Я сразу не понял, на что намекает женщина, а сообразив, неслабо удивился. Спраут же, глядя на мое вытянувшееся лицо, весело рассмеялась и, помахав на прощание ручкой в элегантной перчатке, покинула кабинет с конфетами и ящичком подмышкой. Вот же… травница! Сама свалила, а мне теперь гадай - это шутка была, или Помона действительно имеет на меня виды.
Вернувшись за стол, я воспользовался тем, что слезы феникса сняли с пальцев усталость, и продолжил штамповать эпистолярные выкидыши. Около часа потребовалось мне, чтобы раздать всем сестрам по серьгам, после чего я приступил к самому важному на сегодня - отбору кандидатов в преподаватели. Собрал присланные резюме, присовокупил к ним листочки, выданные Минервой… и решительно отложил это все в сторонку. Прежде чем изучать хвалебные оды и сравнивать регалии претендентов, следовало вспомнить, сколько вообще работников в Хогвартсе. И поможет мне в этом ежегодный отчет.
Достав чистый лист, я очистил сознание, вызвал свежий образ отданной Малфою папочки и принялся листать ее содержимое в поисках зарплатной ведомости. Память не подвела, спустя несколько минут передо мной лежал список из семнадцати имен. Полтора десятка преподавателей и два представителя обслуживающего персонала - Хагрид и Аргус Филч (себя я, понятное дело, не учитываю). Что, мало? Как по мне, для школы, в которой учится всего три сотни детей - вполне достаточно! Тем более некоторые из учителей ухитрялись совмещать сразу несколько должностей, получая достойное, по местным меркам, жалованье. Даже полувеликан, являвшийся одновременно и Хранителем Ключей, и лесником, а к третьему курсу канона получивший место преподавателя УЗМС.
Подчеркнув список, я принялся вспоминать изучаемые в Хогвартсе дисциплины. Таковых оказалось немного - восемь обязательных, пять дополнительных и две узкоспециализированные. В число первых попали астрономия, которую вела Аврора Синистра, чары, отданные во владение Филиусу Флитвику, история, лекции по которой читал призрак Катберта Биннса, зельеварение с кумиром фанаток Поттерианы Северусом Снейпом, трансфигурация, основы которой вбивала в пустые детские головы Минерва, травология, доступно излагаемая Помоной, полеты, коими заведовала Хуч, и на закуску - Защита от Темных Искусств, преподаватель которой, отставной аврор Джек Дервинкот, уволился сразу после экзаменов, заявив Альбусу, что не справляется с нагрузкой.
К дополнительным предметам, изучение которых начиналось с третьего курса, относились руны - профессор Батшеда Бабблинг (если мне не изменяет память, в каноне вообще не фигурировавшая), нумерология - профессор Септима Вектор, уход за магическими существами - профессор Сильванус Кеттлберн, прорицания - профессор (как это ни странно) Сивилла Трелони, а также маггловедение - Квиринус Квиррелл, аналогично профессор. Помимо уже перечисленных имелись алхимия и кабалистика, на которые записывались инициативные ученики старших курсов. Первую вел довольно известный в волшебном мире ученый-алхимик Арго Пиритс, а вторую традиционно брал на себя Зигнец Подольский, ухитрявшийся совмещать редкие лекции со своей основной работой в Министерстве.
Многие авторы читанных мною фанфиков считали своим долгом пнуть 'загнивающую систему британского магического образования'. Мол, и предметов в школе изучается немного, и сам уровень получаемых знаний невысок. А вот хрен им всем в рыло! Хогвартс по праву считается лучшей Европейской школой чародейства и волшебства, и никаких действий, ухудшающих качество преподавания, Дамблдор не совершал. Во всяком случае, намеренно. Мелкие косяки типа того же альтруиста Биннса, отдающего всю свою зарплату в фонд помощи малоимущим ученикам, имелись, но у кого их нет?
Как подсказывала память, выпускники английской школы магии обладали стабильно высокими котировками на международном рынке труда и были способны конкурировать с выпускниками Дурмстранга, Шармбатона, Академии Салемских ведьм и прочих именитых учебных заведений. А то, что предметов в Хоге мало - так ведь они изучаются годами и охватывают большой пласт самых разнообразных знаний. Те же чары начинаются с банальной 'левиосы', а заканчиваются принципами создания сложных артефактов. То же ЗоТИ стартует с общей классификации проклятий, а к седьмому курсу углубляется в некромантию и демонологию.
Хотя, не все было так радужно. И пусть в волшебных дисциплинах больших пробелов не наблюдалось, со своей колокольни я прекрасно видел имеющиеся недостатки системы обучения. Существенный перекос в сторону выработки навыков управления магическими способностями лишал детей возможности всестороннего развития. В Хогвартсе никак не затрагивались вопросы культуры, искусства, этических норм, общечеловеческих ценностей. Весь воспитательный процесс юных магов ограничивался жесткой иерархией и внутрифакультетскими правилами.
В итоге ученики Хогвартса, обладающие незаурядным творческим потенциалом, почти не имеют возможности его реализовать, а многие даже не подозревают о наличии в себе талантов определенного рода. И если разобраться, именно однобокость школьного образования привела к почти полному отсутствию в магической Англии людей, посвятивших себя искусству. Что уж говорить о частом появлении в местном обществе моральных уродов, даже не осознающих своей ущербности. Конченных маньяков и садистов, которым в детстве учителя просто не посчитали необходимым объяснить на пальцах, что такое хорошо, а что такое плохо. И я намерен исправить это упущение, благо Малфой предоставил мне полную свободу действий.
Как говорится, пока есть деньги, их нужно тратить! Понятное дело, с умом, ведь бюджет госучреждения - штука тонкая. Для него нужно подобрать грамотную технику распиливания, чтобы, с одной стороны, протянуть до конца года, а с другой, израсходовать выделенные средства по максимуму. Ведь остаток на счету намного вреднее ухода в кредит. Перерасход еще можно оправдать какими-то форс-мажорными обстоятельствами, стихийными бедствиями или даже происками врагов, а вот возвращение нерастраченного бюджета ничем, кроме глупости руководства, объяснить нельзя. Любой хозяйственник знает - решишь сэкономишь чужие деньги, в следующий раз тебе выделят меньше. А потом еще останутся недовольны, если ты вдруг не сможешь повторить свой самоотверженный подвиг. И посему будет крайне обидно, если у меня не хватит мозгов полностью утилизировать бюджет.
Окинув взглядом листок, я принялся составлять список пока не занятых и абсолютно новых вакансий, оставляя рядом место для имени. Затем принялся изучать резюме и заметки МакГонагалл, определяя подходящих кандидатов. Некоторые желающие получить работу в Хоге были хорошо знакомы Дамблдору, колдографии других не пробуждали у меня вообще никаких воспоминаний, какие-то имена сами собой всплывали в сознании. Вскоре предварительный список был готов. Конечно, его еще предстояло обсудить с Минервой, после чего вызвать 'счастливчиков' на финальное собеседование, однако основная работа была сделана.
Глава 14
Услышав тихий звон колокольчика, я обрадовался. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Но это оказалась не МакГонагалл.
- Приветствую, Альбус! - произнесла высокая женщина средних лет, неторопливо входя (можно даже сказать, вплывая) в мой кабинет.
Внешностью гостья обладала запоминающейся. Жгучая брюнетка с длинными волосами, заброшенными на плечо, острым, надменно вздернутым носиком и непоседливыми бесенятами, прыгавшими в карих глазах, обрамленных густыми ресницами. На лице присутствовал необходимый минимум косметики - губы украшала бордовая помада, ухоженные выразительные брови были подведены карандашом, а удивительно гладкую и шелковистую кожу явно обработали каким-то тональным кремом. Если прибавить к этому длинную элегантную мантию, из-под которой выглядывали модные сапожки, маленькие сережки в ушах, красивую золотую брошь с рубинами и золотое колечко на пальце, то можно получить образ эффектной, знающей себе цену женщины, коей, вне всякого сомнения, являлась Септима Вектор.
- Злые языки поговаривают, что Минерва полностью утратила твое доверие, и ты срочно подыскиваешь ей замену. Это правда?
- Рад тебя видеть, Септима! - улыбнулся я, наблюдая за тем, как гостья уверенно располагается на диванчике для посетителей. - И нет, это все враки завистников!
- То есть, я напрасно сюда притащилась, и место декана мне не светит? - Вектор картинно поджала губки.
- Ну, если ты вспомнишь одно волшебное слово, вполне возможно, я снизойду к твоим мольбам и сделаю главной укротительницей наших львяток, - ехидно парировал я.
- Волшебное слово? 'Империо', что ли?
- Мимо! Я имел в виду 'пожалуйста'.
- Ах, это, - профессор возвела очи к потолку и сокрушенно покачала головой, как бы вопрошая богов, за какие грехи они послали ей такого начальника. - Хорошо, будь по-твоему! Пожалуйста, Альбус, скажи, смогу ли я в ближайшем будущем получить место декана Гриффиндора?
Вектор сложила руки на коленях, словно благовоспитанная девочка и уставилась на меня взглядом голодного котенка. Я ответил лукавым прищуром, сопроводив его блеском стекол очков-артефактов, на которые так удачно падали лучи закатного солнца:
- А ты хорошо подумала? Гриффиндорцы - те еще разбойники.
- Но, господин директор, вы же не допустите издевательств над слабой и беззащитной женщиной?
Не выдержав, я весело рассмеялся. Септима тоже улыбнулась. Оставив спектакль, она вольготно облокотилась на спинку дивана, закинув ногу на ногу, от чего ее мантия выгодно очертила линию бедер. Надо заметить, крайне аппетитных.
- А если серьезно, я рассчитываю, что ты войдешь в мое положение и дашь мне хорошую прибавку.
- С чего вдруг такой вывод? - поинтересовался я.
- Ну, мы же с тобой прекрасно знаем, что благодаря попустительству Минервы, практически не уделявшей время своим подопечным, сейчас на факультете Годрика царит разброд и анархия. В мое время первокурсники не осмеливались устраивать глупые розыгрыши над учениками других факультетов и подкладывать навозные бомбы под дверь нелюбимого преподавателя. Сейчас же подобные случаи - не редкость. Добавить к этому повальное увлечение квиддичем - опять же с полного одобрения нашей кошечки, из-за которого успеваемость резко покатилась вниз, усиливающуюся вражду со змейками, которую никто и не думает останавливать, халатно относящихся к своим обязанностям старост, общее пренебрежение правилами элементарного этикета, что особенно заметно во время трапез в Большом Зале, а также отсутствие подобающего воспитания у некоторых представителей красно-золотой братии, и мы получим то, что имеем. А чтобы исправить ситуацию, придется сильно постараться, и без весомой мотивации я за дрессуру разбалованных львят не возьмусь.
Меланхолично поглаживая бороду, я откровенно любовался женщиной. Было видно, что она потрудилась подготовиться к нашей беседе и сейчас не пыталась взять меня нахрапом, а четко и аргументировано доказывала свою правоту, ни капельки не сомневаясь в успехе. И пусть слова Септимы выставляли МакГонагалл в невыгодном свете, я был с ней полностью согласен. Минни являлась идеальным заместителем, прекрасным педагогом и при этом никудышным деканом. Наверняка она и сама это понимала, иначе держалась бы за свою должность до конца.
Молча поднявшись с кресла, я достал из шкафа два пергамента с типовым договором, вписал в нужные места имя, должность и положенное работнику жалование, после чего протянул Вектор для ознакомления.
- Ого, какая неслыханная щедрость! - вскинув бровки, прокомментировала профессор сумму причитающегося ей оклада.
- Все благодарности Люциусу Малфою, - довольно ухмыльнувшись, отозвался я. - Кстати, твое жалование за проведение лекций по нумерологии в этом году аналогично увеличится на двадцать процентов.
- Наверное, мне это снится? Альбус Дамблдор без какого-либо шантажа и угроз намерен увеличить кому-то зарплату? Звучит, как полный бред!
Я сокрушенно вздохнул:
- Эх, не веришь ты в людскую добродетель! А я ведь от чистого сердца, ведомый одной лишь неустанной заботой о подчиненных… Может, эта прибавка тебе и не нужна вовсе?
- Все-все! - всплеснула руками профессор. - Беру свои слова обратно! Спасибо огромное, господин начальник! Я постараюсь оправдать оказанное мне высочайшее доверие, приложить все силы для борьбы с нарушителями дисциплины и взять воспитание молодых гриффиндорцев в свои крепкие руки!
- То-то же! - довольно протянул я.
Мы снова похихикали, а затем Вектор взяла перо и подмахнула договор. Шлепнув на него большую печать и тем самым придав документу правовую силу, я спрятал один листок в архив, а другой торжественно вручил женщине.
- Предлагаю отметить мое назначение на должность! - весело заявила Септима и, заметив, как меня перекосило, добавила: - Что случилось?
- Ничего. Просто в последнее время я всерьез начинаю подозревать, что коллектив Хогвартса медленно, но верно катится в синюю яму.
- Куда катится?
- Это выражение у русских означает 'спиваться'. А что мне прикажешь думать? Хуч вечно ходит 'под мухой', Трелони открыто таскает к себе 'пузыри', Хагрид по вечерам тоже не прочь пропустить стаканчик, а размеры его стаканов более чем внушительны. Теперь вот ты решила потоптаться на моей больной мозоли…
- Ой, подумаешь, проблема! - отмахнулась Вектор. - Тот же Снейп долгими зимними ночами любит глушить огневиски прямо из горла, от того и выглядит на завтраках, словно голодный упырь, а Минни частенько после трудного рабочего дня позволяет себе дернуть стопку-другую настоя валерианы… Только, чур, я тебе этого не говорила!
- Полный трындец! - выдохнул я.
Хоть учиняй борьбу с пьянством! Нет, я сам далеко не трезвенник и всегда готов поддержать компанию. Но именно компанию! Группу хороших знакомых или друзей, в посиделках которых алкоголь играет сугубо вспомогательную роль. А синячить в одиночестве - это, простите, уже клиника!
- Так что с моим предложением? - напомнила Септима.
- Прости, не могу, - ответил я. - Я все еще принимаю зелья Помфри, которые слабо сочетаются с горячительными напитками. Но, уверен, Минерва обязательно составит тебе компанию.
- Жаль.
Профессор действительно выглядела расстроенной, хотя в эмоциях преобладала радость, источником которой являлся сжимаемый в руке контракт. Пообещав переоформить преподавательский договор, как только определю точную сумму жалования (его еще следовало соотнести со списком учеников, изъявивших желание в этом году посещать нумерологию), я достал из рюкзака несколько коробок со сладостями и вручил Вектор.
- Спасибо, - кивнула та и с энтузиазмом поинтересовалась: - Какие будут пожелания для новоиспеченного декана?
- Пока никаких. Ты и без моих подсказок определила фронт работ. Осталось только придумать надежную стратегию и полистать маггловскую литературу, касающуюся методики воспитания трудных подростков. А кто на Гриффиндоре самый 'трудный' тебе подскажет Минерва, когда будет передавать дела.
Победно улыбнувшись, профессор еще раз поблагодарила меня и удалилась, настолько соблазнительно покачивая бедрами, что брюки стали мне тесны. Вот это женщина! Я б такую…
'А раньше она тебе не нравилась, - заметил феникс. - Ты называл ее наглой языкастой стервой и мечтал хорошенько выпороть'.
- Людям свойственно меняться, - нашел я более-менее подходящую отмазку. - К тому же от своих слов я не отказываюсь. Да, наглая. Да, языкастая. И устроить ей порку я бы не отказался.
В сознании возникла картинка - покорная Вектор, одетая лишь в черные чулочки, лежит животом на моих коленях и томно вздыхает при очередном шлепке моей ладони по ее упругой филейной части. М-да…
С трудом отогнав видение и утихомирив разбушевавшиеся гормоны, я занялся полезным делом. Достал из рюкзака литературу и принялся ее изучать. Во время археологических раскопок в 'Гринготтсе' я старался брать все книги, посвященные работе с духовной составляющей, и сейчас на моем столе покоились фолианты, написанные магами разных эпох и культур. Начиная от книжицы со странным названием 'Волхование всех презлейшее' и заканчивая древним талмудом 'Казание наследкам о духе, бытии и навычках чароплетства'. Всего их насчитывалось около сотни, что внушало оптимизм. Особенно радовал тот факт, что многие талмуды, особенно те, что были на старославянском, Дамблдор изучить не успел. Уверен, в них обязательно должен отыскаться способ решения проблемы с Реддлом! Усевшись в кресло, я решительно пододвинул к себе первый том…
Спустя полтора часа от моей уверенности не осталось и следа. За это время я успел изучить примерно третью часть, и никакой полезной информации не обнаружил. Да, в некоторых книгах были упомянуты крестражи, однако вскользь, в качестве примера неудачного метода обретения бессмертия или бесконечной глупости отдельных волшебников, сознательно решивших изуродовать свою личность. В книге Годелота и вовсе заявлялось: 'Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нем ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим'.
Шикарно, блин! Зато я на собственной шкуре выяснил, что староанглийский - это зло, а старославянский - зло в квадрате! Разумеется, я не оставил затею (возможно, лишь из-за врожденного упрямства), но с каждой минутой надежда обнаружить в пыльных фолиантах что-нибудь стоящее все сильнее стремилась к нулю.
Незаметно подкрался вечер. Ниппи принес мой ужин, который я употребил без особого аппетита, изрядно разочарованный отсутствием результатов. А ведь в 'Гринготтсе' эта идея казалась мне гениальной! Уподобиться герою какого-нибудь фанфика и вместо набивания синяков и шишек на тернистом пути к знаниям сразу получить из книг ответы на все вопросы - что может быть лучше? Но, похоже, жестокая реальность не упустила случая шарахнуть оборзевшего 'попаданца' фэйсом об тейбл, и мне придется-таки шерстить память Альбуса.
Домовик унес пустую посуду, а я приступил к вечерней тренировке. Заботы - заботами, а режим нарушать нельзя! Потягав железо, разогрев связки и нагрузив мышцы, я с кислой миной вернулся за книжки. За этим занятием меня и застала Минерва. Сегодня профессор выглядела много лучше вчерашнего. Отложив книгу о призраках и прочих бесплотных созданиях, оказавшуюся неожиданно увлекательной, я радостно поприветствовал женщину.
- Ну что, Альбус, ты уже определился, кого возьмешь на ЗоТИ и зелья для младшекурсников? - поинтересовалась МакГонагалл, когда мы с ней присели на диван.
- И не только, - отозвался я. - Сегодня я наведался в банк и был приятно удивлен щедростью Попечителей. Теперь Хогвартсу можно не экономить на преподавательском составе. В связи с этим у меня появилась идея - увеличить количество изучаемых предметов, ликвидировав дыры в образовании молодых магов.
- Дыры? - неподдельно изумилась Минерва. - О чем это ты?