Когда они прибыли домой, Дерек на руках отнес парня в его комнату, заботливо подоткнул одеяло и спустился в кухню, где магичка, уже в человеческом облике, вовсю восполняла затраты энергии - то есть, наполнив большую деревянную миску всякой снедью, с аппетитом ужинала.
- Надо доложиться Белым, - укорил ее Дерек, садясь рядом. Отломил себе кусок хлеба.
- Подождут… - с набитым ртом ответила Тео, блаженно хрустя малосольным огурчиком. - Я если не поем, усохну. Быть драконом так тяжело… А Гринер то какую шутку отмочил. Белый… Ха! У него характер не тот!
Дерек, понимая, что этот разговор Тео завела исключительно затем, чтобы он рассказал ей то, что она итак знает, все же не поленился, и кинул ответную реплику:
- Ты же знаешь сама, характер тут ни при чем, и личные пристрастия тоже. Магия сама решает, как проявиться в человеке.
- И что, ты так вот запросто отдашь его учиться Белым?
- Если он пойдет против Цвета - ему же хуже будет. Представляешь себе не способного врать Серого? Бессильного Черного? Или Серого, который… а, что я объясняю, не получится у него, и все. Не говоря уж о том, какой скандал они устроят.
Тео покачала кубком с вином в воздухе. Поскольку защиту от отравления она не убирала, то была трезва, как стеклышко.
- Вот и говори, что на мне никакого проклятия нету. Пятый ученик - и уходит к Белым. И когда - через полгода после того, как я его взяла! Это ли не гадость вселенского масштаба? Я уж и не знаю, может, Сила мне таким образом намекает, что учеников вообще брать не следует…
- Ну, знак то был…
- И еще какой, - горько усмехнулась Тео. - В виде руны Хех. Ладно, он не сразу уйдет, да и потом видеться будем. А, может, через пару годочков Гринер будет мне задания давать, руководить, наставлять и командовать… Вот я посмеюсь.
- Кстати, насчет заданий… Я связался с Белыми, пока летели…
- Подхалим.
- … и они сказали, что в районе реки Чернавка какие-то плешивые собаки появились, размером с молодого бычка. Может, слетаем, отвлечемся? Монстров поубиваем…
Тео осмотрела себя - грязная, помятая одежда, сбитые сапоги, горная пыль под ногтями… Улыбнулась.
- В самый раз для боя. Где мой меч?
Глава двенадцатая,
в которой происходит много чего, но что - мы читателю не расскажем, чтобы не лишать его удовольствия от прочтения
- Гринни, Гринни, просыпайся, петушок пропел давно! - раздался голос наставницы у Гринера над ухом, вырвав его из блаженного сна, где ровным счетом ничего не происходило.
- А что… - не совсем внятно пробурчал он, разлепляя один глаз.
- Сегодня свадьба, все приготовления ты проспал, - щебетала Тео, распахивая створки окна, - и, поскольку ты дрых без задних ног, я взялась сама за подбор твоей одежды. Просыпайся, глянь, какая красота!
- Я не пойду, - вяло дернул ногой Гринер, когда Тео потянула его за носок.
- Чушь! Пойдешь, конечно, Дориан тебя пригласил, очень хочет видеть.
- Я не люблю… церемонии.
- Ну тогда просто встань, послушно похвали мой вкус - шикарная куртка, между прочим, мерку я сняла, пока ты спал, и не красней. Или встань хотя бы для того, чтобы познакомиться с моим учителем, - скороговоркой проговорила Тео и, скрипнув дверью, вышла из гринеровой комнаты.
Юноша еще немного повалялся, решая - вставать или не вставать, но любопытство взяло верх. Он выполз из кровати, делая это медленно скорее из внутреннего противоречия, чем от настоящей усталости - чувствовал он себя отлично и был бодр, как человек, проспавший больше суток подряд, - и, натянув разложенный рядом на стуле праздничный костюм, пошел в кухню. Он справедливо полагал, что все (кто бы там ни был) уже там.
Тео, напевая что-то себе под нос, жарила яичницу на огромной сковородке, в камине, подвешенный над огнем, шипел чайник, а на столе издавали вкусный запах горячие хлебцы с маслом и пирог с яблоками. Первый раз за все свое житье у Тео Гринер видел, чтобы она так хлопотала, готовя завтрак. Обычно она перекусывала бутербродами, да и ее ученик со временем привык так же начинать свое утро - а тут… За столом сидел молодой парень, лет двадцати, худощавый, с нескладными руками и ногами. На его длинном лице самыми примечательными были глаза - веселые, озорные и чуть прищуренные.
- Здрасте, - не слишком вежливо буркнул Гринер, сел за стол и надкусил хлебец.
- И тебе привет, - отозвался незнакомый парень, подмигнув.
- Мне обещали учителя Тео показать… - Гринер покосился на парня, который медленно прихлебывал чай из кружки с таким видом, будто он тут оказался совершенно случайно.
Тот лишь пожал плечами и снова подмигнул. Тео уронила яйцо, ругнулась, и когда Гринер посмотрел на нее, привлеченный шумом, ткнула пальцем в сторону парня.
- Так вот же он.
Гринер не удивился.
- Я думал, вы будете постарше.
- А я могу и постарше, - снова подмигнул парень, - могу и так. Как тебе больше понравится?
- Так, как взаправду есть, - проворчал Гринер.
Тео и странный парень рассеялись, и тот сказал:
- Ну, если б так, как есть на самом деле, мне полагалось бы находиться тут в виде кучки костей… Но, если тебя смущает мой молодой облик…
Лицо его потекло, словно подернулось рябью - и через несколько секунд перед Гринером уже сидел старец с благообразной седой бородищей, почтенно согбенный, с пергаментной кожей на руках - и абсолютно не изменившимися глазами.
- Так сколько же вам лет? - из вежливости спросил Гринер. Честно говоря, ему и правда комфортнее было, когда учитель его учителя выглядел… ну, впечатляюще древним. Он и так уже подозревал, что Тео выглядит лет на пятьдесят моложе, чем есть на самом деле, и обилие молодежи со взглядом стариков его выбивало из колеи. Впрочем, как и стариков с молодыми глазами.
- Около трехсот, да, Ольсен? - уточнила Тео, подсаживаясь. Она поставила сковородку на стол. В ней шкворчала яичница с ветчиной, разделенная на три равные части.
- Около, - не стал спорить маг и, ткнув вилкой в один из кусков, быстро, чтоб не закапать маслом стол, перекинул его себе на тарелку. В коридоре, ведущем на кухню, послышался лязг металла.
- Ольсен из тех магов, - сказала Тео, - которые участвовали в строительстве крупных городов Вердленда. Если ты заметил, Гринни, во многих из них есть водопровод, канализация, отопление…
- Да что все обо мне, расскажи лучше о себе, юноша, - еще раз подмигнул маг Ольсен. Гринеру показалось, что такое подмигивание что-то значит, раз уж повторяется с завидной периодичностью. Но что? Кто знает…
- Я самый обычный, - ответил Гринер, наливая себе и Тео чаю. Та благодарно кивнула и показала ему на сковородку, ешь, мол. В приоткрытую дверь кухни просунулся шлем от рыцарских доспехов, и загробный голос провозгласил:
- Набиваете пищей тленную плоть, прощелыги!
Гринер не обратил на это ни малейшего внимания - к ходящим и говорящим доспехам он привык еще в первый месяц своего житья в доме Тео. Он знал, что доспехи ходят не сами по себе - внутри живет дух старого вояки, который любит попугать гостей и рассказать пару-другую страшных историй.
- Арчибальдо Риниал Гросейрен, убери свой нетленный дух куда подальше, не порти нам пищеварение, а не то продам арахандским магам на опыты, - пригрозила Тео, и доспехи спрятались обратно в коридор.
Гринер нашел мысль, которую собирался озвучить еще когда маг Ольсен преобразился в старца:
- Так вас зовут Ольсен… Я почему-то подумал, что Меррилен. Ну, тот самый.
Старик захохотал.
- Нет, Меррилен не я, что ты… Меррилен сидит по другую руку от тебя.
Гринер во все глаза уставился на Тео, надеясь, что ее эксцентричный учитель пошутил.
- Правда же, - с нажимом спросила Тео, ковыряя вилкой желток, - что этот костюм сидит на Гринере отлично?
- Да ладно, чего ты стесняешься… покажи мальчику, - настаивал маг.
- А пуговицы, - еще сильнее давя вилкой еду, продолжила Тео, - я выбирала отдельно, у лучшего мастера Тэниела…
- Ну, покажи!
Гринер приготовился. Хотя, сказать по правде, он такого не ожидал… Даже зная, что Тео может менять свой облик, как ей вздумается, представить, что участник (а то и устроитель) многих очень значимых для страны событий, легендарный маг, единственный, кто показывался людям - это его наставница было трудно.
- Ладно, - сдалась Тео. Черты ее лица потекли, как и у Ольсена перед этим, и взгляду Гринера предстал второй старик - тоже с бородой, не такой окладистой, как у Ольсена, но куда длиннее, пронзительными синими глазами, в синем же балахоне. Он почесал крючковатый нос и усмехнулся в усы.
И тут Гринер сказал фразу, удивившую его самого:
- А я вас знаю…
- Что? - удивился маг Меррилен.
- Я откуда-то вас знаю… Вы приезжали к нам…
- Как звали твоих родителей, Гринер? - спросил Ольсен, наклоняясь к юноше.
- Марта и Питер Розенталь, а что?
Меррилен схватился за бороду и прорычал:
- Не может быть!
Ольсен же усмехнулся, словно именно такой реакции и ждал от своей ученицы, и продолжил расспросы:
- А что ты о них помнишь?
Гринер напряг память… вообще-то он помнил родителей смутно, хуже всего - отца, но, когда он увидел Меррилена, воспоминания выскочили откуда-то, и радостно, словно дети, уставшие сидеть взаперти, стали скакать в голове. Перед глазами замелькали картинки…
- Мало помню… мы жили в домике. У нас был сад… - юноша повернулся к наставнице, которая отпустила бороду и вцепилась вместо этого в край стола, во все глаза смотря на него. - Вы там были, ведь так? Угощали меня яблоками, и еще подарили мне деревянную лошадь, с хвостом из мочалки…
Тео молчала.
- Так, значит, вы знали мою мать?
За Тео ответил ее учитель:
- Не просто знала. Она отдала им тебя на воспитание.
Гринер ошарашено охнул. А потом, одновременно со страхом и надеждой спросил:
- Так вы… моя настоящая мама?
- Нет, - возразил Ольсен. - Твоя мама - не она. Твою мать звали Гиневра, а отца - Беорель. Он был королем Вердленда пятнадцать лет назад, а тебя при рождении назвали Дорианом.
Гринер почувствовал, что дышать стало трудно. Он хотел спросить у Тео, правда ли это, но, увидев, с какой тоской она смотрит на него, понял - правда. Он встал и тихо сказал:
- Я пойду… посижу у себя в комнате.
И ушел, не замечая, что безотчетно отрывает пуговицы с праздничной курточки, резко, оставляя висеть нитки.
После продолжительного молчания Тео сипло сказала:
- Ольсен, зачем?
- Помнится, десять-одиннадцать лет назад, когда ты потеряла след юного принца и его приемной семьи, ты попросила меня помочь найти их. Я выполнил твою просьбу.
- Но… почему сейчас? И при нем?!
- Разве тебе не интересно, что с ними случилось? Печальная история. Да, тебе сказали, что их жизни забрало поветрие, но на самом деле они ушли из деревни. Питер и впрямь умер через две недели, а вот Марта и маленький Дориан, то есть Гринер, выжили. Марта пришла в замок, устроилась там прачкой, но через полгода тоже умерла, оставила мальчика круглым сиротой…
- Ты не ответил на мой вопрос. - Тео приняла свой обычный облик. - Почему сейчас? О Боги, в любое другое время - да пожалуйста. Я бы сама ему рассказала, но…
- Ты когда-нибудь слышала голос чистой Силы? - задумчиво пробормотал Ольсен.
- Я…
- А я слышал. Когда ты сказала, что не можешь найти ту семью, я задал Силе вопрос. А ответ услышал только сегодня. Так что мальчик должен был узнать - выбор времени и места неспроста. Именно сейчас… А что из этого выйдет - одна Сила ведает.
- Что выйдет - она ведает, но объясняться-то с ним придется мне! Что я ему скажу?
- Правду. Что сама не знала… Что его семья оказалась волею судьбы скрыта от твоей магии, и что все должно было случиться именно так.
- Это слабое утешение.
- Он должен его принять. Он - Белый маг. Возможно, самый сильный за последние несколько веков.
Тео встала из-за стола, скрестила руки на груди. В глубине души она осознавала, что просто оттягивает неизбежный разговор с Гринером, но ничего не смогла с собой поделать - обозлилась на Ольсена, который всего лишь принес весть в этот дом.
- Мне так и сказать ему - знаешь ли, Гринер, ты по праву рождения и есть король Вердленда, ты должен был бы сидеть на троне, а не Дориан, но тебе придется смириться с тем, как все обернулось - ради людей, которым ты посвятишь всю свою жизнь - а они даже не будут знать, что ты существуешь?
- Умница, вот видишь, ты сама все знаешь. А мне пора.
Ольсен с сочувствием посмотрел на свою ученицу, перед тем как войти в портал, появившийся в воздухе, и добавил:
- Наши судьбы - вовсе не наша собственность…
И растворился в синем мерцании.
Тео постояла еще немного. Тихо сказала под нос:
- Хочу напиться…
И пошла к ученику.
Тео приоткрыла дверь в комнату Гринера и заглянула внутрь. Юноша сидел на подоконнике, свесив ноги наружу, на улицу, и ковырял пальцем ставень. Магичка улыбнулась и бодро сказала:
- Какой монстр, размером не больше пони, может выпить до трехсот галлонов воды за раз?
- Мурхель полосатый, - не оборачиваясь, ответил Гринер.
Тео кивнула и вошла в комнату. С интересом огляделась - она не была тут с тех пор, когда, приведя ученика в дом, распахнула перед ним дверь в захламленную, пыльную комнату и сказала: "Тут ты будешь жить". С того времени Гринер не только навел убрал пыль и грязь, но и успел создать свой неповторимый беспорядок - всюду на полу стояли стопки книг, на стене висели пучки трав. Тео подошла к ученику, присела рядом, благо подоконник это позволял.
- Я правда не знала, что ты… это ты.
- Я понимаю… - безучастно отозвался Гринер.
- Ну, хочешь, не пойдем на эту чертову свадьбу? Тебе не придется встречаться с Дорианом, если тебя это волнует.
- Да нет, все в порядке, - Гринер искоса глянул на наставницу. - Я пойду, ничего страшного.
- Кхм, - сказала Тео, склонив голову набок, - позволю себе предположить, что ты сейчас чувствуешь. Тебе кажется, что вся твоя жизнь до этого… до сегодняшнего утра - ложь? Только потому, что ты узнал о себе что-то новое? Так, милый мой, люди постоянно узнают что-то о себе, и в этом нет ничего ужасного. Жизнь продолжается… Ты - тот же Гринер, что был вчера, только теперь ты знаешь, что ты… был рожден принцем.
- Да, я понимаю.
Тео запнулась, не находя, что еще можно сказать ученику, который со всем соглашается. Наконец она перевела взгляд с его лица на куртку.
- Ты все пуговицы оторвал.
- О… - Гринер поморщился. - Извините, вы старались… Я пришью.
Магичка еще раз пытливо его осмотрела, но, не заметив ничего странного, помимо уже увиденного, только вздохнула и спрыгнула на пол.
- Ладно, сбор внизу через час, берем с собой Дерека и в столицу. Хм… Гринер?
- Да?
- Мне жаль, что ты оказался Белым и нам придется расстаться на некоторое время - но я очень горда тобой. Ты молодец.
Свадебное торжество, несмотря на то, что Сенешалю, дворецкому и прислуге дали на устроение праздника всего один день, обещало стать одним из самых пышных за несколько последних лет. Принцессе подготовили свадебное платье, убрали главную королевскую залу цветами и гобеленами, наготовили яств, достали вино и пиво из подвалов; Сенешаль даже успел написать куртуазное письмо отцу фейрлах - Рашиду Семьдесят Второму, о том, что его дочь пребывает в здравии, счастье, и скоро станет королевой Вердленда. Правда, письмо это, с припиской от самой Шезары, тут же отосланное с гонцом, будет вручено султану Араханда только через три недели после свадьбы - но хоть так. Шезара намекнула Сенешалю, что отец ее рассердится, да так, что повелит отрубить голову гонцу, и посоветовала послать какого-нибудь ненужного посыльного. Сенешаль от удивления поклонился три раза вместо положенных двух, и поскорее ушел, озадаченный, так что Шезара не успела добавить, что султан скоро отойдет, потому что человек он, в сущности, добрый. И войной на Вердленд не пойдет, потому что человек он, в сущности, умный.
С Дорианом Шезара успела пообщаться всего два раза - пока он вез ее в столицу на своем белоснежном жеребце, и еще раз, перед самой церемонией, когда он, выгнав служанок прочь, вопреки всем традициям, остался наедине с невестой перед свадьбой. Они поговорили о политике - и Шезара заметила, что король мудр, проницателен и справедлив. Поговорили о пристрастиях - и Шезара выяснила, что им нравятся одни и те же сказания, песни и стихи. Словом, фейрлах начала влюбляться в Дориана, а что до самого короля, его эта напасть настигла еще когда он первый раз увидел ее, лежащую неподалеку от побежденного дракона. Дориан все обещал себе, что напишет Тео благодарственное письмо, и пошлет с зачарованной стрелой, доставляющей послания магичке, где бы та не была; но за хлопотами забыл, а потом свадьба оказалась настолько на носу, что проще было передать благодарность на словах - лично.
Погода в день свадьбы стояла чудесная - если не считать оставшихся со вчерашнего дождя луж и грязи. Солнце ослепительно сверкало на небосклоне, небо голубело, трава зеленела…
Тео, Дерек и Гринер прибыли на церемонию в гербовой карете баронессы Дурстхен, со стилизованными изображениями снежного барса на дверцах и крыше. Правил каретой неизвестный Гринеру человек с высокомерным взглядом, в ливрее - хотя юноша догадывался, что это всего только иллюзия. На эту мысль Гринера навело то, что когда соседняя карета проехав по луже, окатила белоснежные чулки возницы грязью, тот и бровью не повел. К тому же, когда они приехали на внутренний двор, где знать покидала экипажи, а кучера уводили их в сторону конюшен, чулки возницы снова были белыми.
Дерек открыл дверцу, спустился и подал руку баронессе. Тео выпорхнула из кареты, улыбаясь направо и налево, и по рядам дам прошел завистливый вздох - платье Тео могло затмить даже королевский наряд. "Это мне награда за то, что я неделю лазила по всяким ужасным местам, по уши в пыли, паутине, грязи и всего такого", - сказала Тео, когда Дерек выразил сомнение в необходимости так выделяться из толпы. Гринер пытался представить, каково таскать на себе столько жемчуга и драгоценных камней, но не смог. А еще он решительно не понимал, зачем расшивать платье полностью, так, чтобы изначального, густо-зеленого цвета ткани не было видно. Тео только усмехнулась, когда он спросил.