Жители Эдема вполне довольны сложившимся порядком и правительством. Восставать против закона кажется абсурдным, и тех, кто посмел посягнуть на покой и благополучие людей, увозят в мрачный Абаскум. Все меняется в размеренной жизни школьника Егора Северьянова, когда таинственно исчезает его одноклассница. Расследуя ее похищение, Егор узнает, что девочка - фея. На Эдеме их боятся и пытаются от них избавиться. Инопланетные гости - роламбины, напротив мечтают заполучить фей себе. Чтобы спасти Вею Егор готов отправиться за ней даже на неизведанную планету.
Содержание:
Книга первая 1
Пролог 1
Глава 1 - Она не пришла 1
Глава 2 - В тихом омуте 4
Глава 3 - Мальчик в красной курточке 6
Глава 4 - Неожиданные попутчики 8
Глава 5 - Пиония. Проклятие волков 11
Глава 6 - Фея в белом городе 13
Глава 7 - Дела эдемские 15
Глава 8 - Братья Северьяновы 18
Глава 9 - Отдайте одноклассницу 21
Глава 10 - Ботанический сад 24
Глава 11 - Мандрагора 26
Глава 12 - Никто не тронет Римму Гром 29
Глава 13 - На корабль после бала 32
Камаева Кристина Николаевна
Охота на фей
Книга первая
Пролог
Действующие лица:
Писатель, мать писателя, читатель - подросток лет четырнадцати, мама читателя.
Мать писателя: "Такое начало не годится. Сейчас никто не пишет просто: "Жил-был такой-то…". Читателю скучно. С первых фраз его нужно огорошить, увлечь, взбудоражить воображение! Ему недосуг разбирать биографические или исторические детали. Подай ему картинку - яркую, необычную! Может быть, видение или сон. Что-нибудь такое, чтобы пробрало! Пусть сразу прочувствует, с чем столкнется в твоей книге".
Писатель: "Гм… Видение? Да, пожалуй. Например, ящик похож на гроб, длинный, деревянный, только крышки нет…"
Мать читателя прерывает полет фантазии автора: "Фи! Опять гробы, трупы - все мрачно безысходно. Не понимаю, вы же пишите для детей! Откуда берутся эти жуткие вещи? Неужели сложно написать светлую, радостную книгу?"
Писатель , раздраженно подернув плечами, продолжает:
"Девушка лежит, не шевелясь, глаза закрыты. Она жива и не спит, но ни за что не выдаст себя, потому что вокруг бродят твари…"
Читатель хмыкает: "Прямо Белоснежка какая-то. Лежит в гробу, под спящую косит. Твари ей не вкатили. Принца ждет. И он, конечно, явится, всех тварей отметелит, любимую спасет. Все уже понятно".
Писатель вздыхает, но продолжает леденящим кровь голосом: "В них нет ничего человеческого: голые, обтянутые серой кожей черепа, с глубоко запавшими в воронках глазниц мутно-лиловыми шарами. Иногда эти блеклые глаза вспыхивают болотным огнем или выстреливают лучами, пронзающими тьму…, смертельно опасно заглядывать в них!"
Мать писателя с тревогой в голосе: "Милый, может, оставить все как было? "Жил-был Егор из 8-А класса?"
Писатель с упрямым злорадством: "Нет уж. Видение, так видение.
Она лежит в длинном ящике без крышки, руки не связаны, но ящик тесный и отверстие слишком узкое - не выбраться. Вея не помнит, как оказалась в гробу. Не знает, что делать. Кричать, звать на помощь? Никто не услышит. Ящик несут на плечах серые чужаки, очертаниями фигур напоминающие людей, но девочка знает, что нет в них ничего человеческого, и боится обратить на себя внимание.
Восхождение процессии длится бесконечно долго, но она видит только звезды над головой, когда рискует слегка приоткрыть глаза. Наконец они ставят гроб на что-то твердое и тотчас разбегаются. Тогда Вея понимает, что ее принесут в жертву. Но кому? Кто придет за ней? Зверь? Змей? Чудовище, представить которое бессильно даже воображение? Кому поклоняются серокожие твари? О! Должно быть их бог ужасен, под стать своим приверженцам!
Вея напрягает все силы и пытается протиснуться в узкое отверстие и плачет от сознания собственного бессилия. Рванувшись, обдирая до крови плечи и локти, она все-таки высвобождается из гроба. Лучше бы она этого не делала. Девушка с ужасом смотрит вокруг. Что случилось с планетой?! Наверное, так выглядит преисподняя в самых мрачных фантазиях художников. Земля разворочена, вздыблена, оплавлена, застывшая порода жирно блестит в свете луны. Вея силиться вспомнить, почему Эдем превращен в пустыню, но память изменяет ей. Неужели во всем мире остались только она и жуткие твари, затаившиеся за камнями, предвкушающие расправу над ней?
И вдруг Вея слышит шепот из самых недр изуродованной планеты:
"Если желаешь другому смерти,
Как восторжествует жизнь?
Если вокруг тебя творится
Бесчинство, а тебе нет дела,
Откуда взяться герою?
Если хочешь один быть
Спокойным и сытым.
Как мир спасется?
Ни любви, ни веры,
Ни мечты, ни дружбы…
Так к чему все?"
Голос становится плотным и тяжелым, Вея падает навзничь, звук с силой врывается в уши, кажется еще немного и голова расколется от боли. Еще бы! Исполинская планета грозно говорит с девочкой, и бремя вины ей не по силам. "Убей меня!" - скулит несчастная. Планета молчит, как будто обдумывает ее просьбу. Но даже молчание бывшего Эдема тяжело. Непрерывным потоком льются слезы Веи, как будто возможно выплакать себе прощение.
И после долгого молчания усталая планета шепчет: "Спаси свой класс!"
Становится тихо, только кружится и оседает угольная пыль, потревоженная голосом Эдема.
Вея просыпается, ее лихорадит, щеки мокры от слез. "Чур меня, чур, это только сон, слава Богу! Привидится же такая мура!" Девочка успокаивается понемногу. Надо же, какая нелепица! "Спаси свой класс". С чего бы это? В новой школе у нее не сладились отношения с классом, и друзей нет. Выходит, что на подсознательном уровне ее это все-таки волнует? Ерунда, нет ей дела до школы вообще. Тем более, сейчас, когда есть о чем переживать и волноваться по-настоящему".
Глава 1
Она не пришла
На ватных ногах я вхожу в кабинет директора.
- Смелее, молодой человек, - приторно покровительственным тоном торопит меня невысокий мужчина в синем с глухим воротом комбизе. Жестом он приглашает меня сесть. Я оборачиваюсь. Директор, привстав на цыпочки, выглядывает из-за моего плеча и заискивающе улыбается гостям. У меня тоже трясутся поджилки, но я храбрюсь.
- С кем имею честь? - немного отклоняюсь от любопытного дяди, который едва не сканирует меня носом.
- Служба гражданской разведки, Сержик Хобта, - усмехается сыщик одним уголком рта.
"Вот уж кого никогда не мечтал заинтересовать!" - проносится в голове.
- Садись, у нас с тобой небольшое интервью.
Слушаюсь и мысленно подбадриваю себя: "Смелее. Я чист. Мне просто нечего скрывать". В кресле директора сидит еще один сыщик, похожий на первого - приглаженный, с выверенной мимикой - и тоже не спускает с меня глаз. А спецодежда, наверняка, напичкана разными устройствами.
- Представься, - говорит Хобта, присев сбоку от меня на край стола.
- Егор. Егор Северьянов.
- Ты дружишь с Веей Арум?
- Ее фамилия Арум? - удивляюсь я - Едва ее знаю.
- Позавчера ты провел ночь у нее дома, - замечает сыщик, который сидит напротив. Я мысленно аплодирую его осведомленности.
- Ну и что? - не отпираюсь я. - Но до этого я с ней даже не разговаривал.
Сыщики молчат. Видно, я их разочаровал.
- Коллега, достаньте клещи, - задумчиво предлагает Хобта. Я ерзаю. Сыщик нагибается и вытаскивает из-под стола тоненький чемоданчик.
- Простите, - блеет директор, - но разве клещи не противопоказаны детям?
- Нисколько, - холодно улыбается Хобта. - Пожалуйста, выйдите за дверь.
"Коллега" достает из чемодана два чипа и прикладывает их к моему лбу ближе к вискам - они прилипают как магниты к металлу. Во рту становится горько. Клещи - устройство, стимулирующее память. Не слишком гуманное.
- Может, теперь ты будешь внимательнее, - угрожает Хобта.
Но мне нельзя рассказывать им все. Как глупо. Неужели из-за того, что я не сдал девчонку, моя семья пострадает?!
Сыщик скользит пальцами по кнопкам прибора, вводит код, мой мозг напряжен, как никогда.
- Итак, известно, что Вея сознательно не стремилась к знакомству со сверстниками. Как тебе удалось наладить с ней контакт?
Я вижу темный силуэт Веи на фоне окна. Она оборачивается и следит за мной печальными темно-серыми глазами… Вижу также всю комнату, сыщиков и себя, скрюченного, вдавленного в кресло, - как бы со стороны. Мне нечем дышать, но напряжением воли я возвращаюсь в того, захваченного клещами.
- Она боялась пройти через ворота, - мямлю я. - Старшеклассники дразнили. Костик, Мишка и другие. Попросила проводить ее домой.
- Странно, - откликается сыщик, как сквозь толстое стекло. - Ей не составило труда разделаться с этими парнями на следующий день.
- Не верю. Они придумывают, - не соглашаюсь я.
- Что вы делали у Веи дома?
Моя память кажется мне чередой коридоров и комнат, по которым мечется сигнал их дознающейся неведомо чего программы. И я стараюсь зацепить его за какую-нибудь картинку.
- Ничего особенного. Телек смотрели. Болтали. - Я подсовываю шпиону катание на арроглайде, телевизионные новости, потерявшегося ребенка.
- Что она говорила про мальчика?
- Он из Фомальгаута, - вспоминаю я. - Больше ничего!
- Тебе не нужно выгораживать Вею, Егор, - сердится сыщик. - Пойми, ее родители - заключенные Абаскума!
Молчу, я, правда, ничего не знаю о мальчике.
- Ты не заметил что-нибудь необычное в доме Веи? - допытывается Хобта. По голосу чувствую - он раздражен.
- Книги. Очень много книг, - я старательно вспоминаю стеллажи от пола до потолка, странная коллекция, но за это в тюрьму не сажают. "Коллега" посылает моему мозгу еще парочку колких импульсов. Я хватаюсь за яркие эмоциональные впечатления, чтобы не допустить сыщиков к запретным воспоминаниям: подсовываю им свой сон о Вее (прости, родная) и опять наше путешествие на арроглайде…
- Кем ты приходишься капитану Глебу Северьянову? - спрашивает заскучавший Сержик.
- Я его брат! - выпаливаю я.
- Прекращай, - командует Хобта напарнику.
- Он мне не нравится, - возражает тот, - взгляни, какое сопротивление!
- Прекращай, - повторяет Хобта, - будет хуже, если мы навредим парню.
"Коллега" отключает прибор. Я выжат. Мне протягивают бутылку воды, и я разом выпиваю полтора литра.
- После клещей всегда хочется пить, - как ни в чем ни бывало улыбается сыщик, и складывает чипы в чемоданчик. Я направляюсь к двери.
- Если Вея даст о себе знать, сразу сообщи в службу разведки, - бросает Хобта, как бы между прочим.
Мне все равно, что он там советует. Без чипов я вижу мир смазанным, меня качает. Пока еще все восстановится! Отпрошусь у Бельчет с химии, она отпустит, а Гульнара у нас принципиальная - один урок придется отсидеть. Я ни с кем не разговариваю, иду на автомате и заваливаюсь на последнюю парту. Одноклассники украдкой косятся в мою сторону. Все уже знают - меня допрашивала разведка. Голова трещит, как будто ее сжимали клещами для гвоздей.
За что же родителей Веи могли забрать в Абаскум? Туда попадают законченные отморозки, нелюди, отравляющие жизнь человечеству. Даже страшно предположить, какое преступление они совершили… Может, это ошибка? Как бы там ни было, я горжусь тем, что устоял против клещей и не выдал тайну Веиного дома…. Начинается урок, но я ничего не слышу. Наконец-то можно расслабиться. Отпустив на свободу мысли, вспоминаю вчерашний день.
Мы прозвали ее Тихой - скромная, незаметная девочка. Спросят о чем-нибудь - ответит, а нет - так молчит. Я, вообще, ее новенькой считал, а оказалось, что мы уже два года вместе учимся. И я бы о ней не подумал даже, если б перчатки по рассеянности не забыл. Захожу в класс за ними, а там, у окна, Тихая стоит. Оглянулась, с тоской на меня посмотрела и просит:
- Проводи меня домой, пожалуйста!
И таким отчаянием из ее серых глаз плеснуло, что опешил я, забыл, что у меня другие планы были. Подошел, посмотрел во двор. А там, у школьных ворот, Костька Свинтус с дружками оболтусами топчутся, пыль кроссовками ковыряют, сразу видно - занятые ребята. Свинтус - сын Василия Опричника, нашего городового, который за порядок на улицах отвечает. На что папаша - неприятный тип, а сынок и того хуже: пытается в школе свои порядки навязать, всех в страхе держит, а чужих просто выживает. Сам же и решает, кто свой, кто чужой. Себя он Цербером величает, а за Свинтуса по шее схлопотать недолго.
- Меня ждут, - кивает на компашку Тихая. - Каждый день караулят, дразнят, сил нет.
Представляю, как они могут дразнить - подонки известные. Тихая и сама, конечно, накручивает. Отшутилась бы, как другие девчонки, пококетничала, они бы и отстали. А она, наверняка, с гордым видом мимо проплывает, делает вид, что их вовсе не существует. Вот Свинтус и взбеленился. Вопрос еще, охота ли мне связываться с этими здоровыми лбами? Но она выглядела такой несчастной, что отказать я не мог.
- Где ты живешь?
- На Виноградной, за прудами, - просияла вся.
Это совсем близко, пешком дойти можно. Смотрю на нее и не могу вспомнить, как ее зовут, милое дело!
- Вея, - протягивает она руку, как будто мысли прочитала. Догадливая какая! Беру ее ладошку и тоже представляюсь.
- Егор.
Она смеется, знаю, мол. Вот и познакомились, не прошло и два года. И хорошенькая, оказывается, "новенькая". Чуть второй раз перчатки не забыл.
Выходим во двор, садимся на арроглайд. Все, понятное дело, глаза вытаращили: куда это Феникс с Тихой собрались?
Пацанам мой арро покоя не дает. Конечно, такого ни у кого нет. Сверхскоростной, сверкающий - чудо техники. Его моему брату сам президент вручил за особые заслуги, а брат мне подарил. У него в Веге - воздушный транспорт. Фениксом меня называют по имени арро. Почти у всех ребят в классе есть прозвища, но все больше из мира животных, типа: пума, динго, горностай… Жили раньше такие, теперь их нет, но память осталась.
Подъезжаем к воротам
- Здоров! - тормозит нас Свинтус. На физиономии у него ассорти из эмоций, а цеплять не хочет. Знает, что у меня брат на космодроме работает, да и я туда подамся, как только отучусь.
- Привет, Костик! - пожимаю его лапищу спокойненько. - Ждешь кого?
- Да так, - сплевывает небрежно Свинтус. Его бы папашу сейчас сюда, чтобы сынка на пятьдесят денебов оштрафовал. - Следим, чтобы всякая нечисть не просочилась.
- Ну, следи, - киваю я. - Покеда!
- Пока, - цедит Костя. - Тихую-то убери - далеко не уедешь! - Орет он вдогонку.
- Ну, вот и прорвались, - улыбаюсь я.
А она вдруг запросто обнимает меня, легко так, мягко. Я понимаю, конечно, что так удобнее ехать, все девчонки любят держаться. Иногда еще когтями впиваются и визжат, если я быстро еду, не соображают от страха, что мне больно. У Веи когтей нет, но прижалась она ко мне как-то со значением, если я в чем-то разбираюсь. Пробрало меня, понравилось.
- Прокатимся вокруг? - спрашиваю, а то слишком уж близко до ее дома. Она соглашается. Мы выезжаем на Кристальное шоссе - единственную дорогу в городе, по которой разрешается быстро ездить - и мчимся со свистом.
- Здорово?! - ору от восторга.
- Здорово!
Пронеслись мы вокруг трех прудов, там дорога то вверх взвивается, то вниз падает. Арро летает, но она не испугалась, я это чувствую. Захотелось мне еще похвастаться возможностями чудо-транспорта, выехал на берег, выпустил лыжи и заскользили мы по воде. Брызг тучи, хохочем, довольные. Не скоро добрались до ее дома. Симпатичный такой, одноэтажный, но совсем не маленький. В саду - сосны, их всюду высаживают, благотворно влияют на городской воздух, еще какие-то деревья растут и травка шелковая.
- Спасибо тебе! - пассажирка моя благодарно сжимает мне руку.
- Имя у тебя, Вея, легкое, подходящее, - замечаю я. Она улыбается. Славная девчонка, без ужимок.
- Давно эти переростки к тебе пристают?
- Нет…, - Вея мрачнеет. - Они каким-то образом узнали, что я сейчас одна живу…, грозятся, что в гости нагрянут. - Страх опять подкрадывается к ней.
- А где твои родители?
- Уехали в Фомальгаут на чайные плантации. Они ученые, делают прививки растениям, чтобы кусты не болели, - девочка вздыхает. - Давно уже не звонят, и я не могу с ними связаться. - Лицо ее становится беспокойным. Она действительно встревожена. И я вдруг брякаю наобум:
- Хочешь, чтобы я остался у тебя ночевать? - ужас, что я такое несу, сейчас пошлет наглеца куда-нибудь подальше. Но она обрадовалась.
- Ты, правда, можешь остаться? - странно, неужели боится, что чужие достанут ее в собственном доме? При наших-то строгих законах?
Я ставлю арро во дворе, с интересом осматриваюсь.
- Что это за деревья?
- Вишни, угощу тебя вишневым вареньем, моим любимым.
Не слышал я, чтобы вишни разрешалось сажать в частных дворах.
Жаль, что Вея рядом со школой живет, многие нас вместе видели, и мой арро у ее дома всю ночь простоит. Затравят шуточками друзья-товарищи. Но Вею, похоже, это мало волнует.
- Заходи, располагайся. Там душ и прочее. А я пока соображу что-нибудь нам на ужин. - Это кстати, есть хочется. Оцениваю обстановку. Квартира необычная - нигде не видел столько книг. Стеллажи от пола до потолка, и книги на них стоят в два ряда. Неужели возможно столько прочитать? И зачем? Непонятно. Кино куда интереснее смотреть. Фильмы на любой вкус есть: и познавательные, и романтические, и смешные, и фантастические. С трудом представляю, как можно было собрать такую гору книг и где? Книги не печатают на Эдеме. Все что сохранилось - издано до войны. У нас дома - только папины медицинские справочники. Я побродил вдоль внушительных стеллажей, потрогал толстые корешки и вытащил одну книгу наугад. Открыл. Стихи! Вот это раритет! Теперь понятно, почему Вея ни с кем не общается. У нее просто времени на нас не остается - и жизни не хватит, чтобы все эти книги прочитать.
Я вспомнил, что надо домой звякнуть:
- Мам! Я не приду ночевать сегодня…. Так, у знакомой… Что?! Да, я не буду! Завтра сразу в школу. Как зовут? Потом расскажу. Пока!