, ты ее обронил, - сказала Ванора. - Ритос все отобрал, а ее не заметил.
Джориан нащупал на внешней стороне запора замочную скважину и вставил проволоку. У него так тряслась рука, что он с трудом попал в отверстие. Сидя в клетке, было очень неудобно поворачивать проволоку, но после нескольких неудачных попыток засов поддался и отскочил. Голубая вспышка снова озарила кузницу.
- Держи! - сказала Ванора и сунула ему в руку что-то холодное. Джориан ощутил рукоятку своего охотничьего меча. - Нужно убить Ритоса, пока он занят своим заклинанием.
- Почему бы нам просто не сбежать в Оттомань? Твой кузнец настоящий колдун; как-то не хочется, чтоб он превратил меня в паука.
- Трус! Тоже мне, доблестный рыцарь, готовый сразиться с любым врагом! Ты жалкая, расчетливая деревенщина; ты взвешиваешь все за и против, как меняла, который отсыпает золотой песок.
- Никогда не рвался в доблестные рыцари. У меня от этих передряг до сих пор поджилки трясутся.
- Ну, будь раз в жизни мужчиной! Ритос ослаб от своих заклинаний.
- Не нравится мне это; я не убиваю людей без надобности. Почему бы нам просто не удрать лесом?
- Потому что как только Ритос узнает о побеге, он тут же вернет нас назад заклинанием или пошлет своих демонов, и они нас пригонят сюда, как баранов. От него не скрыться, хоть за пять лиг убеги. А если это не удастся, он кликнет леших, и они нашпигуют нас отравленными стрелами. Раз суждено бежать, надо сперва убить Ритоса и чем быстрее, тем лучше.
Джориан взвесил в руке короткий изогнутый меч.
- Не шибко-то подходящее оружие, тем более, что у Ритоса под рукой меч Рандир. Уж коль приходится идти на него с этим мясницким секачом, надо хоть левую руку чем-то прикрыть. Дай-ка накидку.
- Хочешь, чтобы мой единственный приличный наряд во время драки превратился в лохмотья? Не дам! Ах ты, мерзавец! - завопила Ванора, потому что Джориан рывком сдернул с ее плеч накидку и обмотал свою левую руку.
- Заткнись, ты! - прошипел Джориан и с опаской двинулся к сараю.
Окна кузницы были закрыты ставнями. Жалюзи ставней тоже были опущены, а планки вплотную подогнаны одна к другой - как перья в птичьем крыле. Однако конец одной планки выскочил из гнезда и завалился книзу. Джориан припал к маленькому треугольному просвету.
Наковальня была сдвинута к стене. На ее месте, рядом с горном, кузнец вычертил углем три магические фигуры - большую в центре и две маленькие по бокам. В одной из боковых фигур стоял сам Ритос, в другой - Иксус. Дрожащие огоньки шести черных свечей, расставленных по углам треугольников главной фигуры, да неверное красноватое мерцание тлеющих в горне углей лишь усиливали ощущение темноты. Меч Рандир покоился в центре главной фигуры.
Кроме Рандира, в круге главной фигуры находилось еще что-то, но Джориан никак не мог понять, что именно. Какая-то темная клубящаяся субстанция, похожая на уродливое облако и очертаниями напоминающая человека, хоть невозможно было разобрать, где у этого фантома руки, где ноги и голова. Время от времени непонятную субстанцию пронизывали бледные разряды, похожие на ведьмин пламень или блуждающие огоньки.
Ритос делал над мечом пассы и нараспев бормотал заклинание. Иксус, отделенный от кузнеца главной фигурой, неотрывно глядя на хозяина, жезлом отбивал такт.
- Он не видит двери, - шепнула Ванора. - Можно ворваться и одним ударом всадить ему клинок в спину.
- А дух в магической фигуре?
- Он еще не материализовался, прервешь заклинание - сгинет в одночасье. Ну же, короткий выпад, и...
- Не шибко по-рыцарски, но - рискнем! - Джориан шагнул к двери. - Не скрипнет?
- Не-а. Ритос терпеть не может ржавые петли, всегда их смазывает.
- Тогда берись за ручку и отворяй, да не шумни ненароком.
Ванора сделала, как было велено. Дверь неслышно распахнулась, и Джориан быстро шагнул в кузницу. Один большой прыжок - и меч вонзится Ритосу в спину, прямо под левую лопатку...
Но на беду Джориан забыл об Иксусе, который стоял напротив Ритоса. Стоило Джориану шагнуть внутрь, как демон заверещал и указал на него лапой. Кузнец, не оборачиваясь, отпрыгнул в сторону и при этом сбил одну из шести свечей. Подсвечник с грохотом покатился в одну сторону, свечка полетела в другую и погасла. Полупрозрачное чудище в большой фигуре растаяло в воздухе.
Не рассчитав прыжка, Джориан перемахнул место, где стоял прежде кузнец, и большую фигуру. Он налетел на меч Рандир, споткнулся и чуть не врезался в Иксуса; тот увернулся и, оскалив острые клыки, бросился на Джориана.
Джориан вонзил меч в метнувшееся к нему черное, обросшее густой шерстью тело; еще секунда, и Иксус вцепился бы ему в ногу. Удар отбросил огромную белку на горн, где она и осталась лежать, корчась и истекая кровью. Меч разрубил ее почти надвое.
Ритос пришел в себя. Он попятился к главной фигуре и схватил меч Рандир. Когда Джориан, покончив с демоном-подручным, обернулся, кузнец подступал к нему, размашисто вращая мечом. Ого, да он знаком с веерной защитой, молнией пронеслось в голове.
При свечном освещении морщинистое лицо Ритоса казалось бледным; по нему струился пот. Кузнец с трудом передвигал ноги и тяжело дышал - колдовство отняло много сил. Однако, несмотря на крайнюю усталость, от этого человека веяло такой мощью, что Джориан усомнился в исходе поединка.
Рандир был почти вдвое длиннее охотничьего меча; Джориана так и подмывало отступить перед натиском и уйти в глухую оборону. Но он не сомневался, что в этом случае кузнец очень скоро загонит его в угол. Поэтому бывший король не тронулся с места и попеременно отражал удары то своим коротким мечом, то рукой, замотанной в накидку Ваноры.
Поначалу натиск был таким яростным и стремительным, что у Джориана не оставалось времени на выпад или ответный удар. Похоже, кузнец, понадеявшись на превосходящую мощь Рандира и ярость своих атак, решил пожертвовать последними силами в отчаянной попытке прорвать защиту Джориана.
Однако вскоре возраст и усталость дали себя знать: удары Ритоса утратили прежнюю силу. Отразив накидкой очередной выпад, Джориан нанес кузнецу в грудь удар справа. Удар пришелся по касательной: меч лишь порвал рубаху и оцарапал кожу.
Ритос, тяжело дыша, отступил на шаг. Пришло время сменить тактику. Теперь он дрался мастерски, как заправский фехтовальщик, выставив правую ногу и держа на отлете поднятую левую руку. Джориан, которому приходилось пускать свою левую руку в ход, выбрал двуручную стойку: лицом к противнику, ноги на ширине плеч, колени полусогнуты. Борьба была равной. Ритос и Джориан, нападая и отступая, делая выпады и обманные движения, нанося удары и отражая их, кружили вокруг главной фигуры.
Джориан наконец почувствовал, что может успешно обороняться, но атаки не удавались - длина Рандира делала Ритоса недосягаемым. Джориан попытался навязать кузнецу ближний бой, но тот молниеносно выбросил вперед свой длинный меч и успел задеть незащищенную правую руку врага. Острие задело Джорианов рукав и вырвало клочок материи. Джориан почувствовал, как холодный клинок коснулся кожи.
Противники снова сошлись. Они по-прежнему кружили вокруг большой фигуры, тяжело дыша и не спуская друг с друга глаз. Джориан случайно уронил еще одну свечу, и она тут же потухла.
К кузнецу, похоже, пришло второе дыхание, а вот Джориан начал уставать. Удары так и сыпались на его правую руку, Джориан отбивался, но выпады становились все опаснее.
Кружа по кузнице, Ритос снова оказался спиной к двери. Ванора, которая все это время нерешительно топталась в дверном проеме, шагнула вперед, сжимая в руке меч, брошенный кузнецом в начале поединка. Меч не годился для боя, Ритос использовал его для колдовских ритуалов - он был снабжен отполированным прямым тридцатидюймовым клинком с закругленным острием и тупой кромкой, сделанным из какого-то податливого металла, гладкой костяной рукояткой и медной чашкой в форме полумесяца. Короче, меч подходил только для заклинаний и вызываний духов.
Однако Ванору это не остановило. Сжав рукоятку обеими руками, она изо всех сил ткнула Ритоса в спину затупленным клинком. Кузнец вздрогнул, застонал и инстинктивно обернулся. Воспользовавшись этим, Джориан подскочил к нему вплотную. Он швырнул в Рандир изорванный край Ванориной накидки, на мгновение лишив клинок подвижности, и вонзил Ритосу в грудь охотничий меч. Затем выдернул острие, нанес кузнецу удар в живот, снова рванул меч на себя и наотмашь рубанул Ритоса по горлу.
Ритос зашатался, как вековой дуб, и рухнул на пол. Джориан стоял над ним, с трудом переводя дыхание. Отдышавшись, он вытянул из кучи ветоши у горна тряпицу, обтер клинок и вложил его в ножны. Измазанную кровью тряпицу Джориан кинул на тлеющие в горне угли - она задымила, вспыхнула и сгорела.
* * *
- Просто чудом уцелел, клянусь медной задницей Имбала, - сказал Джориан. - Хорошо хоть он умаялся от своей ворожбы, а то б ни в жисть с ним не справиться.
- Ты не ранен? - спросила Ванора.
- Не-а. Слышь, а кровь-то у него настоящая. С виду он такая ледышка бесчувственная; окажись у него внутри зубчики-колесики, как в папашиной клепсидре, я б не удивился.
Джориан поднял с пола Рандир, оглядел клинок и рубанул по воздуху. У меча были благородные очертания, заточенное с одной стороны лезвие, защитная чашка; им было удобно рубить и колоть.
- Видно, он уж не волшебный, раз мы прервали заклинание. Как думаешь, есть для него ножны?
- Ритос ножны не делает, он их заказывает оружейнику из Оттомани. Может, какие и подойдут - надо в комнате поискать.
- Попробую подобрать. Худо, если ножны не подходят: идет себе, скажем, герой, встречает дракона или людоеда; хвать, а меч ни туда, ни сюда - застрял. Как думаешь, ничего нам за кузнеца не будет?
- Не-е, не будет; в эту глушь никто не заглянет. Ксилар и Оттомань эти горы никак не поделят - оба считают их своими, да не больно торопятся прислать чиновников, чтоб прибрать владение к рукам.
Джориан поддел труп огромной белки носком башмака.
- Жаль мне, что пришлось убить его питомца, Он-то, бедняга, хозяина защищал.
- И правильно сделал, мастер Джориан. Иксус бы рассказал лешим, а уж те бы нас непременно прирезали в отместку за смерть дружка. Они и так вот-вот прознают, что Ритос окочурился.
- Откуда?
- Скоро морок рассеется, которым Ритос лесников отваживал. Как забредет в наши края охотник - сезон ведь теперь, - так они все к дому и сбегутся: поглядеть, что с ихним колдуном приключилось.
- Чего ж мы мешкаем, пора отправляться в Оттомань, - заторопился Джориан.
- Сперва надо собраться. Мне без накидки не обойтись, от моей-то после драки одни лохмотья остались. У кузнеца возьму.
Они вернулись в дом, прихватив три горящие свечки.
- Я думаю, негоже нам трогаться в путь на голодный желудок, - проговорил Джориан. - Сварганишь какой-нибудь еды, пока я соберу пожитки?
- Все бы тебе есть! - рассвирепела Ванора. - Мне от этих передряг кусок в горло не лезет. Да получишь ты свою еду! Только не рассиживайся; мы должны как можно дальше уйти от дома, пока темно, - на рассвете лешие всполошатся.
Она принялась разжигать печку и греметь посудой.
- Тебе знакомы здешние тропы? - наблюдая за ее возней, спросил Джориан. - У меня есть карта, но в такую беззвездную ночь от нее мало толку.
- Я знаю дорогу в Оттомань. Мы там каждый месяц бываем, продаем Ритосовы мечи и разную железную утварь, берем новые заказы, припасы покупаем.
- Как вы все это доставляете?
- На осле. Держи свой ужин, мастер Обжора.
- Сама-то не поешь?
- Нет, говорю тебе, кусок не лезет в горло. Но раз мы так удачно избавились от проклятого выжиги, нелишне хлопнуть по глотку.
Ванора налила сидра себе и Джориану и залпом осушила свой кубок.
- Раз ты так смертельно ненавидела Ритоса, - поинтересовался Джориан, - чего ж не пробовала удрать?
- Говорю тебе, он умел возвращать беглецов ворожбой.
- Но если б ты в один прекрасный вечер дала деру, когда старый оборотень завалится спать, то к рассвету он бы уже не мог тебя достать своими заклинаниями. Сама ведь говорила, что тропы знаешь.
- Не могла я одна сунуться в эти дебри, да еще ночью.
- Почему не могла? На того, кто держится молодцом, леопард не нападает.
- А вдруг бы мне попался ядовитый гад?
- Ой, не могу! Ядовитые гады водятся в долине, а гигантские гады попадаются только в Мальванских джунглях; здесь, в горах, таких нет, здешние гады мелкие и безвредные.
- Ну и пусть; я все равно ужас как змей боюсь, - Ванора снова хлебнула вина. - Хватит о них; у меня при одной мысли об этих тварях кровь в жилах стынет.
- Ладно, - сказал покладистый Джориан. - Кузнеца будем хоронить?
- Обязательно, и могилу разровняем, а то лешие наткнутся на труп в кузне.
- Надо заняться этим поскорее, хоть подлец и не заслуживает похорон.
- Ритос не был законченным злодеем, по крайней мере, он никогда не делал поступков, которые считал дурными, - Ванора икнула. - Надо отдать должное, хоть я и ненавидела его всеми печенками.
- Твой кузнец чуть меня не убил за то лишь, что я прознал, как он мечи кует. Ежели это не подлость, я вообще не понимаю, что ты считаешь преступлением.
- О, люди для него были пустое место. Его интересовало только искусство ковки мечей. Ничего ему было не надо: ни богатства, ни власти, ни славы, ни женщин. Одно было заветное желание - сделаться величайшим оружейным мастером всех времен. Эта мечта его так захватила, что вытеснила все человеческие чувства; никого он не любил, разве что к бесенку Иксусу был немного привязан.
Она снова жадно отхлебнула из кубка.
- Хозяюшка! - не выдержал Джориан. - Ежели ты надерешься на голодный желудок, дорогу в лесу не найдешь.
- Не твоя забота, пить мне или не пить! - взвизгнула Ванора. - Следи за своими делами, а в мои не суйся.
Джориан пожал плечами и занялся едой. Он отдал должное разогретому жаркому, заел его краюхой хлеба, половиной капустного кочана, пучком лука и яблочным пирогом.
- Зачем тебе понадобилось выпускать Зора? - спросил он Ванору.
- Во-первых, это чудище меня любило, а любви мне здесь чертовски недоставало. Похотливые молодцы вроде тебя в счет не идут - лопочут о любви, сами же только и думают, как бы тебе свою штуковину засадить. Невмоготу мне было думать, что Ритос принесет его в жертву своей дурацкой страсти.
Во-вторых, я... мне нравилось вредить Ритосу, ненависть свою тешить. Ну, и потом, я сбежать хотела. Не умри Ритос, мне б здесь до конца дней куковать. Вот уж был весельчак - что твой гранитный валун. Колдуны живут дольше нас, смертных; я бы поседела и скрючилась от старости, а он бы меня пережил. Я не смела на него напасть, даже на сонного, - бесенок все время был начеку. И бежать не смела, я уж говорила, почему. Ну, я и решила: стравлю-ка вас двоих, может, и удастся удрать в суматохе.
- Тебе не пришло в голову, что я, ни в чем не повинный человек, могу погибнуть в этой потасовке?
- Ах, я надеялась, ты победишь, ведь... ведь я на твоей смерти много не выгадаю. А ежели б и помер, - Ванора дернула плечиком, - что с того? Чего такого хорошего мне сделало твое человечество, чтоб я прям всех любила без разбора, как учат жрецы Астис?
Она сделала длинный глоток.
- Клянусь костяными сосцами Астис, в откровенности тебе не откажешь, - утирая губы, заметил Джориан. - Раз мы отсюда уходим, тарелки можно и не мыть. Скажи, где Ритос хранит лопату, я его закопаю, и питомца его тоже.
- На крю... на крюке в кузне справа от двери, пам... прям как войдешь, - язык у Ваноры заплетался. - Он б-был так... такой аккуратист, каждой штучке - свой крючок, - и горе бедолаге, что перепутает крючки!
- Отлично! Я этим займусь; а ты пока собери пожитки, - проговорил Джориан и вышел, прихватив свечку.
* * *
Вернувшись через полчаса, Джориан обнаружил, что Ванора, некрасиво раскинувшись, лежит на полу, подол ее задрался, а в двух шагах валяется опорожненный кубок. Чего только он не делал: звал ее, толкал, тряс за плечо, бил по щекам и плескал в лицо холодной водой. Ответом было пьяное мычание и пронзительный храп.
- Дура чертова, - проворчал Джориан. - У нас и так мало времени, чтоб опередить леших; надо же было тебе нахлестаться!
Некоторое время он предавался невеселым размышлениям. Бросить ее нельзя, он не знает дороги. Тащить на себе нет смысла...
Джориан махнул рукой, растянулся на лавке и укрылся медвежьей шкурой. Когда он очнулся, за окнами светало. Джориана разбудила Ванора: она жадно целовала его мокрыми слюнявыми губами, бурно дышала и теребила одежду.