Монстр заверещал, словно под пытками, и улетел прочь. Видимо, в ту преисподнюю, откуда Баламунг вызвал его. По представлениям Джерина, этот жуткий душераздирающий вопль должен был перебудить все и вся на многие мили вокруг, но оказалось, что стенания демона слышали только они с Райвином. Вэн с Элис продолжали спать, и в окружавшей их темноте ничего не переменилось. Хотя нет, не совсем: снова вернулись призраки, и на этот раз их бормотание было уже вполне спокойным.
Лис поднял с земли ободранный стебелек и задумчиво взвесил его на ладони.
- Спасибо богам за это маленькое растение, - сказал он Райвину. - Если бы не оно, мы стали бы отличной закуской для этого дьявола.
- Знаешь, мне пока даже страшно пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы кого-то там благодарить. У тебя очень опасный и могущественный враг, мастер Лис.
- Я же тебе говорил. Ты что, не поверил? Что же касается твоей боязливости, то ты держался гораздо лучше меня. Я решил, что нам конец, и так бы и вышло, не придумай ты эту уловку.
Райвин пожал плечами.
- Этот парадокс всегда не давал мне покоя. Впервые я услышал нечто подобное в Школе, там речь шла о том, что длиннозуб никогда не сможет настичь свою добычу, даже если та движется в пять раз медленнее его.
- Логика тут железная, но ведь это неправда. В чем же дело?
- Понятия не имею, так же как не имел его и мой наставник. А вот урок, который ты преподал твари своим выстрелом, был весьма элегантен.
Джерин пытался заснуть, но нервы его были взвинчены. Он все еще не спал, когда Райвин передал вахту Вэну, и выслушал всю возмущенную брань великана. Тот разозлился, что схватка с демоном прошла без него. Вэн все еще недовольно ворчал что-то в бороду, когда Лис наконец задремал.
Наутро Джерин передал Элис поводья, а сам попытался подремать сзади. Он знал, что по дороге на юг Вэну это как-то удавалось, но совершенно не понимал как. В лежачем положении каждая дорожная выбоина ощущалась всем телом, а грохот колес и скрип осей бил в уши много сильней. С красными глазами, подавленный, он бросил эту затею и снова взял управление в свои руки.
К счастью, дорога была спокойной. Лису оставалось только жалеть, что Вэн купил всего одну лошадку из Шанды, а не две. Маленькое косматое животное превосходно выполняло свою работу. Казалось, оно не знает усталости.
Товарищ резвой кобылки по упряжи, серый мерин, тоже старался, но ему не хватало выносливости дочери степей. На каждом привале бедный конь измученно опускал голову. Джерин боялся, как бы он совсем не выдохся, если начать его погонять.
Вэн, ехавший в колеснице Райвина, указал на приближающуюся к ним точку и сказал:
- Кто-то ужасно спешит.
Оказалось, курьер: он стегал своих лошадей так, будто все демоны ада гнались за ним. Покрасневшие, раздутые ноздри и взмыленные бока животных свидетельствовали о том, что такая скачка продолжается уже довольно долго.
- Дорогу! Дайте дорогу! - прокричал курьер, с грохотом проносясь мимо.
Он исчез из виду в мгновение ока, но Джерин все же успел заметить длинную стрелу трокмэ, засевшую в тулье его широкополой шляпы. Выстрел был сделан явно севернее Керс.
Райвин недоуменно смотрел на встревоженные лица своих друзей. Как и Джерин, Элис с Вэном опознали стрелу. Элис закрыла лицо руками и заплакала. Джерин обнял ее и, зазевавшись, чуть не направил повозку на колесницу.
- Осторожней, капитан, - сказал Вэн.
Джерин притворно рассмеялся.
- Я тут пытаюсь утешить Элис, и вот результат.
- Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? - жалобно спросил Райвин.
И Джерин объяснил. В двух словах. А затем, несмотря на усталость мерина, принялся подгонять лошадей.
- Правильно, - крикнул Вэн, - Можешь не сомневаться, в нескольких часах или в дне пути за этим курьером следует толпа беженцев, рвущаяся на юг. Лучше поторопиться, пока дорога свободна.
- Зараза! Я как-то не подумал о том.
Вот и еще одной заботой больше, мелькнуло у Джерина в голове. Он сочувственно потрепал по плечу все еще всхлипывавшую Элис.
Та оттолкнула его руку.
- Лучше бы я никогда не уезжала… я должна быть с отцом.
И она заплакала еще горше.
- Знаю, - тихо сказал Джерин. - Но никто уже не может ничего изменить, ни боги, ни люди. Все, что нам сейчас остается, это набраться терпения и ждать, пока мы не доберемся до места и не узнаем всей правды. Не стоит отчаиваться раньше времени.
"Замечательно, - сказал он себе. - Ты говоришь так, будто действительно веришь, что все обойдется. На самом же деле все твои нервы натянуты, словно струны на лютне".
Несмотря на подобный самоупрек, его слова успокаивающе подействовали на Элис. Она подняла заплаканное лицо и пусть безуспешно, но все-таки попыталась ему улыбнуться. Время шло, громада Керс поднималась над горизонтом все выше, а на путников снизошло неестественное спокойствие. Они разговаривали о жизни в столице, о легендах Кидзуватны, об охоте на рыбу-меч в заливе Парвела к югу от Ситонии… о чем угодно, только не о трокмуа и о том, что происходит сейчас по ту сторону гор.
Как и предполагал Вэн, вскоре им начали попадаться беженцы, спасавшиеся от нашествия трокмуа. Первый, кого они увидели, вызвал у Джерина сардоническую улыбку, Это был Карус, сын Бео, стоя управлявший своим возком. Он хлестал лошадей с такой энергией, которой никак нельзя было в нем заподозрить. Так и не узнав ни Джерина, ни его спутницу, смотритель границ промчался мимо и ускакал.
Смотритель границ был лишь предвестником все возрастающего людского потока. И у многих встречных, судя по их внешнему виду, имелись гораздо более веские причины спасаться бегством, чем у него. Бредущие на юг воины выглядели подавленными, раненым помогали ковылять сотоварищи, некоторых несли. Среди толпы порой попадались и мелкие помещики ранга, иногда с семьями и в сопровождении челядинцев. Но чаще беженцы брели в одиночку, изможденные и напуганные.
Лис не заговаривал с ними, он надеялся встретить кого-нибудь из знакомцев, чтобы как следует его расспросить. На протяжении двух дней ему не везло. На третий он наконец заметил одного торговца, который заезжал пару раз в Лисий замок. Его звали Меррик Раздвоенная Борода. Меррик вел за собой вереницу ослов, но их вьючные седла были пустыми. Джерин напрасно высматривал двух крепких парней, прежде всюду сопровождавших купца. Увидев барона, окликнувшего его по имени, торговец съехал с дороги, чтобы поговорить. Он глотнул вина из кожаного бурдюка. Когда он подносил его ко рту, руки у него дрожали. Меррик был лишь несколькими годами старше Джерина, но в последние дни, похоже, постарел лет на десять. Его худое лицо, которое, как помнил Джерин, всегда светилось весельем, теперь было серым и перекошенным, а глаза тревожно бегали.
- Не могу сказать тебе того, что хотелось бы, Лис, - сказал он, проводя рукой по редеющим рыжеватым волосам. - Шесть дней назад я находился в пути между владениями Дротара и Клэйна Флейтиста - это гораздо южнее твоего замка, насколько я знаю. И вдруг впереди я увидел дым. Оказалось, проклятые лесные разбойники подожгли крестьянскую деревню. Они вели себя так, будто ничто на свете не могло их остановить. Я развернулся и поехал на юг, но наткнулся на засаду. - Он прикусил губу, - Там я потерял своих племянников. Кажется, они умерли мгновенно.
Джерин попытался выразить сочувствие, но Меррик отмахнулся.
- Все кончено, все кончено, - устало повторил он. Сделав еще глоток из бурдюка, купец продолжил: - Надо сказать, что тебя-то я меньше всего ожидал увидеть к югу от гор.
- Я искал помощи, чтобы отбить трокмуа, но не слишком преуспел.
- Даже если бы и удалось, какая теперь разница?
- Как это? Почему?
- Я проезжал через перевал несколько часов назад. И уже тогда там сновали военные, готовясь его завалить. Что проку от любой помощи, если она застрянет на этой стороне Керс?
Джерин ошеломленно уставился на торговца.
- Ты говоришь, несколько часов назад?
- Йо.
- Значит, мне нельзя терять время на лишние разговоры. Да хранят тебя боги, Меррик. Если им будет угодно, встретимся в более удачные времена.
Он дернул поводья, и повозка тронулась с места. Вэн и Райвин на своей колеснице с небольшим отставанием покатили за ней.
Меррик проводил их взглядом.
- Думаю, помощь богов понадобится вам гораздо больше, чем мне, - пробормотал он себе под нос.
Теперь уже Джерин не мог позволить себе жалеть серого мерина. Сумеет он ли найти ему замену по ту сторону Керс, конечно, вопрос, но если сейчас не выжать из него все возможное, остальное будет уже не важно.
Мимо, как в калейдоскопе, проносились богатые южные поселения. На севере горы Керс вздымались все выше. Снегу на их вершинах стало меньше, чем двадцать дней назад: приближался разгар лета.
Поток беженцев все возрастал, запруживая дорогу и заставляя Джерина нервничать все сильней. С другой стороны, многолюдье свидетельствовало, что перевал еще не закрыт.
Он промчался через грязный городок Фибис, мимо его печальных распятий, и вырвался к предгорью, отчаянно ругаясь при каждой заминке. Серый мерин начинал ощутимо сдавать. Бедняга шумно втягивал воздух расширенными ноздрями, его бока тяжело вздымались от усилий, но он просто не мог больше выдерживать столь убийственный темп. Джерин воспринимал его мучения, как свои собственные. Как странно, думал он, что подчас судьба всех наших чаяний зависит не от нашей личной сообразительности или крепости мускулов, а от выносливости страдающего животного.
Медленно, слишком медленно они приближались к перевалу. Вот на дороге появилась очередная партия беженцев. Они преградили путь повозке, и Джерину пришлось съехать на обочину. Но нет, это оказались не беженцы, а войска гарнизона, охранявшего перевал. Аккуратным строем они шагали на юг, взвалив копья на плечи. Их уход означал, что перевал вскоре будет закрыт. Джерин был даже не в силах ругаться. Неужели же он проделал такой трудный путь, чтобы в самый последний момент все рухнуло у него перед носом?
Наконец впереди показалась щель перевала. Увидев, что она все еще не завалена, Джерин воспрянул духом. Но когда они подъехали ближе, на дорогу шагнул офицер, которого прикрывал двойной отряд лучников. Офицер отсалютовал и представился:
- Усджилд, сын Аннара. Ужасно сожалею, господа и миледи, но дальше ехать нельзя. Через несколько минут мы закрываем перевал, так как с севера идут варвары.
- Я знаю, поэтому я и здесь.
И Джерин быстро обрисовал ситуацию.
Усджилд выслушал его и покачал головой.
- Я не могу взять на себя такую ответственность и задержать перекрытие перевала, поставив тем самым под угрозу безопасность империи.
Словно в подтверждение его слов, лучники подняли луки.
- И ничто не сможет вас разубедить? - спросил Джерин, услышав в голосе Усджилда непреклонные нотки.
"Возможно, - подумал он лихорадочно, - я смогу его подкупить?" Но он знал, что не сумеет. Было видно, что Усджилд честен. И в любом случае, у него все равно не хватило бы денег.
Тем не менее он принялся шарить по карманам и вдруг нащупал крошечную бронзовую эмблемку, которую агент Тевис оставил в таверне Гриззарда на столе. Лис вытащил ее и раскрыл ладонь.
- Ничто не сможет вас переубедить? - повторил он. - Даже это?
Он боялся, что Усджилд усомнится в его праве на обладание этим знаком, но при виде эмблемы самой могущественной в империи службы офицер тут же переменился.
- Милорд, я понятия не имел, что…
- Не имеет значения, - сказал Джерин, не давая ему опомниться. - Тотчас же отправьте кого-нибудь с приказом задержать перекрытие, пока мы не проедем.
- Ханно! - рявкнул офицер, и один из лучников бросился к своему возку.
Джерин решил, что излишнее нахальство лишь упрочит его положение.
- Мои запасы провизии истощились. Думаю, вы снабдите меня провиантом, - он задержал дыхание, - а еще мне нужна новая лошадь взамен этого несчастного существа.
Усджилд не стал задавать лишних вопросов.
- Сейчас, сейчас.
Под его руководством все проблемы Джерина вмиг разрешились. Крепкий гнедой жеребец сменил мерина, который уже едва стоял на ногах. Солдаты завалили заднюю часть повозки буханками деревенского хлеба, пластами соленой говядины, кольцами копченых сосисок и кусками бледного твердого сыра. Вместе со своим командиром они смотрели на Лиса почти с подобострастием и выполняли его распоряжения так, будто от этого зависела их жизнь. Возможно, они и правы, угрюмо подумал Джерин. С "Имперской рукой" шутки плохи.
Он недоумевал, почему Тевис решил оставить эмблему своей тайной службы ему. Неужели эта организация понимала, что северные бароны тоже по-своему работают на империю? Сложно, конечно, приписать южанину подобную широту взглядов, но с другой стороны, кем бы он ни являлся, отнести Тевиса к обычным южанам было нельзя.
Голос Усджилда прервал размышления Джерина.
- Милорд, могу я узнать, какое у вас дело на севере?
- Я намерен отыскать и уничтожить волшебника, возглавляющего трокмуа.
Джерин впервые не солгал офицеру, и тот впервые не поверил ему. Лис вряд ли мог его за то упрекнуть: он и сам плохо представлял, как ему удастся разделаться с Баламунгом.
Вернулся солдат Ханно. Отсалютовав Джерину, он сказал:
- Несмотря на все мое уважение к вашей миссии, сэр, я бы на вашем месте поторопился. Волшебники, находящиеся там, очень на вас разозлились. Они почти завершали творить заклинания, когда я их прервал. Им это совсем не понравилось.
Въезд в узкую часть ущелья охранял еще один, правда, уже двойной отряд лучников. Сам же проход через Керс, такой всегда забитый и шумный, теперь был непривычно тихим. Имперские укрепления пустыми глазами бойниц глядели на повозку и колесницу, что сиротливо катились по нижней дороге, где обычно теснились сотни людей, телег и животных.
Около дюжины колдунов расхаживало вдоль зубцов своих сверкающих башен. Они тоже наблюдали за проезжающими. И хотя эти маги находились слишком высоко, чтобы можно было судить о выражениях их лиц, само трепыхание красочных одеяний говорило о раздражении.
Как только повозка и колесница проехали, волшебники возобновили работу, синхронно выполняя необходимые действия и хором произнося текст заклятия. Их высокие тонкие голоса разносились далеко и еще долго преследовали путешественников.
- Я знаю это заклятие, - сказал Райвин, - но чтобы использовать его так масштабно…
Он замолчал и погнал своих гнедых в яблоках в обход повозки.
Кто бы ни командовал охраной прохода, он был далеко не дурак и перед северным выездом из ущелья поставил не какую-то жалкую горстку лучников, а мощный отряд копьеносцев на колесницах. И не напрасно: подступы к перевалу были запружены беженцами. Они кричали, умоляли, грозили, жестикулировали, но, не имея решительного вожака, не осмеливались двинуться на стройные ряды воинов с копьями, что преграждали им путь на юг. Шум стоял невероятный.
Так, во всяком случае, Джерину показалось. Однако в следующее мгновение земля под колесами повозки заколебалась. От оглушительного грохота летящих вниз тонн камней у него заложило уши. Из ущелья за его спиной с вихрем вырвались клубы пыли. Этот вихрь захватил несколько птиц, и они завертелись в воздухе. И стражники, и беженцы в ужасе закричали, но звуки человеческих голосов полностью поглощал рев лавины.
- Кажется, теперь я навсегда останусь дома, - сказал Джерин.
Его тоже никто не услышал, но какое это имело значение? Все было ясно и так.
X
Стараясь не привлекать ничьего внимания, Джерин пробивался вперед. Впрочем, никто не пытался его остановить. А если бы кто-нибудь из охранников и попробовал это сделать, он показал бы им бронзовую руку. К счастью, ему не пришлось ею воспользоваться. Еще неизвестно, как отреагировали бы солдаты на символ режима, который обрек их остаться на северной стороне гор.
Те же, что покинули свои дома и земли, спасаясь от орд трокмэ, теперь расступались перед ним, как волки перед длиннозубом.
Любой, кто сейчас направлялся на север по собственной воле, должен был быть слишком уверенным в себе и в своем положении человеком. Кто они такие, чтобы ему мешать?
Райвин подождал, когда Лис поравняется с ним, и сказал:
- Вскоре тебе обязательно понадобится боевой отряд. Почему бы не начать его формирование прямо сейчас?
Джерин помотал головой.
- Здесь скопились лишь те, что первыми убежали от надвигающейся опасности. Я могу пристыдить некоторых из них, и они пойдут со мной. Но снова исчезнут, как только впереди замаячат рыжеусые.
- Ты прав, капитан, - подтвердил Вэн. - Позже мы встретим тех, кто честно пытался биться с захватчиками. Хотя и безуспешно. Либо на них напали из засады, как на бедного Меррика, либо попросту силы оказались неравны. Эти люди уж точно захотят отомстить или по крайней мере попробовать. Их-то мы и прихватим с собой.
- А ведь вы говорите разумные вещи, - сказал Райвин и задумчиво добавил: - Не так уж вы, северяне, просты, как это кажется на первый взгляд.
Они проехали через Кассат незадолго до наступления ночи, с трудом пробиваясь сквозь плотный людской поток, устремленный на юг. Город казался совсем опустевшим. Солдаты и их подлипалы, наверное, убежали следом за Карусом, сыном Бео. Теперь по заброшенным лавкам и тавернам рыскали мародеры. В поисках ценностей, напитков покрепче воды или просто ночлега.
В обычные времена Джерин непременно бы вытащил меч и разогнал их. По его представлениям, они были хуже трокмуа: падальщики, наживающиеся на чужих бедах. Но сейчас у него имелись дела поважнее. Он проехал мимо, мечтая как можно дальше убраться от того крысиного гнезда, в которое превратился Кассат.
Когда солнце зашло, небо пришлось освещать лишь полумесяцу Нотос. Мэт было всего полтора дня от роду, и закат совершенно ее затмил. Тайваз обещала взойти не раньше полуночи, а румяная Эллеб - менее чем за два часа до очередного рассвета.
- Как-то непривычно не видеть перед глазами Керс, - заметила Элис.
Трое ее спутников, расположившихся вокруг бивачного костра, согласно кивнули. Для Джерина это было не только непривычно, но и замечательно. В последние пару дней эти горы, а особенно мысль о перекрытии перевала довлели над ним, словно смертный приговор. Теперь он испытывал временное облегчение. Завтра ему вновь придется думать о Баламунге и трокмуа, но, глубоко вдохнув прохладный ночной воздух, насыщенный ароматом костра, Лис почти с легкостью подавил в себе беспокойство.
Однако чувство ответственности его не покинуло.
- Сегодня ночью мы должны нести караул с особой осторожностью, - предупредил он. - Какие-нибудь сумасшедшие беженцы, напуганные трокмуа, могут, отринув страх перед призраками, драпать и ночью. Да и кто знает? Возможно, сами лесные разбойники уже продвинулись до этих широт.
Беженцы действительно топотали во тьме, а вот трокмуа не было, так что ночь прошла спокойно. Во всяком случае, вахта Лиса. Но наутро, проснувшись от яростной ругани Райвина, он понял: что-то случилось.
- Что на этот раз? - пробурчал он, нащупывая меч.
- Проклятое вино прокисло! - воскликнул Райвин. - Стало хуже уксуса.