А на следующее утро рано по утру, разбуженный петухами, Туз вылез из будки, впервые ответив на утреннюю перекличку, как рекомендующий обходить его территорию стороной. Из груди его вырвался такой угрожающий вой, что на всех концах Черемушек собаки примолкли, Тронутый вниманием к своей персоне, Туз постоял минуты три, прислушиваясь и недоумевая, почему ему не перечат, попробовал погавкать - и, не дождавшись ответа, вернулся в будку, захватив по дороге кость, оставленную накануне.
День выдался солнечный. Первомайские праздники решили отметить с размахом. Ближе к вечеру приехали тетя Вера и давняя подруга матери тетя Августа. Туз обнюхал новеньких и для порядка порычал, сразу же успокоившись, когда Кирилл объяснил ему приказом "Фу, свои!".
Увидев преобразившийся дом, обе они остановились безгласно у калитки, задрав голову в немом молчании. Листья еще не распустились, но почки раскрылись - двухэтажный особнячок утонул в зеленоватой дымке. Дом они еще не видели, и похоже, не ожидали застать его в таком состоянии. Пораженные до глубины души, они не сразу зашли, обойдя его со всех сторон - и сад, и огород, напившись воды из колодца. Луг за огородом еще белел подснежниками, возле весеннего родника, стекающего в направлении реки, ярко-зелеными кустами зацветали сочные стебли лягушачьей травы и выпускали свои саблевидные листья камыш и осот.
Вообще тетя Вера была старше матери на три года, но выглядела моложе. Часть своей жизни она прожила с мужем на дальневосточной заставе, и с тех времен сохранила некоторый акцент. Делать ей там было нечего, и она полностью посвятила себя познанию и созерцанию. Выучила японский и китайский языки, заочно и экстерном сдав экзамены закончила филологически, после чего развелась с мужем и на пять лет уехала в Японию, устроившись переводчицей. Там она переняла некоторые японские традиции и пристрастилась к суши. Пресытившись Японией и частично Китаем, она вернулась, на некоторое время забыв об этих странах, занявшись исследованием собственной истории и культуры. Закончила исторический - тоже заочно и тоже экстерном. И снова заболела, уже Египтом. В Египте и Сирии она прожила еще пять лет. Потом были Монголия и Гималаи, где увлеклась йогой. Семь лет назад ее вдруг как подменили - она внезапно вернулась, нашла мужчину своей мечты, раздобрела, большую часть времени проведя за плитой и с тряпкой в руках. Спустя три года снова переосмыслила свою жизнь, решив, что семейная жизнь не для нее, подписала несколько контрактов на перевод книг и углубилась в какой-то свой, придуманный мир, так и не сумев смириться с бытовухой. Но надолго уже не уезжала, посвятив себя матери и Кириллу с Александром. Он густо и ярко красила ресницы и брови. Короткие волосы ее были неестественно малинового цвета. По-молодежному носила вязаную юбку-мини, черные колготки с узором и короткую коричневую кожаную куртку. Единственное, о чем она сожалела, то что не может иметь детей. Первая беременность закончилась выкидышем, и при чистке матки врач занес инфекцию. Сама тетя Вера тогда выжила чудом.
Кирилл любил тетку Верку безумно, восхищаясь ее и проводя с нее, наверное, больше времени, чем с матерью и отцом, вечно занятыми и не имеющими представления о многих вещах, которые его интересовали. И она отвечала ему тем же, поддерживая во всех его начинаниях. И так однажды он стал на коньки, потом на ролики, потом освоил скейтборд, трижды прыгнул с самолета с парашютом, и, наконец, забил на все, увлекшись археологией, мечтая поступить или на исторический факультет. Пробовал разобраться в египетских и японских иероглифах, но склонность к такому роду занятий оказалась нулевая. Понять можно, вспомнить, как это произноситься, наверное, смог бы только японец или тетя Вера. Взять, к примеру, меч. И солнечный свет. Казалось бы, какая между ними связь? "Это язык чувств, мыслей, телепатов!" - восхищенно ворковала тетя Вера, пока он, испытывая некоторый шок, тупо пялился на иероглифы, пытаясь запомнить хоть что-то.
Тетя Августа не молодилась. Они дружили с матерью с института, когда их поселили в одной комнате в общежитии. Сразу же после института она вышла замуж и поменяла профессию. Полная, невзрачная на вид - но ее прическа и костюмы всегда оставались безупречны. Всю свою жизнь она проработала главным бухгалтером на крупном заводе, а когда завод перешел в частные руки, ее сократили, приняв на ее место молодую девчонку. После увольнения тетя Августа год пыталась справиться с сильнейшим стрессом. В конце концов, как основная часть интеллигенции, подалась на рынок. Она была кормилицей в семье с тремя детьми и мужем-домохозяином. После, когда завод обанкротился, ей снова предложили возглавить финансовый отдел, но она предпочла маленький семейный бизнес чужому. От пережитого стресса с того времени у нее осталась любовь к быстрой езде. Так она с ним справлялась - выезжала на безлюдную дорогу и выжимала скорость до предела. Никто уже и не сомневался, что она бъеться. Но нет, пару раз слетела в сугроб с обочины, еще пару раз чуть не утопила машину. Сорок километров шла пешком, чтобы вызвать на подмогу трактор. И стоило ей чуть-чуть понервничать, как ее тут же штрафовали за превышение скорости.
Пока мать и тетя Августа разговаривали, сидя на скамейке, тетя Вера надула шарики, развесив по ограде, умиляясь теплу, солнцу и первой траве, по которой можно было ходить босиком. Перед домом Александр и Матвей Васильевич разжигали мангал, разрубая ветви садовых деревьев, оставшиеся после обрезки. Туз прохаживался рядом, непременно останавливаясь возле ведра с мясом, глубоко втягивая носом воздух. Кирилл перенес вещи тети Веры и тети Августы в комнату матери. Сообразив, что сумки тяжелые, Матвей Васильевич вызвался ему помочь. Тетя Вера и тетя Августа, полной грудью вдохнув деревенский воздух, последовали за ними.
- О! - округлились рот и глаза у тети Веры. - Может я у вас лето поживу? - осматривая комнату, предложила она, открыв дверцы шкафа. - Боже, всегда мечтала о камине…. Остаюсь! - она плюхнулась на софу, блаженно улыбаясь.
- Поэтому и поставили камин, чтобы вам понравилось, - сообщил Матвей. - Владимировна много о вас рассказывала, ждала.
В присутствии дам он чувствовал себя сковано, покраснел, веснушки проступали ярче - он хмурился и торопился уйти. Тетя Вера закосила взглядом в его сторону, молча жестами вопрошая Кирилла. Кирилл так же молча, ответил, укоряя за нетерпение. Когда Матвей Васильевич ушел, первым делом тетя Вера поймала Кирилла, расцеловала в обе щеки. Кирилл не отбивался, терпеливо дожидаясь, когда закончатся лобзания, понимая, что лучше не напоминать, что он заканчивает девятый класс и вот-вот станет совершеннолетним.
- Рассказывай! - хором приказали обе тетки.
- Что рассказывать? - растерялся Кирилл.
- Как вы тут, как мать? - потребовала тетя Августа.
- Что за мужчина тут у вас хозяйничает? - добавила тетя Вера.
- Про мужчин потом, - укорила ее тетя Августа. - Это потом! Как мамино здоровье, только предельно честно, не выдам!
- Нормально, кашляет, но не задыхается, много лучше, - успокоил Кирилл. - Это правда! - он посмотрел на шутливо нахмуренную тетю Веру, - А дядя Матвей - это наш сосед, он нам с домом помогал. Это Сашин начальник, он теперь работает у него в бригаде. Не женат, детей нет.
- Просто так не помогают! - решительно заявила тетя Вера. - У них с Анькой роман?
- Да нет никакого романа! - обиделся Кирилл. - Просто живем рядом, это дядя Лехи и Сереги. Это деревня! Тут все друг друга знают!
- Это те два рыжих пацана, что скутер свой разбирают на запчасти? - поинтересовалась тетя Августа. - Похожи! Но я подозрительно отношусь к любому мужику, который не имеет детей в возрасте за пятьдесят. Больной?!
Кирилл понял, что они думают о романе матери и Матвея Васильевича, невзирая на его оправдательную речь.
- Нет у них никого романа! Сомневаться надо? - обиделся он, не зная как еще их можно убедить. - Свободный он! Ну, я так думаю… И не больной, нормальный. Может, не повезло просто. Встретившись с такими тетками, - Кирилл скептически осмотрел обоих, - я бы тоже не захотел жениться.
Женщины переглянулись.
- Спасибо, племянничек! - обиделась тетя Вера. - и в правду вырос, если о женитьбе подумываешь! Присмотрел кого? В школе? Влюбился? Рассказывай!!! - она подняла руки "сдаюсь", согласно помахала ими, всем своим видом выражая доверие. - Я не думаю, как Августа, что человек обязательно нездоров, если не обзавелся хвостиками к пятидесяти, - сердито взглянула на тетю Августу. - Замечательно, может, меня, красивую, ждал! Но если я разобью Анькино сердце, голову оторвем тебе, Кирюха! - пригрозила она.
- А Матвей симпатичный мужчина, глаза у него черные, блестят как бусинки… - подумав немного, проговорила тетя Августа. - Заметили, как краснеет?
- Много ты видела мужчин, Августа, которые бы к пятидесяти сохранили такое качество? - прищелкнула языком тетя Вера. - Да что бы на Анькином месте, проворонить такого мужика!
Обе снова вопросительно уставились на Кирилла.
Кирилл понял, что убедить их не удалось, но доказывать ничего не стал. Сердито хлопнув дверью и услышав, как прыснули ему вслед, он вышел, пожалев, что вообще остался с ними наедине.
Стол накрыли во дворе, выложив салаты и угощения, установили на окне музыкальный центр. Когда упаренные женщины вышли из бани, Александр и Матвей уже нажарили шашлыков и потушили на углях рыбу. Вечером собрались гости: родители Сережи и Леши, соседка Инесса и коллеги матери по работе. Одурев от счастья, Туз радовался гостям и угощению со стола, перепадавшего ему в изобилии. Позже всех пришел Яков Самсонович, отец Ирины.
Никто, кроме Александра, который сразу же протянул ему руку и посадил рядом с собой, накладывая угощения, последнему гостю не обрадовался. Его старались его не замечать, но он не огорчался, сел в сторонке и молча улыбался, наблюдая за вечеринкой. Александр подсел к нему, не участвуя в разговорах, лишь подходил к столу, чтобы наполнить рюмку Якова Самсоновича и подложить ему очередную порцию горяченького мясца. Тост за тостом - гости захмелели. Тетя Вера, наконец, с красным носом и щеками, набралась смелости и подсела к Матвею, откровенно заигрывая. Но он краснел и отодвигался, украдкой посматривая в сторону матери. Кирилл уловил его взгляд, и взгляд ему не понравился. Мать о чем-то оживленно беседовала с тетей Августой и коллегой по работе, не отвечая взаимностью. Но Кириллу легче не стало, он вдруг испытал ревность.
Ох, уж эти игры взрослых! А вдруг обе женщины были правы?
Наконец, гости начали расходиться. Засобирался и Яков Самсонович, прощаясь с Александром. Увлеченная Матвеем, тетя Вера только сейчас обратила на Якова Самсоновича внимание и сообразила, что перед нею отец бывшей невесты племянника.
- А он что тут делает?! - удивилась она. - Кто ему разрешил здесь находиться?
- Да он тут частенько бывает, - пояснил ей ситуацию Кирилл, усмехнувшись. - Проверяет, не нашелся ли клад, зарытый их бабуськой.
- Это мой друг, - заявил Александр, вызывающе. - Ему не нужно разрешения. Тетка Верка, а ты почему на людей нападаешь? - прищурился он. - Разбирайся с Матвеем. Матвей Васильевич, увели бы вы ее куда-нибудь, а то женщина горит желанием обнять мужчину своей мечты.
Александр был пьян. Кирилл сразу почувствовал, что он вернулся в то состояние, которое у него было в то время, когда они ругались. Александр набычился, выпятив нижнюю губу, руки у него сжались в кулаки, а глаза налились кровью.
- Вы тут тоже… я заметил, не такой желанный гость, - ядовито заметил Яков Самсонович, подливая масла в огонь.
- Это я-то случайный?! - возмутилась тетя Вера, задохнувшись. - Это я-то! Да как ты смеешь… Вор, рецидивист! Мало вам Анькиной квартиры, вы и на дом нацелились? Обхаживаешь ребенка? Что вам еще надо с твоей потаскушкой?! Я бы постеснялась на улицу выходить, если бы у меня была такая дочь!
- Зачем мне отбирать? Мы вроде как не чужие… - Яков Самсонович не ожидал такого отпора. - Саша почти зять мне. Милые бранятся, только тешатся, - миролюбиво произнес Яков он. - Да вы Сашу своего спросите, он подтвердит. Разве по-другому думаешь, Александр?
- По-другому? Нет, конечно же! Тетя Вера, не лезь не в свое дело, - опешил Александр от признания Якова Самсоновича, пытаясь переварить новость. - Вы приехали к матери, вот и занимайтесь своими делами.
- Вы слышали, что хозяин сказал? Я бы на вашем месте… - поучил Яков Самсонович тетю Веру. - Не забывайте, что за вами еще должок!
- Я бы на твоем месте, никогда здесь не появлялась. Не зли меня! - пригрозила тетя Вера. - А ты, Саша, сначала разберись с тем, что натворил. Шел бы ты… Стоп, какой должок? - спохватилась она. - Анька, у тебя долги, а ты дом строишь?
- Какой должок? - придвинулся Матвей Васильевич к Якову Самсоновичу, преграждая ему путь к отступлению. - Ты не надейся, мы Анну Владимировну в обиду не дадим. Говори!
Тетя Вера и тетя Августа тоже наступали на Якова Самсоновича, он попятился, упершись спиной в забор.
- А вы договор внимательно почитайте! Там все-о-о написано! - пропищал Яков Самсонович, глаза у него забегали по наступающим.
- Анька, неси договор! Мы его держим! - приказала тетя Вера.
- Отойдите от человека, - бросился на помощь Якову Самсоновичу Александр. - Что вы напали на человека? При чем тут он? Я вас приглашал? Вас приглашали? Уж если приехали, не надо нам портить отношения с людьми!
- Саня, разберемся без тебя! У тебя долги, а ты его защищаешь?! - Тетя Августа отталкивала Александра плечом, не давая ему дотянуться до тети Веры. - Единственный способ избавиться от кредитора, убрать его и весь его род с лица земли! - продекларировала она, недобро посматривая на Якова Самсоновича. - Сейчас мы как раз этим займемся! - грозно прорычала она, но не сдержалась и хихикнула.
- Вот! - мать протянула тете Августе договор купли-продажи.
- И где здесь про долги? - спросила тетя Августа Якова Самсоновича, просматривая договор.
- В пункте про условия владения домом… что собственность на дом может быть оспорена, если в доме найдется собственность старого владельца, которая не сразу будет возвращена наследникам.
Кирилл и ужаснулся, и обрадовался. На чердаке сарая накопилось много старых вещей, которые он собрал во время ремонта. Как в воду глядел!
- Я вам все верну, они там, - он махнул рукой в сторону сарая. - Я не думал, что они кому-то понадобятся… Там все такое старое… - взмахнув возбужденно руками, торопливо проговорил он, - станок ткацкий, прядильная чурка, чугунки и ухваты, половики есть, подсвечники и самовар… Еще череп, свечи, и всякие склянки с порошками и шкурками лягушачьими. Я хотел выкинуть… - про хрустальный шар, найденный в бане под кушеткой, Кирилл благоразумно решил умолчать, пока не исследовал его свойства.
- Что? - сурово переспросила мать.
- Склянки… череп… скелет…, - виновато повторил Кирилл. - Я думал, если что, то медику не помешает.
- Ну… это можете оставить себе, - пояснил Яков Самсонович. - Нас интересуют книги и кот. Ну и деньги, она копила… Знаем, что были, сама показывала, но не нашли.
- Что? - переспросила мать, на этот раз хватаясь за сердце.
- Может, убийцы унесли? - поинтересовался Матвей, стоя напротив Якова Самсоновича плечом к плечу с тетей Верой. Общий враг их сплотил. Тетя вера положила руку на плечо Матвея Васильевича, словно на опору столба.
- Да-да! - поддакнула она. - Кирилл, попридержи Туза, он сожрет нас всех! Не лезь в разборки взрослых, разберемся без тебя! - тетя Вера пальцем пригрозила Тузу, который сообразил, что среди своих появились чужие, только он пока не понял, кто есть кто.
- Никто украсть их не мог, на виду она их не держала! - взвизгнул Яков Самсонович.
Матвей повернулся к матери и успокоил ее:
- А из-за скелета не переживайте, мы их в горах нашли. Им лет много. Хотели в музей сдать, да нет у нас музеев, отдать на сторону жалко. Похоронить, кости голые, ни вреда, ни пользы. А куда нам скелеты эти? Умелец наш собрал их. Еще один в школе стоит, ребята на нем учатся. Авдотья лекарила, попросила, второй мы ей отдали. У них Ирка в морге ума набиралась, с детства там околачивается, любит она резать мертвечину. У Авдотьи училась прилежно. Они от вас чего-то другое хотят! Видал я того кота, Авдотья берегла его, других таких не сыскать. И деньги у нее были, и книги, только не показывала никому, прятала… Но если воры ее убили, - прищурился Матвей Васильевич, - то нашли бы! К чему людей беспокоить, которые знать ничего не знают? - он повернулся к тете Вере. - С этим разобраться надо раз и навсегда, а то не отстанут, я эту семейку знаю!
- Воры умеют находить то, что им нужно, - промычала тетя Вера.
- Да нет, Авдотья мастерица была прятать, - усмехнулся Яков Самсонович, уверенно глядя ей в глаза. - Уж мы-то знаем! Все места знаем, где прятала, но найти не можем. И документов нет, не все. Вы кота видели - здесь он! Значит, и все остальное здесь.
- А при чем тут кот?! - всполошилась мать. - Коты сами по себе!
Тетя Вера и тетя Августа переглянулись, подозрительно уставившись на мать. Смысл ее слов они не совсем поняли, или поняли и не до конца поверили. А тем временем возмущенная мать распахнула ворота нараспашку.
- Иди! Ищи! Найдешь, все твое, а сыновей моих не тронь! И пугать меня не надо! Я людям голову не протыкаю, чтобы кошелек себе набить! Это вы черепа ломаете!
- Аня, да купи ты им кота… - рассмеялась тетя Вера. - Из-за какого-то кота такой скандал!
- Не только кот, еще деньги и книги, но не любого, а именно нашего кота! - задохнулся от злости пунцовый Яков Самсонович.
Кирилл наблюдал за потасовкой взрослых, на всякий случай, посадив Туза на цепь на безопасном расстоянии, успокаивая его. Туз рычал и рвался в бой, цепь отбрасывала его назад, и он, припадая, скулил, выпрашивая свободы. Кирилл взял его за ошейник, приказав сидеть. Туз послушался, но сидел беспокойно, не переставая гавкать. Он видел, как зла хозяйка, как решительно настроена тетя Вера и тетя Августа, как мечется Александр, стараясь отодвинуть Матвея Васильевича от Якова Самсоновича.
- А документы, документы у вас есть? - хитро прищурилась тетя Августа. - Где документы? Чем докажите, что ваш?
- Свидетели есть! Свидетели! - радостно взвизгнул Яков Самсонович. - Все наши подтвердят!
- Ага, сговорились?! - поймала его тетя августа. - Знаем мы, мы тоже свидетелей найдем!
И вдруг Кирилл увидел, что кот, черным силуэтом в лучах заходящего солнца, сидит на заборе, как раз там, где к забору был прижат Яков Самсонович.
Кирилл остолбенел…
Кот лежал, с дьявольской насмешкой наблюдая за людьми прищуренными глазами. Хвост его с силой бил по забору, но лапами он лишь раз выпустил когти, тут же втянув их обратно. Лица всех скандаливших людей были повернуты к нему, но ни один из них не видел его. Кирилл протянул руку в направлении кота:
- Да вот же он! Вот же кот! Смотрите!
- Где? - все разом обернулись к Кириллу.
- Вот! - он протянул руку, показывая пальцем, - Вот… только что был тут…
Кот исчез. Стоило ему отвести взгляд, как кот исчез, как в прошлый раз, когда он видел его в своей комнате.