За дверью раздался звук, похожий на шипение выходящего под давлением из баллона газа. Некоторое время ничего не происходило, потом белый пластик, которым была облицована дверь, начал вспучиваться пузырями и потек на пол. В образовавшуюся щель ворвалось узкое лезвие синего пламени. Через минуту, на том месте, где был электронный замок, зияла расплавленная дыра с неровными краями.
Дверь распахнулась от сильного удара ногой, и в каюту ввалился растрепанный, вымазанный какой-то копотью Гордеев с блестящим хромированной сталью аппаратом в руках. За ним, к большому удивлению Гумилева, вошел китайский биолог Чен - как всегда, аккуратный, в сером костюме, белой сорочке и начищенных туфлях.
- Андрей Львович! - Гордеев улыбался так широко, как будто был самым счастливым в мире человеком, - я же говорил вам, что Боря Гордеев годится не только на то, чтобы мыть полы и резать бутерброды!
Он извлек из кармана связку небольших ключей и с третьей попытки разомкнул сковывавшие запястья Андрея наручники.
- Молодец, - сказал Гумилев, потрепав его по плечу. - А это что за бластер у тебя?
- Это, - ответил, кашлянув, Чен, - сверхмощный газовый резак. Лежал у вас в лаборатории. Я случайно обратил на него внимание…
- Спасибо, - Андрей пожал китайцу руку. - Вы очень вовремя, друзья. А что произошло со станцией?
- Ужасная авария! - воскликнул Гордеев. - Эти дуболомы не сумели как следует разобраться с ручным управлением, и в результате станция провалилась под лед!
Андрей не стал уточнять, кого Борис назвал "дуболомами" - и так все было ясно.
- Теперь мы все находимся в довольно затруднительном положении, - сказал Чен. - Подняться на поверхность мы не можем…
- Почему? - удивился Андрей.
- Во-первых, повреждена силовая установка. Во-вторых, господин Поздняк уже пытался это сделать…
- Что же ему помешало?
- Пока все сообразили, что произошло, станция успела удалиться от того места, где провалилась под лед. Над нами - сплошной ледяной панцирь. Пробить его не получится.
- У станции есть плазменные генераторы! Мы можем растопить лед!
- Толщина льда над нами - не меньше десяти метров. Генераторы не справятся. К тому же повреждена система охлаждения, что делает их использование крайне опасным.
- Как же эти уроды ухитрились провалиться сквозь десятиметровый лед? - Гумилева охватило бешенство. Чен пожал плечами.
- Как это говорится по-русски? Закон подлости. Судя по всему, мы упали в огромную трещину между двумя ледяными плитами. Но искать ее - тоже самое, что иголку в стоге сена.
- Значит, сейчас мы находимся…
- На дне Северного Ледовитого океана. К счастью, глубины здесь не очень большие. Семьсот-восемьсот метров, к тому же в северном направлении дно постепенно повышается.
- Другое плохо, Андрей Львович, - перебил китайца Гордеев. - У нас кислорода мало.
- Что значит - мало? - не понял Гумилев. - А как же наша кислородная установка?
Молчание Гордеева и Чена было красноречивее всякого другого ответа.
- Тоже повреждена? И как быстро мы сумеем ее починить?
Чен покачал головой.
- В нормальных условиях - за два дня. Но при катастрофе погибло пять человек. Из них четверо техников. Поэтому раньше, чем через три-четыре дня запустить установку не удастся. Конечно, у нас есть резервное хранилище и, наконец, зимний сад. Но этих запасов хватит ненадолго…
"Проклятье! - подумал Андрей. - Если бы только я успел отправить на Большую Землю Маруську и Марго!"
- Кроме того, неполадки в системе охлаждения приводят к тому, что температура на станции постоянно повышается. Пока незаметно. Но через два дня здесь будет очень жарко.
- Где Маруся? - не дослушав Чена, спросил Андрей у Гордеева.
- С крестным своим, у вас в каюте. В "Сони Плейстейшн" играют.
- С ней все в порядке?
- Ну, испугалась немножко, а так - ни синячка, ни царапинки! Бог маленьких детей любит, - улыбнулся Борис.
- Я пойду к ней! - сказала Марго.
- Подожди, - Андрей взял ее за руку, и ощутил благодарное пожатие ее тонких пальцев. - Нам нужно действовать. Действовать быстро и решительно. Прежде всего, нужно остановить Поздняка и его подручных.
- Каким образом? - вежливо удивился Чен. - У них оружие…
- Оружие здесь ничего не решает, - возразил Гумилев. - Нам нужно собрать всех трезво мыслящих членов экипажа и пассажиров. Объяснить им, что произошло. И вернуть станцию под свой контроль. Только в этом случае мы можем надеяться на спасение.
- Разумно, - кивнул китаец. - И кого же вы планируете привлечь?
- Во-первых, всех, присутствующих здесь. Во-вторых, Кирсана Илюмжинова и Арсения Ковалева. Марго, пожалуйста, скажи Арсению, что ты его сменяешь, и что он нужен мне в кают-компании. В-третьих, моих ребят из лаборатории. Захара Билялетдинова и его ассистентов.
- Господин Билялетдинов сильно пострадал при катастрофе, - сказал Чен. - Он жив, но находится в тяжелом состоянии…
- В любом случае, мы должны привлечь на свою сторону как можно больше народа. Попробуйте поговорить с писателем. Он, конечно, истерик, но в некоторых обстоятельствах и истерик может быть полезен.
- Думаю, Михаил Борисович тоже согласится, - задумчиво проговорил Чен.
- Беленин? - Андрей вспомнил сцену в каюте Илюмжинова и скептически покачал головой. - Впрочем, поговорите с ним. Жить-то всем хочется, а нефтяным олигархам - особенно.
Он взглянул на часы.
- Сейчас семнадцать минут шестого. В восемнадцать ноль-ноль общий сбор в кают-компании.
- Слишком мало времени, - засомневался Гордеев. - Не успеем со всеми поговорить…
- Времени у нас вообще мало, - ответил Гумилев. - Если все, что вы мне тут рассказали, правда, то его у нас нет вообще.
Совещание в Белом Доме проходило за закрытыми дверями. Присутствие в кабинете председателя правительства руководителей ФСБ, Совета Безопасности и военной разведки могло навести журналистов на ненужные подозрения об истинной цели Арктической экспедиции.
- В последней шифровке, которую мы получили от Свиридова, говорилось о чрезвычайных происшествиях на борту станции, - отчитывался глава ФСБ. - Свиридов предполагал, что кто-то из участников экспедиции может использовать неизвестный ему предмет большой разрушительной силы…
- О какого рода чрезвычайных происшествиях? - нахмурился премьер-министр. - Говорите, пожалуйста, яснее.
Глава ФСБ вздохнул, как перед прыжком в ледяную воду.
- Строго говоря, об убийствах. На борту станции погибли две женщины.
- И после этого "Земля-2", как ни в чем не бывало, продолжала путь к полюсу? - глава ГРУ, как обычно, не мог удержаться от соблазна вставить коллеге перо. - На станции орудует замаскированный убийца и диверсант, а ваш Свиридов делает вид, что ничего не произошло!
- Насколько я помню, ваши контрразведчики тоже проверяли личные дела всех участников экспедиции, - огрызнулся фээсбэшник. - И дали заключение, что все они чисты, как ангелы небесные.
- Хватит! - оборвал перепалку Владимир Путин. - Кто виноват, вы сможете выяснить позднее. Сейчас нам нужно решить, что делать дальше.
Спасательные вертолеты круглые сутки безуспешно патрулировали Арктическую пустыню. Поисковым отрядам не удалось найти места, где "Земля-2" могла уйти под лед, но уже мало кто сомневался, что станция сейчас лежит на океанском дне. Попытка сканировать лед в надежде, что получится обнаружить сигналы попавшей в аварию станции, вибрации или тепловое излучение, не дала никаких результатов, обжигающе холодные снежные бури на долгие часы останавливали работу спасателей, но приказ из Москвы не оставлял простора для толкований: несмотря ни на что продолжать поисковую операцию.
Совещание у премьера длилось три с лишним часа. Двое мужчин, покинув кабинет главы правительства, не спеша шли по тихим коридорам Белого Дома.
- Не боишься, что ГУАП прикроют из-за этой истории? - осторожно поинтересовался первый.
- Все будет зависеть от исхода операции. Если Свиридов вернется со щитом - нам простят любые ошибки. Если на щите - пострадает не только ГУАП, - ответил второй.
- А ты уверен, что он вообще вернется?
- Это единственное, в чем я уверен. Генерал как будто заговоренный, выходит сухим из любых передряг. Я даже подозреваю, что у него есть еще какой-то предмет, о котором мы не знаем. Но пока он выполняет свою работу, я не задаю ему лишних вопросов.
- А что насчет Гумилева? На него можно рассчитывать?
- Гумилев не знает ни о предметах, ни об объекте. По крайней мере, не знал на момент отплытия. Конечно, после всех этих ЧП Свиридов мог посвятить его в курс дела…
- Не боязно давать ему в руки такую информацию? Все-таки, он не простой человек…
- В конце концов, он все равно узнал бы правду.
- Да, к сожалению, без Гумилева и его дочки нам не подобраться к цели.
Первый вице-премьер, курирующий вопросы безопасности, внимательно посмотрел на своего собеседника.
- А если он откажется сотрудничать или не захочет потом молчать? Он человек независимый и заметный. Если Гумилев решит заговорить, нам всем не поздоровится.
- На этот случай у Свиридова есть четкие указания: в случае крайней необходимости нейтрализовать Гумилева и всех, кто может представлять угрозу для проведения операции.
Первый вице-премьер тяжело вздохнул.
- Будем надеяться, ваш Свиридов нас не подведет…
- Все мы видели, к чему привела попытка непрофессионалов взять на себя процесс управления станцией. "Земля-2" находится на дне океана, всплыть мы пока не можем. Запасы кислорода еще есть, но они постоянно уменьшаются.
В кают-компании собралось человек тридцать - почти все оставшиеся в живых члены экспедиции. Пять человек погибло при катастрофе, еще одиннадцать находилось в медблоке с ранениями и травмами разной степени тяжести. Поздняк и четверо его сотрудников заперлись в рулевой рубке.
- Единственный наш шанс на спасение заключается в том, чтобы вернуть себе контроль над станцией. Сейчас она управляется в ручном режиме, но, возможно, мне удастся запустить некоторые контуры искусственного интеллекта, который успел доказать нам свою надежность…
"Пока я не убил его собственными руками", - добавил Андрей про себя.
Надежду на то, что Фрама можно попробовать оживить, подарил ему Чен. Китайский биолог оказался на удивление хорошим специалистом в области информационных систем. Когда Гумилев коротко рассказал ему, как вывел из строя Фрама после того, как понял, что станция перешла под контроль невидимого противника, Чен на минуту задумался, а потом произнес:
- Насколько я понимаю, ваш искусственный интеллект воспроизводит все функции, которые есть у человеческого головного мозга. Вы не убили его, господин Гумилев. Выражаясь образно, вы сделали ему лоботомию. Но после лоботомии человек хотя и остается калекой на всю жизнь, но все же продолжает осуществлять некоторые примитивные функции. Если вы покажете мне тот резервный пульт управления, с которого вы отключали Фрама, я попробую восстановить его… разумеется, не в полном объеме. Условно говоря, это будет не гений, способный доказать теорему Ферма, а собачка, приносящая тапочки и выполняющая команду "служить". Но нам и это может пригодиться.
- Хорошо, - решил Андрей. - Я отведу вас в резервную рубку.
- И тогда мы сможем выбраться? - спросил Беленин.
Олигарх тоже был здесь, среди тех, кто пришел в кают-компанию, чтобы выслушать Гумилева. Как будто и не было жестокой схватки в каюте Илюмжинова, как будто не его охранник превратился в кусок окровавленного мясного фарша. Странные люди, подумал Андрей. Когда речь идет об их выживании, они готовы схватиться не только за соломинку, но и за руку своего злейшего врага…
- С большой степенью вероятности. Рельеф дна, на котором мы сейчас находимся, повышается. Мы как бы взбираемся по склону огромной и очень пологой подводной горы. К сожалению, мы не знаем, как долго это будет продолжаться. Но, если мне удастся запустить Фрама…
- Мне кажется, воздух стал каким-то спертым, - пробормотал писатель, лихорадочно расстегивая верхнюю пуговицу дорогой сорочки.
- Только без паники! - жестко оборвал его Гумилев. - Недостаток кислорода начнет ощущаться часов через десять-двенадцать, не раньше. До этого у нас есть время, чтобы все исправить. Во-первых, мы должны открыть дверь в рубку управления, где заперлись Поздняк и его люди. У нас есть мощный газовый резак…
- Вот он! - стоявший за спиной Андрея Гордеев торжественно поднял сверкающий хромом аппарат. - Любую дверь вскрывает, как консервную банку!
- Не нужно ничего вскрывать, - прогудел хорошо знакомый Гумилеву густой голос. - Хватит играть в игрушки, доигрались уже…
Андрей обернулся. В дверях кают-компании стоял, пошатываясь, генерал Свиридов - в синем спортивном костюме, с рукой на перевязи. Выглядел генерал плохо, но глаза его по-прежнему цепко смотрели на Гумилева.
- Я прикажу подполковнику Поздняку открыть дверь рубки, - продолжал Свиридов. - А вы, господин Гумилев, уж приложите максимум усилий, чтобы реанимировать вашего Фрама.
Андрей облегченно вздохнул. То, что Свиридов, хотя бы временно, выступил в роли его союзника, давало надежду на то, что удастся обойтись без кровопролития.
- Тогда не будем терять времени, - сказал он. - Идемте к рубке. Постарайтесь объяснить своим людям, генерал, что мы все сейчас в одной лодке. И это не аллегория.
- Смешно, - сказал Свиридов.
Прошло десять часов.
Андрей и Марго сидели у кроватки Маруси. Девочка безмятежно спала, убаюканная сказкой о Золушке, которую Марго рассказывала ей перед сном каждый вечер. Маруся была очень консервативна в своих литературных предпочтениях.
- Такая милая, - улыбнулась Марго, поправляя упавший на пухлую Марусину щечку светлый локон. - Спрашивает меня сегодня: а зачем мы под воду нырнули? Мы что, хотим с рыбками подружиться?
Андрей вздохнул.
- С медведями уже подружились…
- Как ты думаешь, - спросила Марго, посерьезнев. - Есть у нас шанс?
Андрей наклонился и поцеловал ее в висок.
- Есть, конечно. Чену удалось восстановить кое-какие функции Фрама. Голосовую, например. Так что, если станет скучно, можешь с ним побеседовать.
- Но наверх мы, по-прежнему, подняться не можем?
Гумилев отрицательно покачал головой.
- Пока нет. Но есть и хорошие новости. По-настоящему хорошие.
- Какие же?
- Первое, что сделал Фрам, вернувшись к жизни - засек неподалеку какой-то движущийся объект. А час назад мы приняли сигнал с этого объекта.
- Это спасатели? - не удержавшись, воскликнула Марго. - Нас ищут!
- Тише, малыш. Это не спасатели. Это всего-навсего канадская подводная лодка "Да Винчи". Слава богу, не военная, а исследовательская.
- И с ними есть связь?
- Ну, в общем, да. Они по каким-то причинам не могут пойти к нам навстречу, но готовы оказать необходимую помощь, если мы доберемся до них сами. Не очень-то любезно с их стороны, но и это лучше, чем ничего. Во всяком случае, кислородная установка у них в порядке.
- А далеко они?
- Километров восемьдесят. Если мы будем двигаться с прежней скоростью, то доберемся до них часов через десять.
- А воздуха нам хватит?
- Впритык. Уже сейчас дышать тяжеловато, ты чувствуешь?
- Ага.
- С каждым часом ситуация будет все ухудшаться. Чен предлагает уменьшить подачу кислорода, и погрузить всех членов экипажа в сон. Во сне потребление кислорода резко снижается, ты же знаешь.
- А кто поведет станцию?
- Я. Один человек много не надышит. Кроме того, Чен обещает реанимировать функцию автопилота, чтобы станция могла идти по пеленгу.
- Значит, нас спасут?
Андрей обнял Марго и поцеловал ее долгим, нежным поцелуем.
- Обязательно, малыш. Нас обязательно спасут. Я тебе обещаю.
Они уснули уже под утро. Андрею приснилось, что он, двадцатилетний, полный планов и надежд на блестящее будущее, идет по какому-то зеленому скверу, и вдыхает аромат свежей, умытой недавним дождем листвы. На шее у него старенький кассетный плеер, в ушах - наушники. А в них "Наутилус" из далекого девяносто шестого:
Я пытаюсь разучиться дышать,
Чтоб тебе хоть на минуту отдать
Того газа, что не умели ценить,
Но ты спишь и не знаешь,
Что над нами - километры воды,
Что над нами бьют хвостами киты,
И кислорода не хватит на двоих.
Я лежу в темноте,
Слушая наше дыхание.
Я слушаю наше дыхание,
Я раньше и не думал, что у нас
На двоих с тобой одно лишь дыхание.
Глава шестнадцатая
Захват
Июнь 2009 года. Арктика, база "Ultima Thule". Личные апартаменты рейхсфюрера СС Марии фон Белов