- Вы уже знаете, что скажете им? - спросил Бранн, сидевший напротив примарха. - Думаю, новости вызовут сильные волнения.
- Еще нет, - ответил Коракс. - Не полностью. Им придется столкнуться с реальностью, это неизбежно.
- Главное, ничего не усложнять, - заметил командор рекрутов.
Коракс мысленно согласился, но промолчал.
Десантный корабль приземлился, заскрежетав шасси по феррокриту.
- Вынужденное действие, - пробормотал Коракс, когда машина наконец замерла. Люк позади примарха с шипением открылся. - Я бы поступил так и без настояния Малькадора.
Они вышли из "Грозовой птицы" и быстро направились в Карнивалис, зал в основании Шпиля Воронов, где проходили крупные собрания легиона. Иногда его использовали для пиршеств, но в основном он служил реликварием. На стенах висели всевозможные трофеи - оружие, черепа, доспехи, знамена и даже куски стен и бронированных дверей из вражеских цитаделей. Они располагались без видимого порядка, по этому поводу итератор Сермис Икониалис как-то заметил, что зал похож скорее на гнездо сороки, чем ворона.
Сейчас тот вместе со ста пятьюдесятью шестью другими мужчинами и женщинами ждал здесь Коракса, вызванный примархом, когда "Мститель" вышел на орбиту. Вместе с Икониалисом и его приятелем-итератором Локом Настурбрайтом прибыли все летописцы Освобождения. Едва примарх вошел в огромный зал, живописцы, поэты, пиктографы, скульпторы и журналисты посмотрели на Коракса со смесью опаски, настороженности и ожидания. Толпа казалась крошечной в таком необъятном помещении, люди сгрудились возле помоста с кафедрой в дальнем конце, поэтому Кораксу пришлось пройти весь Карнивалис. С легкостью перешагивая по четыре ступени за раз, примарх взошел на помост и повернулся к собравшимся летописцам.
- Вам нужно вернуться в свои покои, собрать вещи и приготовиться покинуть Освобождение, - произнес он. Объявление было встречено разочарованными выкриками, мольбами и недовольным гулом голосов. - Тихо! Я не закончил.
Толпа угомонилась, стоило Кораксу поднять руку.
- Забирайте все. Вы не вернетесь. Материалы, которые вы собирали для летописей, необходимо передать командору Бранну. Вас и ваш багаж тщательно проверят, поэтому не пытайтесь пронести даже пару заметок или карикатурных набросков. Все нужно передать Бранну.
Это вызвало новый взрыв недовольства, которого Коракс ожидал. Он поймал на себе взгляд Икониалиса, который кивнул и повернулся к раздосадованным и обозленным летописцам. Итератор поднял руки, уняв гам.
- Умолкните перед благородным примархом, - произнес Икониалис; его громкий и четкий голос с легкостью угомонил затянувшееся бормотание и перешептывание. - Уверен, для этого есть веские причины. Не будем забывать, что мы находились здесь лишь благодаря милости лорда Коракса.
- Благодарю, итератор, - сказал Коракс, после чего скрестил руки на груди, обдумывая, что произнести дальше. Когда он в последний раз говорил с Малькадором, перед тем как "Мститель" покинул орбиту Терры, регент зачитал "Эдикт о роспуске", который объявил о расформировании Ордена Летописцев и отправке всех творцов на Терру для подведения итогов. Сигиллит ясно дал понять Кораксу, чтобы тот не вдавался в подробности событий, которые недавно произошли в Империуме. Также он признал, что некоторые объяснения все же необходимы, и даже дал примарху перечень предпочтительных фраз для описания случившегося. Но Коракс не прислушался к советам Малькадора, решив рассказать все по-своему.
- Хорус восстал против Императора, - сказал он. Хранить ситуацию в тайне не имело смысла. По мнению Коракса, лучше было изложить летописцам сухие факты, чем позволить им собирать и преумножать сплетни. Он ожидал новую бурю удивления и возражений, но люди встретили его слова потрясенным молчанием. - Возможно, вы уже слышали, что Бранну пришлось покинуть Шпиль Воронов, а также то, что против Воителя на Исстваан отправили несколько легионов Астартес. Бой окончился неудачно. Император собирает свежие силы, и Гвардия Ворона присоединится к ним. Мы не сможем вас здесь защитить, поэтому вам придется покинуть Освобождение и вернуться на Терру.
- Я прибыл с Ассири! - воскликнул бородатый мужчина в широкополом халате со следами краски. В отличие от воинов и слуг легиона Коракс даже не пытался запомнить имена большинства летописцев, считая их в лучшем случае источником беспокойства, а в худшем - раздражения и беспорядка. - И я не хочу на Терру.
Следом послышалось еще несколько схожих протестов.
- Это решать не вам, - сказал Коракс. - Мы не собираемся развозить вас туда, куда вам заблагорассудится. Вы все отправляетесь на Терру для сдачи отчетов чиновникам регента Малькадора. Без исключений.
- Зачем вам наши работы? - спросила молодая женщина с пиктографом на шее. - Мы годами собирали материалы.
- Разведданные, - просто ответил Коракс. - Многие из вас общались с летописцами из других легионов, в частности Лунных Волков. Мы проверим собранный вами материал, чтобы взглянуть на восстание Хоруса изнутри.
При этом он умолчал, что летописцы сохранили не только достижения и хронологию побед Гвардии Ворона, но также информацию об обороне Освобождения. Коракс не мог допустить, чтобы корабль летописцев с подобными данными на борту захватили предатели.
- Насколько все плохо? - спросил Икониалис, его голос потерял свой обычный тембр, став приглушенным от волнения. - В смысле… у меня просто нет слов. Едва могу поверить в случившееся.
- Не буду тебе лгать, итератор. Близится война, подобной которой мы еще не видели. Война, что разорвет Галактику на части. Война между легионами Астартес.
Узник, ошеломленный своим заключением, терпеливо ждал, одетый в неброскую серую одежду. Он сидел на простеньком стуле, который был слишком мал для него. Его держали в пустующем складе неподалеку от первого терминала у вершины Шпиля Воронов. После революции Коракс приказал навечно опечатать старые карцеры, и ради единственного легионера было бессмысленно открывать заброшенное крыло. В мире, где когда-то обитало около десяти миллионов заключенных, массивный воин выглядел нелепо в окружении металлических полок и шкафов; в углу кто-то забыл тряпку и ведро.
Агапито и Соларо стояли по обе стороны от закрытой двери. Командоры смотрели прямо перед собой, не бросая на узника ни единого взгляда. У Агапито это получалось исключительно благодаря огромному самообладанию, и он знал, что Соларо испытывает схожие трудности. То, что заключенный был еще жив, свидетельствовало о дисциплинированности легионеров, которые вернулись с Исстваана. Его заключили под стражу и обращались с достоинством, какого не видали сами воины, когда они были узниками на Ликее. Коракс объяснил им, что в том, чтобы заставлять других страдать так же, как они когда-то, нет чести.
Стоявший снаружи легионер объявил о прибытии примарха. Кораксу пришлось сначала разбираться с летописцами, но этот вопрос встал между примархом и его командорами сразу по прибытии на Освобождение. Агапито открыл дверь, не зная, что задумал его повелитель, и Коракс тут же шагнул внутрь, заполнив комнату собой. Дверь с глухим лязгом закрылась, и Агапито наконец позволил себе бросить взгляд на пленника и едва подавил отвращение.
Узника звали Иарто Кхура, он присоединился к Гвардии Ворона после того, как в исполнение Никейского эдикта упразднили библиариев. Как и подобные ему во всех легионах, Кхура едва ли пользовался популярностью, его считали воплощением постороннего вмешательства, что очень раздражало независимую Гвардию Ворона. Несмотря на это, Агапито никогда не имел ничего против самого воина и сражался бок о бок с ним в нескольких войнах.
Капеллан Несущих Слово посмотрел на вошедшего Коракса, на его лице появилось облегчение.
- Лорд Коракс, - сказал он, поднявшись и склонив голову. - Я рад, что вы прибыли уладить недоразумение.
- Молчать, - отрезал примарх, заставив капеллана вздрогнуть. - Сядь и молчи.
- Пока я был терпелив к вашим людям, но…
- Молчать!
Рев Коракса заполонил комнату, в ушах Агапито зазвенело. Кхура повалился на стул, едва не сломав его, ошеломленный яростью примарха.
- Ты - предатель, - сказал Коракс, его голос упал до зловещего шепота, более пугающего, нежели крик. - Ты - враг Императора.
Кхура открыл было рот, но тут же закрыл его, заметив, что примарх нахмурился.
- Твой примарх - трусливый, коварный червь, - продолжал Коракс, наклонившись так, чтобы его лицо оказалось вровень с капелланом. - Твой легион - презренные отбросы, чьи лживые хвалы Императору ныне еще более пусты, чем прежде. Остальные ваши капелланы мертвы либо бежали.
Борясь с желанием опровергнуть обвинения, Кхура сжался на стуле, беззвучно шевеля губами.
- Почему ты не отправился на Исстваан? - потребовал ответа Коракс.
- Я там был не нужен, - сказал капеллан. - Мне следовало остаться здесь и продолжать обучение рекрутов легиона. Вы сами согласились с этим предложением, лорд.
- Складно поешь. Как удачно, что тебя там не было, когда твой легион открыл огонь по моим воинам.
- Что они сделали? - Кхура побледнел и непонимающе закачал головой. - Нет, это невозможно.
- Семьдесят пять тысяч трупов Гвардейцев Ворона свидетельствуют об обратном, - прорычал Коракс. - Как долго вы планировали предательство, Иарто? С тех пор как Император указал Лоргару на его место? Еще раньше?
- Я капеллан, посвятивший свою жизнь распространению Имперской Истины, - заявил Кхура. - Меня отправили на Освобождение согласно эдикту Малькадора, дабы проследить за исполнением воли Императора.
- Снова ложь! Лоргар послал тебя шпионить за нами, убедить моих воинов перейти на сторону Хоруса.
- Это неправда. Чем вы докажете, что я - не верный слуга Императора? Я был с вашим легионом с самой Никеи. Как я могу быть в ответе за действия своего примарха?
- Ты - Несущий Слово. Ты говоришь устами Лоргара. Это ваше темное кредо. Ты прикидываешься носителем Просвещения, хотя на самом деле ты - апостол измены.
- Вы не имеете права обви…
Коракс схватил Кхуру за горло и, подняв капеллана в воздух, приложил головой о потолок.
- Лжец! Из твоих ублюдочных уст изливается только грязная ложь, сын Лоргара!
Агапито ступил вперед, но Соларо взял его за локоть, слегка качнув головой. Лицо Кхуры стало краснеть, когда примарх начал сжимать хватку.
- Это мой мир, мой легион, - прохрипел Коракс. - Ты оскверняешь его своим присутствием.
Раздался громкий треск, и жизнь исчезла из глаз Кхуры. Невнятно рыча, Коракс опустил труп обратно на стул. Примарх резко обернулся к двери и замер, как будто впервые заметив Агапито и Соларо. Его лицо было смертельно белым, глаза походили на черные провалы. Агапито взглянул в искаженное лицо примарха, и внутри его все сжалось.
- Киньте эту мразь в печь, - приказал Коракс. Он закрыл глаза и с трудом взял себя в руки, к его лицу прилила кровь. - Еще раз обыщите его покои. Если там есть что-то, что связывает его с планами Хоруса, то я хочу, чтобы это нашли. Проверьте логи связи, узнайте, имел ли он сношение с Лоргаром или другими Несущими Слово в течение последнего года.
- Разве нам не следовало это сделать до казни? - спросил Соларо.
Агапито судорожно выдохнул, услышав в голосе другого командора раздражение.
- Зачем? - произнес Коракс.
- Чтобы найти доказательства его вины, как он и требовал, - сказал Соларо. Командор бесстрашно встретил взгляд примарха, уважительно сложив перед собой руки.
- Мы не можем рисковать, держа у себя предателя. Кроме того, я чувствую в нем скверну, теперь, когда знаю, что это такое, - объяснил Коракс. Он посмотрел на Агапито. - Ты видел, что стало с Несущими Слово на Исстваане.
- Я видел то, чего никогда не хотел бы увидеть, - ответил Агапито. - Несущие Слово были лишь одними из многих.
- Если ты этого не видишь, то я должен открыть тебе глаза, - сказал примарх. - Слишком долго мы хранили это в тайне. Такова была воля Императора, но это уже не важно. Он недооценил угрозу.
- О чем вы, лорд? - спросил Соларо. - Какая еще угроза?
Коракс удивленно моргнул и провел рукой по лицу. Едва он убрал руку, как во взгляде вместо невыразимого мучения появилось уже более осмысленное выражение.
- Ничего, я не… мое суждение затуманено, - сказал Коракс. Он открыл дверь и, переступив порог, обернулся. - Пришлите ко мне Бранна. Нам следует подготовить рекрутов.
Когда примарх ушел, Соларо удивленно взглянул на Агапито.
- О чем это он? - спросил командор.
- Должно быть, способность примарха, - ответил Агапито. - Я не чувствую ничего, кроме запаха пота мертвеца. Пойди отыщи Бранна, а я разберусь с телом.
После того как Соларо ушел, Агапито какое-то время смотрел на труп, размышляя над словами примарха. Соларо действительно был слеп, он не видел скверны, но Агапито знал, что Коракс имел в виду. У скверны было имя. Имя, которое он впервые услышал на Исстваане: Хаос.
В центре изуродованного города мерцало синее радиационное пламя, своим жаром обращая алое небо в пурпур. Руины простирались на десятки километров, их силуэты подобно сломанным зубам выступали на фоне зарева. Они горели уже почти целый век - предупреждение Киавару никогда не возвращаться к своему презренному прошлому. Место самого взрыва представляло собой оплавленный кратер, в одно мгновение произведенный зарядами, которые по гравитационному колодцу сбросили повстанцы. Обрубок орбитального лифта походил на покореженный нарост затвердевшего шлака, который указывал на Ликей, будто обвиняющий перст.
Здания, расположенные дальше, уцелели, хотя от некоторых остались лишь оплавленные груды обломков. Тут и там спорадически возгорались газовые карманы и прорванные трубопроводы, озаряя мертвый пейзаж ослепительно-яркими вспышками прометия и облаками пара, которые превращались в зелено-оранжевый туман, сильными порывами ветра рассеиваемый в грязном воздухе.
Крупных строений больше не осталось, яростный ветер продувал руины с ураганной силой, внося свою лепту в разрушения, причиненные взрывами ядерных бомб. Над пылающими реками из расплавленного феррокрита опасно раскачивались мосты, их металлический скрежет и стоны походили на жуткий крик посреди запустения. В разреженный воздух тянулись лестничные пролеты - все, что осталось от гигантских стратоскребов. Охладительные котлы литейных цехов превратились в радиационные озера, поваленные акведуки лежали в реках, которые скорее сочились, нежели текли по крутым ущельям, бывшим когда-то улицами Наирхаба.
По ним ползла колонна бронетехники, гусеницами взбивая пыль и пепел. Машины были низкими и широкими, каждая на четырех отдельных гусеницах. Вокруг их клепаных корпусов завывал ветер, раскачивая антенны. Техника несла символы Механикум, но легионеры, видневшиеся в бронебашнях, свидетельствали о том, что это была всего лишь маскировка.
Пять машин двигались медленно, ведущий транспорт осторожно пробирался по обломкам, размалывая и дробя битый кирпич и феррокрит. Альфарий сидел за турелью ведущего радкраулера, сжимая спаренный тяжелый болтер. Радиационная зона не была совсем безлюдной. Его поразили разговоры о гильдейцах, которые скрывались в пустошах под защитой хрупких радкуполов и силовых укрытий. В свое время Коракс, стремясь как можно скорее присоединиться к Великому крестовому походу, поручил Механикум избавиться от пережитков старой власти. То, что техножрецы разыскивали выживших гильдейцев спустя рукава, без сомнения, пошло Альфарию на пользу.
Только одно здание гордо стояло среди руин отгремевшей войны. Окутанное ядовитым туманом, оно возвышалось тремя этажами мощных, как у ангара, стен, отмеченных гербом Гвардии Ворона. Бронированные башни по углам батареями лазерных пушек следили за машинами.
- Приближаемся к Впадине Воронов, - доложил по воксу Агапито.
Это был тренировочный центр, который Гвардия Ворона использовала для военных учений в ядерной пустоши. Иногда сюда отправляли рекрутов для уничтожения лагерей сепаратистов, которые до сих пор влачили жалкое существование в сердце разрухи. Здесь Коракс решил разместить лабораторию, подальше от глаз Механикум.
Здание находилось в полнейшей изоляции и, учитывая, что вести о предательстве Хоруса достигли Киавара, Альфарий считал его хорошей маскировкой для лаборатории генотеха. Те немногие, кто мог что-то заметить, не удивились бы возросшей активности.
Территория была обнесена стеною высотой в десять метров. Бронированные ворота скользнули в сторону, пропуская машины, а затем, когда внутрь заехал последний транспорт, затворились обратно. Радиационные датчики в доспехах Альфария изменили цвет с зеленого на предупредительный янтарный, когда они выехали на подъездной путь, сообщая о радиационном кармане. Альфа-Легионера не беспокоила личная безопасность. Даже без доспехов его измененное тело могло выдержать радиоактивное загрязнение в этом районе. В глубине пустошей все будет иначе - и, когда транспорт, вздрогнув, замер в тени Впадины Воронов, Альфарий вновь поразился, как здесь могли выжить диссиденты.
Под защитой укреплений станции Гвардейцы Ворона выгрузились и построились у своих машин, в то время как Коракс, Агапито и Бранн скрылись в здании. Гидравлические рампы в борту каждой машины опустились, и воины начали переносить бесценный груз.
Еще когда легионеры поднялись на ударный крейсер, доставивший их на Киавар, Альфарий заметил кое-что интересное: в состав группы входили только те, кто принимал участие в экспедиции к хранилищу. Судя по всему, Коракс доверял тем, кто уже знал о генотехе. Сервов не было, лишь легионеры, наиболее доверенные слуги Императора. Единственным исключением были техножрец и сервиторы, которые имели жизненно важное значение для проекта. Альфа-Легионеру стало интересно, какую историю пришлось сочинить примарху, чтобы объяснить остальным Гвардейцам Ворона спуск на планету.
Секреты неизменно радовали Альфария. Коракс надеялся втайне восстановить свой легион, но тайны были излюбленным полем боя Альфа-Легиона. Гвардия Ворона оказалась на чужой для себя территории, и ей придется поплатиться за свою неопытность. Секретность создавала проблемы со связью, что в конечном итоге лишь помешает Кораксу. Примарх оказался в сумрачном мире лжи, и он дорого заплатит за ошибку. Высокий уровень безопасности не особо беспокоил Альфария, ибо он стал одним из немногих доверенных воинов. Гвардия Ворона опасалась, что их тайну раскроют, и прикладывала все усилия, чтобы поддерживать маскировку, даже не догадываясь, что враг уже среди них.
Впадина Ворона оказалась куда больше, чем ожидал Альфарий. Строение уходило в землю еще на несколько уровней. Альфа-Легионер спускался за остальным отделением по рампе в подуровни, направляя перед собой моторизированную тележку. Большая часть здания была отведена под спальни - сейчас пустовавшие - для рекрутов и легионеров, которых отправляли сюда на боевую подготовку; остальные помещения занимали тренировочные залы и стрельбища.
- Куда ты идешь?
Альфарий замер, услышав голос Бранна. Оглянувшись, он увидел командора рекрутов и его брата, стоявших у дверей, которые он только что миновал; за их спинами мерцали огни пультов управления.
- Простите, командор? - непонимающе сказал Альфарий.
- Твой контейнер помечен для лазарета, - продолжил Бранн. - Что ты здесь делаешь? У нас нет времени бездельничать.
- Ты заблудился? - улыбнувшись, спросил Агапито.