Иногда я справляюсь одна. Сейчас лишить сознания шесть человек для меня удивительно просто. Иногда позволяю попрактиковаться Артему и Семенычу. Подвергшиеся небольшой психологической обработке специалисты по отработанной ранее методике складываются в их собственные автомобили. Предварительно из машин, а также из карманов этих специалистов извлекается все, могущее представить для нас ценность. В результате мы хорошо пополнили свои запасы оружия, обзавелись тремя канистрами бензина и горой бутербродов разной пищевой ценности.
В связи с тем, что мы вынуждены останавливаться сперва для лечения и допроса, а потом для грабежа и насилия, преодолеть расстояние, отделяющее Соленое Озеро от Темска за сутки, как планировалось ранее, мы не успеваем. Семеныч категорически отказывается гнать седан по обледенелой трассе ночью, мотивируя это наличием у него в машине двух людей в сложном физическом состоянии. Это он меня и Егора имеет ввиду.
Глава 9
Только начинает светать, спешно завтракаем и выезжаем. До Темска осталось всего ничего. Георгий живет неподалеку. Внедорожник возглавляет наш мини-караван. Несемся с приличной скоростью, но тут наш ведущий мигает аварийкой и останавливается у обочины. Идем выяснять, что случилось. Оказывается, Боровиков чем-то напуган.
- Не знаю, - говорит, - что там впереди такое, но туда лучше не ехать.
Забавно, вот он только это произнес, как и у меня появляется сходное ощущение. Сейчас проверим. Настраиваюсь… Ага, точно. Впереди засада. Капитальная. Видимо, за ночь мои бывшие коллеги все-таки сумели организоваться, за что честь им и хвала, и положить-таки конец нападениям противных Мастеров на бедных патрульных.
- Ну что, либо параллельный резонанс, либо в лес и ищем обходные пути, - предлагаю я. Мы как раз недавно поворот направо проскочили.
- Что такое параллельный резонанс? - интересуется Семеныч. И на лице у него подозрение написано.
- А это, когда мы втроем, то есть я, ты и Артем, устраиваем веселый междусобойчик среди бедных, ничего не подозревающих инквизиторов. Или кто там у них остался. Результаты, предупреждаю, непредсказуемы. Но эффект будет ошеломительным, это я обещаю. Да, Артем?
Артем стыдливо опускает взгляд. Ему есть, о чем вспомнить, и о том, как он вырубился, и о том, сколько трупов тогда мы после себя оставили.
Семеныч слегка взволнован.
- Эй, ребята! Если я вас правильно понял… Я не хочу становится массовым убийцей!
Пожимаю плечами.
- А мне, - говорю, - уже как-то пофиг.
- Я тоже не хочу, - бормочет себе под нос Артем.
Ну и ладно. Разворачиваемся, и в лес. Я уже двадцать раз пожалела о том, что мы не ликвидировали засаду. Мы проехали километров двадцать, но наш… седан… четыре раза застрял в снегу. Каждый раз приходилось его откапывать. Артем успел переругаться с Серегой, как я понимаю, из-за Лизаветы. Последняя попыталась было их утихомирить, но в результате выслушала от обоих все, что они думают о ее поведении. Надулась.
Я в их разбирательства не лезу. У меня сейчас одна цель - найти Георгия и восстановить Егора. Потому что сейчас мой муж больше всего напоминает сломанную игрушку, и это не радует.
С грехом пополам через восемь часов, а не запланированные три, мы подъезжаем к Темскому заказнику. Только бы Георгий оказался на месте.
У директора заказника, а по совместительству проводника, Георгия Старостина, большой дом - деревянный, но двухэтажный. Куча хозяйственных построек рядом.
Сергей срывается с места, подбегает к воротам, стучит. В ответ раздается многоголосый собачий лай. Калитку открывает женщина в возрасте - высокая, плотная. Серега лезет к ней обниматься и целоваться.
Ладно, пойдем, пообщаемся.
- Мама, - радостно заявляет Сергей, только я приближаюсь к этой милой парочке, - знакомься, это Майя, жена Егора. Май, а это Лидия Егоровна.
М-да, впору хвататься за сердце. И отчего это я решила, что Егор - сирота? И как мне себя сейчас вести, с моим-то мерзким характером? А с Егором они и в самом деле похожи. Те же русые волосы, чуть волнистые, только у нее с сединой. И взгляд такой же слегка ехидный. Только она не проводница, и основное чувство, которое излучает сейчас моя вновь приобретенная родственница - это любопытство.
- Добрый вечер, - бормочу я. Произнесение приветственных речей не относится к моим сильным сторонам. - Мы Егора привезли. Нам очень нужен Георгий.
Она сильно обеспокоена.
- Что с ним?
- Объясним позже. - вмешивается Сергей, - сейчас ему нужна постель, а нам всем отдохнуть бы и поесть чего-нибудь. Ладно, ма?
Наши спутники неуверенно мнутся возле машин.
- Ну, проходите, - произносит Лидия Егоровна, сейчас мы с Любушкой чего-нибудь соорудим.
Сложная, должно быть, жизнь у этой женщины, если вваливание к ней в дом шести человек, один из которых находящийся в постоянно бессознательном состоянии ее младший сын, совершенно ее не удивляет. Любушка, как быстро выясняется - ее невестка, жена Георгия, очень милая улыбчивая женщина. Кроме них по дому еще две разбойницы носятся в возрасте примерно четырех и семи лет - дочери Георгия.
Георгий появляется часа через два - радостный, замерзший, слегка возбужденный. Впрочем, его радость быстро гаснет при виде младшего брата.
- Опять? - спрашивает он у Сереги.
- Почти, - отвечает тот, - но в этот раз реально и не по его воле. Мы должны его позвать.
- Сможем?
- Один раз получилось.
- Это когда?
- Это без тебя, с ребенком Майи.
Георгий кидает на меня недоуменный взгляд.
- Да, - угрюмо сообщаю я, - я беременна. От Егора. Есть какие-то возражения по данному поводу?
Он продолжает растерянно моргать, но возражений, видимо, нет.
- Отец на зимовке, - наконец, сообщает он.
О-паньки, да у меня еще и свекор имеется. Надо, все же, перед замужеством больше информации собирать о претенденте на руку и сердце.
Сергей упрямо мотает головой.
- Так попробуем.
Егор лежит на кровати. В спальне на втором этаже. Мы эту кровать вместе с ним выдвигаем в центр. Лидия Егоровна, постоянно косясь на меня, расставляет по углам горящие самодельные свечи.
- Это для концентрации, - поясняет Сергей, - когда он в прошлый раз в коме лежал, мы тоже так делали. Ничего не вышло.
- Еще бы, - говорю, - у вас вышло, если он отчаянно сопротивлялся.
Всех посторонних просим удалиться. Меня немножко трясет от волнения. Я встаю у изголовья кровати, Георгий и Сергей по бокам. Берем друг друга за руки и пытаемся изобразить треугольник. Правда, он какой-то кособокий получается. Впрочем, геометрия, насколько я понимаю, не особенно важна.
- Мне-то что делать? - спрашиваю, растерянно оглядывая братьев одного за другим.
- Просто молчи, - заявляет Георгий.
Надо же, сколько времени я его не видела, а основная фраза так и не изменилась. Ну, стою. Ладони уже вспотели, такие у этих Старостиных руки горячие. Он нечего делать разглядываю лицо Егора. Красивый он у меня, все же. Лоб, скулы, нос, губы, подбородок. Ну все мне в нем нравится! Глазки бы еще открыл, они у него тоже симпатичные.
- Егор, - зову я тихонечко и при этом как-то неожиданно для себя, - открой глаза. Вернись к нам. Ты нам очень-очень нужен.
Не знаю, сколько времени мы так стоим. Час, два, год. Зовем тень Егора, которая бродит где-то по миру, или меж звездами летает… И тут я вижу, как уголки губ мужа поднимаются, образуя знакомую ухмылку.
- Так, - говорю, - солнце, кончай притворяться. Мы уже устали тут стоять и сосны из себя изображать.
- Да ладно, - хриплым голосом отвечает он, - постойте еще немного. Вы так забавно смотритесь со своими торжественными физиономиями.
Сергей от радости орет так, что через минуту в комнату влетают все принимавшие участие в акции спасения лица и еще несколько лишних. Каждому хочется немножко потискать Егора, убедиться в том, что это создание, действительно, двигается и разговаривает.
А Егор жмурится от удовольствия и по-кошачьи мурлыкает.
Разогнать любопытствующих мне удалось не сразу. Но в конце народ все же понял, что мы с Егором нуждаемся в некотором уединении. Нам было, о чем поговорить. И чем заняться.
Нам еще нужно решить, что делать дальше. В этом разделившемся на три неравные части мире людям, не желающим принимать чью-либо сторону, трудно найти место. Мы не хотим возвращаться в Стапин, потому что этот город жестоко надругался над нашим доверием. Мы не можем вернуться в Темск, потому что официальные власти примут обратно беглых Мастеров и их спутников только при соблюдении определенных условий, которые мы не сможем соблюдать. И уже конечно мы не пойдем к пресловутой ПОПЧ, потому что по сути, это всего лишь сборище жестоких беспринципных непрофессионалов. Официальные власти упорно демонстрируют свою беспомощность и низкий уровень организации.
В любом случае, войны не избежать.
Товарищам нашим, которых я беззастенчиво выдернула с насиженных мест, тоже трудно вернуться. Нам с Егором нужно вырастить ребенка. Нам нужна безопасность. И я больше не хочу быть беззащитной, потому что у меня это плохо получается.
Ну что же, выход один. Будем снова делить Империю. И нам нужна в ней своя, четвертая часть.
Рассказ 7. Мобилизация
Глава 1
Все шло настолько неплохо, насколько могло. Нас не нашли, но не потому, что мы прятались. Впрочем, есть у Проводников такое чудесное свойство - не находиться, если им это нужно.
Наш небольшой лагерь обосновался неподалеку от резиденции родителей Егора. Мы быстро отстроились, благо среди примкнувших к нам проводников было достаточно людей привыкших к работе руками. Мы особо не скрывались. Мы просто нафиг не были кому-то нужны. Официальные власти то грызлись, то пытались сотрудничать с отделениями ПОПЧ.
Репрессии против Мастеров не прекращались. В результате колония в Стапине все увеличивалась в размерах. Аналогичные коммуны были организованы и в других городах Империи. Те, кто не успевал сбежать, либо подлежали уничтожению, либо ссылались в поселения за пределами радиуса своих сил, где постепенно сходили с ума и умирали от голода, холода и побоев.
Впрочем, с организованными коммунами официальные власти предпочитали не связываться, то ли готовя силы для массовой атаки на них, то ли получив своеобразное удовлетворение от такой самоизоляции Мастеров.
Мы старательно делали вид, что нас это вообще не касается. Конечно, проводники проводили рейды по спасению оставшихся бесхозными Мастеров. Желающих они отправляли в Стапин, некоторых присылали к нам. Но в целом в расстановку сил мы не вмешивались, и это всех устраивало. Так было бы и дальше, если бы не случилось вполне закономерное.
Все было бы хорошо, если бы у границ Империи не появились вражеские танки.
- Да ежу понятно, что наши уважаемые соседи спят и видят, как бы кусок территории от Империи оттяпать. Особенно северо-запад, где у нас рудники расположены. Когда в стране идет гражданская война, пусть даже такая вялотекущая, как у нас, нападение извне неизбежно. И потому…
Гляжу на Егора, любуюсь. Умный мальчик, а уж какой хорошенький. И дети у него симпатичные получаются. Нашему Андрюшке уже два с половиной года. Шустрый, деловой, весь в папашу. И, к счастью, вроде, проводник. Потенциальное Мастерство проявляется лишь после начала полового созревания, так что пока не видно. Впрочем, история умалчивает о том, что получается от связи Мастера с Проводником. Мама - крыса белая, папа - крыса серая…
В общем, ребенок сейчас с бабушкой и дедушкой. Нечего ему раньше времени по взрослым сборищам шастать.
- Если кто-то из вас решит принять участие в мобилизации, я держать не стану, но учтите…
Это муж мой минимитинг устроил. По поводу всеобщего призыва на военную службу. Наше глубокоуважаемое Правительство сделало финт копытом, объявив, что откликнувшимся на "Родина зовет" сразу будет амнистия. Ага, и еще мешок сахара в придачу. Не могу сказать, что я так уж обижена на свое государство. В конечном итоге попытки призвать меня к дисциплине привели к другому, устраивающему меня результату. Я не бегаю, как собака по следу, я, если честно, забыла уже, когда своими способностями в последний раз пользовалась. Изображаю из себя мужнюю жену, и это положение меня вполне устраивает. Киса-мурыса на вольном выпасе.
И все же, на войну, пусть даже справедливую и освободительную, меня не тянет.
В общем, умный Егорка мальчик. Одного только не учел - того, что он вот сейчас перед народом повещает немного и пойдет помогать мне вещи собирать. Потому что присягу мою никто не отменял. И Мастерство не пропьешь, как не старайся. А мы, идейники, во всяком случае, так уж запрограммированы. Когда Родина зовет на бой - идем, хотим мы этого или нет.
А пока стою, улыбаюсь и придумываю, как бы мне Егору об этом поудачнее сообщить, чтобы не убил ненароком. Так сказать, заранее, чтобы потом не мучилась.
Удачно не получилось. После серии нечленораздельных, обильно приправленных ненормативной лексикой, воплей мой драгоценный супруг заявляет:
- Я тебя не отпущу.
Тьфу, как банально и предсказуемо.
- Извини, золото, но я тебя не спрашиваю.
- А Андрюшка?
- Останется с тобой и твоей матерью.
- Я тебя в погребе запру.
- Не советую.
- Ты не можешь!
- Могу - не могу. Надо. Ты, Егор, сколько времени можешь без воды прожить? Четыре дня? Вот и я не могу не отозваться. И нечего делать вид, что ты об этом не догадывался.
- А мне плевать! - бодро заявляет мой драгоценный супруг и в самом деле выполняет свою угрозу. В смысле, запирает меня в погребе. Насчет четырех дней я слегка приуменьшила. Я там шесть дней продержалась, пока моя крыша не начала уплывать в неизвестном направлении. На седьмой прихожу в себя в собственной кровати. Рядом Егор сидит - мрачный и бледный. На физиономии забавная смесь раздражения и раскаяния.
- Хорошо, - говорит, - пойдем. Я понял.
- Ничего, - отвечаю, - ты не понял. Я иду с Мастерами. Ты остаешься здесь.
- Все ушли. Кроме Артема и еще двух целителей и Мастера обучения. И я не останусь.
Игнорирую последнюю часть сообщения. Можно подумать, его мнением здесь кто-то интересовался.
- Отлично. Позови Боровикова.
Артем взволнован и взъерошен. Трещит, как сорока:
- Тебе лучше? Я ему говорил, что так нельзя, но Егор же у нас самый умный. Он же у нас глава коммуны…
- Заткнись, - вежливо рекомендую я, - ты со мной пойдешь или здесь останешься в качестве медика?
- Светлана остается.
- Отлично. Вещи собрал?
- Давно.
- Тогда выдвигаемся. А ты, Егор, будешь здесь. Следить за сыном и, не забывай, ты отвечаешь за оставшихся, к тебе будут приводить уцелевших, ты у нас глава коммуны. Да и мне нужно будет место, куда возвращаться.
Впервые вижу Проводника в такой растерянности. Всего-то нужно было воззвать к его лидерским качествам. Егор, и в самом деле, хороший управленец.
- Я провожу вас…
- Не надо. Мы не заблудимся. Нас не тронут. Во всяком случае, до окончания боевых действий. Я могу взять с собой твоего брата?
- Сергея? Да, он и сам просится, конечно. Еще кто-нибудь из Проводников нужен?
- Нет-нет. Сергея хватит. И… прости меня, милый, пожалуйста. Я очень люблю и тебя, и Андрюшку, но я должна. Прости, а?
Он только кивает в ответ.
Глава 2
До границы мы не добрались. Бессмысленно. Наши доблестные войска, в том числе и в/ч.72115567, к которой я была прикомандирована в качестве штатного Мастера Идеи, были разбиты в пух и прах, и теперь бежали вглубь страны, оставляя раненых и убитых и не особо заботясь о сохранении своей целостности, как боевых единиц. Впрочем, официально это именовалось организованным отступлением.
Правительство затаилось где-то уже за горами, откуда слало порой бессмысленные и противоречащие друг другу указания. Висилевс, похоже, отправился в бессрочный отпуск. В связи с этим мой призыв несколько утратил не то, чтобы свою актуальность, но скорее - направленность. Однако упрямства моего никто не отменял. И, если уж я собралась воевать, стоило хотя бы слегка потрепать нервы превосходящим силам противника.
Учитывая то, что драпать вместе с войсками я не могла в силу ограниченности радиуса моих сил, пришлось остаться недалеко от места прописки. А единственным способом причинить максимальный вред врагу оставалась война партизанская. Впрочем, она вполне соответствовала моему характеру - если уж делать гадости, то так, чтобы тебя было максимально трудно за это наказать.
Ввиду нашей малочисленности представлять серьезную угрозу для регулярной армии мы не могли. А потому оставалось два выхода - либо формировать свой, более крупный, отряд, либо присоединиться к уже существующему. Желательно такому, в котором есть Мастера. Чтобы нас с Артемом свои же друзья однополчане случайно не прикончили в результате проявления классовой ненависти.
Автомобиль, как обычно, пришлось бросить на шоссе и углубиться в лес. Хорошо, что с нами проводник. Сергей и сам понимает, что вся надежда по поиску соратников возложена только на него, принюхивается, прислушивается, размышляет.
- Ну и? - интересуюсь я.
- Мастера неподалеку есть, - отвечает Сергей после недолгой задумчивости, - Вроде бы, шестеро. Можно, в принципе, проверить…
- Ну и проверяй. Кто у нас Проводник?
Пожимает плечами и исчезает, предварительно указав нам с Артемом направление движения. Не вполне цензурное, но понятное.
И вскоре мы находим некий, хм, отрядик. Этакую стайку перепуганных Мастеров с уровнем от трех до пяти. Два целителя и четыре идейника. Они, как и мы, отправлялись на фронт, и слегка не успели. Решили скучковаться и оказать врагу отчаянное сопротивление. Из оружия только у командира (бывший коллега) табельный пистолет. Патроны есть. Девять штук в обойме и штук двадцать "где-то в рюкзаке". Из еды две банки тушенки и палка сырокопченой колбасы. Кроме того в наличии имеются: карта округа, моток веревки, отвертка, складной нож и пачка презервативов. Богатство неописуемое.
Отрядом "командует" Виталик - милый мальчик лет так двадцати пяти на вид, инквизитор, Мастер Идеи, пятерочка с потенциалом, пухленький, кругломорденький, очень важный. Виталик мучается от неразрешимого противоречия - ему хочется совершить героический подвиг и при этом не пострадать физически. Потому что душевно он уже страдает. От самого факта разгрома армии и начинающейся оккупации.
В бой они еще не вступали (и слава Богу!), но название своей группе сотоварищей уже придумали. Летучий боевой отряд "Тау".
Артем скромно молчит. Сергей ржет, как лошадь. Я даже прокомментировать это наименование как следует не могу. Надо же. Летучий. Боевой. Тау. Детский сад "Мишутка" на прогулке.