Я покачала головой. Обдумав слова подруги, пришла к выводу, что она рассуждает здраво. Если жертв можно избежать, то я согласна на такой поворот событий.
- Хорошо, - согласилась я, - Только прежде, чем мы покинем остров, я хочу убедиться, что все люди оставят поместье и уйдут в лес. Надо распорядится, чтобы они забрали все съестные припасы, которые имеются в поселении, тогда им не придется беспокоиться о пропитании.
- Правильная мысль, - похвалил Урбан, - Тогда, с твоего позволения, я без промедления займусь этим вопросом.
Он вышел, оставив нас с Гудой наедине.
- Мне, наверное, надо идти, собирать свои вещи, - сказала я, - Зная твоего деятельного мужа, могу предположить, что мы отплываем с первыми лучами солнца.
Гуда улыбнулась.
- Тебе помочь? - спросила она.
Я отрицательно покачала головой и поспешила к себе. Собрав одежду и дорогие безделушки в дорожный сундук, села и оглядела комнату, в которой провела столько дней своей жизни. Но я без сожаления покидала её.
В эту ночь я в последний раз спала в своей постели, ещё не зная о том, что больше никогда не вернусь сюда.
ГЛАВА 3
Поселение, в котором мы находились теперь, было мне очень знакомо. Гуда рассказывала мне, что здесь я жила до замужества и её очень радовало, что я помнила хотя бы такую малость из своей жизни. Я действительно начала припоминать двор, в котором Гуда обучала меня владению мечом. Вспомнилась мне и крутая тропа среди скал, ведущая от берега наверх. Но не более того. Я уже начинала сомневаться, что моя память восстановится хотя бы частично.
Лето прошло как один день. Все мои дни проходили в прогулках и в непонятном ожидании. Но я радовалась природе, радовалась самой жизни. Вечера коротала в маленьком каминном зале, служившем предыдущему вождю этих земель спальней и переделанную к моему приезду специально для того, чтобы все женщины дома могли там проводить в обществе друг друга вечера. Мать Урбана, Ингрид, сразу пришлась мне по душе. Мы много беседовали с ней. Она оказалась интересной собеседницей и настоящей рукодельницей, и зачастую помогала мне в приготовлении приданного для моего малыша. Сроки его появления на свет неумолимо приближались.
Все чаще до нас приходили известия о захвате того или иного острова. К сожалению, наши с Эйриком владения подобная участь не миновала. Прилетевший сокол принес известия, что все дома были полностью преданы огню, но крестьяне, как и говорил Урбан, остались живы, потому что захватчики просто поленились искать их в лесу или им хватило того, что они полностью уничтожили наше поселение. К счастью, нам пока ничего не угрожало. Подход с моря был почти невозможен. А по земле захватчикам пришлось бы пройти немало, прежде чем они достигли бы нашего поселения.
В начале осени вернулся Эйрик. Я встречала его на вершине тропы вместе с его сестрой и матерью. Воины и их вождь выглядели несколько потрясенными. Только потом я узнала, что они побывали на острове и ужаснулись творившемуся там разорению. Нашу встречу я не назвала бы теплой. За то время, что он отсутствовал, трещина в наших отношениях только стала шире. Но я позволила ему поцеловать себя и вместе мы вошли в дом. После пира в честь возвращения домой, мы с Эйриком прошли в нашу спальню. Я легла первой. Эйрик не торопился раздеваться. Он подошел к окну и долго стоял там, размышляя о чем-то своем. Я повернулась лицом к стене и начала засыпать, когда он заговорил.
- Долго ты ещё будешь мучить меня? - спросил он тихо. Я повернула к нему голову.
- Мне кажется, что ты никогда не полюбишь меня. Нас ничего не связывает. Мы как чужие друг другу, - продолжил он.
- Это не моя вина, - сказала я.
- Но я люблю тебя, - он резко развернулся и подошел к кровати, - Что ты прикажешь мне делать?
Я не знала, что сказать ему. Я многого не понимала в наших отношениях. Возможно, если бы он не был таким скрытным…
- Расскажи мне о том, что произошло на самом деле со мной там на острове, - я приподнялась и села.
Он удивленно посмотрел мне в глаза.
- Что ты знаешь?
- Я ничего не знаю, потому и спрашиваю, - слишком резко ответила я, - Наши отношения не станут лучше, пока ты что-то утаиваешь от меня.
- Я не могу, - ответил он.
Я собралась ему было возразить, как резкая боль пронзила мое тело. Я согнулась пополам и застонала. Эйрик бросился ко мне, упав на колени, схватил мою руку и поднес её к губам.
- Ребенок? - спросил он.
Боль прошла, но только для того, чтобы новой волной возвратится. Я почувствовала, как увлажнилась простыня подо мной.
Эйрик ещё раз поцеловал мою руку и бросился к двери.
- Гуда! - закричал он, распахнув её. Крик эхом пронесся по спящему дому, и уже буквально через пару минут в мою комнату заскочила его растрепанная, сонная сестра.
- У неё начались схватки, - сказал Эйрик.
Гуда быстро взглянула на меня и сказала Эйрику:
- Быстро приведи повитуху!
Мой муж буквально выбежал из комнаты. Я переждала очередную волну боли, когда Гуда села рядом и обняла меня.
- Все будет хорошо, - сказала она твердо.
Повитуха пришла быстро. Первым делом приказала рабам растопить камин и нагреть воды. А так же принести побольше чистых полотенец. Схватки начали учащаться. Боль была просто невыносимой. Я стонала и корчилась, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Время шло, повитуха выжидала.
- Скоро уже, - успокаивала она меня, но по её лицу я видела, что что-то идет не так.
По моему лицу струился пот. Полотенца, пропитанные кровью, едва успевали менять. Я закрыла глаза, чувствуя, как сознание покидает меня. Словно во сне услышала голос повитухи.
- Ребенок лежит неправильно. Он слишком большой для неё, она не сможет родить сама.
- Что же делать? - прозвучал перепуганный голос Гуды.
- Я сейчас попробую поменять его положение, - ответила повитуха, - Если ей не удастся родить самой в ближайшие минуты, придется резать живот, иначе младенец погибнет.
Я снова провалилась в блаженную тесноту без боли, но лишь на некоторое время. Вскоре новый приступ заставил меня очнуться. Глаза упорно не открывались. Я услышала новый голос, он принадлежал мужчине, но почему-то сейчас это меня совершенно не волновало. Хотелось только одного, чтобы этот ад поскорее закончился.
- Она умирает, - плачущим голосом проговорила моя подруга.
- Я не допущу этого, - сказал какой-то мужчина.
Я приоткрыла глаза. Лицо, склоненное надо мной, было расплывчатым. Я проморгалась, резкость постепенно стала возвращаться.
- Руд, - мужчина был молод и удивительно красив, - Держись. Я рядом и я не позволю тебе умереть.
Он поцеловал меня в лоб и стал что-то быстро говорить. Слова лились словно песня, но я не понимала её содержания. Только почему-то мне становилось легче. Боль постепенно стала уходить, когда я почувствовала, как из моего тела отделилась его часть. Теплая кровь, заливавшая ноги, постепенно стала бежать все медленнее. Крик младенца прозвучал в наступившей тишине, и кто-то сказал голосом, полным торжества:
- Мальчик!
Я хотела привстать, но сил не хватило даже на то, чтобы пошевелить пальцами.
- Она скоро поправится, - сказал мужчина и вышел.
- Спасибо тебе, Алазар, - сказала ему вслед Гуда и добавила, - Никогда бы не подумала, что буду когда-то благодарить тебя.
- Она моя дочь, - ответил мужчина, - Я был бы совсем плохим отцом, если бы не помог в самую трудную минуту в её жизни и, к тому же, я бы не вынес, если бы она умерла, и нам пришлось бы видеться каждый день в моем царстве.
Услышанное удивило бы меня, если б у меня остались силы на то, чтобы удивляться. Повитуха показала мне ребенка, уже вымытого и замотанного в чистые пеленки.
- Настоящий богатырь, - сказала она гордо, - Весь в отца!
Я устало улыбнулась. Гуда помогла мне приподняться и влила в рот какую-то горькую гадость.
- Теперь ты заснешь. Тебе надо спать и набираться сил. Я пойду, обрадую твоего мужа, он, наверное, весь извелся в ожидании.
Выпитое снотворное стало действовать, и вскоре я провалилась в спасительный мир снов без сновидений.
Мальчика я назвала Данном. Это был красивый ребенок с необычными сине-зелеными глазами. Он родился с густой копной волос на голове и таким громким голосом, что когда требовал чего-то, внимания или грудь, то кричал так громко и звонко, что я серьезно опасалась за свой слух и за уши окружающих. Эйрик, казалось, был счастлив, но иногда, когда он думал, что я не вижу, я замечала, что он как-то странно смотрит на нашего сына, словно ищет в его чертах что-то особенное, известное только ему. Мальчик совсем был не похож ни на меня, ни на своего отца, хотя, конечно об этом было ещё рано судить. Дети, взрослея, меняются.
Прошел всего месяц с момента рождения ребенка, как Гуда стала настаивать на том, чтобы я возобновила наши с ней занятия на мечах. Поначалу я сопротивлялась, но скоро сдала под её безумным натиском. Каждое утро, покормив Дана, я спешила на тренировку, оставив ребенка на попечение няни-рабыни. Пожилая женщина, растившая ещё Гуду и Эйрика, с удовольствием возилась с малышом, и я не переживала за него, пока он находился в её надежных руках. Вначале занятия выматывали меня, и хотелось каждый раз придумать достойный повод, чтобы пропустить их, но постепенно, я стала втягиваться и скоро приобрела прежнюю форму.
Я была почти счастлива. Эйрик больше не докучал мне со своей любовью, очевидно решив выждать какое-то время, и я была благодарна ему за это. Единственное, что беспокоило меня, это был тот человек, которого я видела во время родов. Долгое время я пыталась расспросить о нем Гуду, но как-то не предоставлялось удобного случая. Но, он все-таки настал.
Урбан и Эйрик были заняты тренировками во дворе, а мы с Гудой впервые остались вдвоем, без Ингрид и матери Эйрика. Сидя у окна и кормя сына, я решительно посмотрела на подругу и спросила:
- Кто был тот человек, который присутствовал при моих родах?
Гуда с наигранным удивлением посмотрела мне в глаза.
- Какой человек? - в её голосе скользило удивление.
- Алазар. Он представился именно так.
Гуда замерла.
- Так ты была все время в сознании? - спросила она тихо.
Я кивнула.
- Это был твой отец, - сказала она.
- Мой отец?
- Да. Бог смерти приходится тебе отцом. Только не спрашивай меня больше ни о чем, я просто не могу тебе всего объяснить, и Эйрик расстроится, если узнает, что я тебе только что сказала.
- А я расстроюсь, если ты сейчас промолчишь, - сказала я и посмотрела в окно. Внезапно, внимание мое привлекли черные точки на горизонте. Я прищурила глаза, всматриваясь вдаль, когда услышала слова Гуды.
- Я хотела, чтобы ты узнала первой, - сказала она, - Даже Урбан ещё ничего не знает.
- Что такое? - произнесла я, хотя уже начала догадываться о том, что сейчас мне скажет подруга, - У тебя будет ребенок? - спросила я радостно, опережая слова Гуды, не успевшие сорваться с её губ. Она счастливо кивнула. В её глазах стояли слезы.
- Я так рада, - искренне проговорила я. Поправив на груди рубашку, я подошла к девушке и обняла её свободной рукой. Данн возмущенно захныкал. Я быстро успокоила малыша, начав укачивать его на руках.
Гуда бросила взгляд мне через плечо и посмотрела в окно.
- Что это? - внезапно странным голосом проговорила она. Я обернулась. По морской глади прямо к нашему берегу плыли корабли. Их было такое множество и от ярких разноцветных парусов у меня зарябило в глазах. И тут мы услышали рев горна, предвещавший беду. Мы с Гудой переглянулись, обе прекрасно поняли, что произошло. На нас напали со стороны леса, а корабли в море отрезали путь к отступлению. Значит, нам оставалось только одно…
- Всех женщин и детей в укрытие! - послышался голос моего мужа. Во дворе царила паника. Рабы метались, мешая воинам, женщины истошно вопили, дети плакали. Я передала ребенка няне, сама облачилась в легкую кольчугу.
- Идите со всеми в укрытие, - сказала я женщине.
- А вы? - испуганно спросила она.
- Со мной все будет в полном порядке, - сказала я, - Просто поторопитесь.
Я провела её к тайному погребу. Там уже прятались все женское население. Едва за вошедшими закрылась дверь, как предо мной предстал простой песчаный холм. Гуда уже стояла рядом со мной, мы поспешили к воротам, где собрались основные наши силы. На моем поясе весело бряцал подаренный купцом Шаганом кинжал. В руках я держала легкий меч, выкованный специально для меня. Ворота уже стонали под натиском тарана. В памяти мелькнула картина точно такого же нападения, я попыталась ухватиться за неё, но она тут же исчезла, оставив после себя тяжелый осадок.
- Их очень много, - услышала я чьи-то слова.
- Это те разбойники, что захватили почти все острова у материка, - ещё один голос.
Ворота едва держались.
- Будь осторожнее, - сказала я Гуде, - Помни о том, что тебе надо выжить любой ценой, поняла?
Она кивнула и взглядом стала искать мужа. Урбан и Эйрик стояли у самых ворот. Первая волна атакующих пойдет прямо на них. Чтобы выжить, им понадобятся все их силы и умение владеть мечом, подумала я. И тут с оглушительным грохотом пали ворота. Двор заполнили воины. Я влилась в толпу, нещадно круша все, что только попадало под руку. Скоро все слилось перед глазами в огромную безликую массу. Лица, бесконечные лица и море крови. Я рубила во все стороны, принося смерть и увечье. Иногда мне казалось, что бою не будет конца. Все новые и новые противники представали перед редеющим числом защитников. Я уже совсем выдохлась, хотелось только одного, упасть н землю и больше не вставать. Я не видела Гуду, не знала где сейчас Эйрик, я просто шла вперед напролом. Левая рука горела огнем, из глубокой раны тонкой струйкой стекала кровь. В ноге отдавало болью, что было с ней, у меня просто не было ни сил, ни времени, чтобы посмотреть… Я уже почти падала и на меч больше опиралась, чем пускала его в ход, когда прямо передо мной возник высокий воин в черных, как ночь доспехах. Такого же цвете шлем скрывал его лицо. И он шел прямо на меня. Тогда я поняла, что это идет ко мне сама смерть. Тяжело дыша, я огляделась. Мы проигрывали, я поняла это сразу. Умирать не хотелось. Я заставила себя поднять меч и направить его на воина в черном. Неожиданно он оствновился буквально в метре от меня.
- Сдавайся, - услышала я неожиданно оказавшийся приятным, голос, - Я видел, как отчаянно ты сражалась. Ты достойна жизни.
Я перевела дыхание и с вызовом посмотрела на него.
- Мне нужны такие люди, как ты, - продолжил он, - Присоединяйся ко мне и ты получишь весь мир.
Я покачала головой.
- Нет, - выдохнула я, и прежде чем он успел поднять меч, бросилась к воротам. Сил сражаться у меня больше не было, но желание жить было преогромное. Прошмыгнув под чьим-то мечом, я рванула в лес. Ноги сами несли меня по знакомой тропинке. Я перепрыгивала через буреломы и неслась вперед, подобно ветру, не понимая, откуда взялись силы. Каково было мое удивление, когда я, обернувшись, увидела, что воин в черном преследует меня почти настигает.
Над головой раздался внезапный шум, словно парус хлопал на ветру. Но у меня не было времени смотреть на то, что могло издавать такие звуки. Когда я выскочила из леса, прямо передо мной лежало море. Я оказалась на вершине скалы, и пути дальше не было. Через мгновение из чаши вышел воин. Он сразу оценил безнадежность ситуации, в которой я оказалась. Я остановилась на самом краю обрыва и посмотрела вниз, на далекий берег, усыпанный острыми камнями.
- Иди ко мне, - сказал воин, - Не бойся. Я не трону тебя.
Я покачнулась, балансируя на самой кромке. Воин медленно снял шлем, и я ахнула от удивления. Это был он, мужчина из моих снов, только наяву он был намного красивее. Он протянул ко мне руку и улыбнулся.
- Я знаю тебя? - спросила я.
Он не ответил и, продолжая улыбаться, стал медленно идти ко мне.
- Не подходи, иначе я прыгну, - предупредила я.
- Не надо глупить, - произнес он и внезапно бросился на меня, но я словно предугадав его движение, резко развернулась и сделала шаг в пустоту.
- Нет! - его пронзительный крик отозвался эхом в моих ушах, но я уже падала вниз.
К моему удивлению, вместо острых скал, я мягко приземлилась на что-то шершавое и теплое. Совершенно машинально, вцепилась в странного вида чешуйчатые наросты, и только потом поняла, что упала на спину Горлофа, того странного существа, встреченного мной на утесе несколько месяцев назад. Я не понимала, откуда он взялся и почему снова спас меня, но была ему за это чрезмерно благодарна. Он взмыл высоко в небо, и я прижалась к его спине, моля богов, дать мне силы удержаться и не свалиться вниз. Мои волосы развивались от встречного ветра. Ленту, вплетенную в косу, сорвало и унесло прочь. Горлоф летел довольно быстро, но через некоторое время, стал снижаться и опустился на маленькой поляне прямо посреди леса. Я спрыгнула с его спины и ласково погладила его по страшной морде.
- Спасибо, - сказала я. Горлоф оскалил пасть в подобие улыбки. Я огляделась. Прямо в нескольких шагах от меня стоял деревянный домик, огороженный низеньким забором. Из отверстия в крыше валил дым. Спасший меня монстр взмыл вверх и вскоре исчез из поля зрения. Я поправила растрёпанные волосы и направилась прямиком к домику, не зная, кто меня ждет там, друг или враг.
ГЛАВА 4
Едва я открыла дверь, как услышала женский голос:
- Вот мы и опять увиделись, - произнесла она, - Заходи, Руд.
Женщина, находящаяся внутри, определенно знала меня. Очевидно, мы были раньше знакомы, и я даже бывала в этом доме, но я этого не помнила. Я переступила порог и оказалась в маленькой комнате, стены которой были завешены пучками сухих трав и холщевыми мешочками разной величины. В единственной комнате стоял стол, скамья. Посредине горел очаг, в кипящем котле кипело распространявшее крайне неприятный запах, варево. На скамье сидела пожилая женщина. Сложив руки на коленях, она внимательно смотрела на меня пронизывающим, мудрым взглядом.
- Здравствуйте, - произнесла я, останавливаясь перед ней и склонив голову в знак уважения перед её возрастом. Женщина улыбнулась и кивнула мне в ответ.
- Я знаю, что ты меня совсем не помнишь, - сказала она, указывая рукой на скамью рядом с собой. Я присела.
- Меня зовут Зендра, я предсказательница и знахарка. При прежнем вожде я часто бывала у вас в поселении. Теперь обо мне забыли, но я не жалуюсь. Все равно частенько прибегают крестьяне из деревень, работы у меня по-прежнему много, но я не об этом хотела с тобой поговорить, - она встала и достала из маленького мешочка на столе пузырек с белым порошком и протянула мне.
- Возьми, тебе это пригодится, если ты захочешь вернуть себе память.
Я кивнула и приняла пузырек. Он оказался на удивление очень тяжелым.
- Что это? - спросила я.