Мрак рассеивался, уступая "кошачьему зрению". Проступили стены кабинета, оббитые деревом и украшенные резьбой, окна, занавешенные тяжелыми шторами… Наконец, я разглядела и дона Кевирта, сидевшего за столом. Он был стар даже для темного эльфа: насколько я знала, первые седые пряди волос появляются у эльфов лет в пятьсот, – дон Кевирт был сед как лунь, хотя на лице его по–прежнему не было ни морщинки.
– Отлично. Приятно иметь дело с человеком, готовым выполнять твои указания, – от его улыбки мне захотелось стать маленькой, незаметной и просочиться в какую–нибудь щелочку.
Я панически оглянулась на дверь и ахнула, увидев, что перед ней замерли две горгульи: дон Кевирт хорошо подготовился к моему визиту.
Вот только всей комнаты я, увы, так и не смогла разглядеть. Тут сказывалось все: и ее огромные размеры и легкая блокировка, стоящая, скорей всего, против подобной низшей магии.
"Туз бубен" снова улыбнулся:
– Все осмотрела? А теперь давай поговорим о деле.
– Давайте…, – выдохнула я.
– Неделю назад ты совершила довольно крупную кражу, но почему–то до сих пор в "общак" не поступило ни злотого!
Я поперхнулась. Единственное, что приходило на память, это украденный с прилавка огурец… там что, были алмазные семечки?!
– Э–э… Боюсь, я не понимаю вас… О какой краже вы говорите?
– Девочка, не надо отпираться. Я был главой гильдии, еще когда ты ходила пешком под стол. Я говорю об эльфийской диадеме, украденной тобою!
– Что?! Клянусь всеми богами, я не брала ее!!!
– Не смей отпираться! Эта визитка найдена городской стражей на месте…
По поверхности стола скользнул белый картонный прямоугольник. Я подхватила его и замерла, увидев, как из серебристого сияния, охватившего бумагу, проступает легкая кошачья фигурка… Я ведь не брала диадему!!!
– Я не причем!!! – Я рванулась к столу. – А эта карточка, она оставлена у гоб…
Вернее, я попыталась рвануться. Мне на плечо легла тяжелая когтистая лапа. Еще одна лапа обхватила мои запястья
Пока одна горгулья удерживала меня, вторая – ловко сняла с моего пояса кошель с заклятьями, осторожно уложив его на стол, и скинула на пол мои меч и кинжал.
– Девочка, ты слишком импульсивна, – скорбно покачал головою темный эльф. – Не надо так дергаться и пытаться пнуть ногой Арчу. Причинить ему вред ты все равно не сможешь, тут надо что–то поострее твоего каблука… Меч, например… Успокоилась? Молодец… А теперь слушай меня внимательно. Тебе дается ровно неделя, начиная с завтрашнего дня. По истечении этого срока ты должна предоставить необходимую сумму… Ну или, если ее у тебя нет, отдать диадему… На месте найдена твоя карточка и мне, честно говоря, безразлично, ты ее оставила там, или кто то другой… Действуй!.. Не заплатишь, и мне останется только искренне тебе сочувствовать… Арча, Рыс, проводите ее до выхода.
Каменная Арча крепко удерживал меня, и лишь у самой двери я смогла извернуться и потребовать:
– Верните мне мой меч!
– Он будет залогом.
– Верните меч! – в моем голосе проклюнулись незваные слезы: горгулья слишком сильно заломил руку.
– Что–то ты слишком нервничаешь из–за простой железки… Арча, подожди, – бросил темный эльф, выходя из–за стола и поднимая с пола небрежно брошенный меч.
Горгулья замерла, стискивая мое запястье, и, как я ни дергалась, я не могла вырваться.
Дон Кевирт осторожно провел пальцем по клейму, выбитому на пятке клинка:
– Рыс, зажги свет поярче.
Вторая горгулья, осторожно помахивая крыльями и чудом ничего не задевая, поднялась к потолку и, вынув горящую свечу, зажгла от нее все ранее потухшие. После этого она плавно опустилась на пол, не спуская взгляда с дона Кевирта. Темный же эльф достал из ящика стола увеличительное стекло и начал медленно изучать меч:
– Та–а–ак… Что здесь за клеймо?.. Змея вцепившаяся в свой хвост, а в центре всевидящее око, увенчанное короной…
"Туз" бросил стекло на стол и мягко поинтересовался:
– И откуда у простой воровки – меч выкованный в королевской кузнице? Девочка моя, а ведь ты и за него не внесла положенную долю в "общак"… Нехорошо…
Я вскинула голову:
– Этот меч не украден!!! Верните его, иначе…
– Иначе, что? – резко оборвали меня. – Ты обратишься в городскую стражу?! Или, может быть, вообще, пойдешь на прием к королю?! Думаешь, этот тролль в короне защитит тебя, воровку, да еще и человека?
Я опустила голову. Что правда, то правда, нашей страной правит тролль. Хотя… Надо отдать должное, пока что еще никого не притесняли за его расу.
Вообще то, нынешний правящий дом имеет всего–навсего тысячелетнюю историю. Дело в том, что чуть более десяти веков тому назад, на материке, где мы сейчас и живем, находилось около семи человеческих государств. На севере, среди вечных снегов жили тролли, а на востоке, на островах, – эльфы.
В один прекрасный день люди решили, что материка им мало, а на севере слишком холодно, чтобы идти туда. Вот часть людей и отправилась на эльфийские острова. Первая волна переселенцев мирно зажила среди эльфов, но уже последующие путешественники решили, что восточные острова должны принадлежать только им.
Несколько первых дней эльфы были ошеломлены нежданной атакой, но к исходу четвертого дня они, уже разделившиеся в ту эпоху на светлых и темных, речных, горных и лесных, объединились, прогнали захватчиков и, стремясь отомстить, напали на материк. В битвах того времени на одного убитого эльфа приходилось десять одиннадцать людей…
Мало кто выжил после эльфийского нашествия: от городов остались руины, цветущие сады поросли сорной травой, а плодородные земли побагровели от пролитой крови… И тогда с севера пришли тролли.
В отличие от эльфов, они не стали атаковать, а лишь предложили кучке людей, оставшийся в живых, предоставить освободившиеся земли троллям в обмен на помощь с севера… Люди согласились, но и сейчас на территории тролльего государства, занимающего почти всю населенную часть материка, мы, люди, представляем расовое меньшинство…
И хотя нас и не дискриминируют, но дон Кевирт прав… Что я скажу? "Извините, но мой босс забрал мой меч"?
Эльф заметил волнение, проступившее на моем лице и хмыкнул:
– Так–то, девочка… Иди–ка ты домой. Меч будет залогом. Заплатишь в "общак", получишь его обратно… Арча, Рыс, покажите даме выход.
И горгулья вытолкала меня из кабинета.
Перед дверью, на небольшом диванчике, вольготно развалился Ирдес. Черные волосы волной рассыпались по плечам, под расстегнутым колетом виднелась белая рубашка.
Эльф небрежно листал страницы толстого фолианта, чья обложка была украшена драгоценными камнями, изредка косясь на огров, замерших возле двери. Когда горгульи протащили извивающуюся меня мимо Ирдеса (ну, не люблю я, когда меня тащат! А вот вопить мне не позволяла гордость…), сын "туза бубен" забросил книгу на спинку дивана и, легко догнав горгулий, остановился перед ними, загородив проход:
– Арча, Рыс, я сам выведу ее.
– Но босс сказал, – прошелестела горгулья, одетая в набедренную повязку и некое подобие рубашки, едва прикрывающей грудь, – чтоб это сделали мы.
На ладони Ирдеса сам собой появился злотый. Темный эльф перекинул монету из одной руки в другую.
– Хотя, – откликнулась горгулья, державшая меня за запястья, – я думаю, и вы можете вывести ее…
И горгулья, ловко поймав одной лапой золотую монету, подброшенную в воздух, другой – толкнула меня по направлению к эльфу. При этом я неуклюже споткнулась о выставленный хвост второй горгульи (чтоб у нее крылья отвалились и хвост отпал!!!) и рухнула прямо на руки Ирдесу. На лице эльфа появилась блаженная усмешка и, пока я выкарабкивалась из его цепких объятий, борясь с желанием залепить ему пощечину, горгульи, понимающе перемигнувшись, ушли.
Желание все–таки победило. Освободившись, я широко размахнулась и … Ирдес поймал мою руку в паре дюймов от своей щеки:
– Вы не только красивы, но и скромны…
Я задохнулась от возмущения и… на этот раз мою правую руку отделял от его лица всего лишь дюйм…
– Никогда не предполагал, что девушка будет стремиться ударить меня за то, что я говорю ей комплимент, – флегматично прокомментировал эльф.
Я вырвалась и холодно поинтересовалась:
– Вы покажете мне дорогу?
– Конечно, – сладко улыбнулся эльф, скользя по мне плотоядным взглядом.
Великие Боги, за что я прогневала вас!!!! Я отдам полжизни за то, чтобы дать ему пощечину!!!
– Ну и?..
– Следуйте за мной.
Мы шли рядом по полутемному коридору, практически соприкасаясь ладонями (он навязчиво пытался переплести свои пальцы с моими). Наконец, мы остановились перед лестницей, ведущей вниз, и Ирдес вытащил из кошелька, висевшего на поясе, небольшой пузырек с заклинанием, и медленно раздавил его между пальцев (О Боги, как эти эльфы любят играть на публику!). Нас окутало легкое серебристое облако.
– Я хочу поговорить с Вами без свидетелей, а эта магия не позволит никому услышать наш разговор, – сказал Ирдес. Мы спускались по лестнице в молчании, и лишь на последней ступени он тихо заговорил: – Насколько я знаю, дон Кевирт предложил вам внести в "общак" положенную долю. Диадема очень дорога, и наверняка у вас нет необходимой суммы. Я предлагаю вам передать диадему мне, что, несомненно поможет вам в будущем…
Ась?
– А какая связь между диадемой и моим будущим? – невинно поинтересовалась я.
– Значит, вы не согласны? – полуутвердительно протянул эльф.
– Естественно!!! – фыркнула я. – Я отдаю вам диадему, через неделю меня убивают, а лет через триста, когда ваш отец передаст свою жизнь Высшему Духу, – так эльфы, кажется, обозначают смерть, – вы вспомните мой подвиг и велите записать его в хроники гильдии? Благодарю, не надо!
– Если диадема окажется у меня, – ледяным тоном начал эльф, – я созову совет гильдии, и дон Кевирт не сможет приказать убить вас. – И эльф замахал ладонью перед лицом, разгоняя облако, и уже в полный голос заявил: – Подумайте над моим предложением… Как я уже говорил, место моей любовницы пока вакантно…
С этими словами он поспешно поцеловал мне запястье и вытолкал за ворота, прежде, чем онемевшая от удивления, я успела, под насмешливыми взглядами проходившей мимо пары кентавров, разразиться отборнейшей руганью.
– Ах, какой мужчина! – томно вздохнула кобылка, кладя голову на плечо своему спутнику. Ее кавалер ревниво всхрапнул и поплотнее обнял ее за талию.
Я смерила эту парочку взглядом и, мрачно фыркнув, пошла домой.
Со дня разговора с доном Кевиртом прошло уже четыре дня. Шутить он не любил, а потому за это время я успела обойти весь город и поговорить практически со всеми… Я торчала в самых злачных кабаках и ходила в трактиры, куда не осмеливалась заглядывать городская стража… Безрезультатно. Никто не знал, куда могла деться диадема.
На пятый день я решилась вызвать демона, надеясь, что мне достаточно будет приказать ему и он, как послушная собачка, притащит мне в зубах эльфийскую корону.
Ага… Аж десять раз…
По–прежнему лежа в постели, я слегка повернула голову. Крохотная птичка, окрашенная в серый скромный цвет, опустилась на ветку. Некоторое время она смотрела на меня, слегка наклонив голову, а потом вспорхнула и улетела… Я встала и начала одеваться.
Я вряд ли смогу что–нибудь найти за эти полтора дня (даже вызов демона – не более, чем хватание за соломинку), но, по крайней мере, проведу последние часы своей жизни с толком…
После легкого завтрака я пробралась к комнате с демоном и осторожно заглянула внутрь. Так я и знала!!! Расхваленные торговцем – орком свечи (мол, покупай, красавица!!! Неделю гореть будут!!!) практически растаяли… Придется сходить к лавочникам, закупить еще.
Сам демон сидел на полу, подогнув под себя ноги, и сложив ладони лодочкой, что–то сосредоточенно бормотал. Внезапно он, словно что–то почувствовал, начал поднимать голову… Я поспешно закрыла дверь.
На базаре я купила свечи и несколько конденсированных ремонтных заклинаний (помирать, так с музыкой) и уже шла домой, когда кто–то схватил меня за запястье. Я резко обернулась.
Пожалуй, орки – одна из самых странных рас в Гьерте. Неизвестно, откуда пришел этот кочевой народ. Неизвестно и почему они до сих пор не осели где–нибудь на материке, а кочуют по земле Гьертской империи из конца в конец… Впрочем, орков мало кто любит, считая их конокрадами. Еще одна странность – разница в облике молодежи и орков более старшего возраста. Юные орчанки и орки способны по красоте поспорить с эльфами: у них длинные вьющиеся черные волосы, идеальные, восточные черты лица и слегка заостренные уши. Но уже после тридцати лет их облик меняется: появляются острые клыки, торчащие из – под нижней губы, цвет кожи становится зеленоватым, как у гоблинов, носы заостряются и становятся крючкообразными…
Одна из подобных престарелых дам, одетая во множество юбок, с цветастым платком на голове, стояла сейчас передо мной:
– Эй, красавица, позолоти ручку, всю правду тебе скажу, не совру!
Я хотела, было оттолкнуть ее руку, но в последний момент передумала, бросив орчанке злотый.
– Ой, красавица, – завела она, вглядываясь в линии моей ладони, – всю правду тебе скажу, не совру. А ждет тебя, брильянтовая, путь – дорога дальняя да не близкая. А по левую руку от тебя, яхонтовая, пойдет человек рыжий да недобрый. А по правую руку от тебя, алмазная, пойдет человек смуглый да немилый… – угу, кажется, я поняла. Будет рядом со мной этот демон неправильный и Ирдес. Один будет приставать, второй – ехидничать. Точно трудная дорожка. Одно счастье, что закончится быстро – те, кто не выполняют "просьбы" дона Кевирта, долго не живут. – А позолоти ручку…
– Здравствуйте, – внезапно прозвучал рядом со мною голос.
Я повернула голову и натолкнулась взглядом на мягкую улыбку и ледяной взор Ирдеса.
Орчанка, словно что–то поняв, мгновенно затерялась в толпе.
Сердце сжалось и замерло. Я сделала вид, что все в порядке и, даже, попыталась улыбнуться, кивнув в ответ эльфу.
– Вы не хотите со мной здороваться? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Я не хочу желать вам здоровья.
– Как невежливо, – хмыкнул Ирдес, окидывая меня скептическим взглядом. – Я был о вас лучшего мнения… А что вы решили по поводу моего предложения?
– Какого из двух? – хмуро поинтересовалась я, ускоряя шаг и надеясь, что он отстанет.
– Сударыня, если бы на вашем месте была другая, мне бы хватило выполнения хотя бы первого предложения… Но вы… От вас я бы хотел получить и то, и другое… – голос Ирдеса словно источал мед. А за его спиной маячили две горгульи…
– Значит, – ледяным тоном сообщила я, – не получите ничего.
Мы остановились перед дверью моего дома.
– Ну, что ж, – мягко улыбнулся темный эльф. – Вы… Не вежливы… Но я хочу дать вам совет. Не ночуйте сегодня у себя дома…
– А где ночевать? – я попыталась добавить в голос сарказма. – У вас?
Ирдес печально (или сделал вид, что печально) вздохнул:
– Конечно, мне было весьма приятно, если бы дело повернулось так, но увы… – он смерил меня долгим взглядом. – И почему вы ищете в моих словах какую–то подоплеку? – И развернувшись, он пошел прочь.
Горгульи потопали за ним.
Нет, я все больше и больше ненавижу эльфов. Нет, не всех эльфов. Все эльфы мне ничего не сделали. Они просто–напросто вырезали практически все человечество на материке, а мне они ничего не сделали!
Нет, я ненавижу конкретного эльфа. Эльфа, который смотрит на меня таким сальным взглядом, что мне хочется придушить его на месте!!! Ненавижу!!!
В доме я первым дело заглянула в комнату с пентаграммой. Свечи практически прогорели. Но у меня (судя по их размеру) оставалось еще около получаса, прежде, чем они истают полностью. Так что, я могу пока что заняться ремонтом дома…
Интересно, кому он достанется послезавтра? Родных у меня нет…
Может показаться странным, что я так спокойно рассуждала о смерти, но в тот момент я была слишком уж вымотана. За последние пять дней, я уже усела достаточно понервничать и решила хотя бы чуть–чуть пожить с толком…
В спальне я повесила сумку со свечами на сгиб локтя, а сама принялась осторожно откупоривать пузырек.
Едва крышка приоткрылась, из бутылочки вылетел маленький серебристый ураганчик, метнувшийся к потолку – аккуратно замазывая трещины и, постепенно, по мере ремонта, уменьшающийся в размерах. Что мне нравится в ремонтных заклятьях – они всегда начинают с того, что наиболее разрушено в комнате.
Увы, одного пузырька не хватило. Пришлось раскупоривать второй.
Еще несколько минут и потолок был цел. Ураганчик рассеялся.
Я удовлетворенно улыбнулась. Надо было раньше починить, да вот руки никак не доходили. И если бы не диадема, вряд ли когда–нибудь дошли…
Странные мы, все–таки, существа, люди. В повседневной жизни мы умудряемся не обращать внимания на мелкие бытовые проблемы, а когда на голову сваливаются крупные неприятности – бросаемся решать все скопом. В этом мы чем–то похожи на орков.
Теперь пора заняться свечами. Если заменять их быстро, то контур пентаграммы не успеет разомкнуться. Я повернулась к двери, потянула ее…
Раздался звон разбитого стекла…
Я резко повернулась и почувствовала, как сердце упало в пятки. Передо мною стоял монстр. Короткое собачье тело (вот только собака была ростом с коня), безволосая морщинистая темно–серая кожа, толстые колонновидные лапы с когтями–кинжалами, желтые змеиные глаза и тонкая струйка слюны, текущая с выпирающих из–под нижней губы побуревших клыков…
Демон Плутона. Безжалостный убийца, выполняющий любые приказы вызвавшего его господина…
А у меня нет никакого оружия кроме восковых свечей. Да и огня этот дух не очень то боится…
Я замерла. Сердце, поднявшееся из пяток и застрявшее где–то в горле, колотилось как бешеное.
Монстр приподнял верхнюю губу и глухо зарычал. Мои нервы не выдержали и я завизжала. На демона это, увы, не произвело никакого впечатления. Он сделал медленный шаг вперед, и мой крик застрял в груди.
Чудовище присело, готовясь к прыжку. Я зажмурилась, понимая, что уже не успею увернуться… И в этот момент меня что–то резко толкнуло в плечо.
Я отлетела в сторону и упала на пол, а затем, открыв глаза, уставилась на странную, открывшуюся передо мною картинку. Демон Плутона пролетел надо мной и врезался головой в стену. К сожалению, и то, и другое выдержало. Сейчас демон сидел, уставившись взглядом в стену, и мотал головой.
– Чего сидишь? – прозвучал над моей головой сердитый мужской голос. – Ждешь, пока он очнется?
Я вскинула голову и встретилась взглядом с демоном. Тем, которого я удерживала в пентаграмме.
– Ну? – он нетерпеливо протянул мне руку, помогая встать.
Я поднялась на ноги.
Похоже, я действительно просидела слишком долго: дух Плутона повернул к нам голову и в его золотых глазах проснулась злоба, когти – кинжалы позеленели…
Плохая примета. Он пустил туда яд… Яд, против которого нет лекарства…
Вызванный мною демон закусил губу:
– Уходи. Я постараюсь его остановить.