- Нет, - ответил он, - хорошо, что ты меня не предостерег. Постаревший Хасан убедился, что юноша все понял.
- А теперь я скажу тебе нечто очень важное. Найми лошадь. Я укажу тебе одно место в предгорье на западе города. Там в небольшой роще отыщешь дерево, пораженное молнией. Под ним найдешь самый большой камень. Переверни его и начинай копать.
- Что мне там искать?
- Сам узнаешь, когда найдешь.
На следующий день Хасан выехал в предгорье, долго искал и наконец нашел дерево. Вокруг валялось множество камней. Хасан перевернул один и начал копать под ним, потом перевернул другой, и так несколько раз. Наконец лопата со звоном ударилась обо что-то, но это была не земля и не валун. Хасан расчистил почву и обнаружил бронзовый сундук, наполненный золотыми динарами и драгоценными украшениями. Ничего подобного юноша не видел за всю свою жизнь. Погрузив сундук на лошадь, он вернулся в Каир.
При очередной встрече с самим собой он спросил:
- Как ты узнал, где спрятано сокровище?
- Я узнал это от самого себя, - ответил постаревший Хасан, - точно так, как ты. Откуда мы узнали точное место, я не могу объяснить, разве что на то была воля Аллаха. Надо ли какое другое объяснение?
- Клянусь, я найду хорошее применение богатству, которым меня благословил Аллах, - произнес молодой Хасан.
- А я повторю твою клятву, - сказал старик. - Сегодня мы беседуем в последний раз. Отныне ты пойдешь собственным путем. Ступай с миром.
И Хасан вернулся домой. На золото он купил огромное количество пеньки, нанял работников, хорошо им платил и торговал канатами с выгодой. Он женился на красивой и умной женщине, по совету которой начал торговать и другими товарами, и в результате стал богатым и уважаемым купцом. Он никогда не забывал щедро делиться с бедняками и вел добродетельную жизнь. Хасан жил счастливо, пока его не унесла смерть, обрывающая все связи и уничтожающая удовольствия.
- Замечательная история, - сказал я. - Для того, кто сомневается, воспользоваться воротами или нет, убедительнее довода не найти.
- Твое недоверие свидетельствует о мудрости, - изрек Башарат. - Аллах вознаграждает тех, кого желает наградить, и карает тех, кого желает покарать. Врата не изменяют его отношения к человеку.
Я закивал, решив, что понял алхимика:
- Поэтому, даже если удается избежать несчастий, о которых ты предупрежден самим собою в преклонном возрасте, нет никакой гарантии, что на твою долю не выпадут другие несчастья.
- Нет, прости старика за то, что он выразился неясно. Пройти через Врата - не то же самое, что вытянуть жребий, который меняется каждый раз, когда до тебя доходит очередь. Скорее это напоминает тайный ход во дворце, воспользовавшись которым ты оказываешься в нужной комнате быстрее, чем если бы шел по коридору. Комната остается той же, и не важно, через какую дверь ты в нее попал.
Его слова меня удивили.
- Выходит, будущее не изменить? Так же, как и прошлое?
- Говорят, что искупление и покаяние стирают прошлое.
- Я тоже слышал это утверждение, но до сих пор не убедился в его истинности.
- Очень жаль, - промолвил Башарат. - Я могу сказать только одно: будущее в этом отношении не отличается от прошлого.
Я задумался.
- Значит, если ты узнаешь, что через двадцать лет тебя не окажется в живых, ты не в силах избежать смерти? - Старик кивнул. Я совсем приуныл, но потом подумал, не является ли такое положение вещей своего рода гарантией, и сказал: - Предположим, ты узнаешь, что и через двадцать лет ты жив и здоров. В таком случае ничто не способно тебя погубить в ближайшие двадцать лет. Ты можешь без страха сражаться во всех битвах, потому что наверняка выживешь.
- Такое возможно, - подтвердил он. - Но также возможно, что человек, воспользовавшийся подобной гарантией, не отыщет себя в будущем, когда впервые пройдет сквозь Врата.
- А-а, - сказал я. - Выходит, только осторожный и благоразумный человек может встретить своего постаревшего двойника?
- Позволь мне рассказать тебе историю другого юноши, прошедшего сквозь Врата, и ты сам решишь, был он благоразумен или нет.
Башарат поведал мне эту историю, и, если это доставит тебе удовольствие, о великий калиф, я изложу ее прямо сейчас.
РАССКАЗ О ТКАЧЕ, ОБОКРАВШЕМ САМОГО СЕБЯ
Жил-был молодой ткач по имени Аджиб, который скромно зарабатывал на жизнь своим ремеслом, но страстно желал познать вкус роскоши, доступной только богатым. Услышав историю Хасана, Аджиб сразу воспользовался Вратами лет, чтобы отыскать самого себя и убедиться в том, что через двадцать лет он станет таким же богатым и щедрым, как Хасан.
Оказавшись в Каире будущего, он отправился в богатый городской квартал Хаббания и начал расспрашивать людей о том, где находится дом Аджиба ибн-Тахера. Он заранее решил, что, если ему встретится знакомый этого человека, который наверняка подметит сходство между ними, он назовется сыном Аджиба, недавно приехавшим из Дамаска. Но ему так и не выпал случай воспользоваться своей придумкой, ибо никто из прохожих не признал имени.
В конце концов Аджиб решил вернуться в свой старый район, - быть может, там кто-то сможет сказать, куда он переехал. Добравшись до своей улицы, он остановил мальчика и спросил, не знает ли тот, где найти человека по имени Аджиб. Мальчик указал ему на старый дом Аджиба.
- Там он когда-то жил, - возразил Аджиб. - Где он живет сейчас?
- Если он вчера переехал, то я не знаю куда, - ответил мальчишка.
Аджиб ушам своим не поверил. Неужели через двадцать лет он по-прежнему живет в том же самом доме? Это означает, что он так и не разбогател и у постаревшего Аджиба не найдется мудрого совета для него, во всяком случае такого, от которого была бы польза. Почему же его судьба так отличается от судьбы удачливого канатчика? Надеясь, что мальчик ошибся, Аджиб принялся ждать возле дома.
Через какое-то время он увидел, как из дома вышел человек, и с упавшим сердцем признал в нем себя самого, только старше. За тем Аджибом следовала женщина, которая, как решил юноша, была его женой, но он почти не обратил на нее внимания. Он мог думать только о том, что так и не сумел пробиться в жизни. Молодой человек с унынием смотрел вслед пожилой паре в простых одеждах, пока она не скрылась из виду.
Подгоняемый любопытством, которое заставляет людей разглядывать отрубленные головы казненных, Аджиб подошел к двери своего дома. Его ключ все еще подходил к замку, поэтому юноша проник внутрь. Обстановка изменилась, но была убогой. Вид ее ужаснул Аджиба. Неужели за двадцать лет он не смог себе позволить подушек получше?
Поддавшись порыву, он бросился к деревянному сундуку, где обычно хранил сбережения, и отпер его. Подняв крышку, он увидел, что сундук полон золотых динаров.
Аджиб пришел в изумление. У него через двадцать лет будет сундук золота, а он тем не менее будет по-прежнему носить простую одежду и жить в том же самом маленьком домишке! Каким же угрюмым и скаредным нужно быть, подумал Аджиб, чтобы иметь богатство и не воспользоваться им. Юноша давно понял, что в могилу с собой ничего не унести. Так неужели он забудет об этом через двадцать лет?
Аджиб решил, что такие богатства должны принадлежать тому, кто способен их оценить, то есть ему самому. Забрать сокровище у самого себя - не означает украсть, рассуждал он, ибо он сам его получит. Он взвалил сундук на плечо и с большим трудом доставил его через Врата лет в современный ему Каир.
Часть обретенного состояния он поместил у банкира, но всегда носил с собой набитый золотом кошелек. Он одевался в дамасские ткани, носил обувь из кордовской цветной кожи и хорасанский тюрбан, украшенный драгоценным камнем. Он снял дом в богатом квартале, заполнил его превосходными коврами и диванами, взял повара, чтобы тот готовил ему роскошные блюда.
Затем Аджиб обратился к брату женщины, которую давно желал издалека, женщины по имени Тахира. Ее брат держал аптеку, а Тахира помогала ему. Аджиб иногда покупал там лекарства, чтобы иметь возможность перемолвиться с ней парой слов. Однажды он увидел, как с ее лица соскользнуло покрывало: у нее оказались прекрасные темные глаза, как у газели. Брат Тахиры ни за что не выдал бы ее за ткача, но теперь Аджиб мог составить хорошую партию.
Брат Тахиры одобрил намерения юноши, и сама девушка сразу согласилась, ибо ей тоже приглянулся Аджиб. Жених не пожалел никаких денег на свадьбу. Он нанял прогулочный баркас, ходивший по каналу на юге города, и устроил пир с музыкантами и танцорами, на котором подарил невесте великолепное жемчужное ожерелье. Об этом празднике судачили во всем квартале.
Аджиб и Тахира наслаждались радостью, доставленной деньгами, и целую неделю пара жила припеваючи. А потом однажды Аджиб вернулся домой и увидел, что дверь распахнута настежь, а из комнат вынесено все серебро и золото. Испуганный повар вылез из укрытия и рассказал хозяину, что грабители увели Тахиру.
Аджиб молился Аллаху, пока не заснул, обессилев от тревоги. На следующее утро его разбудил стук в дверь. На пороге стоял незнакомец.
- Я должен тебе кое-что передать на словах, - сказал человек.
- Что именно? - спросил Аджиб.
- С твоей женой все в порядке.
Внутри Аджиба черной желчью поднялись страх и ярость.
- Какой выкуп вы потребуете? - спросил он.
- Десять тысяч динаров.
- Это больше того, что у меня есть! - воскликнул Аджиб.
- Не торгуйся со мной, - возразил грабитель. - Я видел, как ты швырял деньгами направо и налево.
Аджиб рухнул на колени.
- Я просто проматывал богатство. Клянусь именем Пророка - у меня нет такой суммы, - сказал он.
Грабитель пригляделся к нему повнимательнее.
- Собери все деньги, что у тебя есть, - сказал он, - и приготовь их к завтрашнему дню. Я приду в это же время, и если решу, что ты хоть что-то припрятал, твоя жена умрет. Если же я поверю, что ты честен со мной, мои люди вернут ее тебе.
Аджибу ничего другого не оставалось, как согласиться, и грабитель ушел.
На следующий день он отправился к банкиру и забрал все свои деньги. Он отдал их грабителю, который разглядел в глазах Аджиба неподдельное отчаяние и остался доволен. Грабитель сдержал слово, и в тот же вечер Тахира вернулась домой.
Супруги обнялись, и Тахира призналась:
- Мне не верилось, что ты заплатишь за меня столько денег.
- Без тебя не нужны мне никакие деньги, - сказал Аджиб и с удивлением понял, что это именно так. - Я лишь сожалею теперь, что не могу купить тебе никаких красивых вещей, которых ты заслуживаешь.
- Больше никогда мне ничего не покупай, - попросила она. Аджиб склонил голову:
- Мне кажется, будто я наказан за свои грехи.
- Какие грехи? - спросила Тахира, но Аджиб промолчал. - Я раньше не спрашивала, - продолжала она, - но я знаю, что ты не получал наследства. Скажи, ты украл эти деньги?
- Нет, - ответил Аджиб, не желая признать правду ни перед ней, ни перед самим собой. - Мне их подарили.
- Что же, ты взял взаймы?
- Нет, деньги не нужно возвращать.
- А ты сам разве не хочешь их вернуть? - Тахира была потрясена. - Значит, тебя устраивает, что другой человек оплатил нашу свадьбу? Что он заплатил выкуп за меня? - Она чуть не разрыдалась. - Так чья же я жена - твоя или этого другого человека?
- Ты моя жена, - сказал он.
- Как я могу быть твоей женой, когда моя жизнь принадлежит другому?
- Не желаю, чтобы ты сомневалась в моей любви, - заявил Аджиб. - Клянусь тебе, что выплачу все деньги до последнего дирхема.
Чета перебралась в старый дом Аджиба и начала копить деньги. Оба работали на брата Тахиры в аптеке, а когда тот в конце концов стал поставщиком благовоний в богатые дома, дело полностью перешло к Аджибу и Тахире, которые продолжали торговать лекарствами. Зарабатывали они хорошо, но старались тратить как можно меньше, жили скромно и чинили старую мебель вместо того, чтобы купить новую. В течение многих лет Аджиб улыбался всякий раз, когда бросал монету в сундук, приговаривая, что это служит ему напоминанием о том, как дорого он ценит свою жену. Он часто повторял, что, даже когда сундук наполнится, все равно сделка будет выгодной.
Но нелегко наполнить сундук, добавляя всего по нескольку монет, поэтому то, что вначале было бережливостью, в конце концов превратилось в скупость, а благоразумные поступки сменились скаредными. Хуже того, со временем любовь Аджиба и Тахиры померкла и супруги презирали друг друга за то, что они не могут потратить деньги.
Так проходили годы, Аджиб старел в ожидании второго раза, когда у него отнимут золото.
- Какая необычная и печальная история, - сказал я.
- Воистину, - согласился Башарат. - Как по-твоему, Аджиб поступил благоразумно?
Я, засомневавшись, ответил не сразу:
- Не мне судить его. Ему отвечать за последствия своих действий, точно так, как я должен отвечать за свои. - Я помолчал немного, а затем добавил: - Меня восхищает, с какой откровенностью Аджиб рассказал тебе обо всем, что совершил.
- Да, но Аджиб не рассказывал мне об этом, когда был молод, - признался Башарат. - Он вышел из Врат с сундуком в руках, после чего я его не видел двадцать лет. Он был гораздо старше, когда снова пришел навестить меня. Обнаружив пропажу сундука в доме, он понял, что заплатил свой долг и теперь может рассказать мне обо всем случившемся.
- В самом деле? А постаревший Хасан из первой истории тоже приходил повидаться с тобой?
- Нет, историю Хасана мне поведал юноша Хасан. Тот, что был старше, никогда не возвращался в мою лавку, но вместо него у меня побывал другой человек, поделившийся со мной историей о Хасане, которую тот ни за что бы мне не рассказал.
И Башарат поведал мне историю своего гостя, и, если это доставит тебе удовольствие, о великий калиф, я изложу ее прямо сейчас.
РАССКАЗ О ЖЕНЕ И ЕЕ ВОЗЛЮБЛЕННОМ
Рания была женой Хасана много лет, и жили они очень счастливо. Однажды она увидела, как муж разделяет трапезу с юношей, точной копией Хасана в молодости, когда она стала его женой. Настолько велико было ее изумление, что она едва сдержалась, чтобы не помешать их разговору. Когда молодой человек ушел, она потребовала у Хасана, чтобы он рассказал ей, кто это был, и муж поведал ей невероятную историю.
- Ты рассказал ему обо мне? - спросила Рания. - Он узнал, что нас ждет после нашей с ним первой встречи?
- Увидев тебя, я в ту же секунду понял, что ты станешь моей женой, - улыбнулся Хасан, - но не потому, что мне об этом кто-то рассказал. Неужели ты хочешь лишить его этого удовольствия?
Поэтому Рания не заговаривала с молодым двойником мужа, а только подслушивала их беседы и украдкой поглядывала на него. Пульс ее учащался при виде молодого лица; иногда наша память обманывает нас своей сладостью, но, глядя на двух мужчин, сидевших напротив друг друга, она без всякого преувеличения видела красоту юноши. Ночью она лежала без сна, думая о нем.
Через несколько дней после того, как Хасан расстался с молодым человеком, он уехал из Каира, чтобы заключить сделку с купцом в Дамаске. В отсутствие мужа Рания отыскала лавку, которую он ей описал, и прошла через Врата лет в Каир своей юности.
Она помнила, где он жил в то время, поэтому с легкостью отыскала молодого Хасана и начала за ним следить. Глядя на него, она испытала желание гораздо сильнее того, что испытывала уже много лет к постаревшему Хасану, настолько живо было ее воспоминание о том, как они в юности занимались любовью. Она всегда была верной и послушной женой, но сейчас у нее появился шанс, какого никогда больше не будет. Решив исполнить свое желание, Рания сняла дом и в последующие дни полностью обставила его.
Подготовив дом, она стала тайком следовать повсюду за Хасаном, стараясь набраться смелости и обратиться к нему. В ювелирных рядах она увидела, как он подошел к одному торговцу, показал ожерелье с десятью драгоценными камнями и спросил, за сколько тот купит его. Рания узнала ожерелье: Хасан подарил ей такое же вскоре после свадьбы. Она даже не подозревала, что когда-то он пытался продать его. Она стояла немного поодаль и прислушивалась к разговору, делая вид, что рассматривает кольца.
- Принеси его завтра, и я дам тебе тысячу динаров, - сказал ювелир.
Юный Хасан, согласившись с ценой, ушел. Глядя ему вслед, Рания случайно услышала разговор двух мужчин, стоявших неподалеку:
- Ты видел ожерелье? Одно из наших.
- Уверен?
- Да. Этот подонок и откопал наш сундук.
- Давай расскажем о нем нашему вожаку. Когда этот тип продаст ожерелье, мы отберем у него деньги и все остальное.
Мужчины ушли, не обратив внимания на Ранию, которая замерла с громко бьющимся сердцем, словно олень, не замеченный тигром. Она поняла, что сокровище, выкопанное Хасаном, должно быть, принадлежало воровской банде, а эти двое были членами банды. Теперь они следили за ювелирами Каира, чтобы найти того, кто отобрал у них награбленное.
Рания понимала, что раз ожерелье находится у нее, то молодой Хасан никак не мог его продать. Она также понимала, что воры не убили Хасана. Но она все равно не могла бездействовать. Должно быть, на то была воля Аллаха - привести ее на это место.
Рания вернулась в лавку с Вратами лет, прошла сквозь них в свое собственное время и у себя дома забрала из шкатулки ожерелье. Затем она снова воспользовалась Вратами лет, но на этот раз прошла их с другой стороны, чтобы оказаться в Каире будущего. Там она отыскала себя саму, уже совсем пожилую женщину. Старушка Рания тепло поприветствовала ее и тоже вынула из шкатулки ожерелье. Затем обе женщины договорились, как им помочь молодому Хасану.
На следующий день у ювелирной лавки дежурили два вора, которые привели с собой третьего. Рания решила, что это их вожак. Вся компания наблюдала за тем, как Хасан протянул ювелиру ожерелье.
Пока ювелир осматривал украшение, Рания приблизилась к ним.
- Какое совпадение! - воскликнула она. - Ювелир, я хочу продать точно такое же. - И она достала из кошелька свое ожерелье.
- Поразительно, - сказал ювелир. - В жизни не видел, чтобы два ожерелья были так похожи друг на друга.
Тут подошла пожилая Рания:
- Что я вижу? Глаза меня обманывают! - И с этими словами она достала третье ожерелье, точь-в-точь как первые два. - Мне продали его, заверив, что второго такого не сыскать. Значит, солгали.
- Наверное, вам следует возвратить его, - посоветовала Рания.
- Я подумаю, - кивнула пожилая Рания и обратилась к Хасану: - Сколько он дает вам за него?
- Тысячу динаров, - ответил сбитый с толку Хасан.
- Вот как? Ювелир, не купишь ли и мое ожерелье?
- Я должен пересмотреть предложение, - сказал ювелир.
Пока Хасан и старушка торговались с ювелиром, Рания отступила от прилавка ровно настолько, чтобы услышать, как вожак распекает воров.
- Глупцы! - возмущался он. - Это обычная побрякушка, а вы готовы перерезать половину каирских ювелиров и натравить на нас стражников. - Он наградил тумаками обоих и увел.
Рания вновь подошла к ювелиру, который успел отказаться от покупки ожерелья.
- Очень хорошо, - сказала пожилая Рания. - Я постараюсь вернуть ожерелье тому, кто его продал. - Старушка направилась к выходу, и Рания почему-то была уверена, что она улыбается под своим покрывалом.
Рания повернулась к Хасану: