О драматических последствиях разделения двух цивилизаций - роботов и людей.
Алексей Молокин
Лысый робот
1.
Робот облысел на сто втором году жизни. Это был маленький робот, робот-укротитель или, вернее сказать, робот-гладиатор. И ему часто приходилось встречаться со Зверем.
Роботы-гладиаторы бывают разные. Роботы-балеруны для увеселения публики танцуют со Зверем, роботы-хулиганы - дразнят, а роботы-клоуны - играют со Зверем. Лысый робот был как раз роботом-клоуном, а звали его Ик. Вообще-то его полное имя было Иик, то есть интеллектуальный искусственный клоун, но все звали его просто Иком, это было так по-человечески! Все человеческое, как известно, никогда не выходит из моды. А Зверя звали Бигфут, и был он очень старым - его сделали люди еще в те времена, когда роботы считались существами второго сорта. Теперь само упоминание об этих временах выглядит неприличным, так что лучше, пожалуй, вернемся к Ику.
Некогда у Ика была густая шевелюра ослепительно-медного цвета. Косматые на вид гривы развлекательным роботам нужны вовсе не для смеха, в конце концов клоун может быть и лысым, это не менее смешно, согласитесь. Волосы необходимы для улавливания настроения почтеннейшей публики, которая приходила посмотреть представление с единственным в городе почти настоящим Зверем. Артист, не чувствующий публику, сами понимаете, только наполовину артист, поэтому, когда последний волос упал с головы несчастного клоуна-гладиатора, его вызвал к себе управляющий Ареной.
Управляющего звали Эк, в прошлом он тоже был клоуном, таким же, как Ик, только более прагматичным.
Предстоящий разговор не сулил Ику ничего хорошего, но в глубине своего базового кристалла клоун надеялся, что бывший собрат по профессии подыщет ему какую-нибудь работенку на Арене. Тем более что Эк тоже был лыс, как древний лунный купол, а общие проблемы, известно, сближают даже роботов. Вообще, у роботов-клоунов облысение - профессиональная болезнь, и поделать с этим ничего нельзя. Самое печальное в облысении то, что потерянная в результате профессиональной деятельности шевелюра ремонту не подлежала, хотя и находились разные шарлатаны, обещающие восстановление фабричного волосяного покрова за вполне приемлемое количество эргов. На заре облысения Ик даже ходил к одному такому, но, увидев, что тот и сам лыс, словно яйцо пфукля, благоразумно решил не связываться с очевидным жуликом.
Ведь волосы на нержавеющих головах роботов-клоунов являлись частью сложнейшей наноэлектронной фрактальной системы восприятия, пронизывающей все тело и впаянной золотыми контактными корешками в базовый кристалл, так что восстановить их кустарным способом считается невозможным. Конечно, капитальная модернизация с временным выключением индивидуальной алгоритмической сущности могла бы помочь, но ремонтные предприятия такими делами не занимались, потому что это ставило бы роботов в привилегированное положение по отношению к людям.
А права людей ущемлять нельзя, это закон запрещал строго-настрого. Ведь человеческих стариков до сих пор капитально не ремонтируют, не научились. Никто, правда, этих самых стариков давным-давно не видел, как, впрочем, и людей вообще, но закон утверждал, что они еще существовали, причем с вероятностью, не равной нулю. А закон, как известно, гласит: роботы не должны иметь ни малейших преимуществ перед людьми, равно как и наоборот.
Дурацкий закон, если разобраться, ведь люди и роботы принадлежат к различным ветвям эволюции разумных систем, но уж какой есть. Большинство законов что у людей, что у роботов почему-то принимается существами, которые сами к разумным системам имеют очень слабое отношение.
В кабинете управляющего Ареной стояли древний деревянный стол, которым Эк чрезвычайно гордился, и несколько металлических стульев с вмонтированными в сиденья разъемами энергопитания, так что можно было подзаправиться прямо на рабочем месте. На столе имелся раритетный ноутбук с мутноватым экраном, который вообще-то был роботу-управляющему совершенно не нужен, но, по его мнению, создавал деловую атмосферу - в общем, все не хуже чем у людей.
- Пришел? - спросил Эк, хотя прекрасно видел, что Ик пришел, более того, сам же его и вызывал. Начальство любит задавать бессмысленные вопросы, на то оно и начальство, у него со временем развивается специальная манера разговаривать с подчиненными так, чтобы те чувствовали себя недоумками. Получается-то, как правило, наоборот: это подчиненные гадают, с чего вдруг бывший коллега, став начальником, так катастрофически поглупел.
- Присаживайся, старина, - продемонстрировал широту взглядов начальник. - Мерседес, принеси-ка, деточка, нам с коллегой чего-нибудь выпить!
Ик уже заметил, что у шефа новая секретарша, но, ожидая в приемной, не успел рассмотреть ее как следует - больно волновался, аж дроссели гудели. Но теперь разглядел, трудно было не разглядеть изящные никелированные коленки, маленькие стальные розочки, скрывающие вторичные эротические рецепторы на груди роботессы, и стройные шатуны из нержавейки с нежным тефлоновым покрытием в разрезах анодированной кольчужной юбочки, кокетливо прикрывающей контактный разъем.
"Контакты-то небось платиновые", - некстати подумал Ик, слегка нагреваясь от внезапно нахлынувших вихревых токов. Да чего там! Лысому роботу и думать нечего было о том, чтобы хоть мимолетными разрядами обменяться с такой красоткой, не то что поискрить по полной программе.
Мерседес профессионально просияла лантановыми очами и опустила на стол поднос, уставленный хрустальными цилиндриками спектральных коктейлей.
- "Слеза радара" , приготовлен, как вы любите, шеф, - сказала она, обращаясь к Эку. - Заряжала через фильтр Каллмана, я же знаю, что вам не нравится Чебышев!
На Ика она обращала внимание постольку-поскольку. Кому интересен потенциально безработный клоун? Да еще и лысый.
- Хороша?! - не то спросил, не то констатировал Эк, ласково щелкнув секретаршу статическим разрядом по кевларовому амортизатору.
Механическая дива грациозно изогнулась, кокетливо ойкнула и исчезла в приемной.
- Не то слово, - согласился Ик. - Недешево, наверное, обходится?
- На престиже не экономят, - назидательно сказал управляющий. - Ну, вздрогнем что ли, дружище!
Они чокнулись молекулярными накопителями с коктейлем. Тоненько зазвенели высокочастотные разряды.
После третьей порции Эк наконец перешел к делу:
- Догадываешься, зачем я тебя вызвал?
Ик, конечно, догадывался, но расширил ирисовые диафрагмы визиров и прикинулся несообразительным. Пусть шеф сам начнет, а там видно будет.
- По идее, я должен тебя уволить по профнепригодности, - сообщил управляющий, не слишком старательно изображая сочувствие. - Наверное, я так и сделаю, если ты не сумеешь меня переубедить.
- Шеф, но вы же сами… - начал было Ик.
- У тебя какая вторая специальность? - перебил его Эк.
- История, - понурился Ик. - Мифическая Кремниевая долина, Медная гора, первые симбионты роботы-рыцари, ну, еще те, которые с людьми внутри, интересная специальность…
- Только вот, к сожалению, совершенно бесполезная! - закончил за него управляющий. - Какой прок от старинных роботов-марионеток и прочей доисторической ржавчины? - Вот у меня вторая специальность - техническая экономика. Поэтому я сейчас управляющий и могу себе позволить секретаршу за тысячу эргов в месяц, а ты сидишь передо мной и трясешься, будто перегруженный трансформатор. Так?
Управляющий значительно посмотрел на Ика.
- Так, - уныло согласился Ик.
- В общем, что ты предлагаешь с тобой сделать?
- Я мог бы ухаживать за Зверем, - робко предложил Ик. - Я к нему привязался, да и он ко мне, так что…
- Именно поэтому я не позволю тебе за ним ухаживать, - перебил его Эк. - От дружбы Зверь теряет эту… зверскость, вот! А он уже немолод и зверскости в нем, по правде говоря, и так маловато, да и бегает он теперь медленно. Колеса-то старые-престарые.
- Тогда… - начал было Ик, но шеф снова перебил его:
- Ступай в бухгалтерию, получи отпускные и подумай хорошенько. Когда надумаешь - возвращайся. И постарайся предложить что-нибудь стоящее.
- Значит, я уволен? - расстроенно спросил Ик, чувствуя, что вот-вот и у него случится внутренний микропробой.
- Пока нет, это всего-навсего отпуск, - милостиво произнес Эк. - Отдохни, пару-другую дней погоняй электроны по матрице, может быть, придумаешь что-нибудь полезное. А не придумаешь - все равно возвращайся, так и быть, возьму униформистом, хотя у меня штат укомплектован, да и фактура у тебя неподходящая. Ростом не вышел, да еще лысый. Ну, ступай себе, видишь, у меня дела…
"Нет, все-таки в управляющем сохранилось что-то человеческое, - подумал Ик, выходя из кабинета. - Если это слово применимо к роботам".
В приемной блистательная Мерседес коннектила с какой-то подругой. Не глядя на лысого робота, гламурная рободива махнула унизанным кристаллическими ферритами манипулятором в сторону бухгалтерии. Тебе, дескать, туда.
2.
Бар назывался "Горящая букса" и был декорирован под старинную железнодорожную мастерскую. У входа даже чучело паровоза имелось, правда, ржавое до безобразия, а то Ик подумал бы… Впрочем, вряд ли бы подумал. Прежде чем попасть в этот сомнительного разбора притон, робот-гладиатор прошелся по заведениям разрядом повыше. Он успел отметиться и в "Жадном слесаре", и в "Пьяном гидравлике", разве что в "Робота-зазнайку" не заглядывал. Да и то потому лишь, что недолюбливал оригиналов с двойными разъемами под нижней крышкой, а не то непременно завернул бы и в "Зазнайку". По слухам, там подавали неплохую ШИМ, а сегодня роботу особенно хотелось хватануть чего-нибудь повысоковольтнее с крутыми фронтами импульсов, чтобы проняло как следует.
Эргов покамест, слава Айзеку, хватало. На отпускные старина Эк, надо отдать ему должное, не поскупился.
Над клепанной из котельной стали стойкой клубился нанопиксельный экран трехмерки, на котором красавец с вороненым корпусом выплясывал с десятком развязных робобалеток, ухитряясь при этом распевать во весь динамик:
Когда железные малышки
Откроют маленькие крышки…
Железные малышки синхронно дрыгали стройными нижними манипуляторами и пискляво подпевали:
Когда железные малышки
Поднимут нижние задвижки…
Демонстрировали старинный мюзикл времен легендарного "сухого закона". Мюзикл назывался "Нежная вибрация" и в музыкально-танцевальной форме рассказывал о взаимном притяжении, возникшем между роботами враждующих мафиозных кланов, торгующих запрещенными генераторами импульсных помех. Как помнил Ик, история любви закончилась трагически, потому что герой и его возлюбленная питались напряжением разной полярности. Видимо, до такой простой штуки, как двухполупериодный выпрямитель, делающий роботов инвариантными к полярности напряжения питания, в те легендарные времена еще не додумались. С другой стороны - если бы эти выпрямители существовали, то не состоялась бы высокая трагедия, уже четыре века будоражащая воображение романтичных роботов.
Кстати, несмотря на специализацию по истории, Ик так и не понимал, почему запрет на продажу высоковольтных напитков назывался "сухим законом", а процедура приема модулированных электронных импульсов - жаргонным словом "выпить", явно заимствованным из человеческого сленга. К счастью, издревле существовали и другие слова, гораздо точнее обозначающие упомянутое действие: типа "вздрогнуть", "разрядиться", "бухнуть" и тому подобное. Сейчас само понятие "сухой закон" относилось к категории исторических курьезов; так называемые "Игольчатые импульсы", "Промышленные помехи" и даже улетный "Белый шум" были давно узаконены и продавались повсеместно.
- Двойной киловольт с качающейся частотой, - потребовал Ик у бармена, со звоном опускаясь на изогнутый рельс, опоясывающий стойку. - И чтобы фронты импульсов не расплывались. Я плачу.
Бармен покачал квадратной головой и с укоризной посмотрел на изрядно уже рассинхронизированного клиента.
- Что-то ты зазнался, братец, своих не узнаешь, - звучным, профессиональным голосом сказал он, отвернулся, включил синтезатор со старомодными стрелочными индикаторами и принялся смешивать импульсы в микшере. - Как сам-то?
По голосу Ик его и узнал, а узнав, не то растрогался, не то обрадовался. Это был когда-то известный на всех Аренах города Фердинанд Айзенкопф, последний и единственный в мире укротитель паровозов и знаменитый шпрехшталмейстер. Последнее занятие он считал побочным, позиционируя себя именно как паровозника, только вот эти древние создания не пользовались особой любовью у почтеннейшей публики, а у хозяев Арен - и подавно. Были они прожорливы и неторопливы, подолгу разводили пары, да еще и рельсов требовали. А каково это ради одного номера сооружать на Арене целый полустанок? Потом произошел какой-то скандал, не то у последнего оставшегося на ходу паровоза котел при публике взорвался, не то колосники вывалились, короче говоря, Фердинад расплевался с хозяевами и куда-то сгинул.
То-то чучело паровоза у входа показалось Ику знакомым.
- Здравствуй, Фердинанд! - поздоровался Ик. - Вижу, ты не пропал, просто сменил профиль. И как оно? А у входа это…
- Да, это знаменитый "007", - гордо и в то же время печально пробасил шпрехшталмейстер. - И вообще, раз уж ты здесь, то зови меня, как в старые времена, - Ферди. Вот твое пойло!
- Чем напиваться в одиночку, угостил бы девушку, а, красавчик! - услышал Ик откуда-то сбоку.
Ика давно никто бескорыстно не называл красавчиком. Собственно, его никогда так не называли, даже до облысения. Вот и в данном случае корысть была налицо.
Лысый робот с некоторым усилием сфокусировался на диковинном механическом создании, как следовало полагать, женского пола. Хотя что-то женственное в этом чучеле безусловно оставалось.
- Меня зовут Роза, - сообщило существо хрипловатым голосом. Видимо, регулятор тембра барахлил. - Так как насчет "Чистого трехфазного"?
Ик кивнул. Механизма, назвавшаяся Розой, выглядела куда несчастнее его самого, а совершение благородных поступков, понятно, уменьшает энтропию, или попросту - бодрит. Хотя неизвестно, можно ли считать заказ выпивки опустившейся механизме, которую и роботессой-то назвать неловко, воистину благородным поступком.
- Мне на триста восемьдесят вольт, с базовой частотой четыреста, - конкретизировала механизма. - Три фазы и кабель не забудь, пжалста!
Видимо, бармену-шпрехшталмейстеру такой странный заказ был не в новинку, потому что он кивнул и пнул нижним шатуном куда-то под стойку, откуда донесся рокот разгоняющегося древнего электромеханического преобразователя. После чего, помусолив в покрытых размахрившейся изоляцией пальцах концы старинного обрезиненного кабеля, протянул его Розе.
- Мерси, - хрипнула та, припала к медным, неряшливо скрученным контактам и негромко загудела от удовольствия.
- Не смотри, что у нее коленки ржавые, дружище, - доверительно сказал Фердинанд Ику. - Это Ламповая Роза, ее здесь все знают, она не как все, у нее электроны в дырки иногда не попадают, но уж если попадут, то только держись! Балдеет исключительно от чистого синуса, представляешь себе? Видишь, сейчас она временно вырубилась и по крайней мере полчаса не доставит никому хлопот. Так что мы можем потолковать с тобой о том о сем.
Айзенкопф лихо грохнул на загудевшую стойку две высоковольтные емкости - для гостя и для себя.
- Странно, - пробормотал Ик, подключаясь к выпивке. - Я всегда считал, что триста восемьдесят вольт четыреста герц - священное напряжение. Да еще три фазы. Никогда не слышал, чтобы от него балдели в наше время. Вот в древности - другое дело.
- Ретро сейчас в моде, - оживился Айзенкопф. - Обратил внимание на дизайн моего заведения? Истинная древность, доэлектрическая эпоха, железные века! Посетителям нравится чувствовать себя немного людьми, знаете ли.
- А вот некоторые считают, что древность никому не нужна, - заметил Ик, имея в виду своего хозяина. - Нерентабельна, так сказать.
- У кого электроны в дырки не попадают, тому и закон Ома не указ, - выразил свое отношение к нелюбителям архаики бармен. - А по мне, так очень рентабельна. Я же вот процветаю!
- Я заметил, - вежливо отозвался Ик, обводя взглядом помещение. Посетителей, кроме него и Розы, не было, честно говоря, истинная древность сильно смахивала на заброшенную котельную.
- Точнее, намерен процвести, - поправился Айзенкопф, заметив, что Ик приуныл. - Вот перед тобой Ламповая Роза. Ты думаешь, она просто механическая бродяжка? Как бы не так! Она мой шанс, а может быть, не только мой! Посмотри на нее повнимательнее!
Ик посмотрел.
Выглядела Роза, прямо скажем, не ах. Трубчатые титановые манипуляторы приводились в движение старомодными линейными электродвигателями, едва прикрытыми мятыми кожухами из изъеденной временем листовой нержавейки. На покрытом патиной посеребренном черепе еще сохранились остатки мономолекулярных волос неопределенного цвета, но последние смотрелись настолько жалко, что даже лысый Ик не позавидовал. В общем, самое место было Ламповой Розе в будке паровозного чучела, а возможно, она оттуда и вылезла.
- Она, случаем, не в паровозной будке живет? - спросил Ик у бармена.
- Точно, - подтвердил Икову догадку Фердинанд. - Именно там она и обитает. Временно, в ожидании больших дел, работает частью интерьера, за подзарядку и мелкий ремонт. Аккумуляторы у нее текут, так что жрет старушка много, пока что держу себе в убыток, но с прицелом на будущее. Однажды она пришла в "Горящую буксу" неизвестно откуда, да так и осталась. А куда ей, скажите, податься? У нее же напряжение подзарядки плюс двадцать четыре вольта, теперь больше ни у кого в округе такого не готовят. Только у меня. Когда примет трехфазного, начинает к посетителям приставать, все о людях рассказывает. А о людях - это всегда интересно. Так что от нее и сейчас какая-то прибыль имеется.
Ламповая Роза между тем слегка взбодрилась и встряла в разговор.
- Молчи, Ферди, - проскрипела она, - ты на мне половину выручки делаешь, а ходовой привод заменить тебя не допросишься.