Решив сделать Эйрику приятное, я надела одно из подаренных им платьев, зеленое, как весенняя трава. Он заметил это и одобрительно улыбнулся.
Дагон говорил с Урбаном о предстоящей свадьбе, а Гуда склонилась ко мне и начала рассказывать, как вчера рассердился вождь на её просьбу о двойной свадьбе и напрочь отказал сестре.
- Твоя свадьба пройдет отдельно, Эйрика - отдельно, так он и сказал, - передала мне его слова Гуда.
- Может это и к лучшему, - попыталась утешить я подругу.
- В любом случае, ничего уже не изменить, - сказала она и внезапно улыбнулась.
- Ты что? - удивилась я.
- Да, просто вспомнила, как ты сегодня заставила попотеть моего бессмертного братца.
Она заставила меня рассказать Эйрику о случившемся. А когда я отказалась, сделала это сама, причем в таких красках, что я сидела, краснея за то, что впрочем, было правдой. Возможно, со стороны наш бой выглядел именно так, спорить не хотелось, поэтому я молча слушала её рассказ и ощущала на себе восхищенный взгляд Эйрика.
- Не думаю, что продержалась бы даже минуту против Дагона, если бы он бился в полную силу, - сказала я Эйрику, когда Гуда закончила свой рассказ.
- Возможно! - согласился он, - Но, поверь мне, даже минуту выстоять против брата - это нечто. Он лучший воин, которого я когда-либо видел. Десятки лет тренировок, множество битв закалили его, сделали лучшим из нас. Все-таки, он сын бога войны!
Подошла рабыня и подлила в мою чашу вина. Я пригубила его и посмотрела на Дагона. Он обнимал сидевшую у него на коленях рабыню, она улыбалась ему и что-то шептала на ухо.
- Где Дагон купил эту девушку? - спросила я у Эйрика.
- Мы уже плыли домой, когда остановились у небольшого торгового городка, - рассказал он, - Кстати, там я купил тебе это платье. Так вот, мы проходили мимо помоста, на котором шли торги и как раз продавали эту девушку. Дагон едва увидел её, как тотчас приказал купить за любые деньги. Давно я не видел, чтобы он так откровенно заинтересовался женщиной. Но, откровенно говоря, она очень красива, не так как ты, но все-таки хороша. На мой взгляд, правда, кожа у неё очень смуглая…
- Когда-то, помню, ты говорил, что я слишком худая, - пошутила я.
- Я был глупцом, - мягко улыбнулся он в ответ.
Я почувствовала, как его рука под столом нашла мою. Он нежно погладил мое запястье и переплел наши пальцы. Я хотела осторожно избавиться от этого плена, но передумала. Приятно было ощущать, что ты кому-то небезразлична, что кто-то хочет заботиться о тебе, прикасаться, пусть даже так, ласкать.
- Смотри, Урбан привез акробатов, - радостно крикнула Гуда. В центре зала появились двое молодых мужчин, одетых легко. Я уже видела представления акробатов у своего хозяина в доме у Стиса. Тогда мы с другими служанками подсматривали в дверной проем за тем, что вытворяли жилистые мальчишки, то вскакивали друг - другу на плечи, то ходили на руках, то поднимали невероятно тяжелые гири. Теперь я наблюдала все это в качестве госпожи, на равных с хозяевами этого дома, но почему-то представление от этого стало менее занимательным. В то время, как все присутствующие неотрывно следили за происходящим, я незаметно высвободила руку и вышла из-за стола. Эйрик вопросительно изогнув бровь, посмотрел на меня, я пожала плечами, мол, догадайся сам, почему я ухожу. Он, вероятно, что-то сообразив, кивнул в ответ и продолжил смотреть на акробатов. В это мгновение его лицо было похоже на лицо ребенка, я улыбнулась своему наблюдению и вышла.
Пройдя по коридору, свернула к своей комнате. Мимо прошмыгнула рабыня, поклонилась мне и поспешила в зал с блюдом в руках, на котором источало аромат жареное мясо. Я вошла в комнату и села на постель. Возвращаться в зал не хотелось. Не хотелось держать Эйрика за руку, не хотелось смотреть на Дагона и его прекрасную рабыню, не хотелось абсолютно ничего… Я сама удивлялась себе. За весь день такие резкие перепады настроения, совсем не свойственные моему характеру. Эта нелепая дуэль с Дагоном во дворе. Я понимала, что будь наш бой всерьез, он изрезал бы меня на мелкие кусочки. Я не понимала его, но больше всего я не понимала саму себя. Эту нелепую ревность, зародившуюся во мне, когда я увидела его с этой женщиной. Эту глупую боль сковавшую сердце. Неужели я его люблю? - промелькнуло в моей голове, - Это просто невозможно. Только не его…
В дверь неожиданно постучали. Вошла Гуда и присела рядом.
- Что произошло? - спросила она, - Рассказывай!
- Ничего, - солгала я.
- Ты такая бледная была весь вечер, - настаивала девушка, - Скажи мне все, я пойму. Это из-за Эйрика? У вас что-то не ладится?
Я вздохнула.
- Эйрик тут не при чем, - ответила я, - Дело во мне.
- Кажется, я догадываюсь, в чем проблема, - тихо сказала подруга, - Я не хотела в это верить, но похоже, что всё так и есть.
- Что? - я нахмурилась.
- Ты не любишь брата и не хочешь за него выходить, а как отказать ему не знаешь, потому что, он тебе все-таки нравится, и ты не хочешь его обидеть, не так ли?
Я не сдержалась и расплакалась. Гуда обняла меня за плечи.
- Ну, ну, не надо так, - проговорила она, - Извини, я ослепленная своей любовь к Урбану, так хотела видеть всех вокруг такими же счастливыми и влюбленными, как я сама, что не заметила, как заставила тебя страдать, навязывая брак с Эйриком.
Я вытерла глаза.
- Я и правда не люблю его, - призналась я, - Он мне нравится, но только как брат.
- Бедный Эйрик, - вздохнула Гуда, - Он влюблен в тебя по уши. Давай только пока не будем ему ничего говорить, может быть, все само собой уладится. И ты сможешь его полюбить? Теперь мне понятно, почему Дагон отказал мне в двойной свадьбе. Он намного лучше меня разбирается в человеческих чувствах, хотя это и не мудрено, прожив столько как он, и не такое начнешь понимать.
- Да, не говори ему пока, - сказала я.
- Эйрик послал меня узнать, почему ты так долго не возвращаешься.
- Скажи ему, что у меня обычное женское недомогание, и я хочу отдохнуть.
Гуда поцеловала меня в щеку.
- Хорошо.
- Спасибо, - я обняла её, - У меня еще никогда не было подруги такой, как ты.
Гуда улыбнулась.
- У меня вообще до тебя не было подруг!
Мы рассмеялись.
- А где, кстати, твой лекарь бродит? - спросила девушка, оглядевшись.
- Он опять в деревне ночует, - ответила я, - Там были тяжелый роды и он присматривает за молодой матерью.
- Ясно. - Гуда подошла к двери и вдруг обернулась, - Слушай, а перебирайся в мою комнату, там две кровати, будем жить вместе, пока я замуж не выйду, а потом комната тебе достанется. А то как-то жить со стариком вместе…не удобно что ли.
Я с удовольствием согласилась.
- Прямо сейчас и перебирайся, а я пойду скажу Эйрику, что тебе не здоровится. Ты же знаешь, где моя комната?
- Естественно, - кивнула я.
- Тогда иди туда, а я постараюсь быстренько освободится от гостей, и приду к тебе. Поболтаем, если ты не заснешь до моего прихода. А твои вещи рабы перенесут утром.
Она ушла. Я встала, собрала некоторые необходимые вещи и направилась к её комнате. Миновав зал, где продолжали веселиться гости, я прошла по широкому коридору. Там было темно, только у дверей в комнату Гуды горел факел. Услышав тихий женский голос, раздавшийся в темноте, я замерла на месте.
- Мой господин совсем не хочет, чтобы я развлекла его сегодня ночью, - услышала я мелодичный голосок.
- Я же сказал, нет, - узнала я с ужасом голос Дагона.
- Я не понимаю, как только мы приехали сюда, вы ещё ни разу не призвали меня в свою постель, - проговорила его рабыня, в том, что это был её голос, я не сомневалась ни минуты. Я вжалась в стену, боясь быть замеченной.
- Я чем-то прогневила вас? - продолжила рабыня.
- Нет, Сулан, - мягко произнес Дагон, - Просто сегодня у меня нет совсем никакого настроения. Уходи.
- Как пожелаете, - в голосе Сулан я расслышала явное разочарование. К моему счастью, девушка прошла не в мою сторону, столкнись мы с ней, я была бы явно обнаружена. Когда стихли шаги, я облегченно вздохнула и тут почувствовала, как кто-то взял меня за руку. Я попыталась вырваться, но тщетно. Рука, державшая меня, показалась мне до боли знакомой.
- Подслушиваешь? - спросил Дагон. В темноте я не увидела, как он подошел. Он двигался бесшумно, как тень. Отчего-то, мне стало страшно. Я судорожно сглотнула и вжалась в стену.
- Я не хотела, - прошептала я, - Я шла в комнату Гуды и услышала ваш разговор. Мне было неловко, и я надеялась, что вы не заметите меня.
- Напрасно, - он приблизился ко мне, и я почувствовала теплое дыхание на своей щеке. От него приятно пахло вином и чем-то ещё, тонкий, неуловимый звериный запах. Мои ноги как-то сами собой стали подкашиваться. Дыхание сбилось.
- Ты боишься? - спросил он тихо, сильные пальцы коснулись моей щеки. Он погладил мое лицо, прикоснулся к волосам. Я чувствовала его дыхание на своей коже.
- Нет.
- Лжешь, - он до боли сжал мою руку, я охнула, и он ослабил хватку.
- Извини, - внезапно проговорил он.
Мое сердце отчаянно билось в груди, как пойманная птица. Как мне хотелось, чтобы он поцеловал меня, как тогда, страстно, нежно… но я никогда бы не призналась ему в этом.
Дагон долго молчал, наконец, он отпустил мою руку.
- Можешь, не боятся, я не причиню тебе вреда, - сказал он тихо, - Я надеюсь, Эйрик будет с тобой счастлив.
Я кивнула в темноту, прекрасно зная, что он увидит.
- Ты сегодня утром была молодцом, - сказал он и ушел. Я не слышала его шагов, а скорее почувствовала, что его больше нет рядом. Сердце словно на миг остановилось, я бросилась в комнату Гуда и забралась с ногами на первую попавшуюся кровать, обхватила колени руками и второй раз за этот вечер заплакала.
ГЛАВА 8
Мальчишка бежал так, словно за ним гналась сама смерть. Я увидела его, выезжая за ворота, намереваясь проведать Алкея, который вот уже двое суток не возвращался из деревни. Почему-то на душе было неспокойно, и я решила поехать туда сама и узнать, какие дела задерживают лекаря, когда мне на встречу выскочил маленький взмыленный мальчик.
- Госпожа! Госпожа! - заорал он и буквально упал под ноги моему коню. Я едва успела натянуть поводья, чтобы жеребец не ударил ребенка.
- Ты с ума сошел! - прокричала я, спешиваясь, - Чуть не попал под копыта!
- Госпожа! Беда! - его голос сорвался на тонкий писк. Он с трудом переводил дыхание, судя по всему, пробежал он не мало.
- Что случилось? - спросила я.
- Отведите меня к королю, - попросил мальчик, - У нас беда, деревню захватили. Почти всех мужчин перебили…
- Кто? - я помогла ему встать. Обернувшись, увидела, как к нам спешит стража.
- Рунглаф и его люди! - мальчишка тяжело дышал, воздух вырывался из его легких со свистом. Подоспели стражники, один из них подхватил мальчика на руки и бросился к дому вождя. Я поспешила следом, ведя за собой коня. Имя Рунглафа я слышала впервые, за все то время, что я жила здесь оно ни разу не упоминалось, ни Гудой, ни Эйриком, ни кем-то другим.
Дагона мы нашли на тренировочном поле. Он следил за тренировками молодых воинов, совсем недавно примкнувших к нему. Увидев нас, он нахмурился. Мальчишку подвели к вождю, и он начал ему что-то сбивчиво объяснять. Из всей этой детской трескотни я поняла только одно, на деревню напали на рассвете люди какого-то Рунглафа, они перебили всех мужчин, оказавших сопротивление, а мальчику удалось убежать, чтобы просить помощи у вождя, так как он был ответственным за свои земли и за всех, кто ни них проживал.
- Отведите мальчика в дом и накормите, - приказал Дагон, когда ребенок закончил свой короткий рассказ о случившемся, - Найдите Эйрика, пусть собирает людей.
Он жестом отпустил караульных обратно на пост. Тренировки прекратились. Дагон увидел меня и подозвал жестом руки.
- Я надеюсь на ваше благоразумие, - тихо произнес он, - Будь добра, проследи, чтобы Гуда не полезла геройствовать в случае непредвиденного.
- А она может? - удивилась я наигранно, вполне уверенная в подруге.
- Так же, как и ты, - Дагон приблизился и хотел мне сказать что-то ещё, как вдруг перед нами появился Эйрик.
- Я уже знаю, - сказал он и обратился ко мне, - Руд, возвращайся в дом. Гуда знает, что предпринять в таком случае.
Я нехотя повиновалась. Оставив мужчин, я спустилась с холма к дому вождя и вошла в зал. Гуда сидела за столом, увидев меня, она поднялась и вышла мне на встречу.
- Мы давно враждуем с Рунглафом, - объяснила она, - Он живет на соседнем острове и часто совершает набеги на соседей. Человек, у которого нет ни малейшего понятия о чести и доблести. Холодный расчетливый зверь.
- Чем он так страшен Дагону? Он ведь бессмертен? Почему вы раньше не избавились от этого человека, если он причиняет столько неприятностей и предоставляет такую угрозу? - удивилась я.
- Дело в том, что Рунглаф - оборотень, - вздохнула Гуда. - Он не бессмертен, как Дагон, но живуч и его не так легко убить. К тому же он невероятно силен и прекрасно бьется на мечах. От этого он и наглеет сверх меры.
Девушка взяла меня за руку и повела за собой.
- Я хочу переодеться. В мужском костюме и с мечом в руке мне будет намного спокойнее, - объяснила она, - Нам здесь ничто не грозит, Рунглаф никогда не нападет на поселение Дагона, потому что боится его, но все-таки, лучше перестраховаться.
- Дагон предупредил меня, чтобы я присмотрела за тобой, - сказала я, когда мы оказались в нашей комнате. Я смотрела, как Гуда натягивает штаны и пристегивает к поясу перевязь с мечом.
- Не переживай, Руд, - улыбнулась она, - У меня скоро свадьба, я не собираюсь напрасно рисковать собой! Мне сейчас, как никогда, хочется жить!
- Рада это слышать, - произнесла я.
Когда мы вошли в зал, нас поджидал Эйрик. Ласково обняв, он прижал меня к своей широкой груди.
- Мы сейчас выезжаем, - сказал он, - Пришла пора приструнить этого нахала.
Гуда одобрительно кивнула.
- С вами остаются несколько воинов с Эйноном во главе, но я думаю, что Рунглаф не посмеет сюда сунуться. А мы поедем в деревню.
- Береги себя, - сказала я Эйрику.
- Обещаю, - он быстро поцеловал меня в губы и вышел.
- Что будем делать? - спросила я у подруги.
- Думаю надо выставить дозорных у тропы, на всякий случай, - произнесла Гуда, - Вряд ли этот волк сунется сюда, тем более через море, но осторожность ещё ни кому не вредила.
Я была согласна с ней.
Гуда оказалась достойна своих братьев. Она организовала оборону продуманно, не смотря на то, что была уверена в безопасности поселения, она заставила вооружится всех мужчин, а женщин и детей спрятали в погребе, замаскированном под песчаный холм. Туда же отправили и мать Эйрика и рабыню Дагона. Посреди двора разложили огромный костер, на случай, если надо будет дать сигнал бедствия. Все это было проделано с поразительной организованностью и быстротой. Когда все приготовления были закончены, мы с ней поднялись на смотровую башню у ворот. Темнота опустилась на землю за считанные минуты, и мы увидели вдали, в той стороне, где находилась деревня, зарево пожара. Я молила богов, чтобы старик-лекарь уцелел. За время, проведенное вместе, я настолько привыкла к нему, что он стал мне, как родной.
Внезапно один из воинов, находившихся радом с нами, показал рукой на лес, подступающий к воротам.
- Что это? - ужаснулась я, увидев, как тени деревьев стали удлинятся и остановились у самых ворот. Огонь, горевший в лампах вдоль ограды, резко взметнулся вверх и разгорелся с новой силой, словно туда подлили масла. Мрачное предчувствие охватило меня.
- Это Рунглаф, - произнесла Гуда тихо, - не думала, что он сунется сюда.
Я смотрела в темноту и видела, как оттуда выходят тени. Их было очень много. Когда они попали на освещенную перед воротами дорогу, я увидела огромного воина, сидевшего верхом на странного вида существе. Это было огромное нечто с большой чешуйчатой головой и когтистыми лапами, вместо копыт. Чудовище размахивало толстым хвостом, усеянным шипами и злобно рычало. Всадник был ему под стать. Скорее великан, чем человек, с квадратной фигурой, облаченной в латы и устрашающего вида шлеме с ветвистыми рогами. В руках оборотень держал тяжелый двуручный меч. За всадником выходили люди. Как один они появлялись из тьмы, безмолвные тени, темные фигуры в доспехах.
- Зажигайте костер, - закричала с башни Гуда. Она бросилась вниз, а я стояла и смотрела, как из толпы за воротами вышли несколько человек. В руках они несли тяжеленое бревно. Таран, - догадалась я. За моей спиной вспыхнул огонь. Костер взметнулся вверх. Скоро наши воины, находящиеся в деревне, заметят его и поспешат на помощь, но вряд ли они успеют.
Я спустилась вниз, когда мощный удар заставил ворота вздрогнуть.
- Скоро они будут здесь, - сказала мне Гуда, - Нам не выстоять, их слишком много. В доме мы забаррикадироваться не сможем, они просто подожгут его в этом случае. Остается только одно… - Гуда посмотрела на меня и вытащила из ножен меч, - Мы будем драться и молить богов, чтобы Дагон и Эйрик подоспели вовремя.
Тут Гуда отшвырнула меня в сторону. Через мгновение место, где мы стояли, оказалось утыкано градом горящих стрел. Несколько домов с соломенными крышами занялись огнём.
- Они увидели сигнальный огонь и поняли, что скрываться больше нет смысла, - закричала Гуда, - Теперь они постараются быстрее покончить с нами, потому что знают, что скоро подойдет помощь.
Ворота еще держались. Те воины, которых оставил нам Дагон, уже стояли рядом с нами, обнажив мечи, готовые принять бой и умереть. Я видела эту решимость в их глазах. Дома разгорались, стало светло как днем. К нам присоединились мужчины-рабы. Гуда вооружила и их, хотя толку с носильщиков и слуг было мало. Я неотрывно смотрела на ворота, которые должны были вот-вот рухнуть, пропуская врага. Время тянулось медленно.
- Если меня убьют, - прошептала Гуда, склонившись ко мне, - Беги вниз к кораблям. Там ты сможешь укрыться.
- Без тебя не побегу, - ответила я, упрямо качнув головой.
В этот момент послышался страшный грохот и ворота рухнули вниз. В тот же миг во двор хлынула вооруженная толпа со страшным всадником во главе. Мне стало как-то не по себе, но я заставила себя выхватить меч и бросится вперед. Рядом бежала Гуда. Высоко подняв меч, она с яростным криком ворвалась в толпу врагов и исчезла в ней. Все происходило, как во сне. Я отбивала удары, наносила их сама и уворачивалась. Сперва у меня получалось, но силы были неравны, и вскоре я почувствовала, что выдыхаюсь. Наконец, кто-то зацепил меня мечом. В левом боку отдалось адской болью, я упала на колени и едва успела откатиться от нацеленного на меня топора. В лицо ударили чьим-то ботинком, я застонала и поняла, что подняться больше не смогу, но к своему удивлению, все-таки встала, опираясь на меч. Из толпы ко мне метнулась Гуда. Все её лицо и одежда были залиты кровью. Она подхватила меня и выволокла из самой гущи сражения.
- Это конец, - просипела она. - Их слишком много.