Теперь же Даффи тряхнул головой и встал, с удовольствием ощутив еще не выветрившийся винный хмель. Уже несколько месяцев он имел обыкновение напиваться вином - не "Херцвестенским" пивом - для исцеления и предотвращения озерных видений и явлений Артура, и, судя по их полному отсутствию с тех пор, средство возымело действие.
Пронзительный звук горна перекрыл гомон на площади, и наемники начали строиться в шеренги. Надев свой венецианский шлем, ирландец опустил забрало, чтобы прикрыть нос, щеки и подбородок. Затем натянул толстые перчатки, поднял с земли аркебузу и помчался к месту сбора отряда Эйлифа. Бурлящая толпа солдат разделилась на четыре колонны, примерно по сорок человек в каждой, где некоторые были разодеты даже пышнее юноши с мандрагоровым корнем, а некоторые были в обносках хуже, чем у Даффи. Теперь почти все разговоры стихли. Запальщики каждого отряда с длинными факелами в руках прохаживались вдоль шеренг, останавливаясь против каждого, чтобы тот мог поджечь конец фитиля. Даффи велел запальщику Эйлифа поджечь ему фитиль с обоих концов, поскольку помнил случаи, когда внезапное падение гасило тлеющий конец фитиля.
Эйлиф и Бобо отделились от группы собравшихся командиров и направились через площадь к своим людям.
- Мы будем сопровождать пятьдесят рыцарей фон Зальма в их вылазке на турецкую позицию, - рявкнул Эйлиф, - которая, как вы могли видеть со стен, вон на том холме с каменной стеной на вершине. Смысл в том, чтобы выбить турок оттуда под огонь наших пушек, а затем отбросить к основным силам. Мы же останемся за стеной так долго, чтобы показать, что можем при желании ее удержать, затем возвратимся назад в город, в первую очередь рыцари. Нам отведено место на левом фланге, и я хочу, чтобы вы там и оставались, а не сновали туда-сюда. И держите марку - завтра утром в трактире Циммермана все капитаны и лейтенанты ландскнехтов встретятся с фон Зальмом и городским советом, чтобы просить прибавку к жалованью, так что я хочу, чтобы вы, ребята, выглядели безупречными профессионалами. Так?
- Так! - хором проревел весь отряд.
- Хорошо. Значит, не теряйте головы, давайте товарищам позади вас время перезарядить оружие, а туркам оказаться там, где вы можете их убить. И без ненужного героизма - это еще не последняя битва.
Вновь протрубил горн, и ландскнехты строем вышли с площади на Картнерштрассе, где повернули налево. Уже сидевшие в седлах рыцари собрались в дворике перед воротами, и солнечный луч то сверкал на отполированном шлеме или латной рукавице, то играл на раскачивающемся плюмаже. Среди прочих выделялась одетая в латы высокая фигура самого фон Зальма, раздающего воинам последние советы.
Ландскнехты двинулись двумя колоннами, окружавшими рыцарей. Сами рыцари тоже были испытанными воинами, ветеранами Крестьянских войн, Токая и дюжины других кампаний. Они давно уже преодолели презрительное отношение начинающих кавалеристов к пехоте, слишком часто побывав свидетелями незавидной участи сброшенных с коней рыцарей, которые без помощи дружественной пехоты оказывались в роли перевернутой черепахи.
Большое облако, подобное некой серой твари из морской пучины, проползло по лику солнца; когда священник стал рядом с фон Зальмом, чтобы произнести благословение, несколько воинов выругались и прикрыли фитили рукой, приняв капли святой воды в пыли за начинающийся дождь. Поспешно подбежавший конюх поставил скрепленные приставные ступеньки рядом с украшенной богатой попоной белой лошадью; фон Зальм взошел по ним и уселся в седло, высокими передней и задней луками походившее на испанский галеон. Даже со своего места Даффи мог различить две прикрепленные спереди к стременам осколочные бомбы с глубокой насечкой. Граф поднял руку - с вершины стены ударили пушки, и громадный засов Коринфских ворот сначала со скрежетом повернулся на трещотке назад, затем развернулся вперед. Отряд двинулся через ворота по четыре пехотинца и два рыцаря в ряд, и грохот усилился стуком подков и кованых каблуков по мостовой.
Прикрывающий огонь пушек, что велся в основном картечью и обломками недавно разрушенных вражескими обстрелами строений, имел целью лишь внести сумятицу в ряды турок и убить тех, кто осмелится высунуть голову из укрытия. Едва все защитники вышли за ворота, как пальба утихла. Стоявший в расплывчатой тени стены Даффи мог наблюдать, как облачка пушечного дыма уплывают к востоку, белея на сером фоне туч.
- Ландскнехты выдвигаются на двести ярдов, - рявкнул фон Зальм, - там разделяются, чтобы дать нам проход, закрепляются и ведут заградительный огонь. Когда мы прорываемся вперед и атакуем, вы бросаетесь следом в рукопашную.
Последовали короткие кивки четырех капитанов, и полторы сотни наемников строем потрусили вперед. Когда они обогнули юго-восточный угол стены, Даффи вытянул шею, но единственным различимым движением на позициях турок было облако пыли, поднятое разрозненными выстрелами. За своей спиной он мог слышать звон колоколов собора Святого Стефана - мелодичный звон церковных колоколов, извещающий о начале мессы, но не резкий, пронзительный набат, который предупреждал бы о вражеском штурме. Он обернулся на ходу и успел разглядеть последнего из неподвижно стоявших рыцарей, прежде чем высокий выступ стены скрыл их из поля зрения.
"Вот мы и сами по себе, - подумал он, стараясь не сбиться с дыхания, пока они бежали по волнистой равнине. - Надеюсь, они не замедлят последовать за нами, когда начнется стрельба".
Несколько долгих минут ландскнехты бежали на восток в направлении, которое должно было привести их к южной оконечности низкой стены, укрывающей шайку дерзких турок. Даффи не отрывал глаз от турецкой позиции, но там ни малейшее движение не указывало на возможность контратаки. Ирландец уже изрядно запыхался и теперь со страхом думал о возможном поспешном отступлении.
Пока отряд поднимался на изрытый пушечными выстрелами пригорок, Даффи воспользовался случаем, чтобы как следует оглядеться. Прямо перед ними и дальше вправо открывались ряды плотно стоящих шатров магометанского воинства. Едва различимым красным пятном в дымке на юге виднелся шатер самого Сулеймана.
"Привет тебе, благородный султан, - подумал ирландец, чувствуя, как голова идет кругом. - Привет от того, кому однажды был предложен твой пост".
Когда раздались два первых выстрела, ветер отнес звук в сторону, и все, что расслышал Даффи, напоминало треск от удара камня о камень; однако мгновением позже два ландскнехта зашатались на бегу и упали под ноги своим товарищам.
"Господи, - подумал Даффи, впервые за весь день похолодев от страха, - у них уже имеются аркебузы. Не то, что три года назад под Мохашом".
Эйлиф забежал вперед, на ходу обернувшись к наемникам.
- Рассредоточиться! - прокричал он. - Еще пятьдесят ярдов, потом останавливаемся и стреляем!
Огонь с турецких позиций не ослабевал, и за эти пятьдесят ярдов полегло еще несколько наемников. Расчет Эйлифа, впрочем, оказался верным, ибо когда они остановились, то оказались чуть восточнее стены, которая теперь располагалась к ним торцом, и могли ясно различать белые халаты нескольких дюжин янычар.
Оказавшийся в первой шеренге Даффи упал на одно колено, чтобы изготовиться к стрельбе. Он запыхался и с благодарностью подставил вспотевшее лицо и шею прохладному восточному ветерку. Со стороны турок раздался еще один трескучий залп аркебуз, и пуля ударила в землю прямо перед Даффи, обдав его лицо фонтаном грязи и срикошетив над его плечом. Остатки утреннего хмеля напрочь выветрились у него из головы, он сделал усилие, чтобы взять себя в руки, и принялся заправлять конец фитиля в S-образную "змейку" спускового механизма на боковой части своей аркебузы. Фляжка с порохом свисала у него с пояса, и левой рукой он засыпал щепотку пороха на полку.
Тем временем янычары оставались под прикрытием стены, очевидно, готовясь к очередному залпу. Даффи уперся локтем правой руки в колено и навел прицел на рослого турка, целясь через трубочку для фитиля. Он нажал курок, и головка змейки вместе с тлеющим концом фитиля попала на полку. Заряд с грохотом вылетел, а щеку ирландца обожгло воспламенившимся порохом. Вдобавок он оглох, ибо в ту же самую секунду выстрелило большинство ландскнехтов. Когда он сморгнул слезу и вновь посмотрел вперед, то не смог сказать, попал он или нет, ибо оставшиеся янычары побросали ружья и, выхватив скимитары, бросились в атаку.
"Проклятие, где же рыцари?" - лихорадочно вопрошал Даффи, перезаряжая свою аркебузу. Дикий вой янычар окружал его, подобно стрекоту насекомых или свисту тропических птиц, и очень скоро он смог расслышать и быстрый топот турецких сандалий, который с каждой секундой становился все громче.
Он осмелился взглянуть перед собой. Господи, они совсем рядом! Он уже отчетливо различал оскаленные белые зубы на темных лицах и перехватил взгляд одного из нападавших. Порох на полку, рявкнул он себе, быстрей! Сколько на полку, столько же и на землю.
Один из турок в развевающихся белых одеяниях был уже всего в трех шагах. Даффи выставил ружье точно копье и дернул курок. Фитиль ударился о полку с такой силой, что погас. Искры брызнули во все стороны, когда ирландец отбил размашистый удар скимитары стволом теперь уже бесполезного ружья, затем нападавший врезался в него, и они вдвоем закувыркались в пыли. Даффи привстал на колени и выхватил рапиру и кинжал. Всадил кинжал в шею не успевшего опомниться турка и отбил рапирой вторую свистнувшую скимитару, тут же ответив коротким рубящим ударом по ноге. Хлипкий ответный удар турка отскочил от шлема Даффи, и ирландец вскочил на ноги, ткнув кинжалом в лицо нападавшего. Не останавливаясь, он пинком отшвырнул изогнутый клинок, нацеленный на то, чтобы подрубить ему ноги, и тяжелой рукоятью рапиры раздробил противнику челюсть. Еще один озверевший турок бросился на него, и он парировал своим клинком размашистый удар скимитары, одновременно подставив нападавшему кинжал, на который тот благополучно напоролся.
Затем в брешь между двумя группами ландскнехтов, как из прорванной плотины, хлынули на янычар конные рыцари. Тяжелые мечи в руках закованных в сталь всадников поднимались и опускались, и турок смыло, как смывает вода сломанные ветки.
Даффи улучил момент, чтобы размашистым ударом заправского лесоруба снести голову подвернувшемуся турку. В следующий миг бок о бок с ним оказались два ландскнехта, а впереди один теснимый противник, затем последний развернулся и пустился наутек примерно с дюжиной других уцелевших янычар.
- Пусть уносят ноги, - прогремел гулкий голос фон Зальма. - Шагом вперед, на оставленную позицию.
Даффи так или иначе мог передвигаться только шагом. Не без труда он поднял и спрятал в ножны оружие и поплелся вперед, тяжело дыша, не в силах даже стереть с губ запекшуюся слюну. Через несколько минут они стояли на вершине рядом со стеной. Оставив без внимания окрик фон Зальма, Даффи уселся на каменную кладку и обернулся к высоким стенам Вены. Город представлялся до невозможности безопасным и далеким.
"Случись Сулейману сейчас предпринять быструю контратаку, рыцари успеют укрыться, а вот ландскнехты вряд ли, - подумал он. - Во всяком случае, не я".
Он услышал позади сопровождаемый лязгом тяжелый удар и обернулся. Один из рыцарей свалился с коня, то ли раненый, то ли просто от жары - понять было трудно.
- Снимите с него доспехи, - приказал фон Зальм. Граф поднял забрало - с красным, покрытым потом лицом он выглядел так, будто сам был готов свалиться в обморок от жары.
- А время у нас есть? - озабоченно спросил один из наемников. Над маленькой группой нависла тяжелая тишина. - Не проще будет отнести его?..
- Дьявольщина! Делай что сказано!
Пожав плечами, наемник присел на корточки и начал ковыряться с застежками и пряжками. Сразу же к нему присоединились двое товарищей, и через несколько мгновений все доспехи были отстегнуты, показав, что рыцарь мертв от удара, пришедшегося между нагрудником и спинными пластинами.
- Так, хорошо, - устало произнес фон Зальм. - Теперь отстегните те две бомбы, соедините их и подведите запальный шнур. Мне нужен длинный запал.
Тем временем отступившие янычары добрались до турецких позиций, и там было заметно оживление.
"Что за игры он затеял? - забеспокоился Даффи. - Тут самое время отходить, а не мудрствовать".
- Отлично, - сказал граф. - Теперь соберите доспехи с бомбами внутри. - Он обернулся к стоящему рядом рыцарю. - Поначалу я думал только разрушить эту стену, но нам представилась возможность вдобавок заманить одного-двух самых горячих мусульман.
Когда взопревшие пехотинцы исполнили его приказ и прислонили доспехи к стене, фон Зальм приказал зажечь шнур, свисавший из пустого шлема.
- Теперь отходим! - крикнул он. - Не спеша, ландскнехты прикрывают фланги.
Даффи, который почти успел перевести дыхание, направился в обход лошадей туда, где вновь строился отряд Эйлифа. Последний, без единой царапины с виду, стоял впереди, но Даффи не смог найти Бобо. Ирландец занял место в шеренге и тупо уставился в землю, сосредоточив все внимание на том, чтобы дышать правильно и расслабить сведенные судорогой руки.
- Вижу, пока ты справляешься, - произнес голос рядом с ним.
Даффи поднял голову. Рядом стоял тот самый парень с корешком мандрагоры - в изорванной и запыленной одежде, на лице уже проступили синяки, но явно целый и невредимый.
- Стараюсь. - Он смерил паренька взглядом. - Помнишь, я ведь предупреждал тебя об одежде. И ты, я вижу, потерял свой магикус.
- Мой что?
- Корешок, амулет мандрагоровый. - Он указал на лишенный украшения пояс паренька.
Озадаченный юноша опустил глаза, увидел, что его не обманывают, и прикусил губу. Поднявшись на цыпочки, он отыскал взглядом фон Зальма вдалеке справа и пробормотал:
- Когда мы наконец тронемся?
Прежде чем Даффи успел ответить, фон Зальм дернул поводья своего коня, и несколько колонн степенной поступью двинулись на запад, к высящимся городским стенам. За свою жизнь привыкший чувствовать себя одинаково привольно что в городе, что в лесу, что на море, теперь, после двенадцати дней осады и вынужденного заточения, ирландец походил на завзятого горожанина. Сейчас вид городских стен снаружи представлялся ему неестественным - сродни тому, как если смотреть на корпус корабля снизу из-под воды или, скажем, на собственный затылок. Они вышагивали дальше, и городские стены понемногу приближались, однако ни боевого клича, ни грома подков сзади пока слышно не было. Даффи уже хорошо различал людей на укреплениях, он узнал Блуто, склонившегося к пушке и глядевшего вдоль ствола.
В следующий миг с востока докатился грохот скачущих коней, и фон Зальм поднял руку, сдерживая инстинктивный порыв прибавить шаг.
- Мы не побежим! - крикнул он. - Им не добраться до нас, прежде чем мы окажемся внутри. Да и, думаю я, вначале они захотят разделаться с оставленным у стены караульным.
Так что колонны рыцарей и ландскнехтов продолжали движение в том же убийственно неспешном темпе, тогда как шум погони становился все громче. Люди на стенах уже выкрикивали призывы поторопиться. Даффи обернулся назад - привилегия наемника, рыцарский этикет предписывал смотреть только вперед и доверяться слову командира насчет того, что творится вокруг. Он увидел примерно две дюжины скачущих вслед конных янычар. Ветер развевал длинные белые бурнусы, точно крылья за их спинами.
"Он прав, - успокоил себя ирландец. - Вряд ли они окажутся здесь быстрее, чем мы пройдем в ворота, да и было бы сущим безумием приближаться к городским стенам на расстояние пушечного выстрела. Судя по всему, они действительно решили, что мы оставили охранника у той проклятой стенки".
Тут янычары поравнялись со стеной и закружились вокруг, а следом средняя часть стены беззвучно превратилась в облако пыли, и Даффи увидел, как полетели наземь несколько всадников и лошадей. Мгновением позже прокатился грохот взрыва.
Начав огибать южный угол стены, они услышали, как открываются Коринфские ворота, и фон Зальм, который понемногу начал крениться в седле, уже не возражал, когда все ускорили шаг.
Глава 16
Как все чаще случалось в последние дни, Даффи проснулся внезапно, будто его кто-то ударил. Одним махом он сорвался с койки и вскочил на ноги, испуганно оглядываясь и пытаясь сообразить, где находится и что означает сумеречный свет за окном - занимающийся день или поздний вечер.
Резкое движение Даффи заставило еще одного спящего с всхлипом вскочить на своей койке.
- Что за черт! - гаркнул он, отчаянно моргая и хватаясь за сапоги. - Что за черт!
Из темной глубины комнаты донеслось несколько хриплых стонов, а из дальнего угла проворчали:
- Что, во сне Сулейман щиплет за задницу? Напейся, перед тем как лечь, и будешь спать как убитый.
"В этом-то я как раз не уверен, - подумал Даффи. Он взял себя в руки и присел на койке, меньше чем за десять обычно необходимых секунд припомнив, кто он такой, где находится и зачем. - Теперь вечереет, - гордо сказал он себе. - Днем мы совершили вылазку, чтобы отбросить турок вон с того пригорка, мое ружье дало осечку, а бедный старина Бобо пропустил удар скимитары, пока отбивал две другие. Все это я помню".
Он натянул сапоги и снова поднялся, уже не в первый раз за двенадцать дней пожалев об отсутствии воды для мытья.
- Дафф, это ты? - произнес еще кто-то рядом.
- Я.
- Далеко собрался?
- На улицу. Пойду где-нибудь выпью.
- Эйлиф в "Бесподобном пахаре" на той стороне Картнерштрассе, возле церкви капуцинов. Бывал там?
- Еще бы. - Последние пять месяцев Даффи усердно восполнял свое трехлетнее отсутствие в легендарной таверне наемников, открытой в 1518 году эмигрантом-англичанином, лишившимся ноги в мелкой стычке на венгерской границе. - Я, пожалуй, и сам туда двину.
- Весьма разумно, - согласился собеседник. - Так или иначе, он собирался с тобой побеседовать.
- Ну, выходит, мне и раздумывать нечего. Да и сам подходи, как выспишься.