* * *
Вслед за Лилией Малец спрыгнул в овраг. Возле узенького ручейка их поджидала стая. Черно-серый вожак, который лакал журчащую в камнях воду, поднял голову.
Малец не ожидал, что стая окажется так близко, но маджай-хи, скорее всего, собрались тут в ожидании Лилии. Когда она и Малец подбежали ближе, псы закружили вокруг них, взлаивая и помахивая хвостами. Пробегая мимо Лилии или Мальца, они соприкасались головами.
От подвижных мускулистых тел исходило тепло. Годовалый пес такой же масти, как и сам Малец, шутливо бросился на него и боднул головой. Малец отпрыгнул в сторону.
Такой радушный прием его порадовал, однако расслабляться было некогда. Малец не бьи уверен ни в том, что маджай-хи сумеют ему помочь, ни в том, что он сумеет внятно изложить свою просьбу. Лилия его поняла, но поймут ли другие? Повинуясь порыву, он прижался головой к голове Лилии и опять показал украденный образ потаенного места заключения Нейны.
Лилия стояла перед ним, внимательно слушая, а когда он закончил, отбежала прочь.
Она потерлась головой о голову старого черного вожака. Миг спустя вожак развернулся и коснулся серо-стальной самки, второй из близнецов. Остальные маджай-хи присоединились к ним, и Малец смотрел, как стая словно исполняет сложный танец, передавая по кругу его воспоминание.
Взгляд кристально-голубых глаз вожака обратился на Мальца.
Старый маджай-хи наклонил седую морду, затем перепрыгнул через ручей и взобрался вверх по склону оврага с проворством, удивительным для его почтенного возраста.
Лилия отбежала к Мальцу и прижалась головой к его голове. Мысленным взором он увидел картинку: они отдыхают вдвоем после долгого бега, устроившись под кривым кедром. Судя по всему, Мальцу предлагалось подождать, - но чего именно?
Малец досадовал все сильнее, по-прежнему не зная, поняла ли стая, что ему нужно.
По лесу разнесся раскатистый низкий рев. Он исходил с той стороны, куда убежал вожак маджай-хи.
Лилия передала Мальцу образ: они бегут куда-то вдвоем, а вся стая бежит за ними. Следуя за ней, Малец выбрался из оврага и углубился в лес. Вскоре они нагнали старого вожака.
Черно-серый маджай-хи стоял на массивном, потрескавшемся от времени валуне, который торчал из склона холма, поросшего мелколистыми вязами. У подножия валуна собралась вся стая. Вожак замер в ожидании, кого-то или что-то высматривая. Затем он повернул голову и воззрился на гребень холма. Малец отступил от подножия валуна, чтобы лучше видеть то, что сейчас произойдет.
Ветки вяза вдруг заколыхались, и словно какое-то из деревьев поплыло между собратьями. Высоко над землей сверкнула, отражая свет полумесяца, пара глаз, а затем вниз по склону стал спускаться их обладатель.
Высоко держа голову, серебристый олень прошел по склону и остановился возле старого маджай-хи. Его гладкие изогнутые рога поднимались в такую высь, что дотянуться до них рукой не смог бы ни человек, ни эльф. Длинная, серебристо-мерцавшая шерсть на горле и брюхе становилась совершенно белой. Глаза оленя были такие же, как у маджай-хи, - прозрачно-голубые.
Олень медленно опустил голову, повернув могучую шею.
Лилия подтолкнула Мальца вперед.
Малец не понял, чего она хочет. Чтобы он подошел к этому зверю?
Лилия опять толкнула его, затем обогнула валун. Остановилась, ожидая Мальца, и он бросился к ней. Прежде чем он успел добежать до Лилии, она поднялась вверх по склону холма. Малец последовал за ней. Там, где камень смыкался с земляным склоном, Лилия остановилась и подняла морду к серебристому оленю.
Малец заколебался. Как это может быть связано с поисками Нейны?
Лилия прижалась к нему. И повторила воспоминание, украденное им у Вельмидревнего Отче, - образ высокой женщины-эльфа, но прибавила к нему кое-что еще - видение стаи маджай-хи, которые соприкасаются головами с серебристым оленем.
Малец оцепенел, когда олень повернул голову к нему.
Он и представить себе не мог, что это существо может общаться тем же образом, что и маджай-хи. Малец заглянул в глаза оленя - и ощутил странное покалывание.
Такое смутное, такое слабое покалывание… как будто он ощутил присутствие своих сородичей, но очень, очень далеко. И все же это были не они.
Маджай-хи произошли от первых духов, родившихся во плоти в телах волков. Через много поколений маджай-хи стали "преображенными" хранителями этого края.
Однако были, судя по всему, и другие, о чем Малец почти позабыл.
В этом олене сильнее, чем в маджай-хи, ощущалось наследие духов, родившихся во плоти, духов, принявших облик оленей и лосей.
Малец подобрался поближе и остановился перед лесным великаном - этим преображенным отпрыском его сородичей. Олень вытянул одну ногу, подогнул другую и так наклонялся до тех пор, пока не дотянулся до Мальца. Пес прижался лбом к огромному лбу оленя, вдохнул густой мускусный запах его шерсти, уловил дыхание, пахнущее недавней трапезой - лесной травой и подсолнухами. И вызвал в памяти образ Нейны, который уже показывал Лилии.
Олень оттолкнул Мальца с такой силой, что едва не сбил с ног. И замер в безмолвном ожидании.
Что он сделал не так?
Лилия придвинулась к Мальцу, и их головы соприкоснулись. Разум Мальца наполнили образы и звуки.
Воет во тьме маджай-хи. Звонко перекликаются мальчишки-эльфы. Поют птицы, лопочут фрасизы, неприязненно трещит ташгаль - тот самый, которого Малец выгонял из подгорных туннелей.
Пес сообразил, что ему пытаются втолковать. Оленю нужны звуки, он опять подошел ближе, и серебристый великан вновь наклонил голову.
К образу Нейны, сидящей на лужайке, Малец прибавил воспоминание о ее голосе… и о всех голосах, которые когда-либо называли ее по имени.
Нейна… Куиринейна… Мама…
* * *
Винн пробежала вокруг жилого дерева, которое располагалось ближе к лесу. Она до сих пор не знала, почему снаружи никто не стоял на страже, и Мальца так нигде и не нашла. Девушка уже собиралась вернуться назад, прежде чем ее обнаружат, но тут услыхала шаги.
Она проворно пригнулась, укрывшись за стволом дерева и смутно надеясь, что прохожий - кто бы это ни был - просто пройдет мимо. Опираясь о ствол, Винн осторожно выглянула из-за дерева, но так никого и не сумела разглядеть.
В глазах у нее потемнело от внезапно нахлынувшей тошноты.
У Винн подкосились ноги, и она, обмякнув, сползла к основанию дерева, цепляясь одной рукой за бугристые корни, а другой зажимая рот, чтобы удержать рвоту. Съеденное за ужином - копченая рыба и ягоды биссельники - неудержимо рвалось наружу, отдавая омерзительной кислятиной.
Странный отчетливый звук наполнил голову Винн - то ли зудение комариных крылышек, то ли шорох падающего листа.
Комаров здесь не было, и в вечерней темноте не веял даже самый слабый ветерок.
В последний раз Винн слышала этот бесплотный звук больше месяца назад, на границе с Войнордами.
Где-то в глубине леса Малец только что воззвал к своим сородичам - стихийным духам.
Все это началось еще в Древинке, когда Винн совершила ритуал, позволявший видеть духовную оболочку мира. Она намеревалась выследить для Магьер ходячего мертвеца, а потом просто не смогла справиться с магией, пронизавшей ее плоть. Мальцу пришлось избавлять ее от магического зрения. Однако потом, на соладранской границе, магический дар вернулся самым неожиданным образом. Винн слышала это бесплотное зудение-шуршание всякий раз, когда Малец общался со своими сородичами.
Винн сглотнула тяжелый комок, борясь с наплывами тошноты. И приготовилась, что сейчас на нее обрушится ответный хор стихийных духов, неся с собой головокружение и адскую головную боль.
Этого не произошло. По-прежнему в сознании Винн зудело-шуршало только одинокое крылышко-лист. Потом этот звук начал преображаться в…
Нейна… Куиринейна… Мама…
Винн пробрал озноб.
Слова! Они прозвучали на здешнем эльфийском диалекте. То же самое эхом повторялось по-белашкийски и на родном языке Винн - суманском. Один и тот же голос одновременно говорил на многих языках, и все произнесенные слова имели одно и то же значение. И снова никакой хор не прозвучал ему в ответ.
К кому же воззвал Малец? Неужели он обнаружил мать Лисила так близко от Криджеахэ? Да нет, он и не пытался бы общаться с ней подобным образом. Малец отлично знает, что только одна Винн способна услышать его мысленную беседу с сородичами. И никогда прежде она не слышала слов.
Зудение-шуршание в ее мыслях затихло, оставив после себя только головную боль.
Но ведь она ясно слышала эти слова!
Некогда было размышлять над тем, какой новой и пугающей стороной обернулся ее нежеланный дар. Там, в лесу, Малец разыскивает Нейну, и Винн не могла допустить, чтобы он занимался этим сам по себе. Как, интересно, он собирается с ней разговаривать, если вообще найдет место ее заточения?
Цепляясь за ствол дерева, Винн не без труда поднялась на ноги. Вгляделась в бездонную темноту леса - и ее охватил панический страх.
Она не сможет найти дорогу в лесу. Лес ненавидит ее… человека. Даже когда она шла с отрядом, лес пытался сбить ее с дороги. Лисил, наполовину эльф, должен был сосредоточиться, чтобы избежать опасного воздействия леса.
В кои-то веки Винн страстно пожелала, чтобы к ней вернулось тяжкое бремя магического зрения. Увы, это неприятное свойство проявляло себя на редкость хаотично. Однажды оно проснулось в Винн в ту минуту, когда она сидела одна с Мальцом и гладила его, запустив пальцы в густую шерсть.
Винн подавила страх, ей удалось обрести спокойствие. Тогда она закрыла глаза, вспоминая все ощущения, которые испытала в тот день, сидя с Мальцом. Она все глубже погружалась в воспоминания, и наконец они совершенно заслонили окружающий мир.
Малец сидел перед ней, глядя ей в глаза. Комната превратилась в смутную тень, едва различимую сквозь завесу белого, чуть тронутого голубизной тумана. Туман пронизал все и вся, накладывая на привычный облик комнаты иные очертания, наглядно показывая, где следы Духа в ней слабее, а где сильнее. Единственным целостным образом, который могла различить Винн, был Малец.
Шерсть его блистала мириадами нитей белоснежного шелка, а глаза мерцали и вспыхивали, точно кристаллы, просвеченные ярким солнцем.
Винн открыла глаза - и ее опять затошнило.
Весь лес сочился голубовато-белым туманом. Тошнота усилилась настолько, что Винн даже не сумела порадоваться своему успеху.
Она вошла в лес - и тотчас все деревья вокруг обрели одинаковый облик.
Винн стремительно обернулась в поисках обратной дороги… чересчур стремительно. Мир вокруг сорвался в неистовое кружение, расплываясь бесформенными пятнами. Винн упала на бок, с такой силой ударившись о землю, что какое-то время не могла дышать. Не без труда ей удалось подняться на четвереньки.
- Я вижу только туман… только Дух… - пробормотала она.
Всеми силами Винн старалась не замечать истинные очертания деревьев и сосредоточиться только на всепроникающем сиянии Духа. Тошнота усилилась, но, когда Винн повернула голову, ей сразу стало ясно, где она находится.
Она видела мерцающие силуэты деревьев и кустарника, которые просвечивали друг сквозь друга, словно молчаливые ряды неподвижных голубовато-белых призраков. А за ними, вдалеке, была различима стайка ярких пятен света.
Они двигались, кружили, словно светлячки во тьме ночи. Три пятна располагались выше всех прочих, а одно из этих трех было необычайно крупным. Затем от этого крупного пятна отделился четвертый огонек - и тут же вспыхнул ослепительным алмазным сиянием.
Малец!
Винн знала, что это он. Девушка подползла на четвереньках к ближайшему дереву, хватаясь за ствол, кое-как поднялась на ноги и побрела на алмазное сияние, как на свет маяка.
* * *
Одевшись, Лисил приоткрыл занавеску, которая отделяла купальню от комнаты - ровно настолько, чтобы пройти самому.
Ему до сих пор еще помнилось, как Магьер прижималась к нему в ванне с горячей водой. Лисил любит ее… но будет ли Магьер любить его, как прежде, когда поймет, что он всего лишь живое орудие убийства? Как долго еще она сможет мириться с тем, что он есть на самом деле? Если она решит уйти, ему придется ее отпустить.
Осознание этой грядущей боли причиняло ему почти физическую боль.
Лисил гадал, почему Магьер, даже погрузившись в горячую воду, все время едва заметно дрожала.
Он спросил, что с ней происходит. Магьер поколебалась, потом все же ответила: мол, ничего особенного, все дело в передряге, в которую они все угодили. Лисил ей не поверил, но спорить с Магьер было выше его сил. Он предпочел насладиться хотя бы недолгим покоем в ее объятиях.
Магьер плохо спала и почти ничего не ела. И все же выглядела не более усталой, чем сам Лисил, скорее даже менее.
- Должен быть какой-то способ обойти Вельмидревнего Отче, - проговорила за спиной у него Магьер, натягивая сапоги.
Лисил не особо прислушивался к ее словам. На полу комнаты у стены стояли миски с давно остывшим овощным рагу. Листки, исписанные Винн, так и валялись там, где разбросал их Малец.
- Где Винн? - спросил Лисил.
- Наверное, торчит у входа, высматривает Мальца, - отозвалась Магьер и распахнула занавеску купальни. - Она не успокоится, пока не…
Она окинула взглядом пустую комнату, и недосказанные слова застыли на ее приоткрытых губах. Затем она резко втянула воздух и яростно рявкнула:
- Вот идиотка!
Лисил бросился к выходу. Отдернул занавеску и выглянул наружу. Охраны возле дома не было. Или, может быть, Оша отправился искать Мальца вместе с Винн?
Магьер подошла к Лисилу, остановилась позади него. Полуэльф всматривался в просветы между жилыми деревьями. Потом он глянул в сторону прибрежного рынка. В хаосе строений - от холщовых шатров, оплетенных колючими ветвями шиповника, до древесных платформ на раскидистом каштане - не было видно ни Мальца, ни Винн.
Лисил услыхал приближающиеся шаги.
Оша шел неспешно, с довольной улыбкой разглядывая свою ладонь. Там на лоскуте полотна лежали какие-то сливочно-белые и коричневые комочки. Оша взял один комочек и сунул в рот, даже не подняв головы.
Не обратив внимания на молодого эльфа, Лисил громко позвал:
- Малец! Винн!
Лишь тогда Оша вздрогнул и поднял на них изумленный взгляд.
- Стойте! - воскликнул он, убыстряя шаг. - Не уходить! Нельзя!
- Где ты был? - рявкнул Лисил. Ошеломленный этим властным окриком, Оша торопливо подошел к Лисилу.
- Я принести сладости, - проговорил он на ломаном белашкийском. - Орехи, сваренные на мед… чтобы получить приятность. Вам всем понравится.
Лисилу захотелось выбить орехи из руки безмозглого юнца. Пока этот болван бегал за десертом, Винн удрала вслед за Мальцом… неведомо куда.
- Беги за Сгэйлем! - гневно велела Магьер. - Винн ушла… Приведи его сейчас же!
Оша оттолкнул Лисила и заглянул внутрь жилого дерева. Затем он развернулся, побелев от ужаса, попятился и ткнул пальцем в Лисила.
- Стоять тут! - бросил он и пустился бежать.
В домах по соседству отдергивались входные занавески, и из дверных проемов падал на прогалину мягкий свет. Тут и там эльфы, привлеченные шумом, выглядывали наружу, а кое-кто даже вышел из дому.
Магьер на них не смотрела, и Лисил заметил, что радужки ее глаз наливаются чернотой. Она заметно дрожала, хотя ночь выдалась на удивление теплая. Магьер высвобождала свою дампирскую натуру - ровно настолько, чтобы обрести ночное зрение и пристальнее всмотреться в просветы между жилыми деревьями и кустарником.
- Мы должны найти Винн, - прошептала она, - прежде, чем на нее наткнется кто-нибудь из этих…
- Не спеши, - предостерег ее Лисил. - Если мы, как она, уйдем одни, нам тоже несдобровать.
- А если она побежала за Мальцом в лес?
- Тем более, - не уступал Лисил. - Даже мне стоит большого труда там не заблудиться.
- А мне - нет! - отрезала она.
Этот резкий тон поневоле напомнил Лисилу о странностях, которые творятся с Магьер в последнее время.
- Она вон там, - продолжала Магьер, дернув подбородком в сторону леса, начинавшегося за жилыми деревьями. - Говорю тебе - она побежала туда за Мальцом.
- Ну не настолько же она глупа, - возразил Лисил. - Винн, конечно, любопытна сверх всякой меры, но ведь она знает, что сразу же заблудится.
- Не заблудится, если успеет нагнать Мальца. - Бледное лицо Магьер исказил гнев. - Он отправился на поиски стаи… Ну да, а ей, конечно, позарез понадобилось полюбоваться маджай-хи! Вздуть бы ее как следует, чтобы любопытства поубавилось!
Из-за жилых деревьев вынырнул рослый силуэт.
Сгэйль мчался к ним, обряженный в длинную белую хламиду, доходившую до босых пяток. Распахнутый ворот хламиды окаймлял узор из зеленых дубовых листьев. Длинные волосы Сгэйля были спутаны и взлохмачены - похоже, его подняли с постели. За ним бежал Оша. Судя по его виду, молодой эльф опять ожидал серьезных неприятностей.
Их сопровождали еще два незнакомых Лисилу анмаглахка, оба одеты так, как было принято в их касте.
- Вы знаете, куда могла пойти ваша спутница? - едва подбежав к ним, спросил Сгэйль.
- Мы не уверены, но… - начал Лисил.
- Отдай мое оружие, - перебила его Магьер. - Она где-то там… в лесу.
Сгэйль пропустил ее требование мимо ушей.
- Зачем? Человеку в этих местах долго не продержаться. Тем более в одиночку. Она же сразу заблудится.
Они теряли время, и это раздражало Лисила.
- Она могла пойти за Мальцом… если решила, что он отправился искать других маджай-хи.
Сгэйль потерял остатки терпения.
- Если стая наткнется в лесу на человека… ему не будет пощады.
На миг Лисил лишился дара речи.
- Я приставил к вам всего одного охранника, потому что не хотел, чтоб вы чувствовали себя пленниками. - Сгэйль искоса глянул на Ошу, и того передернуло. - Я полагал, что всем вам достанет здравого смысла не нарушать моих указаний. Больше этому не бывать!
Он развернулся, что-то рыкнул вполголоса двоим анмаглахкам. Они немедля шагнули вперед, один направился к Лисилу, а другой - к Магьер. Сгэйль опять повернулся к Оше:
- Ташгеалхи Эпниш! - рявкнул он. - Me феумасий форас айхэ айагеа.
Оша бросился бежать.
- Что там насчет Энниш? - спросил Лисил.
Из всей фразы он сумел понять только это имя. Анмаглахк, стоявший рядом с ним, толкнул его назад, ко входу в дом, и Лисил прочнее уперся ногами в землю, не собираясь подчиняться.
- Я просто хотел узнать, где она сейчас, - ответил Сгэйль. - Ступайте в дом и оттуда ни шагу!
В этот миг другой спутник Сгэйля протянул руку к Магьер, и Лисил только успел выговорить:
- Не на…
Магьер ударила эльфа кулаком в лицо - с такой силой, что он потерял равновесие и, нелепо взмахнув ногой, опрокинулся на спину. Ударившись оземь, он откатился в сторону и кое-как поднялся на ноги, но тут же так пошатнулся, что опять едва не упал. Из ноздри и уголка рта текли струйки крови.
Анмаглахк, который толкал Лисила, переступил, изготовясь к бою, и в руке его уже блеснул стилет.