- Знаешь, Кнопка, - задумчиво сказал он, глядя на свою левую руку, которая тяжело придавила меня к скамейке, - мне кажется, что после всего происшедшего нам стоит уже отбросить все эти церемонии. Думаю, можно даже не обращаться "господин" к человеку, которого ты только что колотила кулаками.
Я отчаянно покраснела и спрятала лицо в ладонях. Мне было очень, очень стыдно. Как я могла? Вот уж вышла из себя так вышла. Никогда не думала, что такое может случиться со мной, ведь я всю жизнь гордилась своим спокойствием.
- Ничего, - сказал маг. - Со всеми бывает.
- Почему вы ведете себя так, гос… Эрнесто? - выдавила я из себя.
- Как - так?
- Так… по-человечески. Будто я равная вам.
- Пойдем, пройдемся, - вместо ответа предложил маг. - Холодно.
Я удивилась. Он же маг, неужели он не может согреть себя? Или у него не хватает энергии после того, как он отогревал меня, замерзшую на скамейке?
Мы пошли по темной аллее парка. Вдруг я обнаружила, что время близится к полуночи. Сколько же я просидела в оцепенении на скамейке? Четыре часа? Пять? Достаточно, для того, чтобы замерзнуть на смерть. А Эрнесто меня спас - в который раз. Уверена, что после его помощи у меня даже насморка не будет. А я вместо благодарности устроила ему истерику! А он ее терпеливо переждал. Что же творится в мире? Может быть, я попала в другой мир, пока спала - тот, где маги заботливые, внимательные и добрые к людям? Задумавшись, я перестала следить за дорогой и, поскользнувшись, со всего размаху упала на спину. Шубка немного смягчила удар, но, все равно он был довольно чувствительным.
- Подъем, - скомандовал Эрнесто привычныv, не терпящим возражений, тоном. - О чем ты думаешь?
- О вас, - честно сказала я, осторожно вставая. Маг стоял и смотрел, скрестив руки на груди. - Точнее, о вашем поведении.
- А что в моем поведении заставило тебя задуматься? - я повернулась к магу и изумленно застыла. Он поддразнивал меня! Он улыбался без обычного презрительного выражения! Он вел себя почти как нормальный парень!
- Почему, - растерянно спросила я, - почему вы ведете себя так?
- Во-первых, не "вы", а "ты". Во-вторых, я уже говорил тебе когда-то, что хотел бы с тобой подружиться. Разве не так себя ведут друзья?
Мне вспомнились нежные и горячие поцелуи. Кажется, это уже за рамками обычной дружбы. Хотя кто их знает, магов, может быть, у них такие поцелуи являются нормой для друзей?
- До сегодняшнего дня вы отнюдь не вели себя, как друг, Эрнесто, - упрямо сказала я.
- Разве? - удивился он. - Я дважды спасал тебе жизнь в лесу, я уговорил Энрико вылечить тебя, я спас твою мать от смерти - и это все, прошу заметить, бесплатно. Я же спас тебя от проректора, и сегодня, когда ты глупо решила покончить с жизнью! И ты это не называешь дружбой! Это я тебе еще не припомнил, как благодаря мне ты впервые в жизни принимала ванну!
- Вы заставили меня пойти на бал! - напомнила я.
- Да, но только потому, что мне это было необходимо, а ты никак не могла этого понять! Я был в отчаянии, а в таком состоянии все средства хороши! Ну, Кнопка, ты можешь мне ответить, что конкретно я сделал тебе плохого?
Я задумалась. Мне совсем не нравились выводы, к которым меня подталкивал наш разговор. Получается, что Эрнесто со всех сторон хороший, сделал мне много добра, а я, неблагодарная негодяйка, считаю его гадом и устаиваю истерики!
- Вы пытались изнасиловать меня, - напомнила я, собравшись с силами.
- А, - сказал Эрнесто, машинально касаясь горбинки на носу, которую он так и не выправил. - Мне об этом осталась хорошая память. Кажется, ты отомщена за ту попытку?
- Из-за вашего желания притащить меня на бал, меня выгнали с работы, - сказала я, начиная распаляться. - И пострадала не только я. моего отца тоже выгнали с работы! И теперь он винит во всем меня!
- Но я не знал, - почти растерянно произнес Эрнесто. - Я не знал, что все так обернется. Просто прецедентов не было.
- И сейчас, - продолжала я. - Вы ведете себя так, что меня это пугает! Вы же - маг! Вы же презираете людей!
- Презираем, - согласился маг. - Но кто тебе сказал, что я презираю тебя? Только идиоты все валят в одну кучу. Это как совсем отказываться от еды только потому, что тебя воротит от капусты. Я в последние дни узнал много нового. Мой отец был большим оригиналом, так что это у меня в крови. Так что я могу теперь оправдать себя за свое поведение. Так что я всем доволен. И тебе советую наслаждаться жизнью. Подумаешь, проблема - с работы выгнали. Найдешь новую. Тем более, по специальности. Я же видел, как ты работаешь, там, в Быстрице. Тебя в любой аптеке должны принять с распростертыми объятиями. Я вообще не понимаю, почему ты у нас полы мыла.
- Ради брата, - объяснила я. - Мне надо было отслужить три года, чтобы получить премиальные - доступ в вашу библиотеку. Мой брат ею грезил.
- Ясно, - сказал маг. - Теперь мне понятна причина твоей истерики. Если все время делать все для других, для себя остаются лишь слезы.
- Это было в первый раз! - попыталась оправдаться я.
- Я весьма польщен, что именно мне пришлось стать этому свидетелем, - сухо сказал Эрнесто. - Я этого долго не забуду, будь уверена.
- Вы могли все прекратить одной - двумя пощечинами, - возразила я.
- Ну, конечно! Мой отец - а у меня нет причин ему не доверять - говорил, что женская истерика - самое страшное, что может случиться в жизни мужчины. И что эту бурю лучше переждать.
- Наверное, он говорил это о магичках. Я же в ответ вас не могла испепелить или еще что-то сделать.
- Они тоже не могут, - махнул рукой Эрнесто. - А мой отец говорил о всех женщинах. Он был большой любитель женщин любого происхождения и способностей. Я это совсем недавно узнал, старейшина Пабло отдал мне дневник отца. Ну, я тебе скажу, он был и затейник.
- И вы решили его превзойти? - спросила я, с опаской раздумывая, не уготована ли мне роль первой игрушки в руках Эрнесто, на которой он собирается отточить свои навыки манипуляции, чтобы потом превзойти своего отца. Как там его звали? Ампаро Умный?
- Нет, - серьезно ответил Эрнесто. - Отец в конце концов плохо кончил. А я хочу пожить подольше. Мне его дневник на многое открыл глаза. Если бы Пабло знал, что там написано, он бы мне его никогда не отдал.
- Он отдал вам дневник, даже его не читая? - удивилась я.
- Конечно. Дневник был запечатан заклятьем на крови, только я его мог прочитать. Отец в завещании просил отдать мне этот дневник, когда придет время, и старейшина просто исполнил свой долг.
- Зачем вы мне все это рассказываете, Эрнесто? - тихо спросила я. я уже устала от чужих тайн, которые сыпались на меня, словно Таракан решил вытряхнуть коробку с залежалыми секретами, и они все повалились прямиком на мою голову.
- Мы же друзья, Кнопка, разве не так? - маг приподнял мой подбородок и слегка наклонился. - Неужели в твоем сердце нет ни капельки благодарности на все, что я для тебя сделал?
Я заглянула в его серо-зеленые глаза, которые при свете алхимического фонаря казались сейчас таинственно-глубокими, и честно ответила:
- Я не знаю. Все это как то слишком неожиданно для меня, слишком много сразу всего навалилось.
- Да помиришься ты с отцом, - вздохнул маг. - Если это тебя так волнует, давай я сделаю так, что он тебя будет на коленях просить у тебя прощение?
- Нет, зачем? - испугалась я. - Я лучше сама с этим как-нибудь разберусь. А вы правда можете сделать такое?
- Да. Ты еще не забыла - я же все таки маг!
А вдруг он заколдовал меня? Вдруг то, что мои кости как будто вибрируют, когда я слышу его голос, что его поцелуи сводят мое тело с ума - это только результат магии? И на самом деле я ничего не испытываю к этому молодому магу, кроме обычного для людей опасения при слишком близком соприкосновении с миром магов? Я резко дернула головой.
Эрнесто тут же убрал пальцы, которыми держал мой подбородок и отвернулся.
- Ты боишься, что я применяю к тебе магию? - глухо спросил он.
- Да, - прошептала я.
- Если бы я мог! - с непонятным отчаянием сказал он. - Я пытался. Но ты слишком целеустремленная и цельная личность, чтобы тобой можно было легко управлять. А большего я не умею.
- Вы пытались заколдовать меня? - ахнула я, услышав честное подтверждение моим мыслям.
- Да! - закричал Эрнесто, поворачиваясь ко мне. Его глаза потемнели, лицо скривилось. - Но ты не поддаешься, ясно тебе? Я не знаю, результат чего это. Твоя мать тоже очень тяжело поддавалась моему воздействию. То ли я такой слабак, то ли ваш род такой, я не знаю! Но ты не находишься под воздействием магии! Ясно тебе?
- Да, - пролепетала я, не понимая причину такой бурной реакции. Он что, так расстроился из-за того, что не может на меня воздействовать?
- Я не применяю магию к тебе, - лихорадочно говорил Эрнесто. Он схватил меня за плечи и принялся трясти. - ты тоже не можешь применить магию ко мне, ты же человек! Я проверял, в тебе ни капли магической энергии! Тогда что же это, Кнопка, скажи мне, что это, а? Ведь ты такая умная, рассудительная, скажи мне, что происходит?
- Отпустите меня, - с трудом проговорила я, болтаясь в его руках, как тряпичная кукла. Как я могла ему ответить, если не понимала, что он имеет в виду?
- Отпустить? - выдохнул маг. - Нет, это ты отпусти меня! Слышишь? Отпусти!
- Я не держу вас, - я старалась говорить спокойно, но мне это плохо удавалось. Тяжело вообще быть рассудительной, когда маг, которому ты достаешь едва до груди, вцепился в тебя так, что больно даже через шубу и толстый шерстяной свитер.
- Не держишь? - он засмеялся, но его смех больше напоминал стоны. - Конечно. Я и забыл.
С этими словами он отбросил меня, так что я с головой ухнула в сугроб, в который дворники собрали весь снег с половины улицы. Когда, отплевываясь и отряхиваясь, я вылезла из снеговой ямы, мага уже не было.
- Какое-то помутнение сознания, честное слово, - пробормотала я вслух, надеясь, что хоть это поможет мне разобраться в происшедшем. - Сначала у меня, потом у него. Может быть, это воздействие луны? Как-то на лекции нам рассказывали, что от фаз луны зависит самочувствие людей, у которых проблемы с сердцем или с кровяным давлением.
Мы с магом дошли почти до моего дома, и мне больше ничего не оставалось делать, как тихонько пробраться в квартиру.
В моей комнате на кровати спали в обнимку братья. Впервые за этот бесконечный день я тепло улыбнулась. Наверное, мальчишки ждали меня, чтобы подбодрить, да так и уснули.
Я осторожно, стараясь не шуметь, раздевалась, решив поспать на ковре, укрывшись шубой. После такого вечера со мной ничего не случится, я уже точно не заболею. Но осуществить задуманное не удалось - Федор открыл глаза и шепотом позвал:
- Таша, иди к нам, у нас теплее.
Бесцеремонно отодвинув посапывающего брата к стене, он подвинулся к краю, чтобы я легла между ними.
- Под утро будет холодина, - сообщил он мне. - Отец не разрешил топить, чтобы обогреть квартиру, сказал, что будем экономить.
Я молча кивнула.
- Что происходит? - спросил Федор немного погодя, поняв, что мне не спится.
- Вам нужно уговорить родителей уехать в какое-нибудь село к родственникам, - сказала я. - И, желательно, чем дальше отсюда, тем лучше. У нас есть кое-какие сбережение, первое время продержитесь, а потом вернетесь. К тому времени все уляжется, и отец снова сможет найти себе работу.
- Ясно, - сонно пробормотал Флор. - Уговорим. Скажем, что маме нужно срочно оздоровиться, подышать свежим воздухом, попить парного молока. А что на самом деле происходит?
- Ты не спишь?
- Ты, Ташка, как престарелый жукачара топаешь. И что, вы решили вести серьезный разговор без меня? Не дождетесь. Так что происходит?
- Только это тайна.
- Никто и не сомневался, - хмыкнул Федор.
- Маги решили на равноденствие устроить Прорыв, - сказала я. - Только они не будут уничтожать чудовищ, которые ринутся в наш мир, а позволят им сожрать большую часть населения. Так маги надеются набраться больше силы.
- Я остаюсь, - в один голос сказали близнецы.
- Вы что? - возмутилась я.
- Это же интересно! - сказал Флор.
- Это же познавательно! - сказал Федор.
- Ты же остаешься, - прохныкали оба.
- У меня есть долг перед людьми, я же почти аптекарь! И я была именно тем человеком, которому не посчастливилось подслушать этот разговор между магами!
- Ну, Ташка, ты и даешь! Мы думали, ты скучная! - с восхищением протянул Флор.
- Мальчики! Я вам запрещаю! Еще мне не хватало за вас волноваться.
- Таша, никаких проблем, - серьезно сказал Федор. - Мы уже не маленькие, на нас можно положиться. Мы обезопасим родителей, и, если будет возможность, вернемся в город.
- Зачем? - простонала я. - Вам что, не терпится умереть? Если так, то выберите менее болезненный и более быстрый способ. Зачем вы меня мучаете?
- Таша, во-первых, я сказал - при возможности. Во-вторых, мы можем постоять за себя куда лучше, чем ты. В-третьих, мы предупреждены, а значит, на рожон лезть не будем.
- Ребята, да вы же не знаете, что такое Прорыв! Это смертельная опасность даже при нормальном сопротивлении магов и стражей. А то, что будет происходить вскоре в нашем городе, это еще хуже.
- Мы знаем, что такое Прорыв.
- Федор, ты только читал об этом, - возразила я. - А я это помню. Ни одна книга не может передать всего хаоса и ужаса. Тем более, что опасность будет исходить не только от чудовищ, а и от людей. Вы об этом подумали?
- От людей?
- Да. Что могут сделать два подростка против матерых мародеров? А против обезумевшей толпы? А против растерявшихся стражников, которые привыкли в таких случая полагаться на Академию, а Академия будет молчать.
- А ты, ты что сможешь сделать? - спросил Флор.
- Никакой мародер не трогает аптекаря в форме, - сказал Федор. - Ты бы знал об этом, если бы не ленился читать историю.
- Я буду в лечебнице, - сказала я. - Буду оказывать помощь раненым. На улицах будут только аптекари-мужчины, причем по несколько человек сразу. И они будут вооружены. Так что я вне опасности. Тем более, что лечебница будет охраняться стражей.
Сведения я почерпнула с правил об общеаптекарских учениях действий в случае Прорыва, но не испытывали и половины той уверенности в благополучном исходе, с какой говорила об этом братьям. Но мне было главнее сейчас защитить свою семью, чтобы не волноваться о них и всеми силами отдаться на спасение города.
Братья насуплено молчали. В конце концов Федор нехотя произнес.
- Ты права. Наверное, прорыв действительно не тот случай, когда стоит удовлетворять свое любопытство.
- Брат! - возмутился Флор.
- Успокойся, - попросила я братца. - Ты же будешь в деревне. Там шестнадцатилетний парень - это мужчина хоть куда, тем более, с вашей внешностью и обаянием. Тебе еще и уезжать не захочется.
- Да, - согласился Флор обиженно, и вдруг засиял: - Так ты думаешь, они мне дадут?
- Уверена в этом, - подтвердила я. Мне бы проблемы парней, главной трудностью которых является недостаток женского внимания!
- А ты нам дашь что-нибудь с собой? - спросил Федор. - Вдруг мы там чем-то заразимся?
- А вы думайте сначала головой, а не тем, что ниже, - посоветовала я, отчаянно зевая и понимая, что мыслями мои братья уже в деревне среди местных девушек, не избалованных вниманием "городских". - Конечно, я вам все собой дам.
- Здорово! - обрадовался Флор. - Слышь, брат, а если…
- Давайте спать! - взмолилась я. - И избавьте меня от ваших разговорах о размерах грудей и бедер! Мне этого и на анатомии хватило!
Пригревшись между двумя горячими телами братьев, я спала спокойно, не смотря на то, что в квартире было холодно. Мне снились лица - Траса, Лео и Эрнесто. Они вертелись передо мной в причудливом калейдоскопе, а я все пыталась высмотреть между ними здание аптеки с красными стенами.
Затишье перед бурей, или О семье
Подготовка к Прорыву протекала плохо. Не смотря на то, что до даты катастрофы было все меньше времени, еще ничего не было готово. Аптекари, изнеженные годами спокойного существования, противились идее общегородских учений как могли. Никому не хотелось доставать из шкафов ярко-красную, заметную форму из плотной и практичной, но жесткой и колючей материи. Аптекари жалели денег и лекарств, которые будут потрачены во время учений, ведь они будут обязаны бесплатно оказывать помощь любому обратившемуся. По идее, каждый неимущий аптекарь мог получить помощь из фонда колледжа, поэтому к ректору шел бесконечный поток посетителей. Некоторые записывали себя в неимущие по два, три, а то и по четыре раза.
Чтобы освободить себе время и сберечь нервы, принимать всех этих жалобщиков Павел посадил нас с Лео.
- Вы уже глубоко увязли в этом деле, - объяснил он. - Хотите приносить пользу - работайте.
Я покорно согласилась, тем более, что занятия и даже экзамены зимней сессии были отменены.
- Экзамены зачтутся тому, что проявит себя во время учений, - было сказано в официальном приказе по колледжу, но я понимала, что ректор имел в виду тех, кто выживет после нашествия.
Колледж усиленно готовился - ряды первокурсников стирали и сматывали бинты, которые тут же изготавливались из старых простыней. Курсы постарше готовили снадобья, порошки и настойки. Из самых крепких парней формировались команды быстрого реагирования и они отрабатывали приемы самообороны от толпы.
Никто не знал, почему ректору в голову внезапно пришла блажь провести учения, и поэтому по коридорам циркулировали самые разнообразные слухи, самой достоверной считалась версия, что Павлу требовалось срочно потратить бюджетные деньги, иначе городское управление отказывалось финансировать колледж на следующий год. Но, так или иначе, все были довольны освобождением от длинных и нудных уроков.
А мы с Лео принимали посетителей. С ними необходимо было разговаривать вежливо, внимательно выслушивать самые нелепые жалобы и, по возможности, удовлетворять все просьбы. Нашей задачей было настроить аптекарей на максимальное сотрудничество с колледжем.
Работа была не сложной, в некоторой степени даже веселой. Например, выслушивать владельца аптеки на главной улице. Он был весьма и весьма тучным, но ради прошения о помощи упаковался в такой узкий жилет, что ему было тяжело дышать. Минут десять он перечислял нам все убытки, которые несла его аптека на протяжении многих лет, обязательно пуская слезу, вспоминая о голодных детях дома. Его младшего сына я знала - такой же толстый, как его отец, никак иначе, пухнувший от голода, он учился на выпускном курсе. В городе он был всегда окружен девицами, которые привлекались на запах денег быстрее, чем мухи на мед.
Лео выдержал ровно два дня. На третий он принес несколько запасных протезов. Они все были выполнены в одном стиле - наводящем ужас. Когтистые, черные, какие-то кривые. Сокурсник любовно протер тряпочкой каждую и хвастливо спросил:
- Ну как, нравятся?
- Кошмар, - не покривила душой я.
- Я их долго придумывал, даже пришлось кругленькую сумму за книгу про иномирских животных выложить, - с нежностью сказал Лео. - Лапы должны внушать ужас и трепет. Внушают?
Я кивнула.
- Все не мог сообразить, куда их применить. Видишь, все же пригодились.