Что случилось бы с нашим миром, если бы однажды история сошла с известного пути? Может быть, в исламизированной Европе остались бы слабые и малочисленные анклавы христианства?
Или Адольф Гитлер увлекся дирижаблестроением вместо разжигания чудовищной воины?
Или Владимир Ленин сбежал от эсеровского мятежа в Одессу?
Или Католическая церковь подвергла дарвинизм беспощадной судебной расправе?
А бомба, не попав по Хиросиме, заставила бы Японию капитулировать?
Двадцать пять исторических развилок. Двадцать пять великолепных рассказов, написанных знаменитыми мастерами жанра
Альтернативная история - весьма древний и почтенный жанр, даром что фантастика. Еще в "Истории Рима" Тита Ливия подробно и всерьез рассматриваются события, которые могли последовать, вздумай Александр Македонский повести свои армии не на восток, а на запад. Вот бы Рим обрадовался… С тех давних пор ни ученые мужи, ни писатели-фантасты не отказывали себе в удовольствии поставить очередной мысленный эксперимент на тему "Что было бы, если?.." В настоящей антологии собраны рассказы, авторы которых виртуозно жонглируют вероятностями и создают новые реальности, неизменно притягивающие читательское внимание. Здесь вы найдете произведения, созданные признанными мастерами жанра, такими как Стивен Бакстер, Джеймс Мороу, Фриц Лейбер, Марк Лэйдлоу, Гарри Тертлдав, Иэн Маклеод и другими. Некоторые рассказы написаны специально для этого сборника.
Содержание:
ПРЕДИСЛОВИЕ 1
Джеймс Морроу - ПЛОТ "ТИТАНИКА" 1
Кен Маклеод - САЙДВИНДЕРЫ 8
Юджин Бирн, Ким Ньюман - БЛУДНЫЙ ХРИСТИАНИН 11
Сьюзетт Хейден Элджин - ПОМОЛЧИМ 20
Гарри Гаррисон, Том Шиппи - ПОСЛАНИЕ ПАПЫ 21
Эстер М. Фриснер - ВОТ ТАК СДЕЛКА! 27
Альфред Анджело Аттанасио - ЧЕРНИЛА НОВОЙ ЛУНЫ 32
Пат Кадиган - ДОНЕСЕНИЯ С ФРОНТОВ РЕВОЛЮЦИИ 35
Фриц Лейбер - УСПЕТЬ НА ЦЕППЕЛИН! 39
Пол Макоули - ОЧЕНЬ БРИТАНСКАЯ ИСТОРИЯ 44
Руди Рукер - ИГРА В ИМИТАЦИЮ 46
Кит Робертс - КАНУН РОЖДЕСТВА 48
Ким Стэнли Робинсон - "ЛАКИ СТРАЙК" 58
Марк Лэйдлоу - ЕГО НАПУДРЕННЫЙ ПАРИК, ЕГО ТЕРНОВЫЙ ВЕНЕЦ 68
Джудит Tapp - РОНСЕВАЛЬ 71
Иэн Маклеод - АНГЛИЙСКИЙ БУНТ 78
Крис Роберсон - О ЕДИНИЦА! 82
Гарри Тертлдав - ОСТРОВА В ОКЕАНЕ 86
Джордж Зебровски - ЛЕНИН В ОДЕССЕ 92
Пьер Гевар - ПИСТОЛЕТ ЭЙНШТЕЙНА 96
Роберт Сильверберг - СКАЗКИ ВЕНСКОГО ЛЕСА 99
Грегори Бенфорд - И СНОВА МАНАССАС 103
Памела Сарджент - СПЯЩИЙ ЗМЕЙ 106
Фредерик Пол - В ОЖИДАНИИ ОЛИМПИЙЦЕВ 116
Стивен Бакстер - АНАФЕМА ДАРВИНУ 125
ОБ АВТОРАХ 131
Примечания 133
АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ИСТОРИЯ
под редакцией Йена Уотсона и Йена Уэйтса
ПРЕДИСЛОВИЕ
"Существует бесконечное множество вариантов прошлого, все они равноправны, - писал Андре Моруа, французский романист и биограф. - В каждый определенный момент времени, каким бы кратким ни казался этот миг, линия событий разветвляется, подобно стволу дерева, образующему парные ветви". Этот фрагмент цитируется в книге "Виртуальная история: альтернативы и гипотезы" ("Virtual History: Alternatives and Counterfactuals"), вышедшей под редакцией историка и политолога Найала Фергюсона.
Сегодня ученые с достаточным уважением относятся к жанру альтернативной истории, что привело к появлению ряда работ, сравнительно новых, но успевших завоевать всеобщее признание, как например "А что, если бы..?" Роберта Коули, построенной на предположениях военных историков относительно развития тех или иных военно-политических ситуаций; или "Что могло бы быть" Эндрю Робертса, где выдающиеся историки современности представляют свой взгляд на двенадцать фактов мировой истории.
Однако не все одобряют подобного рода сослагательное наклонение; хотя если принять во внимание, что концепция "множественности миров" из квантовой физики, допускающая возможность существования параллельных вселенных, истинна, то в разветвляющейся мультивселенной способны иметь место все хоть сколько-нибудь вероятные ситуации.
Более того, можно ли считать, что все события мировой истории были в каком-то смысле неизбежны, просто потому, что все уже случилось именно так, как случилось?
Кто в 1975 году мог бы предположить, что несколько лет спустя премьер-министр Великобритании, женщина, попробует разрешить конфликт в Южной Атлантике, возникший из-за нескольких отдаленных островов, населенных по большей части овцами, с помощью ядерного оружия?
Кто мог допустить, что антитеррористические законы Британии, принятые после того, как захваченные самолеты протаранили башни Всемирного торгового центра, перво-наперво будут направлены на то, чтобы заморозить активы Исландского банка на основании выданных ипотечных кредитов неплатежеспособному населению Соединенных Штатов?
Однако долгое время построение будоражащих воображение гипотез, как могла бы развиваться та или иная ситуация, оставалось прерогативой писателей, работающих в жанре научной фантастики. Поэтому в нашей антологии вы прочтете о том, что было бы, если бы Римская империя не пришла в упадок и не пала под ударами варваров; ислам распространился бы много шире; коренные индейцы Америки оказали бы достойное сопротивление вторжению европейцев; индусы - жители Индии, - а не британцы создали бы империю; цивилизованные китайцы уже обосновались бы в Калифорнии, когда туда впервые нагрянули бы грубые европейцы; король Альфред по-настоящему обиделся бы из-за подгоревших лепешек, и о многом-многом другом, что, несомненно, произошло где-либо (или когда-либо) в альтернативной реальности, даже если это произошло не совсем так, как трактуется у нас.
Вы познакомитесь с классическими образцами поджанра, получившими различные премии, а также с достойными самородками и шедеврами недавнего времени, среди которых три абсолютно новых замечательных произведения, написанных Джеймсом Морроу, Стивеном Бакстером и Кеном Маклеодом специально для этой антологии. В них идет речь о другой (альтернативной) правде, касающейся "Титаника", судебного процесса над Дарвином и одним из его последователей, и ближайшего будущего Шотландии, которое начинается, как и будущее Лондона, далеко на юге.
Йен Уотсон и Йен Уэйтс
перевод С. Беловой
Джеймс Морроу
ПЛОТ "ТИТАНИКА"
15 апреля 1912 года
40° 25′ с. ш., 51° 18′ з. д.
"На море шторма нет". Откуда взялась эта фраза? Полагаю, из какого-то стихотворения для зубрежки в Оксбридже. Одного из тех загадочных произведений, которое мне пришлось читать в десятом классе, - но его название вылетело у меня из головы, равно как и имя автора. Если хотите получить хорошее образование по английскому, постарайтесь родиться не в Уолтоне-на-Холме. "На море шторма нет". Надо спросить нашего литератора, мистера Футреля из Массачусетса. Он знает.
Нас должны были подобрать - сколько уже? - четырнадцать часов назад. Безусловно, не более чем шестнадцать. Наши радисты, Филипс и Брайд, заверили меня, что капитан "Карпатии" Рострон сразу подтвердил, что сигнал бедствия с "Титаника" принят, добавив: "Мы идем к вам так быстро, как только возможно, и предполагаем быть на месте в течение четырех часов". С тех пор как Корабль Мечты вошел в Долину Смерти, примерно в 2.20 после полуночи, мы продрейфовали около пятнадцати миль к юго-западу. Рострон, конечно же, может определить наше нынешнее местоположение. Ну и где он, черт его побери?
Теперь нас опять накрыла темнота. Ртуть в термометре опускается. Я осматриваю горизонт в поисках огней "Карпатии", но вижу лишь холодное черное небо, усеянное миллионами равнодушных звезд. Через минуту я прикажу мистеру Лайтоллеру выпустить нашу последнюю сигнальную ракету, а также попрошу преподобного Бейтмана послать в небеса еще одну аварийную молитву.
К добру или нет, но капитан Смит настоял на том, что должен совершить благородный поступок и отправиться на дно вместе со своим кораблем. (Точнее, он настоял, что должен совершить благородный поступок, застрелившись и тем самым гарантировав, что его останки отправятся на дно вместе с кораблем.) Он сделал так, и в результате я остался фактически главным на этом плавучем сооружении. Наверное, я должен испытывать к нему благодарность. Наконец-то у меня появился свой корабль, если только можно назвать кораблем этот наспех сколоченный импровизированный плот. Примут ли меня другие потерпевшие крушение в качестве их попечителя и хранителя? Пока не уверен. Завтра после рассвета я обращусь ко всей нашей компании с пояснением, что юридически я здесь главный и у меня есть план спасения, хотя второе утверждение окажется некоторым отступлением от истины, поскольку план нашего спасения пока еще не посетил мое воображение.
Для меня истинное чудо, что так много душ благополучно спаслось с тонущего лайнера. Господь и Его ангелы наверняка хранили нас. Пока у нас всего лишь девятнадцать погибших: дюжина смертей случилась во время перемещения людей с корабля на плот - шок, сердечные приступы, несчастные случаи, - а потом еще семь, вскоре после восхода солнца, от переохлаждения. Мрачная статистика, несомненно, но это намного лучше, чем примерно тысяча смертей, которые неизбежно последовали бы, не прими мы дерзкий план мистера Эндрюса.
Главная из моих непосредственных обязанностей - начать вести записи о наших злоключениях. Вот я и сижу с пером в одной руке и электрическим фонариком в другой. Ведя нечто вроде судового журнала, я могу реально считать себя капитаном, хотя сейчас я ощущаю себя кем-то вроде старины Генри Тингла Уайлда, ливерпульца, который никогда не покидал Ливерпуль. "На море шторма нет".
16 апреля 1912 года
39° 19′ с. ш., 51° 40′ з. д.
Когда я объявил собравшимся, что по всем морским законам я теперь полноправный командующий на этом плавучем средстве, я услышал резкий протестующий голос Василия Плотчарского, пассажира третьего класса, который назвал меня "буржуазным лакеем в услужении капиталистического чудовища по имени "Уайт стар лайн"". (Придется за этим Плотчарским приглядывать. Интересно, сколько еще большевиков плыло на "Титанике"?) Но в целом моя речь была воспринята хорошо. Услышав, что я назвал наш плот "Ада" "в честь моей покойной жены, которая трагически скончалась два года назад", собравшиеся отреагировали почтительным молчанием, затем отец Байлс хоть и пискляво, но громко, чтобы его услышали все, сказал:
- Сейчас эта дражайшая женщина смотрит с небес, умоляя нас не терять веры.
Мое решение относительно девятнадцати тел, сложенных на корме, оказалось более спорным. Группа бывших пассажиров первого класса, возглавляемая полковником Астором, настаивала, чтобы мы устроили им "немедленные христианские похороны в море", после чего мой первый офицер объяснил аристократам, что трупы могут со временем "сыграть свою роль в этой драме". Предсказание мистера Лайтоллера заставило кое-кого ахнуть от ужаса или высокомерно фыркнуть, однако никто не попытался столкнуть эти "замороженные активы" за борт.
В тот день я велел провести полную инвентаризацию - хороший способ занять делом нашу компанию. Прежде чем уплыть от места катастрофы, мы подобрали примерно треть плавучих контейнеров, выброшенных в море стюардами мистера Латимера: бочонки с вином, бочки с пивом, ящики с сырами и хлебом, коробки и мешки с вещами, туалетные наборы. Если бы ночь на воскресенье стояла лунная, мы бы собрали плавающие припасы полностью. Впрочем, лунной ночью мы могли бы и вовсе не врезаться в айсберг.
Итог оказался воодушевляющим. Если предположить, что на борту "Ады" будет царить экономия - а она будет здесь, и да поможет мне Бог, - у нас хватит провизии и воды, чтобы обеспечить ее обитателей, всех 2187 выживших, не менее чем на десять дней. У нас есть два исправных компаса, три бронзовых секстана, четыре термометра, один барометр, один анемометр, рыболовные снасти, принадлежности для шитья, гибкая крепежная проволока и двадцать кусков брезента, не говоря уже о дровяной печке Франклина, которую мистер Лайтоллер ухитрился склепать из нескольких кусков металла.
Вчерашняя попытка поднять парус окончилась неудачей, но сегодня днем нам повезло: мы установили изящно изогнутую импровизированную мачту из стойки перил большой лестницы, а затем подняли на ней лоскутный парус из бархатных занавесей, ковриков, сигнальных флагов, смокингов и дамских юбок. Мой разум ясен, моя стратегия определена, курс проложен. Мы поплывем в более теплые воды, иначе из-за этого демонического холода будут новые жертвы. И если мне не доведется больше увидеть ледовые поля или айсберги Северной Атлантики, я жалеть не стану.
18 апреля 1912 года
37°11′ с. ш., 52°11′ з. д.
Пока все события еще свежи в памяти, я должен записать историю рождения "Ады", начиная с самого столкновения. Я ощутил удар примерно в 23.40, а к полуночи в мою каюту зашел мистер Лайтоллер и сказал, что пробито не менее пяти водонепроницаемых отсеков подряд, возможно, даже шесть. И, как он понимает, корабль обречен и пойдет ко дну в ближайшие несколько часов.
Вызвав мистера Муди на мостик - так как худшее уже случилось, можно было возложить командование и на шестого офицера, - капитан Смит передал остальным офицерам, чтобы мы срочно собрались в штурманской рубке. К тому времени, когда я туда пришел, примерно в пять минут пополуночи, мистер Эндрюс, который проектировал "Титаник", уже сидел за столом вместе с главным инженером мистером Беллом, корабельным плотником мистером Хатчинсоном и нашим врачом-хирургом О’Лафлином. Заняв свое место рядом с мистером Мэрдоком, который все еще не смирился с тем, что мое назначение в последний момент на должность старшего офицера понизило его до первого помощника капитана, я немедленно понял, что кораблю конец, - настолько был ощутим страх капитана Смита.
- Даже сейчас, пока мы тут сидим, Филипс и Брайд работают в радиорубке, пытаясь связаться с "Калифорниэн", которому до нас не больше часа ходу, - сказал капитан. - С сожалением вынужден сообщить, что их радист, очевидно, выключил на ночь свой аппарат. Однако у нас есть все основания полагать, что капитан Рострон и "Карпатия" будут здесь в течение четырех часов. Если бы дело происходило в тропиках, мы просто надели бы на всех спасательные пояса, спустили за борт - и пусть бы себе болтались на волнах, дожидаясь спасения. Но это Северная Атлантика и температура воды двадцать восемь градусов по Фаренгейту.
- После краткого пребывания в этом жутком гаспачо средний человек скончается из-за гипотермии, - сказал мистер Мэрдок, которому нравилось важничать перед нами, ливерпульцами, щеголяя словечками вроде "гаспачо" и "гипотермия". - Я прав, доктор О’Лафлин?
- Человек, остающийся в воде неподвижным, рискует умереть немедленно от сердечного приступа, - ответил хирург, кивая. - Увы, даже самый крепкий атлет не сможет выработать в организме достаточно тепла, чтобы не дать внутренней температуре резко упасть. Если все время плавать, то можно продержаться минут двадцать, но, вероятно, не более тридцати.
- А теперь я сообщу хорошую новость, - сказал капитан. - У мистера Эндрюса есть план, смелый, но выполнимый. Слушайте внимательно. Времени у нас в обрез. "Титанику" осталось жить не более ста пятидесяти минут.
- Выход из кризиса заключается не в том, чтобы набить до отказа спасательные шлюпки и отправить их в море в надежде встретиться с "Карпатией", потому что в этом случае на тонущем корабле останется еще более тысячи человек, - заявил мистер Эндрюс. - Правильное решение - не дать всем до единого на борту оказаться в воде, пока не прибудет капитан Рострон.
- Мистер Эндрюс обрисовал суть нашего затруднительного положения, - сказал капитан Смит. - В эту ужасную ночь нашим врагом являются не океанские глубины, ибо благодаря спасательным поясам никто - или почти никто - не утонет. Не угрожает нам и местная фауна, потому что акулы и скаты редко появляются ранней весной в центре Северной Атлантики. Нет, сегодня наш враг - температура воды. Просто и ясно. Точка.
- И как вы намереваетесь ликвидировать этот неумолимый факт? - спросил мистер Мэрдок.
Если он еще раз употребит слово "ликвидировать", я врежу ему в челюсть.
- Нам надо будет построить огромную платформу, - ответил Эндрюс, разворачивая лист чертежной бумаги, на котором он сделал торопливый набросок объекта, обозначенного как "Плот "Титаника"". Он прижал углы листа пепельницами и, подавшись вперед через стол, сжал плечо главного инженера. - Я спроектировал ее вместе с достойным мистером Беллом и талантливым мистером Хатчинсоном. - Он дружески подмигнул нашему плотнику.