III
Как выяснилось несколько часов спустя, я серьезно недооценил размах, с которым взялась за дело надзорная коллегия. Один-два следователя, в тихом уголке беседующие с руководством школы об ее выпускниках? Как бы не так! Бравые вояки, руководствуясь мифической "честью мундира", могли сколь угодно долго водить за нос шпиков, но оказались совершенно беспомощны перед нагрянувшей из казначейства неурочной проверкой расходования казенных денег. Надо ли говорить, что ревизоров в составе сборной комиссии оказалось едва ли не меньше, чем тех самых пресловутых шпиков?
В просторном холле главного корпуса школы яблоку некуда было упасть. Казалось, со всего здания сюда стащили столы, ящики с бухгалтерскими книгами, личными делами выпускников и преподавателей. Человек тридцать проверяющих разбирали документы, сортируя бумаги по одному им известному принципу. Несмолкающий гомон голосов, шелест страниц, скрип гусиных перьев. Рутина. Не удивлюсь, если Ланье уже давненько армейским зазнайкам перышки хотел пощипать, а тут такая оказия подвернулась…
Сидевший на подоконнике крепкого сложения парень встрепенулся при нашем появлении и зажатым в руке бутербродом с копченой курятиной указал на одну из дверей. Туда мы и отправились.
В небольшом кабинете с распахнутым настежь окном тоже оказалось не протолкнуться. Кроме четверых липовых проверяющих из казначейства здесь маялись два школьных администратора. Выделялись они на общем фоне не столь серо-зелеными мундирами, сколь кислыми выражениями осунувшихся лиц.
- Как успехи? - прямо с порога поинтересовался и не подумавший поздороваться Пратт.
- Просматриваем дела лучших выпускников последних пяти лет, - доложил один из проверяющих, длинный, словно жердь, парень с испачканными чернилами пальцами.
Выходит, казначейские свое дело сделали: собрали материал на руководство школы, и теперь тем волей-неволей пришлось позабыть про армейский гонор.
- Почему только пяти? - удивился Джек.
- Потому как лучшие ученики предыдущих лет в большинстве своем уже покинули этот мир, - подсказал я. - Закатная кампания, знаешь ли. Лемское поле…
- Так и есть, - буркнул усатый капитан. - Лучшие остались на Лемском поле. Третий сводный. А судя по обстоятельствам покушений, ваш стрелок просто не мог остаться нами незамеченным.
- Одно непонятно, - потеребил длинный ус его коллега. - При таких вводных нормальный лучник никогда бы не взялся исполнять заказ. Слишком много факторов. Слишком высок риск промахнуться.
- Но он попадал, - кивнул я. У меня и самого появились подобные сомнения. Больно уж нестабильно стрелял убийца. Да, он всегда попадал, но пару раз едва не запорол дело. - Хотя не должен был и пытаться. Так? Получается, либо он бесовски самоуверен, либо у него не было выбора.
- Или и то, и другое, - поддакнул тоже, несомненно, почуявший неладное Джек.
- И на один блестящий выстрел в очень сложных условиях приходится стрела, едва не улетевшая в "молоко", - вслух высказал свои опасения я. - Быть может, мы не совсем то ищем? Что, если стрелков было двое?
- Эд Рох! - вдруг хором воскликнули чиновники королевской школы.
- Кто? - с изумлением уставились мы на них.
- Эдвард Pox-младший, - повторил капитан. - Прирожденный лучник, но страшный разгильдяй.
- Тот, кто никогда не мажет, - добавил его коллега и пояснил специально для нас: - Так его называли.
- Здесь есть его личное дело? - Джек оглядел коробки с документами.
- Нет, - мотнул головой капитан. - Эдварда к лучшим выпускникам нельзя отнести даже при всем уважении к его отцу. Вот тот знатный был стрелок.
- Но вы же сказали, парень никогда не промахивался?
- Попадать в мишень и быть хорошим стрелком - разные вещи, - объяснил капитан. - Попадал он всегда. Из любого возможного положения. При любых условиях. В мишень попадал. В яблочко не мог попасть и с двадцати шагов.
- Личное дело на него, быстро! - распорядился Джек, и один из проверяющих выскочил в коридор. Все верно - почерк один в один.
- Только это не Рох, - заметил вдруг подчиненный капитана. - Он в прошлом году подстрелил хахаля своей подружки и ближайшую дюжину лет проведет на каторге. "Ржавая кирка", слышали о такой?
- Доводилось, - задумчиво протянул Пратт и, прищурившись, глянул на меня.
Я только кивнул. Убитый надзиратель служил именно на этой каторге. Простое совпадение? Или нечто большее? Надо проверить.
- Как думаешь, это он? - Джек остановился на крыльце главного корпуса и махнул рукой сидевшему на козлах кареты кучеру. Дождь лил не переставая, и бежать через весь двор не хотелось совершенно. Только-только пообсохли.
- Проверить надо, - пожал плечами я. - Слишком много совпадений.
- Совпадений много. - Рыжий повернулся к вышедшему вслед за нами на свежий воздух крепышу, который давно умял бутерброд и сейчас зябко кутался в невесть где раздобытую форменную куртку охранника королевской стрелковой школы. - Выясните все, что сможете, о связях убитых, их родственников и деловых партнеров с "Ржавой киркой". Мы едем в тюрьму.
- Не очень удачная идея, - хмыкнул я. - Ты вот так прямо заявишься и потребуешь встречи с Рохом? Тебе не откажут, нет. Просто он возьмет в это самое время да и повесится в камере.
- Ладно, Пьер, сделай нам патенты адмиралтейства. И бумаги о выделении на нужды флота полутора десятков заключенных. - Расчет Джека был прост: постоянно испытывавший нехватку людей флот частенько привлекал в гребцы для работ в доках или ремонта кораблей каторжан. Никого там такой визит насторожить не должен. - Мы будем ждать тебя…
- В "Черной ладье", - подсказал я.
- В "Черной ладье", - повторил вслед за мной рыжий. - И шевелись, в тюрьму надо успеть засветло. Да! Фургон и полдюжины охранников отправить не забудь.
- Останови, - стукнул я в стенку, когда колеса кареты застучали по булыжной мостовой.
- Ты куда? - удивился Джек.
- Скоро буду. - Мне пришла в голову идея заскочить к обитавшему неподалеку старому знакомому. - Закажи чего-нибудь перекусить.
- Не пропадай! - предупредил рыжий.
- Постараюсь.
Я выскочил из кареты и бросился бежать к размещавшейся на первом этаже углового дома бакалейной лавке. Привело меня сюда, разумеется, вовсе не намерение сделать покупки, а желание пообщаться с хозяином этого скромного заведения. Надеюсь, со времени нашей последней встречи он успел поостыть и не станет хвататься за нож. Если уж на то пошло, пусть спасибо скажет, что сломанной ногой отделался. При другом раскладе запросто мог на корм рыбам отправиться.
- Привет, Сурок, - поздоровался я, прикрыв звякнувшую колокольчиком входную дверь.
- Здравствуй, Себастьян, - мельком глянул в сторону подсобки хозяин лавки. Высокий, нескладный, лысоватый и с давно уже наметившимся брюшком. Когда-то - не самый удачливый уличный головорез. Теперь - добропорядочный буржуа. И весьма заметный деятель столичного преступного сообщества. - Давно вернулся?
- Пару дней назад. - Я уселся на стоявший перед прилавком стул. - Все сидишь в своей норе?
- Ногу, знаешь ли, в такую погоду ломит. Просто сил никаких нет! - выразительно уставился на меня Сурок.
- Да, погодка ни к бесу… Дождь этот. Так и кажется, будто уже утонул, - не остался в долгу я.
- По делу? - понял намек хозяин.
- Есть немного. - Я наклонился к Сурку и, понизив голос, попросил: - Пусть твой мальчик выйдет из подсобки и погуляет на улице.
- В такую погоду?
- За пять минут не растает. - Я облокотился о прилавок. - Мы же серьезные вещи обсуждать будем, еще узнает кто. Греха не оберешься.
- Пика, пройдись до мясной лавки, - распорядился Сурок и, когда за низкорослым крепышом захлопнулась дверь, нахмурился: - Тебя Мешок Костей прислал?
- Успокойся, - невольно скривился я. - Знаешь ведь, с господином Ошем я больше дел не веду. Никаких. Никогда.
- Да кто вас знает, - поежился хозяин лавки. Как ни прочно было его положение, ссориться с моим бывшим нанимателем он себе позволить не мог. Второй раз сломанной ногой может и не отделаться. - С чем пожаловал?
- У тебя есть люди в "Ржавой кирке"? - перешел к сути дела я. - Те, которым лучше бы оказаться на свободе?
- Допустим, - насторожился Сурок. - И что?
- Если они поделятся кое-какой информацией, позабочусь об их досрочном освобождении. Но люди нужны надежные. Из тех, которые потом языком трепать не будут.
- Большим человеком стал?
- Никогда маленьким человеком не был. Ну?
- Какая информация нужна? - решился Сурок.
- Сам с ними пообщаюсь, - покачал головой я. - Меньше знаешь, крепче спишь.
- Помнишь Рыбака? - уточнил ненадолго задумавшийся хозяин лавки. - Который с Голубиного переулка?
- Помню.
- Если вытащишь его - за мной не заржавеет.
- Ты не понял, - я поднялся со стула и накинул на голову мокрый капюшон, - его вытащат, если он окажется полезен. Так что будь добр, передай ему весточку. Прямо сейчас.
- Договорились.
- Да! - остановился я уже в дверях. - Если потом он начнет болтать лишнего - неприятности будут не только у него и у меня. Ну ты понял…
От лавки Сурка до "Черной ладьи" - пять минут быстрым шагом. За пять минут ходьбы по залитым дождем улицам я вымок до нитки. К таверне подошел замерзший, усталый, голодный и злой. Так что когда из проулка выскочил какой-то парень, реакция у меня была соответствующая.
- Господин Ош хочет погово… - Закончить фразу схвативший меня за рукав посыльный не успел.
С разворота основанием открытой ладони в нос. Связка коротких ударов в подбородок и солнечное сплетение. И, уже придерживая за руку оседающего на землю парня, - ребром ладони по шее.
Больше никто остановить меня не пытался.
- Старый знакомый? - хмыкнул стоявший на крыльце Джек.
- Типа того. - Я распахнул дверь. - Перекусить заказал?
- А как же! - Рыжий указал на стол в углу зала. - Кстати, если у тебя проблемы, лучше бы мне о них знать.
- Никаких проблем. - Я скинул промокший насквозь плащ на лавку и уселся на ближайшее к растопленному очагу место. - Бывший наниматель изъявил желание пообщаться.
- И чего ты так резко? - Пратт поднял крышку со стоявшего на столе подноса.
Жаркое? Это хорошо. И рыбный пирог. И сырные булки. И запеченная кукуруза. Про кувшин с подогретым вином вообще молчу. Без него точно насморк обеспечен. Промок же насквозь.
- Когда после четырех лет работы на него я загремел в тюрьму, - работая на него, загремел! - он палец о палец не ударил, чтобы вытащить меня из кутузки.
- И сколько отсидел? - Джек принялся разделывать молочного поросенка.
- Нисколько. Завербовался в пехоту.
- Лихо! Там люди Малькольма тебя и приметили?
- Ага. - Я наполнил кружку и хлебнул подогретого вина. Хорошо! Но пока хватит. - Сам понимаешь, от таких предложений не отказываются.
- Так ты на Паре сколько, лет пять уже пашешь? - Угу.
- Надо же! Думал, столько не живут.
- Слушай, чего ты пристал? - Я вновь отпил вина. - Сам-то сколько пар сапог на королевской службе сносил?
- Да уж не меньше твоего, - рассмеялся Джек. - О! Вон и посыльный. Быстро они.
- Еще бы что-нибудь толковое разузнали, - пробурчал я с набитым ртом.
Впрочем, мой рыжий приятель этих сомнений не разделил - и оказался прав. В переданном посыльным пакете обнаружились патенты адмиралтейства, предписание начальнику тюрьмы предоставить на нужды флота полтора десятка заключенных и исписанный только-только подсохшими чернилами листок. Докладная по связям убитых с каторгой.
- Чего пишут? - наевшись, развалился на стуле я.
- Надзиратель работал в "Ржавой кирке", ожидаемо, да? - ухмыльнулся Джек. - Хм… а вот это уже интересней. Ревизор из казначейства последние несколько лет проверял отчетность тюрьмы. Землевладельцу выделяли заключенных на сезонные работы. Судья не только отправлял туда плохих парней вроде тебя, но и рассматривал ходатайства о досрочном освобождении. Не он один, но вообще округ его. По таможеннику - ничего.
- Большинство жертв и подозреваемый имеют непосредственное отношение к "Ржавой кирке", - задумался я. - Дело нечисто.
- Да уж куда нечище, если пятеро трупов нарисовались. - Джек осушил кружку остывшего вина и поднялся из-за стола. - Рыба, как известно, с головы гниет.
- Думаешь, концы надо искать в руководстве? - Я с неохотой надел не успевший просохнуть плащ.
- На первый взгляд - да. - Направившийся к выходу Пратт остановился и обернулся: - И вот это мне категорически не нравится!
- Чего так? - поинтересовался я уже на улице.
- Комендант тюрьмы - барон Аспине - весьма влиятельный человек. У него много друзей.
- У тюремщика? - удивился я, вертя головой по сторонам в поисках нашей кареты.
- В фургон лезь. - Джек подтолкнул меня к крытой парусиной повозке с дощатыми бортами. - Его род управляет каторгой на протяжении трех или четырех поколений. Это уже почти семейное предприятие. Понимаешь, о чем я?
- Делу могут не дать хода?
- Как раз нет. Может так оказаться, что наверху уже знают, кто окажется в ответе за все. Просто нам об этом пока еще не сообщили.
- Бесов праздник! - ругнулся я и залез в фургон, в котором сидели пятеро крепких парней в форме военных моряков. Круглые шапочки, полосатые фуфайки, просторные брюки и тяжелые башмаки. На поясах кортики и короткие дубинки. А морды такие, что любой пират сам от страху при виде них удавится.
- Трогай! - крикнул усевшийся рядом со мной Джек. - Ладно, действовать по обстоятельствам будем.
- Это понятно, - усмехнулся я, - непонятно другое…
- Что еще? - насторожился рыжий.
- Сдается мне, голуба, ты меня за нос водишь. - Увиденное в королевской стрелковой школе навело на мысль, что надзорная коллегия как-то очень уж рьяно взялась за дело.
- О чем ты?
- А сам посуди, - оглянулся я на бравых морячков и понизил голос, - мой рассказ ведь для мало-мальски разумного человека бред чистейший, так? Но вместо дома для душевнобольных меня в ваше ведомство зачисляют…
- Я же говорил…
- Ты много чего говорил. Но вот почему такой переполох из-за этого дела начался, объяснить не удосужился.
- Да какой переполох?..
- Нормальный такой переполох. Или, по-твоему, со всей столицы дознавателей в стрелковую школу согнать - это обычная манера ведения дел Ланье?
- Послушай!..
- И слушать ничего не буду. Колись, что происходит?
- Ну, блин, ты даешь, - скривился Джек. - Ты хоть понимаешь, что государственную тайну из меня выпытываешь?
- Очень смешно, - хохотнул я. - Ты - и государственная тайна. Три раза "ха"!
- На полуночи неспокойно, - с совершенно серьезным видом выдал надувшийся Пратт некоторое время спустя.
- Это ты пошутил сейчас? Ты еще скажи, Драгарн с нами за Закатную кампанию поквитаться задумал!
- Я серьезно!
- Я тоже! Чем тебе Драгарн не угодил?
- В Драгарне как раз все спокойно, - тяжело вздохнул Джек.
- В тихом омуте бесы водятся, - и не подумал оставить в покое рыжего пройдоху я. - А на полуночи что? Опять Ланс с Норвеймом из-за Руга друг на друга окрысились?
Эта провинция за последнюю сотню лет переходила из рук в руки никак не менее дюжины раз и стала причиной нескольких затяжных войн. Так что фраза "на полуночи неспокойно" обычно означала всего лишь, что Норвейм и Ланс в очередной раз начали обмениваться по этому поводу дипломатическими депешами и демонстративно стягивать к границе войска.
- И это тоже, - кивнул Пратт. - Да только в Лансе совсем уж непонятные дела творятся. Слышал небось уже, что странной смертью Эдвард Первый помер?
- Ну.
- Баранки гну! Сынок его еретиков привечать стал. Об открытии миссий ордена Изгоняющих и слышать не хочет.
- Логично, - фыркнул я.
- А то, что бесноватых там теперь королевские шпики куда-то увозят, тоже логично? Армия как на дрожжах растет, а в некоторых гарнизонах и вовсе заклинатели бесов появились!
- Это как?
- А вот так! - свысока глянул на меня Джек. - Посмотрит такой заклинатель в глаза солдату, и тот делает все, что он прикажет.
- А! Понял, - хохотнул я. - У нас их сержантами называют.
- Дубина! - выругался рыжий, и едва не слетел со скамьи, когда колесо фургона попало в какую-то выбоину. - Скажет такой человек: иди в огонь, - солдаты в огонь пойдут. Скажет на копья броситься - они и бросятся.
- Туда им и дорога.
- А если он нашими солдатами командовать начнет? Или того хуже - не солдатами?
- Вот оно как… - Теперь-то стало понятно, почему к моему рассказу серьезно отнеслись. Тот бесноватый в Сарине и не такие штуки умел…
- Вот так, - многозначительно кивнул Пратт. - Говорят, в том месяце чуть ли не во дворце такого задержали.
- То есть все серьезно?
- Серьезней некуда…