3
Все десять лет учебы в школе моей главной проблемой были зрение и лень. Что касается лени, то каждый из вас хорошо знает, что это такое?! Ну, а вот близорукость, - это нечто специфическое, она понятна только одному человеку, который эту близорукость имеет! Сейчас я хорошо знаю, спасибо американским офтальмологам, основную причину своей близорукости. Ведь обе мои сестры имели прекрасное зрение! Да, и старший брат Витька - имел не очень-то плохое зрение. Правда, он его испортил тогда, когда пошел работать на завод. Там ему дали простое задание, автогеном сварить вместе две чурки! Разумеется, техника безопасности на советских заводах была на недоступной простым людям высоте! Вот один скотина-бригадир и приказал только начавшему работать парню, чтобы он сваркой занимался без очков безопасности. Детали-то Витька хорошо сварил, но поймал в свои глаза так называемых зайчиков, потерял тридцать процентов своего зрения!
Что же касается моего зрения, то, видимо, у мамки чего-то не хватило в организме, когда она меня вынашивала, своего любимчика и последыша. Когда я родился, то в те времена советская медицина боролась с оспой, свинкой и ветрянкой, вот всех новорожденных без разбора совали под яркие лампы, то ли для того, чтобы они загорали, то ли ради еще чего-нибудь. Как мне говорили американцы, вот тогда яркий свет этих сушильных ламп и врезал по моим светофильтрам, по моим зрачкам, заставив их пропускать в глаза только тридцать процентов света. Ну, вы понимаете, что в те времена я был почти слепым человеком?! Но ни я, ни советские детские врачи этого совершенно не замечали. До первого класса школы я ничего не слышал о существовании очков, коррекции зрения. Никогда их не носил!
Девчонки меня даже в те время любили за курчавые волосы, большие глаза и громадные ресницы. Во времена моего безмятежного детства ко мне с большим уважением обращались и взрослые, и дети, как к "Фарам". Ну, вы понимаете почему? Из-за моих больших глаз, которые можно было бы сравнить только с фарами автомобиля!
В первый класс я пришел с высоко поднятой головой, в ботинках с подметками в дырах, в школьной форме с одним ученическим ремнем, который мы посменно делили с братом. Он этот ремень носил в первую смену занятий в школе, а я - во вторую! Как уважаемый человек, как начинающий миллионер, моя монополия по продаже чулочно-носочных изделий росла и крепла, поэтому я занимал самое почетное место в классе, в правом крайнем углу, на так называем ой Камчатке. Даже преподаватели знали об этом почетном месте, что они не имели права сажать какого-либо из своих учеников на это место. Коллектив класса молчаливо выбирал, кто же из учеников имел право сидеть на Камчатке.
Удобно устроившись на Камчатке, я сразу же обратил внимание на то, что ничего не вижу из того, что сейчас было написано на классной доске. Чтобы я не предпринимал, я был не в силах чего-либо увидеть или прочитать слова, написанные на этой проклятой доске. Первая половина года учеба в первом классе была сплошной лабудой, типа, "мы писали, мы писали, наши пальчики устали"! Все это время я искал выход из положения, как бы мне пересесть на первую парту, не нарушая своего заслуженно заработанного авторитета!
Одна только школьная фельдшерица сумела заметить, что у меня со зрением не все в порядке. Именно тогда впервые я услышал приговор "близорукость высокой степени", который впоследствии преследовал меня вплоть до проведения Московской Олимпиады. Таким образом, я впервые получил запись о своей близорукости в моей медицинской карте сначала при детской поликлинике, а затем при просто поликлинике. Вы думаете, что меня начали лечить от этой близорукости, помогали подобрать и носить очки, принимать соответствую лекарства для коррекции зрения. Зря вы так думаете, никто и пальцем не шевельнул, чтобы помочь какому-то там первокласснику решить проблему со зрением в государстве пролетариев и крестьян!
Чтобы вылечить мою близорукость, какой-то детский врач предписал мне сто уколов алоэ в соответствующе место. Делая пятидесятый укол, школьная фельдшерица сказала:
- Марк, ты бы свою попку в осторожности держал! С каждым уколом, я все с большим трудом прокалываю иглой кожу на твоем заду! У меня же одна игла для шприца на всю школу! Если я ее сломаю, то не смогу лечить других школьников!
После этой сотни уколов алоэ с моим зрением ничего не изменилось, даже я в то время догадался о том, что против медицинской системы нашего родного государства бесполезно бороться! Поэтому успокоился, по своим каналам изготовил себе пару очков, в которых более или менее прилично видел, и продолжил учебу в школе, переходя из класса в класс. Очки, разумеется, я не носил на людях, а что касается классной доски, начал развивать свою память. Входя в тот или иной класс, мне хватало времени для того, чтобы одним взглядом запомнить все, что было написано на доске. Уже сидя на своем почетном месте на Камчатке, я восстанавливал написанное на доске в своей памяти. Что в свою очередь, позволяло мне, в течение всего урока работать по восстановленной копии классной доски. При этом приходилось слегка умственно напрягаться, но постепенно я к этому привык и начал учиться на твердые четверки и пятерки.
По мере того, как школа, вернее, школьные преподаватели передавали нам свои знания по тому или иному школьному предмету, постепенно рос и мой багаж знаний, который я тут же оприходовал в области магии. Ведьма Мерседес, подробный рассказ о методах ее подготовки магов будет представлен несколько позже, помогла этот процесс поставить на научную основу.
- Марк, не следует изобретать пятого колеса, которое давно уже изобретено другими людьми! Свои силы направляй только на познание нового и для тебя совершенно неизвестного научного материала!
Где-то в пятом классе я на личном опыте убедился в том, что часто и понапрасну трачу свои силы! Это понимание ошеломило меня до глубины души! Ну, скажем, зачем мне изобретать новый синтетический материал, когда столько материалов уже изобретено, а тело человека в синтетике не дышит! Да, еще в этих химических формулах сам черт ногу может сломать! Я тут же химию отодвинул на второй план, освобождая время для игр на компьютерах. И приятно и полезно, развиваешь компьютерную технологию, пишешь новые компьютерные программы. Вскоре моими любимыми предметами стали математика, тригонометрия, география и литература! Английский язык был и всегда оставался моим самым любимым школьным предметом!
Но уже тогда я учился по принципу, что знает учитель, то знаю и я. Одним словом, не стыдился своим мысленным зондам залезать в сознание учителей, выкачивать все их знания по предмету, а не учиться по каким-то учебникам. В шестом классе учеба в школе для меня превратилась в увлекательное занятие по поиску информации в человеческих мозгах. Я начал успевать совмещать школьные уроки с занятиями по магии у Мерседес по вечерам. Эта испанка даже строже мамы отслеживала, как я учусь в школе, при этом приговаривая:
- Марк, школу ничем нельзя не заменить! Она как бы цементирует, создает фундамент для твоих знаний, которые ты будешь получать из книг и жизненного опыта. Наиболее ценными знаниями являются те, которые тебе поднесет жизненный опыт, но которые будут также подтверждены теоретически, рассуждениями других людей в книгах или в школьных учебниках. Поэтому ты должен старательно, можно не наотлично, учиться в школе!
Словом, я неплохо учился, старался получать такие оценки, чтобы ко мне не было претензий, ни со стороны преподавателей, ни со стороны мамы! Тогда и сегодня мама, хотя она уже давно ушла, остается главным ценителем всего того, что я узнал или достиг в своей жизни. Проблема со зрением не стала серьезным барьером на моем пути к знаниям. Очки всегда были в моем внутреннем кармане, но я их практически не носил на людях, уж слишком враждебно и подозрительно простые люди относились к другим людях, у которых на носу покоились линзы в оправе. Да и сегодня, вспоминания те времена, я никак не припомню, кто, помимо меня, носил очки в нашем классе. Очкариков во всей нашей школе было раз, два и обчелся! Их было можно на пальцах руки пересчитать, они были самые угнетаемые люди в школе!
В десятом классе меня вызвали в военкомат на призывную комиссию в армию. Я ее прошел без каких-либо особых замечаний, но вот врачи призывной комиссии в деле со мной споткнулись на офтальмологе! Такого врача в комиссии тогда, разумеется, не оказалось, зрение у призывников проверял простой терапевт, свое обследование этот солдафон-теравт выполнял по очень упрощенной схеме. Загонял парней в свой кабинет и на фоне освещенного окна обеими руками показывал разогнутые пальцы. Угадал или увидел количество разогнутых пальцев, значит, ты годен к службе в армии, не угадал - тогда другие врачи комиссии проверят остроту твоего зрения!
Повторяю, совершенно случайно комиссию по зрению в лице этого солдафона-терапевта я проходил одним из самых последних призывников. Солдафон, разумеется, не поверил тому, чтобы какой-то там призывник десятиклассник не видит дальше своего носа, но очки не носит! Из десяти его показов, я угадал правильное количество демонстрируемых им пальцев только один раз! Но в те времена родной армии требовались мальчишки для обучения в военном училище на офицеров радиолокационных войск, поэтому этот так называемый "офтальмолог" в моей медицинской карточке написал, что я годен к строевой службе. Я, вероятно, так бы и проучился в том радиолокационном училище, одев свои очки на нос. По его окончанию тянул бы полуслепым лейтенантом армейскую лямку до конца своей жизни, если бы не случай, который произошел в тот момент, когда нас призывников, будущих лейтенантов, вызвали в военкомат для последующей отправки в город, где располагалось это самое училище.
Я сидел на лавке в военкоматовском коридоре, наблюдая за тем, как юношам моего возраста вручали документы для их отправки на экзамены в училище. Очередь двигалась очень медленно, я не заметил, как задремал. И приснился мне сон о том, что я снова прохожу медицинское обследование. В этом сне, как и в действительности, я заново прошел всех врачей призывной комиссии, за исключением офтальмолога, который на этот раз был представлен очень молодой дамой. Она долго смотрела на меня, затем поинтересовалась тем, почему я не ношу очки. Я коротко объяснил ситуацию, дама осталась удовлетворена моим ответом! Затем она подошла ближе ко мне, ее глаза насквозь просверлили мое тело, мою душу!
В моих ушах послышался ее голос:
- Марк, ты почему пытаешься нарушить законодательство Союза Советских Социалистических Республик. В Конституции СССР прямо говорится о том, что слепые граждане не могут служить в Советской Армии! Я, как богиня Фемида, отменяю решение призывной комиссии о твоем призыве на военную службу. Доучись, поступай на факультет журналистики, после его окончания отслужишь Родине! Таково мое решение, если имеется тот, кто хочет его оспорить, пусть он обращается в Верховный суд СССР!
Я проснулся от того, что вместо приписного свидетельства, на руки получил так называемый "белый билет", в котором почему-то было написано, что моя служба Отечеству начнется ровно через пять лет, после окончания Факультета журналистики МГУ.
К слову сказать, у меня и в мыслях не было поступать на учебу в высшее учебное заведение, хотя мой друг Борьба, перед своей смертью в авиакатастрофе, на этом настаивал. Но он хотел, чтобы я учился бы или в МАИ, или в МВТУ имени Баумана.
Таким образом, моя близорукость спасла меня от службы в армии, от дедовщины! Но и она же заставила меня серьезно задуматься, как дальше с ней бороться, а также о своей судьбе после окончания средней школы!
Глава 3 Магия, криминал и школа
1
Вы можете спросить меня, как же я стал магом? И знаете, на этот вопрос я не смогу вам ответить. По одной только причине, что я сам не знаю ответа на этот вопрос. Хочу только сказать, что до поступления в школу, до нашего переезда на Ленинский проспект, я о магии вообще не думал, не знал, что вообще такое искусство существует на белом свете! Когда мы жили в бараках на Малой Почтовой улице, когда был еще жив папка, то мы просто жили, чтобы жить. Когда папка умер, а мамка всеми силами, а главное одна тянула нас из той криминальной ямы, которой представлялась наша жизнь в бараках, то нам было совершенно не до магии.
Я уже говорил о том, что все ребята, которые родились в тех бараках на Малой почтовой, чтобы прорваться в жизнь, имели перед собой всего два пути - а именно, тюрьма или армия?! Попал в тюрьму, ты становился конченым человеком, перед тобой раз и навсегда закрывалось дорога в нормальную жизнь, тебя впереди ожидала одна только дорога - снова тюрьма, немного воли и снова отсидка. Тогда у тебя были свои специфические друзья, своя собственная речь, свое несколько своеобразное окружение! А главное, - любой милиционер получал неограниченную власть над твоей жизнью, он мог тебя арестовать, посадить в тюрьму, попросту убить или снова бросить в тюрьму. Одним словом, кто-то со стороны, а не ты сам в таких случаях решал твою судьбу. Это сегодня у нас много пишут о хороших и добрых преступниках, которые якобы хорошим людям вовремя приходят на помощь. В настоящей жизни все было несколько по иному!
Тот человек, кто хоть однажды столкнулся с криминалом, на деле убеждался в том, что это далеко не так. Преступник не может быть хорошим человеком, он сам решил свою судьбу, его никто не заставлял выбирать свой жизненный путь грабителя с большой дороги, мошенника или убийцы. Большинство пацанов, которые родились в тех страшных бараках на Малой почтовой улицы почти все пошли по этому пути. Так начиналась и моя жизнь, и жизнь моего брата, таким же образом, начиналась жизнь моих ровесников, уйти от нее было практически невозможно, она тебя затягивала так, что ты ни слова не мог сказать против нее! Поэтому я считаю, что впервые соприкоснулся с магией в свои девять лет, когда мамка невообразимым образом сумела меня с братом вытащить из этого криминального болота.
Эти бараки, в которых жило до пятисот человек в каждом бараке, в основном семейные пары с детьми, стояли на берегу Яузы, напротив Лефортовского дворца. После войны дно этой московской реки кишело немецким и советским оружием. Мы, пацаны, из бараков чуть ли не каждый день купались в этой грязной городской речушке, ничего не боялись, ныряли в коричневые воды Яузы, куда сливали нечистоты московские промышленные предприятия. На дне мы находили много оружия. Мой личный арсенал состоял из действующего немецкого "Вальтера" с двумя обоймами патронов, советского пистолета ТТ со сбитой мушкой и без патрон и немецкого автомата "Шмайсер" РП38 с четырьмя полными магазинами патронов. Брат Витька имел снайперскую винтовку Драгунова, пять лимонок и револьвер "Наган" бельгийского производства. Могу только сказать, что каждый пацан, начиная с пятилетнего возраста, имел свой собственный арсенал оружия, за которым тщательно ухаживал, берег, вовремя его смазывал и прятал так, что даже отцы семейства не могли найти этого оружия. Хотя оно у нас всегда было под рукой, мои старшие товарищи иногда пускали оружие в дело, не задумываясь!
Я слишком увлекся налаживанием монопольной распродажи чулочно-носочных изделий в районе станции метро Бауманская, поэтому мало интересовался тем конфликтами с соседскими ребятами, которые происходили, чуть ли не еженедельно на набережной или на прилегающих к баракам улицам. Проще говоря, уличные банды воевали друг с другом за сферы влияния. Но вся эта уличная шелупонь боялась связываться с пацанвой из наших бараков. Мы же не ругались, не шли в рукопашную драку, а сразу же брались за ножи и пистолеты, чтобы наказать банду той или иной улицы, которая решилась на то, чтобы обидеть нашего пацана или пацаненка. Убивать соседских ребят мы не убивали, но наказывали очень жестоко, могли виновника или обидчика порезать так, что ему приходилось долго лечиться. Соседская пацанва хорошо знала о том, что мы вооружены, можем в любую минуту выставить столько стрелков, что мало не покажется, поэтому нас признавали авторитетами, на нас никогда ни шли войной.
А мы занимались своими делами, как я, например, налаживал чулочно-носочную торговлю в районе. Коммунист беспортошный увлекся организацией и устройством различных увеселительных мероприятий, когда специфические люди хотели хорошенько оттянуться, но не хотели бы, чтобы об этом знали их жены, полюбовницы или милиция. Валерка Зыбин начал разводить почтовых голубей на продажу. Брат мой Витька, сильный бугай, все время льнул к братьям Федоровым, которые занимались созданием банд гопников для грабежа московского населения. Уж больно интересно эти братья о своих делах рассказывали, да младший Федоров был ровесником Витьки, вот они повсюду вместе и шатались, и дрались, с кем не попади!
Почему я так подробно обо всем этом рассказываю, сейчас вы сами поймете!
Но прежде хочу повторить, это была моя реальная и повседневная жизнь! Учась во втором классе школы, я уже командовал, чуть ли не всеми рынками Бауманского района. По крайней мере, выражения "Фара сказал", "Фара посоветовал" или "Фара потребовал", можете улыбаться, но они были у всех на устах. Участковый старшина дядя Дима пару раз подъезжал к мамке с различными, нехорошими вопросами, все пытался у нее выяснить, не имеется ли у нее дружок по имени "Фары". Меня при этом за вихор хватал и, так посмеиваясь, вертел из стороны в стороны, что больно было. В конце концов, я не выдержал, через соответствующую цепочку передал дяде Диме, чтобы он больше к моей мамке не подкатывал! И пятьсот рублей к этой просьбе приложил! Сразу же послушался, гад, когда ему от имени "Фар" эту просьбу передали. Он больше в нашу комнату ни нагой не заходил!
Витька, узнав об этом случае, начал на меня с уважением посматривать, но бить не перестал, время от времени здорово поколачивал! Характер у него такой, сначала кулаком махнет, и только потом думать начинает. Вся кутерьма началось именно из-за этой привычки брата, с этого кулака Витьки, хотя я до сих пор считаю, что всю эту катавасию братья Федоровы задумали и организовали.
Мой брат Витька вместе с младшеньким Федоровым пошли в клуб фабрики Восьмое марта, там какое-то трофейное кино показывали. Из наших они были только вдвоем в этом самом клубе, в котором верховодила пацанва с улицы Восьмого марта. Одним словом, под конец вечера Витька там кому-то врезал, причем, не простому пацану, а кому-то из скрюченных, то есть побывавшему в тюрьме на государственных харчах. Тот так дело не оставил, полез с ножом драться, так младшенький Федоров возьми и расстреляй его из "Нагана". Парни с улицы Восьмого марта попытались свои права качать, как это было можно, это по их мнению, разумеется, чужим пацанам на чужой территории скрюченного убивать?!
В тот момент мой Витька несколько растерялся! Ему бы с Федоровым нужно было бы сразу же покинуть помещение этого клуба, а он, дурак, с Федоровым начал выяснять отношения, зачем он, мол, стрелял?! Витька совершенно не ожидал, что младший Федоров постоянно ходит со стволом, что этот ствол он может вот так по пустяку пустить в дело. Поэтому брат упустил момент, когда он мог бы спокойно покинуть этот клуб, вернуться домой, на него неожиданно напали сзади, оглоушили ударом пистолета по затылку. Младший Федоров же позорно бежал, бросив товарища! Мартовская пацанва испугалась всего произошедшего, она не хотела с нами имеет никакого дела. А тут появилась милиция, и пошло, и поехало! Витька тут же превратился в убийцу-маньяка, на которого повесили все нераскрытые дела по району. Одним словом, четырнадцатилетнему парню начал грозить самый настоящий расстрел!