– Не думаю, – вновь прервала мага амазонка. – Они до сих пор не сдвинулись с места. Словно ждут чего-то. А скорее всего – кого-то. Я полагаю, скоро мы воочию увидим виновника этого спектакля.
Я отошла от окна. Вид сотен неподвижных животных, сторожащих нас, если честно, действовал на нервы.
– Насколько я помню из курса биологии, – задумчиво проговорила я, усаживаясь обратно на свое место, – кроты практически слепые. Да и ползают они в основном под землей. Как же они находят свои жертвы?
– По запаху, наверное, – несколько неуверенно отозвался маг. – А вообще – не знаю. Мне еще не приходилось слышать о том, что кто-то выжил после нападения кротов. А без выживших свидетелей все рассуждения оказываются пустыми домыслами.
Я хмыкнула и задумчиво подцепила с тарелки поджаристый кусок пирога. Похудеешь тут с такими событиями. Одни стрессы вокруг. Даже на рынке и то спокойнее было.
Мое неаппетитное чавканье прервало изумленное восклицание орка.
– Ну что там еще? – недовольно спросила я. – Уже темные колдуны заявились? Сейчас убивать начнут?
– Ты была права, – отозвался Ярынг. – Дариг в этом деле по самые уши замешан.
Я вскочила с места и рванула к окну. Ну конечно же, строй боевых кротов разошелся, давая дорогу странной процессии, которую возглавлял наш знакомый оборотень с Дабби в руках. За ним семенил невысокий пузатенький мужичок в розовом ночном колпаке, вышитом звездами халате и шлепанцах.
Парочка вышла на поляну перед домом. Дариг с легким полупоклоном посторонился, пропуская вперед спутника. Тот откашлялся и громко провозгласил:
– Сдавайтесь, проходимцы, и я сохраню вам жизнь!
– Это тебя, Леон, – бросила я магу. – Ты же у нас пройдоха.
Маг злобно на меня покосился, но отвечать не стал. Вместо этого он гордо выпятил грудь и звучно закричал:
– Мы желаем знать, почему вы ополчились на нас?
– Они желают знать, – зашелся в хриплом лающем смехе мужичок. – Вот наглость-то! Вы сейчас не в том положении, чтобы свои условия диктовать. Или сдавайтесь, или погибнете страшной и мучительной смертью!
– Что-то в последнее время мне слишком часто угрожают страшной и мучительной смертью, – буркнула я. – К чему бы это?
– К тому, что позволяешь себе чересчур многое, – прошипел Леон и уже более любезно обратился к незнакомцу: – А где гарантии, что вы на нас своих тварей не спустите, когда мы выйдем?
– Никаких гарантий, – равнодушно почесал нос тот. – Только мое честное слово. Или ты осмелишься не поверить Мэриону Темному?
– Кому? – попыталась было я переспросить и тут же охнула, получил весьма болезненный удар под ребра.
– Молчи! – со зверским выражением лица предупредил маг. – Это один из самых могущественных черных колдунов в землях людей. С ним практически никто не осмелится соперничать по части магического искусства. Если только Дугиор Темнейший, но его замок далеко к северу.
– Понятно, – отозвалась я, потирая ушибленный бок. – И нечего было так пихаться.
– Выходим, – прекратила нашу перепалку амазонка. – Не пристало такому великому волшебнику ждать. Еще обидится на нас.
Я скептически посмотрела на полчище злобных созданий, осадивших дом, но промолчала. Хотела бы я знать, чем это Леон так умудрился насолить Даригу, что тот прибег к помощи столь знаменитого колдуна.
Мы вышли из скромного обиталища предателя гуськом. Я шла последней. Мало ли. Вдруг этот Мэрион слово не сдержит и своих гаденышей натравит. Так хоть шанс будет, что успею обратно запрыгнуть и в доме забаррикадироваться.
– Значит, это ты Леон. – Темный колдун с неожиданной для его вида резвостью подскочил ближе и испытующе уставился на мага.
– Ну, я, – несколько ошарашенно ответил тот, на всякий случай пятясь назад.
– Понятно. – Мэрион довольно ухмыльнулся. – Ну вот что, Леон, зла на твоих друзей я не держу. Они могут идти. А вот тебе придется ответить за свои преступления.
– Да что я такое сделал-то? – взвыл маг. – Я тебя вообще первый раз в жизни вижу.
– Знаю, – отозвался колдун. – Но с Даригом-то ты знаком, надеюсь. Помнишь, как несколько лет назад решил над ним подшутить? Невесту его заколдовал, да так, что перед Вязальщицей Судеб та жабой оборотилась. А потом удалился прочь.
– Помню, – после продолжительной паузы ответил Леон. – Но это была просто шутка. Да и колдовство слабенькое, через день должно было само развеяться. Просто показалось забавным, что жених невесту целует, а та в жабу превращается.
– Ну и юмор у тебя, – не выдержав, фыркнула амазонка. – А про чувства бедной девушки, которой ты испортил счастливейший день в жизни, ты, конечно, подумать забыл?
– Я же говорю, молодой был, дурной, – смутившись, принялся оправдываться мужчина. – Сейчас бы так уже не поступил.
– Правильно говоришь, красавица, – проигнорировав жалкие извинения мага, обратился к Гайяне Мэрион. – А еще этот проходимец не принял в расчет тот факт, что у несчастной новобрачной отец – неплохой колдун, который решил помочь влюбленным и попытался самостоятельно справиться с чужой магией. Леон ведь забыл сообщить, на какой срок накладывает заклятие. Естественно, Дариг испугался, что навсегда. И, учитывая весьма специфическое чувство юмора нашего общего знакомого, эти опасения были логичными. А дальше произошла весьма редкая и неприятная вещь. Два вида волшебства провзаимодействовали друг с другом. И в итоге через сутки магия не развеялась. Девушка так и осталась в облике жабы. И остается в оном до сих пор. Очень смешная шутка получилась, не правда ли?
– Но я же не хотел, – жалобно проблеял Леон. – Кто же знал, что Дариг обо мне так плохо думает, коли полагает, что его лучший друг на подобную подлость способен.
– А заколдовать возлюбленную в день свадьбы – это не подлость? – не выдержав, вскричал оборотень. – Ладно бы надо мной посмеялся, но она-то тут при чем?
– Прости, – с самым жалким выражением лица попросил мужчина.
– Одними извинениями тут не отделаешься, – по-звериному оскалился Дариг.
– Слушай, – зашептал Леон, оглядываясь на Мэриона, – я все понимаю, ты на меня зол. Но зачем, спрашивается, к помощи темного колдуна было прибегать? Не мог, что ли, просто ко мне подойти и по-дружески морду начистить? Потом помирились бы. Чего уж зло держать на события давно минувших дней. Да и кто теперь эту жабу разыщет.
– Ты так и не понял? – с лицемерным изумлением поднял брови оборотень. – Так позволь представить. Перед тобой отец моей ненаглядной Дабби, которая живет в облике жабы по твоей милости долгих пять лет.
Леон в немом удивлении перевел взгляд на жабу, которая негодующе квакнула и перебралась с рук на плечо несостоявшегося жениха.
– Как ты знаешь, – сухим и несколько официальным тоном вмешался в разговор Мэрион, – снять колдовство можно весьма ограниченным числом способов. Во-первых, действительно сильный маг в силах перебороть чужую волю и развеять магию. Во-вторых, сам наложивший заклятие иногда сжаливается над жертвой и прекращает свои измывательства. Первые пару-тройку лет мы склонялись именно к этому варианту – дать тебе шанс самому исправить последствия опрометчивой и злой шутки. Но через какое-то время, видя страдания дочери и будущего зятя, я понял, что в нашем случае уместнее всего будет третий способ – твоя смерть. И, думаю, ты уже понял, каким именно способом.
Мэрион совершил чуть заметный пасс, и полчище кротов мигом придвинулось на несколько шагов ближе. Зверьки подняли слепые морды вверх и дружно оскалили зубы. Маг что-то неразборчиво булькнул и втянул голову в плечи.
– Постойте, – невпопад ляпнул орк. – Есть и еще один способ – Леон может переспать с жертвой колдовства.
Дариг даже не снизошел до ответа Ярынгу. Просто повернулся и смерил его презрительным взором.
– Вы свободны, – тем временем обратился к нам Мэрион. – Извините, что заставил поволноваться. Можете идти. Или останьтесь, если интересно, как кроты со своими жертвами расправляются. Только отойдите подальше, чтобы вас ненароком не задели.
– Ну, я пошла, – с облегчением выдохнула я и попыталась незаметно улизнуть.
– Татьяна! – остановил меня укоризненный возглас амазонки. – Неужели ты оставишь Леона в беде?
– Пошутила я просто, – ответила я, поймав печальный и умоляющий взгляд мага. – Ему, значит, можно над бабами измываться всячески, а мне над мужиками нет?
И я выступила вперед, прикрывая Леона своим нехилым телом. Рядышком поспешили встать амазонка и орк.
– Оставайтесь, если желаете, – не оценил нашу попытку спасти друга колдун. – Кротам все равно, одного съесть или нескольких. Мне же лучше будет – свидетелей не оставлю.
– Э нет, так не пойдет, – возмутилась я. – Душегуб ты, а не колдун. Слушай, почему бы миром не разойтись? Леон свои извинения принесет, девушку вашу расколдует, а вы нас отпустите. Заодно и убийцами не станете.
– Я уже говорил, что одними извинениями тут дело не ограничится, – устало вздохнул Мэрион. – Впрочем, вы можете попытаться выкупить своего друга. Есть ли у вас что-нибудь, что может заинтересовать колдуна? Обещаю, я вас сразу же отпущу. Всех вместе.
И этот наглец уставился мне на грудь, где покачивался подарок Градука. Тут любой бы понял, что он хотел на самом деле сказать.
– Нету, – невинно захлопала я ресницами, пытаясь незаметно спрятать бесценный амулет.
– Татьяна, – всхлипнул Ярынг, и я в очередной раз почувствовала себя распоследней свиньей.
Ладно, императрицей стану – таких украшений навалом будет. Лишь это утешает.
– Ну, маг, вовек не расплатишься, – пробурчала я, нехотя расстегивая цепочку. – Держи, колдун. Только учти – слово давал.
Мэрион с легким полупоклоном принял искорку живого огня и удовлетворенно ухмыльнулся.
– Ладно, – ласково проворчал он. – Пусть этот красавчик заклятие снимает, и можете проваливать. И чтобы глаза мои вас больше не видели в здешних краях. Иначе в следующий раз так легко не отделаетесь.
Я кивнула и отступила в сторону, кинув через плечо:
– Валяй, Леон.
Мужчина облегченно вздохнул, потер руки и напряженно уставился на жабу, мирно сидящую на плече у Дарига.
– Постой, – спохватился тот. – Дай я ее сниму.
Оборотень с неожиданной осторожностью положил Дабби на траву, и сам отошел в сторону. Я затаила дыхание. Меня всегда умиляли сцены воссоединения возлюбленных. Прямо так слезу и прошибает.
Леон выкрикнул несколько непонятных слов и повелительно щелкнул пальцами. И… И ничего не произошло. Только жаба негодующе повернулась к магу задом.
– Не понял, – нахмурился Мэрион.
– Сейчас, – начал оправдываться маг. – Времени-то сколько прошло. И не сразу упомнишь, какое заклятие тогда применил.
Колдун пожал плечами, и Леон вновь прокричал очередное заклинание. С тем же, правда, эффектом.
Это безобразие продолжалось около часа. Маг все кричал и кричал, выдумывая новые сочетания слов. Остальные, устав стоять, давным-давно удобно расположились в тени забора. Даже кроты, притомившись держать строй, расползлись кто куда.
– И как только голос не сорвал? – лениво удивилась я, перекатываясь на живот. – Вот глотка-то луженая. Кстати, я чегой-то понять не могу. Леон мне тогда втолковывал, что маги девственниками быть должны. А у тебя и дочь имеется, и колдовать не разучился. Почему, интересно? Или и до этого мира непорочное зачатие добралось?
– Зачатие как раз вполне порочным было, – усмехнулся Мэрион и довольно почесал пузо. – Ты не забывай только, что я не маг, а колдун. Мне на правила магов плевать, если честно.
– А в чем разница между магами и колдунами? – продолжила я занудные расспросы.
– В том самом, – туманно отозвался колдун. – Маги постоянно себя в чем-то ограничивают, правила какие-то соблюдают. А колдуны живут так, как им нравится.
– Понятно, – протянула я, ничего, впрочем, не поняв, и кивнула на Леона. – Кажись, мы тут надолго застряли.
– Сдается мне, я знаю, в чем проблема, – беззаботно отозвался Мэрион и окликнул мага: – Эй, проходимец, отдохнуть не желаешь?
Леон затравленно оглянулся. Увидев, что над ним не издеваются, а действительно предлагают передышку, подошел ближе.
– Я тут вот что подумал, – равнодушно начал колдун, когда маг развалился рядом на траве. – Все-таки придется тебя убить. Колдовство снять не можешь? Не можешь. И даже не оправдывайся, что рано или поздно у тебя все получится. По всей видимости, когда я пытался помочь дочери, то очень сильно изменил первоначальный рисунок заклятия. И сейчас оно для тебя столь же чужое, что и для любого другого мага.
– Пожалуй, ты прав, – вдруг согласился маг и понурил плечи. – Я не узнаю это заклятие.
– А ведь совсем недавно похвалялся, что всегда знаешь, как снять последствия своих действий. – Я все же не утерпела и влезла в чужой разговор. – Еще и меня попрекал, когда я Риля не сразу сумела расколдовать. А сам-то…
– Не надо, Татьяна, – тихо попросил Леон. – Дай мне умереть в тишине и спокойствии. Жаль, что я так и не увижу, как ты взойдешь на трон.
С этими словами мужчина лег на землю и скрестил руки на груди.
– Сделай это быстро, Мэрион, – попросил он. – Я не хочу долго мучиться.
Ярынг шмыгнул носом, даже амазонка подозрительно часто заморгала, будто ей что-то попало в глаза. А колдун встал и мелодично свистнул, призывая кротов ближе.
– Ну уж нет. – От возмущения я даже подпрыгнула на месте. – Мы так не договаривались! Отдавай тогда мой амулет назад!
– Почему это? – опешил Мэрион.
– Как это почему? – искренне удивилась я. – Мы о чем договаривались? Что я дарю тебе талисман, а ты в обмен отпускаешь мага. Теперь же ты собираешься Леона убить. И зачем, спрашивается, я пожертвовала подарком?
– Вообще-то мы договаривались о другом, – возразил колдун. – Если мне память не изменяет, а она мне никогда не изменяет, я дал слово, что позволю Леону лично устранить последствия его шутки. И в случае удачи – отпущу вас на все четыре стороны. Ему это не удалось, но в этом нет моей вины. Следовательно, амулет мой по праву.
Крыть было нечем. Я злобно засопела, пытаясь придумать выход из сложившейся безвыходной ситуации.
Жаба подползла ближе и уставилась на мага жутким немигающим взглядом. Радуется, наверное, торжествует, что скоро с обидчиком поквитается. Или вся в предчувствии первой брачной ночи. Вряд ли Дариг все это время невесте поцелуи и прочие нежности дарил.
Неожиданно у меня в голове появилась робкая идея. Точнее – намек на план. Который я не замедлила претворить в жизнь. Оглядевшись и убедившись, что все внимание присутствующих обращено на Леона, готовившегося отойти в мир иной, я, преодолевая природную брезгливость, подхватила увесистую тушку жабы на руки. Удивительное дело, но Дабби не издала ни звука, словно чувствуя, что я ей зла не желаю. Оставалось дело за малым – уговорить Дарига поучаствовать в моей сомнительной затее. Впрочем, с этим я тоже разобралась без проблем. Просто тихо подошла сзади и со всех сил пихнула его в спину. Оборотень, не ожидавший от меня такой подлянки, с грохотом упал. А я, не теряя зря времени и не обращая внимания на изумленные возгласы собравшихся, взгромоздилась на перекидыша сверху и сунула ему в лицо жабу.
– Что ты делаешь? – взревел Дариг, пытаясь увернуться от склизкого и противного чудовища.
Ага, сейчас. От меня еще никто не уходил. Да и жаба, видимо, исстрадавшаяся без мужского внимания, решила мне помочь, с удовольствием прыгая на лицо будущего муженька.
Раздался звучный чмок, и сверху на меня обрушилось что-то очень и очень тяжелое. Страшно даже представить, какую тяжесть пришлось вытерпеть Даригу, с учетом того факта, что я к тому моменту никуда с него не слезла. Он оказался в самом низу образовавшейся кучи-малы и что-то сдавленно хрипел.
– Слезь с меня! – поддержала я его невнятные стенания. – А не то жениха раздавим.
Кто-то завозился, пытаясь встать, больно отдавил мне пальцы, но все же через несколько мгновений я была относительно свободной. И тоже поспешила подняться на ноги, давая оборотню глоток воздуха. Дариг закашлялся от нежданно наступившей свободы и вдруг поперхнулся, уставившись мне за спину. Я поспешила обернуться, впрочем, уже точно зная, что увижу.
Позади меня стояла дородная статная девушка. Как говорится, кровь с молоком. Щеки румяные, круглые, из-за спины видны. Коса толстая, с мою руку, да длинная. И глаза радостные-прерадостные.
– Как полагаю, ты Дабби, – прервала я установившееся на поляне оглушительное молчание. – Однако ж! Не врут, стало быть, сказки.
– Спасибо, – в пояс поклонилась мне девушка. – Хоть один умный человек нашелся. Неужели непонятно – если заклятие поцелуем накладывалось, то оно поцелуем же и снимается.
Дариг смущенно зарделся, отряхиваясь от травы. Затем подошел к невесте и опустился перед ней на колени.
– Прости меня, – прошептал он, стыдливо пряча глаза. – Я и не думал, что тебя так легко расколдовать.
– С тобой я потом поговорю, – несколько раздраженно ответила девушка. – Тоже мне жених – за пять лет ни разу невесту не приласкал. Видимо, правду говорят, что мужики только на рожу да кожу смотрят. А то, что под ними спрятано, не замечают. Мне больше интересно, почему мой разлюбезный папенька такую простую истину не знал.
– Э-э-э, – растерянно протянул Мэрион. – Я даже не думал, что все так легко окажется. Полагал, нужны специальные обряды и сильнодействующая магия.
– Понятно, – резко прервала его Дабби. – Еще скажи – кровь девственницы. Какой только дрянью меня за пять лет не пичкали – мухоморами сушеными, пауками вареными. Что, если жаба, то еда человеческая уже не положена?
Мэрион с Даригом мялись, не зная, что сказать.
– Мстители народные, – плюнула себе под ноги Дабби. – Спасибо, нашлась добрая женщина, подсобила. И то женишка чуть не вырвало, когда невесту целовать заставили. – Девушка круто повернулась и подошла к Леону, который резко передумал умирать и с легким недоумением наблюдал за семейной перепалкой.
– Благодарствую, – коротко кинула ему несостоявшаяся невеста. – Спасибо, что открыл глаза мне на истинную суть жениха. Ради такого дела даже пяти лет жизни не жалко. Зато я не совершу самую большую ошибку в жизни и не выйду за это ничтожество замуж. Однако же я тебе должна кое-что.
– Что же? – удивился маг.
– А вот что, – мстительно улыбнулась девушка и со всей силы пнула мага по коленке.
Тот завыл дурным голосом и запрыгал на одной ноге.
– Чтобы тысячу раз подумал, перед тем как в следующий раз пошутить решишь, – сказала Дабби. – Ладно уж, будем считать, тема замята. Только еще одно.
Девушка резво подскочила к отцу и буквально выдрала из его рук мой драгоценный амулет. Затем шустро отскочила и протянула его мне.
– Держи, – гордо сказала она. – Это твой амулет, твоим и останется.
– Но, дочка… – попытался было возразить колдун.
– Молчать! – приказала она. – Ты тоже хорош. Нашел моду – людей пугать кротами своими. Эта женщина за неполный час разобралась в том, над чем ты голову несколько лет ломал. И не Леона надо наказывать, а вас двоих, неучей, что меня мучили столько времени. Впрочем, ладно, об этом позже поговорим. Но учтите – ни о какой свадьбе речи быть не может!
Дариг обиженно засопел.
– Уходим, – шепотом кинула я компании. – Незачем в чужих семейных разборках участвовать.