– Подожди… Я, кажется, уже видел этот Шар… Воспоминания смазанные, как плохо запомнившийся сон… Я бежал в какой-то карьер, громко щёлкая каблуками и всё боясь, что в такой обуви сорвусь и полечу вниз, и что это будет неприлично… А внизу лежал Шар. Этот самый, или точно такой же… Я был уверен, что он выполнит любое желание. Любое-любое… Я бежал к нему и кричал во весь голос, чтобы он услышал меня… Кричал, и голос отражался откуда-то и возвращался ко мне моими же словами: "Счастье для всех!.. Даром!.. Сколько угодно счастья!.. Все собирайтесь сюда!.. Хватит всем!.. Никто не уйдёт обиженный!.. Даром!.. Счастье! Даром!.." Я бежал к Шару, а потом что-то подняло меня в воздух, скрутило… Было очень больно, но я понимал, что это надо стерпеть. Ведь чтобы всем стало хорошо – кому-то должно стать очень плохо. Так пусть одному, пусть мне… Как ещё раньше, в одном очень счастливом городе, где я видел, как все жители живут счастливо и радостно лишь оттого, что мне в моём подвале плохо и неуютно… А потом я увидел, как с моей ноги сорвался башмак, и почему-то полетел не вниз, а вверх, в пыльное небо… И тогда меня скрутило так, что я всё забыл от боли… И очнулся уже в Арканаре… А всё это вспоминал, как сон. Выходит – не сон, а, Странник?
– Не сон… Тогда тебя звали Артур Барбридж… Это и было под Хармонтом… Значит – не показалось… Но я и не думал, что в Омеласе – это тоже ты… Может – и малыш Тробо – твоя жизнь, одна из многих?
– Это когда злой колдун развалил норку, и пришлось скитаться по свету, ища справедливости? Кажется, я читал когда-то такую сказку…
– Уно, Уно… Сколько же сюрпризов в тебе, малыш… – совсем как Румата сказал Странник. Он казался настолько удивлённым, что совершенно позабыл про Шар.
Прошло какое-то мгновение, и вдруг Уно вновь вскочил. Громко и звонко, напористо и торжественно выкрикнул:
– Я понял! Вы просто боитесь взять ответственность на себя! Каждый ищет бессмертия, счастья, полноты жизни, но хочет в случае неудачи иметь того, на кого можно сказать, что это он виноват. Ну что же – должен найтись кто-то, кто возьмёт ответственность на себя!
Уно отвернулся от камер Загорского и, взглянув на Странника, сказал:
– Извини, может, это не по правилам, но я это сделаю!
И с этими словами он положил руку на золотой Шар. Повернулся к камерам.
– Если Вы ищете, кого потом можно обвинить – знайте: меня! Я беру на себя ответственность этого решения, ведь я знаю, чувствую, что в душе каждый из вас стремится к счастью. Так пусть оно будет – для каждого! Для всех! Навсегда!
Странно колыхнулось Пространство, и из ниоткуда полилась тонкая, хрупкая мелодия, дарующая Свет…
* * *
В Союз Странников входили две новые планеты. Входили не младшими, но равными среди равных. И Слова говорил тот, кто первый посмотрел на Странников по-человечески. И среди сияния и Музыки Мироздания, немного смущаясь, Уно произнёс:
– Приветствую. С возвращением в мир живых!
Записи привёл в читабельный вид Владимир Талалаев,
бывший Прогрессор князь Артагорт дол-Эндорский,
ныне – Странник Дороги.
Старинная легенда
Борис Немировский
…Продвигаясь очень медленно. И неудивительно – ведь в этом сумасшедшем переплетении ветвей, корней и листьев даже пешком можно было идти, лишь прорубая себе дорогу топором. А что уж говорить о рыцаре в полном вооружении, при всех доспехах и на боевом коне…
– Господи, когда это всё кончится?! – безнадёжно простонал сэр Родерик. Из-под шлема стон прозвучал глухо и неестественно.
– Эй, сударь! – окликнул его Фальк, беззаботно трусивший на своей лошадке сзади по широкой тропе-просеке, оставляемой господином, – Сударь! Осмелюсь заметить, что негоже герою жаловаться. Вам подобает сейчас ободрить упавшего духом спутника уверенным голосом, подобным звуку боевой трубы…
– Это обязятельно?! – жалобно спросил рыцарь. – Ой! – ветка хлестнула его по забралу.
– Во всяком случае, хозяин, – кивнул Фальк, достав из кармана яблоко, – раз уж угораздило вашу милость попасть в легенду, то извольте соответствовать.
– Ох, ну ладно… Крепись, друг мой! – продолжал сэр Родерик неестественно бодрым тоном…
… – Крепись, друг мой! – вскричал рыцарь голосом, подобным звуку боевой трубы, – Не вечно тянуться мрачной чащобе! Нам судьбою суждено одолеть сей лес! – и он твёрдой рукой, закованной в боевую перчатку, поддержал готового упасть от усталости слугу…
– Теперь правильно? – робко спросил сэр Родерик.
– Шипящих многовато, – назидательно заметил Фальк. – Шипяшие портят образ, они больше подходят злодеям и другим отрицательным персонажам. И кстати, не могли бы вы отпустить мою руку? Вы-то, надеюсь, понимаете, что я не упаду? – Движением плеча слуга стряхнул с себя боевую перчатку. Рука рыцаря безвольно качнулась, стукнувшись о щит. Загремело. Словно в ответ, справа послышался треск ломаемых деревьев и жуткий рёв…
…На поляне появилось ужасное чудовище. Ростом оно было с трёх коней, поставленных один на другого, лапы его оканчивались страшными когтями, а из ноздрей валил дым. Чудовище открыло жуткую, полную огромных зубов, пасть и заревело, оглушая:
– Кто посмел тревожить меня?!!
… – Потише, пожалуйста, – поморщился Фальк. Чудище замолчало. Фальк с хрустом откусил половину яблока:
– Ты кто такое?
– Я? – удивилось чудовище, – Я страж замка. Стою в карауле у главных ворот, а что?
– Это я хочу спросить "что!", – разозлился Фальк, – Позволь-ка поинтересоваться, что ты делаешь здесь, посреди леса, где тебе быть не положено?
– Я услышало грохот железа и решило, что мой выход… И пошло на поляну.
– Какую поляну, ты, зелёное… – Фальк замялся, поскольку не знал, как произнести "идиот" в среднем роде, – …чучело ты зелёное! – нашёлся наконец он, – Здесь вообще не должно быть никакой поляны!
– Но ведь есть, шеф… – пыталось защищаться чудовище.
– Да это же ты само её вытоптало! Согласно легенде, в этом лесу у моего рыцаря должен был быть бой с разбойниками, а с тобою – у ворот!
– Ну-у… Тогда я пойду обратно. Деритесь тут со своими разбойниками, – обиженно пробурчало чудовище, поворачиваясь.
– Да ты не огорчайся, – успокоил его Фальк, ловко уклоняясь от хвоста, – мой рыцарь к воротам направляется, так что тебя не минует. Он же за принцессой. Как она, кстати?
– Ничего, – через плечо бросило чудовище, – последнюю посуду в замке добивает. Одни золотые тарелки остались, да и те все погнуты… А вы её спасёте, правда?
– Ну ясное дело! Ты посмотри, какой у меня рыцарь! Герой! Воин! Он её в два счёта выручит.
– Хорошо бы, – шумно вздохнуло чудовище, заискивающе глядя на замершего в седле сэра Родерика. – Нам с хозяином такие жильцы ни к чему. Я-то ещё туда-сюда, я в караулке спрячусь, а вот господин мой…
– А что господин? – пролепетал сэр Родерик, которому при мысли о властителе этого монстра стало ещё хуже.
– Хреново, – призналось чудовище. – Он у меня злодей древний, можно сказать – старенький уже. Здоровье у него не то – с такой принцессой х… характерной совладать. Ему до пенсии-то всего полторы сотни лет осталось, рукой подать… Спасёте, а?
– С-спасу, – неуверенно пробормотал сэр Родерик, не уточняя, кого именно.
– Вот и славно, – обрадовалось чудовище. – Совет вам да любовь!
– Чего? – встрепенулся рыцарь, но тут же поник, вспомнив, что сам просил у короля руку его дочери, как плату за спасение. "– Родерик, ты безнадёжный кретин," – уныло подумал он. Хотя вообще-то, был ещё разговор насчёт полцарства впридачу…
…Страшилище, испуганное грозным видом Героя, позорно бежало в своё логово, а сэр рыцарь, протрубив победно в верный старинный рог, орлиным взором поглядел на перетрусившего оруженосца…
… – Ну вот, – бурчал раздосадованный Фальк, – Тут, понимаешь, из шкуры вон лезешь, а вот такое приползёт, хобот напополам, и всю легенду испортит. Ну где я теперь разбойников-то достану, из тридевятого царства, что ли? Вот же ж, хобот напополам…
– Какие такие разбойники? – осторожно поинтересовался сэр Родерик.
– А такие-такие, – передразнил Фальк, – Здешние, вот какие! С которыми ваша милость в лесу сражаться должна была, понятно?
– П-понятно, – поперхнулся сэр Родерик. – И что, много их будет?
– Да нет, десятка три-четыре. Сколько собрал, уж не обессудьте…
– Что-о?! И я должен один биться против полусотни бандюг?! Они же меня ударить могут!!! Или, чего доброго… – голос рыцаря внезапно сел, – …и порезать где-нибудь! Ну удружил, спасибо!
– Погодите спасибо-то говорить, – отозвался рассеянно Фальк, – не будет вам разбойников. Разбежались, поди, от такой страхолюдины-то, кто куда…
– Вот хорошо! – обрадованно воскликнул рыцарь, но тут же поправился: – То есть, как жаль, я хотел сказать… Ну ничего, не грусти, Фальк. Может, оно и к лучшему. Нам ведь ещё к замку сквозь лес прорубаться… Хотя погоди-ка. Чудовище сослужило нам неплохую службу. Мы можем отправиться по его следам – оно всё расчистило.
– Ну уж нет! – взорвался слуга. – Если вы герой, то извольте сквозь лес прорубаться, как положено! А то ищете, где полегче, понимаешь!..
– Ладно, ладно, – поспешно согласился сэр Родерик, снова достав из ножен длинный меч.
…Усталые и измученные, выехали путники на опушку заколдованного леса. Перед ними, на излучине реки, зловеще белея на фоне закатного солнца, возвышался Чёрный замок. Огромные башни его наводили ужас и пар поднимался от чародейской реки…
"Сколько зла причинил ты миру, сидя здесь на своём чёрном троне, – подумал сэр рыцарь, – Однако последнее твоё преступление переполнило чашу терпения. Я пришёл, чтобы покарать тебя, колдун, и разрушить до основания это уродливое место…"
… – Эх, красиво-то как! – вздохнул сэр Родерик, любуясь прекрасными башнями и серебрящейся гладью реки, – Вот бы здесь жить!
– А вы, ваша милость, чародея убейте, принцессу освободите, а замок с землёй сровняйте, да и живите в нём в своё удовольствие, – посоветовал Фальк. – Во-он, видите – свет горит? – он указал на самую правую башню. Там и вправду светилось окошко.
– Ну, вижу.
– Там ваша суженая и томится, бедолага…
Окошко открылось так резко, что вниз посыпалось выбитое стекло. Послышался визг. На таком расстоянии можно было лишь различить пару слов:
– Ублюдок… сам давись… лысый… твою!!!
Очарование вечера было бесповоротно нарушено.
– Э-эх! – вздохнул Фальк. – И тут не по правилам. Ну что, поехали, что ли?
…В молчании подскакали путники к воротам. Сэр Родерик трижды протрубил вызов и створки медленно открылись. Опустился, скрипя, мост, и навстречу рыцарю выполз Страж ворот…
… – А-а, здравствуйте, ваша милость! – радушно пробасило чудовище, – Милости просим! – и оно весело хохотнуло: – Каламбурчик.
– Это… привет! – запнувшись, ответил сэр Родерик. Фальк хмыкнул и рыцарь умолк, мучительно подыскивая приличествующие случаю слова. Чудовище пришло на помощь:
– За принцессой, что ли?
– Н-ну… в общем, да. Как она тут, ничего? – нелепо спросил рыцарь. Монстр захохотал, раскрыв устрашающую пасть:
– Да уж ничего! Небось сами слышали сейчас, а?
– Слышали, – признался рыцарь. – Чего это она?
– Повара ругала. Она, видите ли, мясного на ночь не лопает, ей молочное подавай.
– Да-а, – неопределённо протянул сэр рыцарь, у которого от напряжения разболелась голова, – Так я, это… к ней того… поеду, или как?
– Поезжайте, конечно, – кивнуло чудовище, намереваясь посторониться, – Мы вас тут уже заждались…
– То есть как это "поезжайте"?! – встрепенулся молчавший до сих пор Фальк, – а биться кто будет?! Ты же, – обратился он к чудовищу, – само хотело биться, а теперь что? Это легенда или нет, в конце-то концов?!
– Да я это… вообще-то не против, – чудовище смущённо поглядело на рыцаря.
– Нет! – энергично воскликнул сэр Родерик. – Нет и ещё раз нет! Ты извини, конечно, – обратился он к чудовищу, – но мне же ещё принцессу освобождать, само понимаешь… Ты не подумай, я не боюсь, но… Мне силы нужны, да и тебя жаль – ты мне сразу понравилось, а я страшен в гневе – ещё зашибу ненароком…
– А что же делать? – спросило чудовище. Оно явно испугалось, но старалось держать себя в лапах.
– Э-э… Придумал! – воскликнул рыцарь. Его осенило. – Слушай, а ты нырни сейчас с моста в ров, как будто я тебя убил, проплыви подальше и вылезай. А я поеду.
– Ага! – обрадовалось чудовище и без лишних слов нырнуло…
…Благородный рыцарь ещё немного постоял, глядя на воду, поглотившую поверженного им Стража, потом вложил в ножны свой верный меч и медленно въехал под арку…
– Куда теперь? – спросил сэр Родерик, когда они, спешившись, вошли в замок.
– Куда, куда? Известно куда – в темницу, принцессу освобождать, – ответил ворчливо Фальк. – Пошли!
…Коридоры тянулись бесконечно, всё выше и выше… И чем ближе подходили они к покоям, в которых томилась заточённая королевна, тем слышнее были ужасные крики, доносившиеся оттуда…
… – Да что же это такое? – недоумённо бормотал на ходу Фальк, – пытают её там, что ли? Вроде не было такого в легенде… А-а, всё тут наперекосяк!
– Слушай, может – не надо, а? – отчаянно зашептал сэр Родерик перед самой дверью.
– Как это – не надо?! – злобно прошипел в ответ Фальк, – А принцессу-то кто освободит, папа римский?
– А что, – загорелся сэр Родерик, – может, поехать к нему да попросить? Он же этот… святой, ему бы сподручнее…
– И полцарства прикарманить – тоже сподручнее, да?
– Да ты погоди… Я же не отказываюсь. Только вот… Ты послушай – крики-то вроде как мужские. Может, она и не тут вовсе.
– Тут, тут, – успокоил Фальк и решительно подтолкнул оробевшего рыцаря к дверям. – Давай!
…Страшная картина предстала взору Героя. Мрачная комната с клеткой в углу, в которой кто-то скорчился – невозможно было разглядеть в сумерках. Посреди комнаты на возвышении стоял абсолютно чёрный трон, а на нём с хлыстом в руке…
– Ну, наконец-то пожаловал! – принцесса бросила хлыст и, легко соскочив с трона, побежала навстречу сэру Родерику. – Насилу дождалась! Чего только не перетерпела! Здешний повар – повешу его, как только свадьбу сыграем. Совсем готовить не умеет!
– Свадьбу? – ошеломлённо пробормотал сэр Родерик, но заметил испепеляющий взгляд принцессы, – А, ну да, свадьбу. Я это…
– Ну то-то же, – рявкнула принцесса, – а не то смотри у меня – живо в клетке рядом с этим окажешься.
– Не злите её, ваша милость, – шепнул Фальк, – Лучше спросите, где колдун?
– Да, – спохватился рыцарь, – а где, собственно, колдун?
– Здесь я, – послышался из клетки слабый голос, – Ох, выпустите меня, люди добрые! Сил нет…
– Ладно уж, выходи, – принцесса подошла и открыла дверцу. Из клетки, пошатываясь, вылез высокий человек в чёрном плаще. – Должен же он тебя убить!
– Убить? – переспросил сэр Родерик.
– Ну да, его убить, а на принцессе жениться, – подсказал сзади Фальк, – Так по леген…
– Да идите вы все со своей легендой! – не выдержал наконец сэр Родерик. – Не хочу я никого убивать, не хочу я на этой… даме жениться и пол-царства не хочу! И вообще, он, – ткнул рыцарь пальцем в колдуна, – он меня убил, понятно?! Ну могу я погибнуть или нет?!
– Нет! – воскликнул Фальк, – Это не по правилам! А кто на принцессе женится?
– Да брось ты его, – цинично ухмыльнулась та, – я за колдуна тогда выйду…
– Не-е-ет!!! – отчаянно завопил колдун. Он подскочил к сэру Родерику и ухватил его за рукав: – Эй, ты меня убил, понял?!
– Нет, ты меня, понял?!
– Нет, ты…
– Заткнитесь оба, – гаркнула принцесса. – Вы мне оба не нужны. Дайте-ка поразмыслить… – она на минуту задумалась, но тут же вскочила и схватила за шиворот Фалька:
– Всё сходится. Ты, – она ткнула пальцем в колдуна, – убил того, а этот, – она встряхнула ошеломлённого слугу, – укокошил тебя. За него я и пойду. Это так романтично – выйти за оруженосца!
– Но это… – попытался было трепыхаться Фальк.
– По правилам!!! – в один голос заорали колдун и рыцарь.
…И жили они вместе долго и счастливо, и умерли в один день…
– Бедняга, – заметил сэр Родерик, когда отзвучала поминальная молитва, – умереть таким молодым!
– Представляю, каково сейчас принцессе, – вздохнуло чудовище, – ведь и года не прошло…
Колдун вздрогнул:
– Не надо об ужасах на ночь, – попросил он, непонятно кого имея в виду, – пойдём-ка лучше выпьем!
Кофе с дождём
Андрей Новосёлов
Сегодня великолепный дождь. Прямо скажем, гроза. В такую погоду приятно спать. Или пить кофе, вот как я сейчас. Я стою за высоким столиком в кофейне, и передо мной – солидных размеров чашка с горячим кофе. Не везде его варят хорошо, но в этой кофейне он просто отменный. Я гляжу в окно и время от времени отпиваю маленький глоток. Не спеша, чтобы хватило надолго, потому что когда кофе закончится, придётся брать вторую чашку, а после второй чашки кофе меня всегда клонит в сон. Конечно, можно выйти на улицу и отправиться по делам – и весьма неотложным, кстати – но сидя в тёплой уютной кофейне, когда на улице идёт дождь, пусть даже и такой замечательный, просто противно думать о делах. Кроме того, прямо перед выходом со сломанного карниза хлещет струя воды, и в очень удачном месте, где зонтик ещё не откроешь, не зацепившись за дверь.
За запотевшим по краям окном виден дом напротив – улочка совсем узкая, две машины ещё разъедутся, но три – уже нет. На подоконнике за окном одной из квартир сидит кошка и, наверное, смотрит на меня. Кошке дождь глубоко противен – где это видано, чтобы столько воды текло с неба? "Запишите предложение – сидит кошка на окошке…" – "А у нас кошки не сидят на окошке, это громадные звери, и полосатые, как радуга!" Это из какого-то рассказа, не помню уже ни названия, ни автора. Рассказ о параллельных мирах. Или о Гранях Кристалла, как любят говорить некоторые мои знакомые. Или об Отражениях, как любят говорить другие некоторые.
А вот справа от меня – целых три кошки. Вернее, кота. Мастерский рисунок шариковой ручкой на стене. Коты явно не глупы – сидя в подворотне, соображают "на троих" большую джезву кофе. И рядом, уже другой ручкой – надпись: "Ка-а-ак я обожжаю этих к-к-котов!" Автор надписи тоже не дурак – этих котов я тоже обожаю.
По мокрой улочке, вздымая тучу водяной пыли, шумно проносится легковой автомобиль. Звук очень напоминает имперский истребитель из "Звёздных войн" Лукаса. Ка-а-ак я обожжаю этого Лукаса… Интересно, что в сухую погоду автомобили так не звучат. А сейчас снова тихо, только издалека шумят машины на широком шоссе. От этого звука ещё уютнее, и кофе ещё больше половины чашки…