С топором в руке прошелся по самому краю прогалины и усмехнулся, сообразив, почему не спешили преследователи. Эти хитрецы просто загоняли дичь навстречу подельникам. Вот только дичь оказалась с норовом: одному преследователю ткнули кинжалом меж ребер, второму распороли обломившимся клинком глотку. А в том, что эти двое мертвецов не из беглецов, сомневаться не приходилось - угодивший в засаду слуга экзекутора тут же лежит. И, понятное дело, он вовсе не просто отдохнуть прилег, а с ножом в спине валяется.
Ладно, с мертвыми разобрались, куда живые делись? Не иначе, еще кто-то убег. И у меня уже не оставалось никаких сомнений в том, что удрал именно экзекутор.
Неужели встреча с земляком не задалась?
Я попытался припомнить, во что были обуты пожелавшие взять сегодня утром меня в оборот громилы, но лишь досадливо прицокнул языком: не обратил внимания, болван! А стоило бы, стоило…
Следующий труп удалось учуять шагов за двадцать. Неудивительно - от него бесовски несло горелой плотью, а распластавшееся на тропе тело и вовсе выглядело, будто его на четверть часа сунули головой в костер. Вот только поблизости не было никаких следов кострища. Не было. А мертвец с обгоревшим до костей черепом был.
И не стоило тешить себя иллюзией, будто сгоревший заживо человек и есть экзекутор. Нет - и сложение не то, и ботинки опять-таки ровно такие же, как у загонщиков.
Нестерпимо захотелось немедленно убраться отсюда подобру-поздорову, но я взял себя в руки и поспешил дальше. Какая бы бесовщина тут ни творилась, дело необходимо довести до конца. Иначе гнить мне остаток жизни в каком-нибудь приграничном гарнизоне. И это в лучшем случае - Малькольм не из тех, кто прощает слабость.
Следующий труп попался, когда я уже начал опасаться, что направился не в ту сторону. Но нет - вот он лежит, голубчик. Именно, что лежит - тело отдельно, голова отдельно. И крови столько, сколько не из всякого хряка выльется.
Выбрав относительно чистое место, я подступил к мертвецу, наклонился и присвистнул от удивления: даже не знаю, что могло столь гладкий разрез оставить. Топор палача и то иной раз хуже с делом справляется. А тут с разворота, да еще на бегу! Чем это он его так, интересно? Ну, силен брат-экзекутор! Ну, силен!..
Впрочем, и на него управа сыскалась, не убежал от судьбы, шустрик.
На очередной прогалине его и нагнали. Тот, который загонял, теперь лицом вниз в неглубокой луже с бурой от крови водой валялся. Тот, который выскочил из засады и пырнул кинжалом, хотел уползти в камыши, да так и остался валяться, по пояс скрывшись среди желтых стеблей. Сам Ян Верг привалился к невысокой кочке и пытался выкашлять пробитое легкое.
Сразу видно - не жилец.
Наскоро осмотрев следы - судя по всему, живым с поляны не ушел никто, - я остановился рядом с валявшимся в камышах бугаем, потянулся перевернуть его на спину и тут же отдернул руку. Потом медленно, очень медленно отступил назад и, стараясь не выпускать из поля зрения экзекутора, подошел ко второму мертвецу. С этим дела обстояли ничуть не лучше: прорванная на спине кожаная куртка не скрывала кровавого месива, щедро сдобренного белым крошевом ребер. Но это еще куда ни шло, а вот пырнувший экзекутора кинжалом парень не уполз в камыши, его туда забросили. Да так лихо, что сухие обломки стеблей проткнули тело насквозь.
- Брат-экзорцист? - вдруг, перестав кашлять, отчетливо произнес экзекутор. - Не ожидал…
Взвесив в руке топорик, я молча уставился на смертельно раненного человека.
- Глаза, - понял причину моего замешательства тот и скривился в ухмылке. На губах у него запузырилась кровь, и Верга вновь скрутил приступ надсадного кашля. - Глаза - зеркало души. А нам ли не знать о душе все?
- Что здесь произошло? - Я встал так, чтобы видеть уходящую к особняку тропинку.
- Разве непонятно? Попытался откусить слишком большой кусок пирога…
- Это понятно. - Я едва сдержался, чтобы не выругаться. - Это понятно. Но что случилось с плохими парнями? Один лишился головы, второй сгорел заживо. Третий…
- Ой, да перестань ты! - хихикнул и тут же дернулся от боли экзекутор. - Нельзя же быть таким наивным. Хотя в ваш орден, похоже, сообразительным вход заказан…
- Как ты их убил? - уточнил свой вопрос я.
- Ты еще не понял? Это магия. Чары. Колдовство. Проявление скверны. Явление силы. Называй как хочешь - суть от этого не изменится.
- Очень смешно. - Издевается он надо мной или бредит? В любом случае надо делать дело и уходить. А тайны ордена Пламенной Длани… Да кому они нужны?
- Подожди, экзорцист, - будто почувствовав смену моего настроения, заторопился экзекутор, - я серьезно. Вы - варвары, вы кичитесь тем, что изгоняете бесов, и никак не можете понять: никаких бесов не существует. Есть только изначальная сила, по какому-то недоразумению достающаяся тем, кто меньше всего этого достоин. А вы, вы… презрительно именуете ее скверной и развеиваете по ветру! И никому даже в голову не пришло оставить частичку себе! Частичку силы. Частичку власти…
- А вы, выходит, оставляете? - невольно заинтересовался я. На бред откровения собеседника походили мало. На вранье тоже. Да и зачем ему? - Непонятно только, чего ради такая тяга к кострам? Доили бы бесноватых потихоньку…
- Ты не понимаешь… - вновь зашелся в приступе кашля раненый. Было видно, что держался он на одной лишь воле. На что только надеется? Никак не может наговориться перед смертью? Вряд ли. - Вы так ничего и не поняли! Сила дается лишь избранным. Для всех остальных - это яд. Но если выпить душу бесноватого, вместе с ней придет и частичка таланта. Немного, зато навсегда…
- А чтобы выпить душу, человека надо прикончить? - Я присел на корточки рядом с экзекутором. - И чем медленнее, тем больше таланта достанется?
- Помоги мне и сможешь стать одним из нас. - Экзекутор сплюнул кровь. - Помоги, экзорцист…
Величайшая слабость человека - оставить последнее слово за собой. Многих сгубило неумение вовремя остановиться. А уж скольким оно испортило жизнь, поломало карьеру, вконец расшатало нервы!..
Я промолчал. Не стал говорить, что я не экзорцист. Переборол желание увидеть, как расширятся от удивления глаза экзекутора, услышать судорожный вздох. Просто молча прикрыл левой рукой ему глаза и одним движением вогнал в сердце трехгранное острие шила.
Покойся с миром. Или как там у вас принято?..
Оттолкнув мертвое тело в сторону, я вытащил из-под него заляпанную болотной жижей сумку и насторожился: рядом кто-то был.
Резко, разворачиваясь на месте, вскочил на ноги - никого.
Толчок в спину, вспышка перед глазами, провал…
IV
Когда очнулся, два бугая, ухватив под мышки, довольно бесцеремонно спускали меня по выщербленным ступенькам в какой-то подвал.
Как подловили только? На болоте ведь никого рядом не было - успел оглядеться. И если били в затылок, почему сейчас ничего не болит? Во рту привкус крови, по шее что-то липкое стекает… Носом и ушами кровь пошла? Непонятно.
Лестница кончилась, носки сапог заскребли по каменному полу. Кое-как разлепив веки, я попытался понять, где нахожусь, но особо в этом занятии не преуспел. Ясно, что в какой-то каменный мешок притащили, но вот что это за подвал и сколько поблизости людей?
И что делать? Ждать, пока куда-нибудь приволокут, или попытаться сделать ноги прямо сейчас? Ведь если разобраться, когда запрут в каземат, особо не подергаешься.
Резко подтянув ноги, я рванулся вверх и назад. Ага, не ожидали!
С правым конвоиром и вовсе все прошло без сучка без задоринки: сначала каблуком в колено подбил ногу, потом тычком в горло раздробил гортань. Левый резко отпрянул, обнажил тесак, но и только. Перехватив его запястье, я вывернул занесенную для удара руку, вынул из разжавшейся ладони нож и перерезал громиле горло. Не теряя времени, развернулся - так и есть: сзади уже подбегал третий.
Лови!
Нож полетел в невысокого полноватого мужчину средних лет, но будто натолкнулся на невидимое препятствие и срикошетил в стену.
- Надо же, господин экзорцист, вы полны сюрпризов! - добродушно улыбнулся мужчина. Ничем не примечательная внешность, слегка обрюзгшее лицо, теплая домашняя куртка. Человек и человек. Если не заглянуть в глаза. А вот в глаза-то ему смотреть и не хотелось. Как там экзекутор обмолвился: "глаза - зеркало души"? Страшно даже представить, что у этого господина за душой. И человек ли он вовсе? Если уж в зрачках отблески преисподней мелькают… - Несказанно рад, что мне все же удалось с вами встретиться!
- Не могу сказать, что это взаимно, - буркнул я, контролируя движения собеседника и старательно не глядя при этом ему в глаза. Коридор узенький - не разойтись. Выход в той стороне. Расклад простой, но приближаться к странному типу не хотелось. - Кто вы такой?
- Ну, право слово, вы начинаете меня разочаровывать, - развел руками мужчина. - Скоропостижно покинувшему нас экзекутору это еще было простительно - их орден отрицает наше существование, но вы-то не так зашорены…
Не знаю, что меня насторожило: незаконченность фразы, неприметное движение рукой, или просто сработало не раз выручавшее чутье. Пригибаясь, я отшатнулся в сторону, и тут же что-то прогудело рядом с левым ухом. Меня качнуло, каменная кладка за спиной брызнула осколками. Что за бесовщина?
- Впрочем, кое в чем вы тоже перегибаете палку, - как ни в чем не бывало вновь заулыбался мужчина. - Догма о младших бесах, к примеру, полный вздор. Даже теория "скверны" не столь оторвана от жизни…
Воздух сгустился, запахло грозой. Фигура человека начала расплываться в черное пятно, тень от закрепленного на стене факела вдруг окутала ее будто дорожный плащ. Перед глазами у меня поплыло, волосы на затылке зашевелились, а ноги начали неметь. Глаза! Все дело в его глазах! А ведь мне уже доводилось видеть нечто подобное! Рыбацкая деревушка, привезенная из Сарина бесноватая… Так и есть!
- И если уж начистоту, мне скорее по душе позиция экзекуторов. Какая-то она более честная, не находите? - Слова лились из бесноватого непрерывным потоком, и эта монотонность вкупе с проникновенными интонациями завораживала и пеленала по рукам и ногам. - Альтруизм, если понимаете, о чем я, неестественен для разумного существа. Лицемерен. Мешает развитию личности и общества в целом…
Отдавая себе отчет, что еще немного, и вкрадчивый голос окончательно подавит мою волю, я постарался припомнить фразу, которой завершил ритуал изгнания в рыбацкой деревушке.
Гадство, не помню!
Но если поднапрячься, собрать волю в кулак… Да! Есть!
Еще бы знать - выгорит или нет? Без подготовки, наобум?! Но ведь других вариантов нет и не предвидится…
Негнущиеся пальцы с трудом сложились в отгоняющую зло фигуру, и, набрав в легкие побольше воздуха, я на одном дыхании протараторил бессмысленную фразу. Но бессмысленную - только для меня.
Бесноватого же враз согнуло в три погибели, он едва не переломился напополам, из-под зажавших лицо ладоней хлынула кровь. Мужчина бухнулся на колени, уткнулся лбом в пол, потом выпрямился и медленно отнял руки от окровавленных провалов пустых глазниц. А в следующий миг в меня словно врезался таран.
Воздух с сипом вырвался из легких, неведомая сила оторвала от пола и со всего маха хлопнула о стену подвала. Удар на миг отправил в нокаут, но тут я отлип от стены и во весь рост бухнулся на пол. В кровь разбитый о каменные плиты нос привел в чувство, и, стиснув зубы, я кое-как поднялся на ноги и оперся о стену. Потом собрался с силами и шагнул к слепо бредущему по коридору бесноватому.
Лишившийся глаз хозяин дома встрепенулся, начал поворачиваться в мою сторону, но, захрипев, медленно осел на пол. Я выдернул воткнутое в бок бесноватому шило и ухватил мужчину за волосы. Запрокинул ему голову, примерился и одним резким движением вогнал окровавленное острие под челюсть. Теперь уж точно наверняка. К бесам все эти фокусы экзорцистов - старое доброе холодное железо еще никогда не подводило. Ни-ког-да!
- А вот это напрасно, - прошептал чужой голос у меня в голове. - Весьма распространенное, кстати, заблуждение…
- Что?! - опешил я, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Кто это? Бесноватый ведь мертв! Уж в этом-то сомнений никаких быть не могло.
- Не надо так кричать, - усмехнулся невидимый собеседник. - Теперь мы настолько близки, что слышим даже мысли друг друга.
Меня повело, ноги вдруг совершенно самостоятельно зашагали к выходу, и, чтобы остановиться, пришлось приложить немалые усилия. До крови закусив губу, я выжидал, пока развеется наваждение, но чужая воля никак не желала отступать. Наоборот, давление в голове становилось все невыносимей, ноги дрожали, а рубаха промокла от выступившего на спине холодного пота.
- Ну что ты, не надо сопротивляться, - участливо прошептали мне на ухо. - Не надо. Расслабься. Все равно надолго тебя не хватит, так к чему терпеть эти муки?
- Пошел ты! - хрипло выдохнул я.
Зря. Ребра будто стянул железный обруч, и вздохнуть не получилось. В глазах потемнело, ноги стали ватными, и, чтобы не упасть, я медленно сполз по стене на пол.
- Достаточно?
На этот раз я ничего не ответил - все силы были направлены на попытку вдохнуть ставший вдруг таким недоступным воздух. Тщетно - в голове звенело, перед глазами плавали какие-то серые крапинки, а ребра ломило от боли. Но я снова и снова пытался вновь начать дышать. Пытался и победил.
- Ну и чего ты этим добился? - с немалой долей ехидства поинтересовался голос в голове. - Каково тебе будет дышать так всегда?
- Кто ты? - Чужая воля попыталась взять под контроль руки, но мне удалось без особых проблем выиграть эту схватку. Только, как ни крути, голос прав: так жить нельзя. Нельзя постоянно быть настороже. Рано или поздно я просто сойду с ума, и тогда уже никто не помешает захватчик}- полностью завладеть моим телом. А значит, надо договариваться. - Что ты за тварь?
- Умный мальчик, - уловил обрывок моей мысли невидимый собеседник. - Можешь звать меня бесом.
- Так я теперь одержим? - Я попытался отдышаться, старательно не думая о том, что бес уловил только обрывок моей мысли. Надо договариваться и искать выход. Искать выход. Искать выход…
- А ты удивлен?
- Уже нет, - признался я.
Бес исподтишка пробовал вновь завладеть телом, но пока ему это не удавалось. Все верно, тело - это единственное, что у меня есть. А если бы я вот так запросто позволял отбирать свое имущество, то до сегодняшнего дня просто не дожил бы. Нет, на улице закон простой: если твое, вцепись зубами и не отдавай. Иначе схарчат. На уступки идти, конечно, тоже приходилось, как без этого, но - с умом. С умом.
- А вот экзекутор удивился. - Призрачный смешок ворохом колючих иголок прошелся по затылку. - Никак не мог поверить, что бесы и в самом деле существуют. Слишком привык сосать силу из полоумных бедолаг. А как встретил что-то выходящее за рамки своего понимания - пустился наутек. Да так лихо, что еле догнали. Ты вот, экзорцист, покрепче оказался.
- Давай разойдемся по-хорошему? - предложил я, прекрасно понимая, что бес просто заговаривает мне зубы. Что-то он замышляет. - Перепрыгнешь в другого человека, тебе ведь не впервой?
- Странно слышать такое от экзорциста. Но ты прав: перейти в другого человека не проблема, вот только…
- Вот только что? - заторопился я. Времени оставалось все меньше. Скоро эта тварь поймет, что я никакой не экзорцист, перестанет осторожничать и тогда…
- Это слишком утомительно, - не без колебания признал бес- За последнее время я выпил силу многих людишек и только поэтому справился с экзекутором. А тут ты. Нет, мне нужно это тело.
- Мне тоже.
- Ну, как знаешь…
Безнадега навалилась вдруг. И без того мрачное настроение в мгновение ока окрасилось могильной тоской. Мир исчез, и теперь вокруг была лишь беспредельная пустота. Целое царство тоски, пустоты и безвременья. Место, где никогда ничего не происходило и никогда ничего происходить не будет.
- Теперь ты понимаешь, каково быть бесплотным духом? - прошептал бес- А это только начало. Дверь едва приоткрылась. Хочешь остаться там навсегда?
- Как-то мне довелось побывать в карцере, там было ничуть не лучше, - нашел в себе силы ответить я. Перед глазами все плыло, стены меняли свои очертания, и никак не удавалось понять, в каком из миров сейчас находится мое сознание. - Не пугай меня тоской и пустотой, бес. В нашем мире есть куда более неприятные вещи.
- Боль, страх, унижение, смерть друзей? - равнодушно перечислил нечистый. - Для высшего существа это просто ничего не значащие слова!
- Но сейчас-то ты залез в тело не столь возвышенного создания, - зло ухмыльнулся я. - И пусть тебе смешны человеческие чувства, но попробуй за раз пережить то, что оставляло шрамы на моей шкуре последнюю дюжину лет! Да, события - шлак, но эмоции, чувства… И даже не пытайся спрятаться от них в своей пресловутой пустоте. Не забывай: теперь ты в моем теле, бес!..
Бес промолчал. Начал ли он понимать, что выбрал не ту жертву?
Очень на это надеюсь. Очень. Ведь ничего другого больше не остается…
Глава 2
Граф. Будни дворцовой охранки
Месяц Святого Огюста Зодчего
Рауль Доминик Мор, граф Луринга, вот уже третью декаду кряду пребывал в сквернейшем расположении духа. Точнее сказать, граф хандрил. И это было весьма непривычное для него ощущение - раньше даже неудачи на любовном фронте не могли выбить юношу из колеи. Напротив, такого рода неурядицы забывались им уже на следующий день: третий сын герцога Мора пользовался неизменным успехом у женщин. Да что там неудачный флирт! Обычно угрозы прознавшего об очередной дуэли отца лишить непутевого отпрыска наследства и те не могли всерьез пронять молодого повесу. Но вот сейчас… сейчас граф ощущал себя посаженным на цепь дворовым псом.
Весь абсурд ситуации заключался в том, что Рауль уже и не помнил, какая именно его выходка заставила герцога всерьез взяться за наставление младшего сына на путь истинный. Но и тогда все представлялось графу в розовом свете: хорошая должность в дворцовой охране, непременные балы, веселые пирушки с сослуживцами, ни к чему не обязывающие интрижки с придворными красавицами…
А на деле что?
Напиться за те самые три декады удалось только раз, да и то с горя и в одиночку. На балы и прочие гулянки элементарно не оставалось времени, а столичные вертихвостки вовсе не спешили падать в объятия какого-то старшего охранника.
Да, герцог Мор сыграл с "любимым" сыночком злую шутку, устроив его в дворцовую охранку не заместителем начальника, как обещал, а чуть ли не обычным стражником. Пусть не навсегда, пусть только на первые полгода, но Рауля такая несправедливость доводила до белого каления. Самое большее, что ему светило в ближайшее время, - это должность начальника караула в какой-нибудь второстепенной загородной резиденции, имевшей лишь чисто номинальное отношение ко дворцу.