- Мне доложили, - с порога объяснил он и подошел к телу. - Знакомая картина.
- Знаете что это? - Андрей пришел в себя и включился в беседу.
- Ничего хорошего, - ответил Свиридов не вдаваясь в подробности, - еще жертвы есть?
Только сейчас до Андрея дошло, что он не подумал. Он не подумал, что нападение могло быть не единичным. Возможно, это был какой-то заговор, теракт, что угодно.
- Прекрасно, - с возмущением проворчал генерал. - Поздняк.
К генералу сразу подошел его помощник.
- Осмотрите всю станцию. Где, что, какие повреждения. Кто где находится и… у нас есть возможность посмотреть, кто где находился в момент убийства? - обратился он уже к Андрею.
- Сейчас проверяем.
- Что вы тут делали все это время?
Андрей посмотрел на часы. С момента, как они с Ковалевым обнаружили тело Алферовой прошло четыре минуты.
- Как дети! - генерал здорово рассердился. - Тело, надеюсь, не трогали?
Андрей отрицательно мотнул головой. Что с ним? Как баба. Где собранность, где логика, где действия? Впал в какие-то глупые фантазии…
- Входы и выходы заблокировали?
- Нет.
- Теперь бессмысленно.
- Так что мне делать?
- Кто знает о том, что произошло?
Андрей осмотрелся. В рубке кроме него был только Ковалев. Он сидел в кресле, обхватив голову руками и ушел в себя настолько глубоко, что ничего не видел и не слышал.
- Видели только мы, но толчок от остановки двигателя почувствовали, видимо, все.
- Эти товарищи в кают-компании не заметили бы даже ядерного взрыва, - с брезгливостью бросил генерал. - А остальные спали.
- В рубке были только мы, - повторил Гумилев.
- Включите полное освещение, я хочу осмотреть тело. И уведите куда-нибудь вашего друга - лишние люди мне здесь не нужны. Мне нужен полный доступ ко всей информации, если он у вас есть, - закончил генерал, глядя на развороченный пульт управления.
Андрей кивнул, толкнул Ковалева, и они направились к выходу. Сначала Гумилев решил навестить Марго.
- Возвращайтесь, вы мне понадобитесь, - хмуро бросил Свиридов, - и захватите какой-нибудь мешок.
Андрей шел к своей каюте и думал. Думал о том, почему первым делом он проверил Марусю и даже не "заглянул" к Марго. Почему он не бросился к ней? Он достал свой коммуникатор и послал вызов на видеоняню, установленную в комнате дочки - успокоился, что вот она, спит, но никак не связался с любимой? "Предметы бывают разные" - крутились в голове слова Кирсана. - "А вдруг она умеет убивать, а ты не знаешь и спокойно живешь с ней рядом?". Думал ли он о том, что Марго может быть причастна к убийству Алферовой? Думал? Есть вещи, в которых сложно признаться. "Конечно, не думал", - успокаивал себя Гумилев. - "Тогда чего ты боялся увидеть", - спрашивал тот же голос. И не давая ответ на этот вопрос, Андрей, тем не менее, знал что.
Он стоял перед дверью, прислушиваясь и не решаясь войти. Она либо спит, либо… Андрей осторожно приоткрыл дверь. Он увидел кровать, которую, видимо, еще не расстилали. Мебель, съехавшую в один угол - последствия резкого торможения, рассыпавшиеся фрукты. Марго стояла спиной к нему и смотрела в окно. Андрей направился к ней. Даже услышав его шаги, она не обернулась. Это было странно, обычно Марго, которая очень страдала от своего чуткого слуха, замечала его приближение сразу. Сколько раз он пытался тайком приблизиться к ней и никогда у него это не получалось. Едва сделав первый шаг по мягкому ворсистому ковру, абсолютно, казалось бы, бесшумный, он сразу обнаруживал себя - девушка оборачивалась и улыбалась. "Крадешься?". Сейчас же она никак не отреагировала, даже когда он встал за ее спиной и положил ей руки на плечи. Может все еще дуется?
- Марго?
Он ощутил, как ее тело задрожало. Андрею стало нехорошо. Что-то было не так. Все было не так.
- Что случилось?
Марго ничего не отвечала. Тогда он резко развернул ее к себе лицом, но она тут же опустила его и уткнулась в плечо, словно пряча глаза. Андрей растерянно огляделся. Теперь он заметил кофточку, валяющуюся тут же на полу. Она вся была испачкана кровью.
- Марго! - Андрей встряхнул девушку.
Марго подняла к нему лицо. Пустой отрешенный взгляд.
- Ты пьяна?!
Она была не просто пьяна. Она была абсолютно никакая. Приехали! Марго, которая позволяла себе пару глотков вина по праздникам, обмякла и повисла на руках Андрея. Он отнес ее на кровать и аккуратно положил поверх покрывала.
- Зачем ты напилась?
Марго пьяно застонала.
- Откуда кровь, Марго?
Стало страшно. В голове рисовалась ужасная картина. Ревность, обида, злость. Это она убила Алферову. Напилась после его ухода и решила разобраться с соперницей. Она не контролировала себя. И у нее есть предмет, который может превратить человека в бесформенную груду костей и мяса!
- Я люблю тебя… - еле слышно прошептала Марго.
- Я тоже тебя люблю, только расскажи мне…
- Ты всегда будешь меня любить? - Марго попыталась сесть. Ее глаза с трудом фокусировались на Андрее, - даже если узнаешь про меня что-то ужасное?
Самые страшные опасения подтверждались. Андрей собрал все силы, чтобы не поддаться панике, а повод запаниковать был очень веский.
- Марго, откуда кровь?
- Я упала.
Марго закатала рукав свитера и показала руку, кое-как перетянутую бинтом.
- Обо что ты так порезалась?
- Столик…
Только сейчас Андрей заметил, что маленький стеклянный столик был разбит. Все это с трудом укладывалось в голове и никак не хотело вытеснять страшное подозрение, но пока версия Марго подтверждалась.
Андрей встал с кровати и направился в ванную комнату. Раковина была заляпана кровью, и пол, и даже отпечаток пальцев на стене. Значит, не она? Значит, он с такой легкостью заподозрил любимую девушку в убийстве? Но что-то все равно было не так, не давало расслабиться и окончательно поверить.
В конце концов, он ничего не знал про Марго. Конечно же, она рассказывала о своей прошлой жизни, о том, что происходило с ней до знакомства с Андреем, но это все могло быть просто легендой. В тот момент, когда они стали жить вместе, начальник службы безопасности Санич предложил Андрею проверить прошлое девушки. Почему-то Андрею тогда это показалось неэтичным, подлым… Девушка так нравилась его маленькой дочке, да и ему… Ну не могла она быть замешана ни в какой фигне. Слишком чистая, слишком честная. Начальник службы безопасности думал по-другому, но это входило в его обязанности - он вообще всех подозревал. Особенно тех, кто появлялся ниоткуда. И особенно женщин. Видимо зная, что это самое слабое место Андрея, который, как любой нормальный мужчина, легко западал на красавиц. Андрей же успокаивал себя тем, что, в первую очередь западает на умниц, а умницы подлыми быть не могут. "Умная баба страшнее войны", - не соглашался с ним Санич. В глубине души, Андрей понимал, что начальник прав, но все же полагался на свою интуицию сильнее, чем на любую службу безопасности.
Андрей вернулся к Марго.
- Давай я перевяжу тебе руку.
- Завтра…
- Марго.
- Я очень хочу спать… пожалуйста… я обработала.
Ее голова откинулась в ямку между подушками, глаза закрылись, а дыхание стало ровным и глубоким.
- Завтра так завтра, - сказал Андрей уже, скорее, самому себе.
Он направился к выходу, но перед самой дверью остановился. Надо было убить все сомнения. Гумилев вернулся, поднял с пола окровавленную кофточку, завернул в газету и после этого вышел.
В лаборатории работали проверенные люди. Он знал их лично, многих даже хорошо. Им можно было доверять, можно было поставить задачу, не объясняя причин. Можно было быть уверенным в том, что информация не распространится и все будет строго конфиденциально. Практически всех этих людей Гумилев лично вытащил из нищих студенческих общежитий и воспитал, дав им блестящее образование, работу, дом и приличную зарплату. Дал им возможность развиваться, строить и создавать будущее своими руками. Он знал, что между собой они называют его "папа" и искренне любил их, как своих детей.
Даже сейчас, среди ночи, в лаборатории кипела работа. Андрей улыбнулся - эта картина грела ему сердце. Детишки были одержимы работой и, значит, он в них не ошибся. Увидев Андрея, многие привстали с места, как школьники в момент, когда заходит учитель. Андрей кивнул и направился к дальнему столу, за которым сидел его маленький гений Захар. Захару было 25, но выглядел он на 15, отчего ужасно комплексовал. Его нашли в какой-то Богом забытой деревне под Иркутском. Мальчик выигрывал международные олимпиады по химии, заставляя иностранцев заучивать наизусть свою невыговариваемую фамилию Билялетдинов. Огненно рыжий, с головы до ног покрытый мелкими желтыми веснушками, с огромными голубыми глазами и тоненькой шеей - Захар Билялетдинов внезапно стал достоянием нации. И именно в этот момент Андрей его пригласил.
Подойдя к столу Захара, Андрей положил на стол сверток с кофточкой Марго и осторожно тронул химика за плечо. Захар оторвался от монитора и посмотрел на Гумилева.
- Проверь чья кровь.
Захар скосил глаза на сверток и коротко кивнул.
- Сообщи, как будет готово.
Еще один кивок и обратно к таблицам. Больше можно было ни о чем не говорить. С Захаром дела делались быстро и четко.
Андрей возвращался в рубку. По коридорам сновали какие-то люди, которых он несколько раз видел и считал рабочими, даже не запоминая в лицо, но, как теперь оказалось, это были сотрудники спецслужб. Почему-то ему казалось, что они смотрят на него с осуждением. Странное чувство вины засело в сердце, хотя в чем он был виноват? В том, что так и не поговорил с Надеждой? Не узнал, о чем она хотела предупредить. А если именно об этом? Знала ли она, что ей угрожает опасность или знала еще что-то более страшное. Но тогда почему не рассказала, почему только собиралась? Не была уверена? Подозревала, но не имела доказательств? Хотела справиться со всем сама? Сама-сама-сама, эти самостоятельные женщины иногда могут причинить столько бед, стесняясь попросить о помощи, даже когда она им так нужна, взваливают на себя всю ответственность и не справляются. Не потому, что женщины, а потому что есть ситуации, в которых один не сдюжишь. Мужик в таком случае пойдет к друзьям, к профессионалам, к кому угодно. Он будет действовать рационально. Он рассчитает силы и если поймет, что одному никак, попросить о помощи без зазрений совести. А вот самостоятельная женщина - нет. Она и в горящую избу, и коня, и против татаро-монгольского ига на хромой лошади выйдет. Ну и кому ты что доказала? Чувство вины незаметно превратилось в злость. Андрей вспомнил Еву. Сильная, самостоятельная - и где ты теперь? Жива ли? Можно ли тебя спасать и надо ли? Так впору и в женоненавистники податься… Впрочем, чего-чего, а уж это Андрею никогда не грозило.
Он спустился по лестнице на нижнюю палубу и столкнулся с Кирсаном.
- Авария? - полюбопытствовал Илюмжинов.
- Иди спать, - устало ответил Андрей.
Илюжинов был ему симпатичен, в какие-то моменты он относился к нему, как к другу, но иногда, как сейчас, понимал, что это все же случайный человек на станции. Кирсан не был в числе заинтересованных олигархов, не принадлежал к спецслужбам, не входил в состав исследовательской группы. Он был обычный сторонний наблюдатель - мудрый и любопытный парень. Иногда Кирсан был крайне полезен, иногда мешался под ногами и лез куда не надо. Для Андрея экспедиция была делом всей его жизни, а для Кирсана всего лишь увлекательное путешествие в духе Жюля Верна.
- Вот так вот, да? - Кирсан удивился недружелюбному ответу.
- Хреново все, Кирсан.
- Это я уже понял.
- Алферову убили.
Кирсан нахмурил брови.
- Переломали так, будто с самолета сбросили.
- Я слышал о таком предмете.
- Станция повреждена. Двигаться можем, а что с Фрамом пока непонятно.
- Ты пытался связаться?
- Он не реагирует на голос, но, возможно, это легкое повреждение на уровне потери контакта. А может, и нет.
- Так, может, пойдем, проверим.
- Слушай, давай без обид, но я бы не хотел никого сюда втягивать. Предстоит расследование…
- Конечно…
- Пока о случившемся знают немногие. О том, что делать дальше, мы не говорили. Я не хочу сообщать о смерти Алферовой. С другой стороны, ты сам понимаешь… Появятся вопросы.
- Но ты уже мне рассказал! - удивленно воскликнул Илюмжинов.
Андрей заметил человека, который стоял чуть в стороне и внимательно наблюдал за их, с Кирсаном, разговором.
- Везде уши.
- Уши, ум, честь и совесть. Пойдем. Я все равно теперь не усну, а так, может, еще пригожусь.
Друзья развернулись и пошли в сторону узла связи.
Разумеется, голосовое управление было ложью. Вернее, оно было, но больше в качестве эффектной и удобной функции. На самом деле, станция была привязана к Андрею совсем иным способом. На неприметных для глаза прозрачных пластырях, расположенных прямо на теле, на внутренней стороне наручных часов и даже в стельках обуви - располагались датчики, которые днем и ночью слушали его сердце, следили за психоэмоциональным состоянием, уровнем сахара и скачками давления. При любом резком изменении показателей станция посылала запрос, на который Андрей должен был ответить, передавая данные для биометрического анализа (а, проще говоря, прикладывая большой палец правой руки к специальной пластине) и вводя специальные коды - это означало, что он жив, здоров и полностью контролирует ситуацию. Если же, в течении определенного времени с момента получения сигнала подтверждение не поступало, либо, если были введены неправильные коды, либо специальные коды, означающие опасность (на случай, если авторизацию придется производить под пыткой) - станция впадала в анабиоз. Эта многоступенчатая защита давала уверенность в том, что станцией не могут завладеть никакие другие люди и миллиарды Андрея, вложенные в терраформирующий проект, не улетят коту под хвост.
То, что Фрам не работал на уровне голосового управления, еще не было поводом для паники. Произошло какое-то нарушение в системе связи, которое Андрей довольно быстро сможет наладить сам, а если и не сможет - не велика потеря. Гораздо сильнее пугало другое, только недавно Андрей осознал, что "Земля-2" не посылает запросов. Она не удивилась его сильнейшему потрясению во время обнаружения тела Алферовой, не удивилась, когда Андрей заподозрил Марго - а ведь его состояние менялось тогда с такой бешеной скоростью, что не заметить это было невозможно даже невооруженным глазом - не то, что сверхчувствительными датчиками…
Почему станция замолчала? Возможно, в суматохе он пропустил запрос и не ответил? Это было единственное объяснение, которое приходило сейчас в голову. Ну не украли же ее. Украсть или переключить станцию было невозможно. Для этого нужен был другой человек, обладающий такой же системой взаимосвязи, как и Андрей, но его не могло быть, потому, что не могло быть вообще. Во-первых, это стоило неимоверных денег, хотя чего уж там, на станции хватало богатых людей, но кроме финансирования, требовалось кое-что еще - создать такую систему могла только одна организация, в которой Андрей был уверен… Хотя в чем сейчас можно быть уверенным? Внезапно Андрей почувствовал себя мальчишкой, которого обманули. За всю свою жизнь такой обман был в его жизни лишь единожды, во время дефолта 98-го года, но тогда всех обмануло государство… Свиридов… Могли ли эти ушлые парни с Лубянки создать такую же систему опознавания и переключить ее на другого человека? Возможно, и могли. А если не они, то кто?
Усилием воли Андрей отогнал глупые мысли. Пока еще ничего не выяснено, а он уже ищет виноватых. Возможно, настройка системы дело пяти минут. Он сам всегда учил своих подопечных, что никогда нельзя паниковать раньше времени. Главное - выдержка. С другой стороны, лучше все просчитать на десять ходов вперед. Но сейчас Андрей не столько просчитывал, сколько пугал сам себя. Даже если станцию увели, и даже если ее увели люди с Лубянки, что эта информация дает ему? Ничего. Ну так и нечего думать об этом. Да и на кой черт терраформирующая станция понадобилась органам? Смешно…
Узел связи располагался на нижней палубе. Здесь всегда было очень светло и прохладно.
- Как в холодильнике, - сразу пошутил Кирсан.
- Ноги должны быть в тепле, а голова в холоде, как говорила моя бабушка. Это мозг станции, значит, все правильно.
- Как мозг мог повредиться из-за удара по пульту управления?
- В том то и дело, что не мог. Удар по пульту сделал его уязвимым к… - Андрей остановился перед высокой панелью с миллионом разнообразных соединений, - к проникновению в систему.
- Фрама могли хакнуть?
- Он хоть и интеллект, но искусственный. А все искусственное можно хакнуть. Возможно, кто-то мог подумать, что если переключить голосовое управление на себя, то станция сразу же подчинится новому хозяину, как джин из бутылки. Даже если такое бы и произошло, управлять "Землей-2" этот человек будет недолго.
Почему-то Андрей снова вспомнил свою бабушку. Когда он установил ей первый компьютер, для связи с внуками, бабушка, видимо по аналогии с телевизором, считала, что компьютер - это монитор. Большую серую коробку, расположенную рядом с монитором она никак не воспринимала.
- Как ты поймешь, что он… ну если он уже? - спросил Кирсан.
Андрей отвернул ворот свитера и достал тонкую пластину, подвешенную на цепочку.
Со стороны она была похожа на прозрачную пластиковую визитку, но если посмотреть на просвет, в ней можно было заметить множество еле заметных линий, сплетавшихся в сложный лабиринт.
- Я смотрю, у тебя тоже есть предмет, - улыбнулся Кирсан.
- Это ключ.
Андрей подошел вплотную к панели и вставил ключ в тонкую узкую щель. Панель замигала микроскопическими лампочками, издала три протяжных писка и погасла.
- Теперь тихо. Не произноси не звука. Он должен опознать мой голос.
Прошло еще три секунды, и панель проснулась.
- Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, - громко и отчетливо проговорил Андрей.
Лампочки замигали, перерабатывая информацию, после чего панель перезагрузилась.
- Хреново… - тихо сам себе сказал Андрей.
Когда лампочки снова замигали, Андрей повторил попытку "опознания". И снова перезагрузка.
- Не узнает?
Андрей помотал головой.
- Попробуй еще!
- Если он меня снова не опознает, включится сигнализация и нас заблокирует.
- Он ведь не работает.
- Он не хочет работать.
- Фрам больше никого не слушается?
- Фрам больше не слушается меня, - разочарованно сказал Андрей, вынимая ключ. - А кого он теперь слушается, мы, видимо, скоро узнаем.