Призраки монотонно карабкались на стены, а защитники вдруг повели себя странно: они стали оборачиваться и показывать в сторону центра города. Потом часть воинов исчезла со стены. Оставшиеся продолжали отбиваться, но их сил уже не хватало. Тени захватили стену и сломали ворота. Город пал.
Кай сокрушенно опустил голову:
– Все произошло так быстро…
Волшебник задумчиво кивнул:
– Прокрути назад и покажи город сверху.
– Слушаюсь.
Теперь стали четко видны дворец и площадь перед ним. Все защитники были на стенах, в сердце города не было ни души. Из тени парка возник силуэт и двинулся к огромному фонтану в центре площади. Вскинув руки, человек вызвал сноп синего огня, и мраморный постамент пополз в сторону. Площадь открылась, как банка с вареньем. В огромной дыре, оказавшейся под фонтаном, была винтовая лестница, по которой, как темная жидкость, в город хлынули призраки.
– Вот он! – Кай вскочил со своего места, гото
вый кинуться на потолок с кулаками. Абракадабр задумчиво теребил бороду:
– Останови картинку и покажи мне его лицо.
– Понял.
Изображение поползло вперед, пока предатель не возник на нем в полный рост. Однако колдун стоял спиной к зрителям. Главный Друид поскреб пальцем нос:
– Ты можешь показать нам этого… незнакомца, как будто мы сидим перед ним на земле?
– Попробую, – засомневался голос.
Картинка дрогнула и объехала колдуна вокруг. Потом опустилась вниз к его ногам и посмотрела вверх. Однако складки капюшона все еще скрывали лицо предателя. Абракадабр склонил голову набок:
– А давай-ка сделаем картинку светлее и немного повернем влево.
– Хорошо.
Чуть повернувшись, изображение стало более четким, тень исчезла с лица. Все присутствующие в зале одновременно выдохнули:
– Эммануил!!!
* * *
Серебристая на этот раз линза сверкнула и погасла, осыпав каменистое плато шкодливыми искрами. Рагнар похлопал гнедого по холке, успокаивая одновременно и себя и скакуна – пропихнуть двух упитанных коников в Тоннель Ветров оказалось делом хлопотным. Холодный воздух покусывал кожу своей отрицательной сущностью. Снежные вершины заставляли задирать голову, поражая своим неприступным великолепием. Брокен и Ширл, раскрыв рты, изумленно выдыхали облачка пара. Ледяные Пики. Действительно ледяные и действительно пики. Замершие титаны в мохнатых шапках вызывали уважение и страх. Это было одно из тех мест, где человек чувствует себя гостем и старается не потревожить грозных хозяев неловким движением или громким словом. Строгая красота и скрытая мощь.
– Вот это да… – шепотом выдавил дракончик. – Я и не думал… что такое бывает.
Рагнар и Брокен лишь слабо кивнули в ответ. Ширл, всю жизнь проторчавший среди книжных полок, только сейчас открывал для себя настоящий мир. Когда-то он часами рассматривал картинки, изображавшие горы и поля, реки и леса, и лишь мечтательно грустил, представляя, как это все пахнет, и завидуя счастливчикам, вольным путешествовать и любоваться этой красотой воочию. Слезинка сорвалась и капнула на лапу дракончика – наверное, от сверкающей под ярким солнцем белизны снежных склонов.
– Почти как дома. – Рагнар улыбнулся. – Когда эта кутерьма закончится, поедем ко мне, я вам такое мясо приготовлю…
– Куда нам теперь? – Брокен достал фляжку и сделал большой глоток.
– Абракадабр сказал, нужно найти статую АйсТи – первого зусла.
– Расскажи подробно, что он еще сказал. – Лучник передал выпивку Рагнару.
– Ну, чего… найти Камень Ветров, – стал вспоминать викинг. – Тебя взять с собой, потому что ты Третий – так сказано в пророчестве. Что это? – Рагнар поперхнулся и отнял от губ фляжку.
– Травяная настойка. Эльфы называют ее Апсэнта, в переводе – Зеленая Фея.
– Ничего себе настоечка, – хмыкнул викинг.
– Семьдесят пять градусов, – улыбнулся Брокен.
– Эльфы, говоришь? Это ты небось в книжке прочитал? – Ширл флегматично отряхивал кончик хвоста.
Лучник поправил собранные в хвост волосы и покачал головой.
– Они меня воспитали, – сдался он.
– А Абракадабра откуда знаешь? – Дракончик продолжал заниматься гигиеной.
– Много лет назад друид принес меня ребенком на Стеклянный Остров. – Брокен запрыгнул в седло. – С тех пор эльфы стали моей семьей, но кто я и откуда – я не знаю. Я обязан им и Абракадабру жизнью. Ну что, поехали?
– Странное дело, – Ширл уселся на плечо Рагнара, – стоит этому старику что-то сказать, а вы уже готовы переться на край света ради его идей. Кто он вообще такой?
– Для меня он как дедушка. Он мне жизнь спас, – пожал плечами викинг.
– Ну да, – согласился лучник, – где-то так. Только он еще и Друид-Хранитель. Вроде как защитник всех земель.
Сти-и-и-и-и-и-и-и-ик!
Стрела с белым оперением выросла из камней у ног гнедого. Жеребец отшатнулся, фыркнул и прижал уши. Пока он совершал эти маневры, Рагнар успел спрыгнуть, достать меч и спрятать Ширла в притороченную к седлу дорожную сумку. Брокен с такой же скоростью выхватил будто заранее натянутый лук. Сердца в унисон гулко отстукивали секунды. Ни одной живой души вокруг. Насколько хватало глаз, лишь камни и редкие кустики, не способные скрыть даже гнома. До Пиков очень далеко – оттуда не добить. Викинг вращал головой, пытаясь обнаружить засаду, но даже его острые северные глаза не замечали ничего подозрительного. Боу наклонился и вытащил стрелу из земли. Медленно покрутив ее в руке, он нахмурился и вновь натянул тетиву.
– Что там? – не отрывая взгляда от горизонта, бросил Рагнар.
– Зуслы.
Ширл почувствовал, как язык прилип к нёбу, а ладошки вспотели. Зуслы. Снежный Народ. Самые искусные следопыты и партизаны. Зуслы умели прятаться где угодно, да еще так, что подчас не могли найти друг друга. Вот уж вовремя заскочили в Ледяные Пики, ничего не скажешь. Обычно местные жители выходят из своих городов-пещер не чаще раза в год, на священный праздник Заморозки. Дракончик несколько лет назад откопал в библиотеке Зигмунда огромную книгу в красивом белом переплете, на обложке которой золотыми буквами значилось: "Песни и пляски Снежных Народов". Чем-то она привлекла его внимание, и всего за одну ночь он прочел ее от корки до корки. Кроме фольклора там подробно описывались история, обычаи и особенности зуслов и им подобных.
Легенда начиналась с тех далеких времен, которых никто не помнил, однако что тогда произошло – знали все. После Великой Небесной Битвы падшие ангелы, Светлые и Темные, образовали две расы – Уронов и Бодреев. Внешне очень похожие, они кардинально отличались моральными принципами и политическими взглядами. Хрупкий мир продержался недолго: вскоре война возобновилась на земле. Сотни тысяч лет Свет сражался с Тьмой за право обладания Сферами – семью смежными мирами. Цивилизации поднимались и рушились, Сферы погибали и возрождались, а война не утихала. Уроны и Бодреи породили десятки новых рас – кто-то приспособился жить под водой, кого-то судьба загнала в пещеры. Эльфы, гномы, люди, зуслы, тролли – все произошли от одной из двух изначальных рас. Однако за время, прошедшее со Дня Падения, все так перемешалось, что сегодня уже нельзя сказать про кого-то, Темный он или Светлый. Потомки Уронов вставали на путь созидания, и наоборот. Не изменились лишь зуслы – словно и не было этих тысячелетий, они твердо оставались в стороне от дележа мира. Этот народ исповедовал философию нейтралитета и невмешательства. Зуслы верили в святую правоту природы, а все происходящее на земле считали временными дрязгами, недостойными их внимания. Однако мирными их назвать тоже было нельзя – свою свободу они научились отстаивать так рьяно и виртуозно, что Ледяные Пики за всю историю существования Снежного Народа никем ни разу не завоевывались.
Пока Рагнар и Брокен свирепо зыркали по сторонам, Ширл вылез из сумки и, свесившись, жадно вдыхал свежий воздух. Краем глаза он уловил еле заметное движение – метрах в пятидесяти от них полз камень. Ну, не то чтобы полз, но явно шевелился. Несколько сантиметров вперед, затем, мгновение подумав, чуть вправо. Дракончик поморгал и собрался вспорхнуть с каким-нибудь зычным восклицанием, как вдруг почувствовал, что крылья совершенно не слушаются. Он шепотом выругался и попробовал еще раз. Ничего не вышло. Частенько, особенно во время сильного испуга, у него немели крылья. Именно тогда, когда нужно стремительно удирать, они безвольно повисали, бросая хозяина на растерзание любому, кто мог оказаться рядом и растерзать. Дракончик заметил, что энергичный представитель скальной породы был явно не один – порядка полусотни камней вокруг незаметно, но целеустремленно ползли к путешественникам. Ширл поднял лапу и попробовал крикнуть. Тишина. С языком та же история, что и с крыльями. Легкий ужас быстро перерос в панический, дракончик дернулся, изогнулся и выпал из сумки. Рагнар и Брокен моментально обернулись и увидели своего зеленого друга, лежащего на земле с выпученными глазами и простертой в сторону лапой. Проследив взглядами указанное направление, они увидели… зуслов. Несколько десятков снежных людей стояли полукругом, и каждый целился в приятелей из лука. Под острыми взглядами каменных наконечников стало ясно – либо плен, либо смерть.
Высокие и мускулистые, жители Ледяных Пиков были частично покрыты густой светло-серой шерстью, а там, где растительности не было, виднелась кожа фиолетового оттенка. От природы все зуслы наделены высокой температурой тела и очень плотной и длинной шерстью. Однако самое интересное в их внешнем виде представляла форма шерстистых фрагментов – она у каждого была своя. Кто-то отпустил копну волос на голове и на плечах, кто-то выстриг себе причудливые узоры на животе и спине, кто-то был почти голый, если не считать имитации набедренной повязки из заплетенной в толстые косички шерсти. Искусство фигурного бритья стало для Снежного Народа одним из важнейших направлений культуры – ходить больше недели в одном "наряде" считается дурным тоном. Кроме того, шкура зуслов способна менять цвет, что позволяет ее обладателям полностью сливаться с окружающей обстановкой, становясь почти невидимыми.
Все горцы, как один, имели луки, колчаны и каменные топоры.
Наконец один из зуслов вышел вперед:
– Кто такие?
– Путешествуем, – уклонился викинг.
– Не вовремя, – заметил зусл.
– Это дорога на Гаринон? – Ничего умнее Брокен не придумал.
– Поднимите этого, – проигнорировал снежный человек, показав на Ширла. – И идите за нами. Абракадабр предупредил нас о вашем прибытии.
* * *
– Лови его!!! – хором грянувший вопль покачнул стены Цитадели, и казалось, она сама уже готова броситься в погоню за Эммануилом.
Неведомая сила подняла старцев в воздух и метнула в коридор. Луч из котла счел за благо спрятаться внутрь. Кай, будучи самым молодым из присутствующих, оказался в дверях последним. Серая масса из балахонов и бород скатилась по ступеням на первый этаж и… замерла. Абракадабр, которого волна негодования поместила в авангарде погони, запнулся и чуть было не упал. У двух массивных деревянных дверей в торце зала чинно стояли Бром и Эйбус. Вид они имели внушительный и даже грозный. Судя по всему, одну из этих дверей стражи тщательно охраняли, и свалившиеся сверху друиды вызвали у них некоторое недоумение. Абракадабр осторожно сделал шаг вперед и совершил рукой движение, словно хотел потрогать тролля:
– Где он?
– Э-э-э…
Абракадабр мгновенно сменил собеседника:
– Бром!!!
– Да!
– ГДЕ ОН???
– Здесь… – друид начал нервничать, – за дверью.
– Что он там делает???
– Силу сдает, как ты приказал.
– ЭТО ЖЕ ШКАФ.
– Не может бы… – Бром изумленно обернулся и уставился на дверь, которая действительно имела к одежному шкафу самое непосредственное отношение – она была его створкой.
Абракадабр бросился к соседней двери и распахнул ее. Комната Сдачи Силы была пуста. Тогда Главный Друид рванул на себя дверцу шкафа и отшвырнул в сторону висевшие там плащи. Словно воплощение самой истины, с другой стороны на волшебника уставилась еще одна дверь. Бром издал тихое шипение и загробным голосом изрек:
– Подземелье…
– Куда? Куда ведет этот ход? – Абракадабр уже схватился за ручку и, обернувшись к Брому, ждал ответа.
– В-в-в… – Друид защелкал пальцами, показывая куда-то в сторону.
– В-в-в? – мотая головой в такт, переспросил Главный Друид.
– В Черные Дебри!
Абракадабр распахнул дверь и повернулся к братьям:
– Все на стену. Если сможете достать его стрелами или магией – действуйте! Кай, руководи! Эйбус, за мной, попробуем его догнать!
Не дожидаясь ответов, волшебник ринулся в темный проход, а остальные бросились к лестнице. Абракадабр на бегу выхватил из-под плаща металлическую трубку, внутри которой вспыхнул голубой огонь, и плотным лучом осветил туннель. В вязкую и влажную тишину подземелья ворвались гулкий топот и тяжелое пыхтение преследователей.
Время в таких случаях начинает лететь в несколько раз быстрее. Позади лишь сотня шагов, а кажется, будто ты здесь уже целую вечность. Ну и, конечно, ни один мрачный потайной ход не обходится без крыс. Стоит только кому-нибудь спасающему мир ступить сюда, как тут же под ногами героя возникают полчища этих, в общем-то, милых грызунов. Кому пришла в голову мысль, что крысы ведут такой странный образ жизни? Сидят на шеях друг у друга долгими ночами без света и пищи в надежде, что какой-нибудь балбес случайно забредет к ним в гости да еще прихватит с собой субтильную барышню. Вот тут-то зверушки и порезвятся. Они моментально начнут неистово копошиться, пищать и пытаться залезть девушке под кофточку. На самом же деле крысы гораздо более умны и восприимчивы. Науке известна порода крыс-клаустрофобов ("клаустрофоб" в переводе с языка гномов: Клаус – мифическое злое существо; Троф – ведать, испытывать; Об – тупиковая пещера с низким потолком), обитающая в степях Земель Восхода. Эти симпатичные создания до смерти боятся темноты, а в замкнутых пространствах с ними случаются нешуточные истерики.
В данном случае во всем подземелье находилась лишь одна крыса, и именно на нее ухитрился наступить Абракадабр. Писк одной и ойканье другого слились в общий трагический звук, и волшебник со всего размаха шлепнулся в неприятную лужу подозрительного содержания. Грызун, отделавшийся вывихом хвоста, мигом исчез в темноте, а Абракадабр сначала получил ногой в живот, а затем принял на себя свалившуюся словно с потолка тушу с огромной палицей в руках.
Тем временем на стене друиды под руководством Кая торчали в бойницах и прожигали взглядами горизонт. Решимость так исказила черты их лиц, что на некоторых было страшно смотреть. У всех без исключения были луки и полные колчаны. Время шло, а Эммануил не появлялся. Никто из старцев точно не знал, куда именно выводит подземный лаз, поэтому все свирепо вращали головами в поисках мишени. Солнце добралось до зенита, и жара стала невыносимой. Друиды потихоньку сползли в тень от зубцов. Видно оттуда было гораздо хуже, зато дышать стало легче. Только Кай мужественно стоял на краю стены и неистово потел в своих латунных доспехах, шепотом проклиная Эммануила, жару и свое давнишнее решение стать воином. Кто-то зевнул. На него зашикали, будто он мог спугнуть неизвестно где находящегося предателя. Потом кто-то зевнул опять. Снова зашикали, но уже менее рьяно и сквозь собственные зевки. Кай понял, что если эти странные маневры продлятся еще пару минут, то он станет первым в истории воином, упавшим в обморок, так и не увидев врага.
Вдруг дверь в башню резко распахнулась, кто-то вскрикнул, и чья-то сорвавшаяся с тетивы стрела, описав легкую дугу, несильно воткнулась Оверблюму в седалище. Друид взвыл и вскочил на ноги, держась за раненое место. Остальные тоже вскочили, но за тем, чтобы подбежать к Эйбусу, возникшему в проеме с Абракадабром на руках. Стало ясно, что погоня не удалась.
В этот момент силы окончательно оставили Кая, и он таки упал со стены – правда, в нужном направлении, то есть в сторону башни, а не двора. В общей суматохе этого никто не заметил. Кай быстро пришел в себя и, пошатываясь, побрел к троллю. Распихав Мудрых, он увидел бесчувственного Главного Друида:
– Что с ним?
– Э-э-э… он упал.
– Откуда?
– М-м-м. С ног.
– Эммануила вы не догнали?
– Да… то есть нет… то есть не догнали.
– Понятно. Неси его в спальню. Бром, веди тролля и обеспечь Абракадабру покой и уход. Тромб, вытащи стрелу из Оверблюма или сделай так, чтобы он перестал орать. Все остальные, достаньте мне подробную карту Черных Дебрей и схему подземных ходов. Я попробую найти следы Эммануила.
Природный дар командира, каким обладал Кай, не вызывал у окружающих сомнений, и все быстро зашуршали плащами, выполняя его приказы. Абракадабра уложили в постель в самой тихой комнате Цитадели. Оверблюма избавили от стрелы, перебинтовали и пригрозили, что если он не прекратит ныть, то ему намажут голову зеленкой и наложат шину на нижнюю челюсть. Карты нашлись в библиотеке, и Кай умчался на разведку. Обессилевшие Мудрые расползлись по комнатам, оставив тролля на страже своего покоя. Эйбус сел в кресло и моментально задремал. Послеобеденная жара сдавила Цитадель Мудрых в своих объятиях, усыпляя ее обитателей. Спасение мира – дело хлопотливое, и прежде чем приступать к нему, следует хорошенько выспаться.
* * *
Рой потянулся и встал, отряхнув с одежды листья. Пора было готовить обед. За время экспедиции немногочисленные припасы были съедены, и надо было идти на охоту. Орки, в общем, неплохо проводили время, но понемногу становилось скучно. Гем и Мор постоянно играли в города, а поскольку знали их всего семь, то это занятие быстро перерастало в драку. Рой взял топор и пошел искать подопечных. Скорее всего, они торчали у небольшого озерца, им нравилось наблюдать за жизнью его обитателей. Спустившись с пригорка к зарослям осоки, Рой хмуро обвел взглядом живописные окрестности, но этих двух недоразумений видно не было. Вдруг справа послышались приглушенная ругань и какая-то возня. Затем над растительностью показалась голова Гема и сразу исчезла. Голоса зазвучали отчетливее.
– Я тебе сказал – Кронвейр!
– А я тебе сказал – Рурарук!
– Такого города нет!
– Есть!
– Нет!
– Есть! У меня там бабушка жила!
– Ты же вчера говорил, что бабушка жила в Перекрестке!
– Да! Говорил! А до этого она жила в Рарураке!
– В Рураруке?
– Да!
– Что "да"?
– А что?
– В Рураруке или Рарураке?
– Чего?
– Заврался, да?
– Кто заврался? Я? Да я вот тебе как дам щас по башке! Это ты всегда врешь!
– Да у тебя вообще бабушки никакой не было!
– Это у меня вообще никакой бабушки не было??? А вот на тебе!