Клюев перетрусил не на шутку. Призраков он боялся до поросячьего визга. А тут в призраки, шутка сказать, подался Валерка Аникеев, который и в человеческом обличье внушал Грине немалый страх. Вид сидевшего у стеночки Вени Стеблова и вовсе переполнил душу ужасом. Грине пришло на ум, что чертовы призраки просто заколдовали его старого приятеля, а то и превратили в зомби. Будучи большим поклонником голливудских блокбастеров, Гриня хорошо разбирался в нечистой силе, а потому счел своим долгом дать показания против врага рода человеческого гайосара Йоана Второго, задумавшего вселенский переворот.
Показания свидетеля Клюева были выслушаны представителями органов с большим вниманием, однако благодарности он не заслужил.
– Бред. По-моему, они нам просто голову морочат, – сказал Углов, успевший уже принять лекарство, принесенное старшиной.
– Ты призраков видел? – спросил у него Сухарев.
– Это гипноз, наверное, – прокашлялся Константин и налил себе из бутылки еще грамм пятьдесят лекарства.
– Значит, Иванов решил править миром? – уточнил у Клюева Сухарев.
– А почему бы и нет, – пожал плечами Гриня. – С такими-то деньжищами.
– А куда делся Кузнецов?
– Понятия не имею, товарищ следователь. Стоял буквально в шаге от меня, а потом словно бы испарился в воздухе.
– Значит, Субботин готовил убийство Кузнецова?
– Я бы сказал мягче, – поправил следователя Гриня, – ликвидацию подозрительного и ненадежного элемента.
– И чем же этот элемент подозрителен?
– Связан с нечистой силой – раз, денег у него куры не клюют – два.
– Так ведь и вы, Клюев, насколько мне известно, причастны.
– Не по своей воле, гражданин следователь. В противоправные действия был вовлечен обманом. И денег у меня нет – душу нечистой силе я не продавал!
– Логично, – вынужден был согласиться со свидетелем Сухарев. – Так, значит, Аникеева привлекли к ликвидации Ходулина вы со Стебловым?
– Маленькое дополнение, гражданин следователь, не Ходулина, а призрака, который скрывается под его личиной. Я сам видел, как этот тип терроризировал население в окрестностях села Горелова. Прошу учесть мое искреннее раскаяние, а также чистоту намерений. Я так понимаю, что борьба с нечистой силой – это долг каждого порядочного человека.
– И все-таки убийство – это не наш метод, гражданин Клюев.
– Виноват, гражданин следователь. Погорячился. Но ведь они все равно бы ожили. Полежали бы в морге пару часиков и вернулись бы к честной жизни.
Сухарев впервые в жизни почувствовал, что теряет почву под ногами. Легче всего было признать всех этих сидевших в кабинете людей сумасшедшими, вызвать службу психиатрической поддержки и отправить их всех в специальное заведение. Возможно, Василий Валентинович почувствовал бы в этом случае большое облегчение, но, к сожалению, этот кардинальный шаг не дал бы ответов на вопросы, поставленные перед ним прокурором Лютиковым. Поэтому пришлось просто распустить эту ополоумевшую братию по домам, а самому отправиться домой, отсыпаться.
Рано поутру Сухарев был вызван к прокурору Лютикову.
Иван Николаевич был свеж, бодр и переполнен энергией, в отличие от своего пребывающего в меланхолии подчиненного. Василий Валентинович мучительно перебирал в уме факты, силясь выстроить их в приемлемый и удобоваримый для начальственного котелка ряд. Тем не менее опасность того, что прокурор Лютиков не сумеет переварить информацию подчиненного, оставалась и ее следовало учитывать в предстоящем разговоре.
– Установлено, что некий гражданин Иванов, используя найденный в окрестностях села Горелова прибор, возможно даже инопланетного происхождения, решил захватить власть над миром. В качестве первого шага к мировому господству вышеозначенный гражданин решил устранить гайосара Ярослава Мудрого (он же поручик Друбич, он же Миссионер, он же Ярила, он же Ярослав Всеволодович Кузнецов) и графа Глинского (он же Призрак, он же Дракула, он же Колян, он же Николай Владимирович Ходулин). В качестве непосредственных исполнителей убийства гражданин Иванов привлек Субботина Александра Васильевича (он же Суббота, он же йород Будимир), Стеблова Вениамина Семеновича (он же сотрудник ОГПУ Куликов) и Клюева Григория Федоровича (он же сотрудник ОГПУ Нечаев). Совместными усилиями прокуратуры и милиции покушение удалось предотвратить. В результате оперативных действий были задержаны граждане Субботин, Стеблов, Клюев, Кравчинский, которые впоследствии были отпущены на свободу ввиду отсутствия в их действиях состава преступления.
Сухарев закончил чтение официального документа и аккуратно положил синюю папочку на стол.
Прокурор Лютиков смотрел на следователя с большим интересом.
– Издеваешься? – спросил он наконец после долгого недружественного молчания.
– Излагаю факты, – сухо возразил Василий Валентинович.
– Есть дополнения к вышеизложенному?
– Есть. – Сухарев вновь потянулся к закрытой было папочке.
– Изложи своими словами, – попросил Лютиков.
– Можно и своими, – вздохнул Сухарев. – Дом пропал, хорошо еще что недостроенный. Два человека превратились в призраков, а один, предположительно, растворился в воздухе.
– Это который дом? – насторожился Лютиков. – Это не на улице Краснофлотской произошло? Мне мэр только что звонил.
– Видимо, он самый, – пожал плечами Сухарев.
– Его что же, взорвали?
– По моим данным он исчез в результате катаклизма, природа которого пока не изучена.
– Что значит не изучена?! – взорвался Лютиков. – Ты хоть знаешь, сколько этот дом стоит!
– А что ты от меня хочешь?! – в свою очередь возмутился Сухарев. – Ты поручил мне расследовать дело, в котором покойники воскресают, люди превращаются в призраков, дома исчезают без следа, и хочешь, чтобы я тебе представил логическое объяснение случившемуся?! А если его нет, этого объяснения? А если оно не укладывается в привычные для нас юридические рамки? О здравом смысле я уже не говорю.
– То есть как не укладывается? – не поверил Лютиков. – Да быть такого не может? Я понимаю, Василий, ты устал, год без отпуска…
– Спасибо за заботу, дорогой Иван Николаевич, век не забуду твоей доброты… Кому передать дело?
– Ну зачем ты так сразу, Василий Валентинович… – развел руками Лютиков. – Углову передай.
– Углов болен. В общем, не в форме.
– Да вы что, в самом деле?! – взвился из-за стола Лютиков. – Уволю всех к чертовой матери.
– А что ты хочешь от человека, на глазах которого призраки ростом чуть не с Останкинскую телебашню дубасили друг друга мечами? И дом всосало в черную гигантскую воронку тоже при нем. Человек едва уцелел в этой передряге. Неделю по меньшей мере с него толку не будет.
До Лютикова наконец стало доходить, что в городе, вверенном его неусыпному надзору, происходят какие-то странные и не укладывающиеся в привычные рамки события. Он взял со стола принесенную Субботиным папочку, открыл ее и принялся читать. Бумаг было немного, так что сам процесс чтения у прокурора не затянулся. Зато размышлял он над ними, по меньшей мере, минут двадцать.
– НКВД-то у нас откуда взялось, а, Сухарев? – поморщился Лютиков.
– Спроси что-нибудь полегче
– Может, доложить наверх, – указал глазами на потолок Лютиков. – Так, мол, и так – неопознанный объект.
– Фактов мало, – покачал головой Сухарев. – Это если бы мы им что-нибудь вещественное представили. А у нас, кроме показаний свидетелей, ничего конкретного нет.
– А пропавший дом?
– Решат, что взорвали террористы. Или строители прячут концы в воду. Да мало ли можно найти разумных объяснений самым невероятным вещам. Было бы желание.
– Ну хорошо, а ты что предлагаешь?
– Пока у нас две зацепки: квартира, где был то ли убит, то ли усыплен гражданин Иванов, и особняк, купленный Аполлоном Кравчинским. Дворец этот раньше принадлежал графу Глинскому, построен он чуть ли не в восемнадцатом веке, словом, со всех сторон подозрительный объект. А вчера вечером там самым непостижимым образом пропал Ярослав Кузнецов. Я думаю, что два упомянутых объекта как-то связаны с этим таинственным оракулом. Особняк я уже осматривал, но теперь хочу покопаться там поосновательней.
– Пожалуй, – задумчиво проговорил Лютиков. – В этом что-то есть. А давай-ка вместе туда наведаемся – одна голова хорошо, а две лучше.
…Таинственный особняк встретил гостей неприветливо. Прокурор Лютиков долго осматривал его облупленные стены и качал головой. Здание хоть и было построено двести с лишним лет назад, но впечатляло своими пропорциями. Внутрь входили с предосторожностями. Сухарев не стал пропускать прокурора вперед и шагнул в дверной проем первым.
Василию Валентиновичу показалось, что сегодня здесь гораздо светлее, чем в первое его посещение. И мусора вроде поменьше. Вчера в темноте ему было не до осмотра, а возможно, что нанятые Кравчинским рабочие уже приступили к очистке здания от накопившегося здесь хлама.
– Пойдем на второй этаж? – негромко спросил Лютиков.
– Для начала я бы осмотрел подвал. Между прочим, Аполлон Кравчинский вчера утверждал, что обнаружил там изрядные запасы вина и кольчуги.
– А кольчуги здесь при чем? – удивился Лютиков.
Сухарев в ответ развел руками. Он вообще мало что понимал в этой дурацкой истории, но не станешь же говорить об этом начальству. Следователю оставалось только напускать на себя сосредоточенный вид озабоченного сложными проблемами человека. Обследовав весь нижний этаж, работники прокуратуры, к своему немалому удивлению, вход в подвал так и не обнаружили. Особняк был столь огромен, что следователь Сухарев устал головой качать по поводу пошлой роскоши, в которой обитали дворяне ушедших времен, да злобствовать на выскочку и авантюриста Аполлона Кравчинского, вздумавшего им подражать в дурных привычках.
– Должен же быть чертов подвал! – возмутился прокурор Лютиков за спиной у заглянувшего в очередные апартаменты Сухарева.
– Чертов лабиринт, – выругался следователь, закрывая за собой дверь.
Прокурора в коридоре не было. Сухарев растерянно огляделся по сторонам, бросился было вперед, заглянул за угол, но никого там не обнаружил.
– Иван Николаевич, – произнес он негромко, – вы где?
На вопрос следователя не отозвалось даже эхо. Сухарев встревожился не на шутку и принялся лихорадочно открывать все попадающиеся на пути двери. Голос его буквально гремел набатом под высокими сводами и способен был разбудить даже мертвого, но Иван Николаевич Лютиков на его зов не откликнулся. Ситуация была абсолютно несуразной, даже дикой – был человек и нет человека. И что прикажете с этим делать? Полчаса Сухарев метался по огромному дому, зачем-то даже поднялся на второй этаж, но ничего существенного там не обнаружил. Немного успокоившись и пораскинув мозгами, Василий Валентинович пришел к выводу, что пора вызывать подкрепление. Здание следовало прочесать сверху донизу, рассекретив все его потайные ходы и лазы. Не исключено, что прокурор Лютиков обнаружил вход в подвал, но не успел предупредить следователя, как потайная дверь за его спиной захлопнулась.
Вызванные на подмогу доблестные сотрудники милиции взялись за дело с завидным рвением. Особенно усердствовали их собаки, вынюхивая следы прокурора, но, увы, четыре часа непрерывных поисков не принесли ровным счетом никакого результата.
– Может, Иван Николаевич куда-то отлучился? – предположил нервный майор, возглавлявший милицейскую бригаду.
– А куда он мог отлучиться? – не согласился с ним Сухарев.
– Мало ли, – развел руками милиционер. – Но в доме его нет. Мы обшарили даже чердаки.
– А подвал?
– Нет в этом доме подвала, Василий Валентинович.
– Подвал в этом доме есть! – твердо заявил Сухарев. – Если не найдем вход – будем ломать пол. Человек пропал, можете вы это понять, товарищ майор?!
Товарищ майор очень даже хорошо понимал товарища следователя. Тут не просто человек пропал, а прокурор! А ради спасения столь значительного лица можно не только пол продолбить, но и дом разобрать по кирпичику. Последнее майор сказал, конечно, в горячке, ну Сухарев расхолаживать его не стал, поскольку и сам находился во взвинченном состоянии. Прибывшие на место происшествия строители за дело взялись с большим энтузиазмом и разобрали деревянный паркет в два счета. Дальше, однако, дело застопорилось. Обнаруженную под паркетом плиту не брали даже отбойные молотки. Случай, что ни говори, беспрецедентный. Вошедшие в раж строители готовы были грызть монолит зубами, но кроме снопов искр, вылетающих при каждом ударе отбойного молотка, так ничего и не добились.
– Мистика, – вытер со лба пот майор. – Что ж они, по-вашему, дом прямо на скале построили?
– А я что могу? – развел руками бригадир строителей. – Вы же сами видите.
– Пробуйте в другом месте, – распорядился Сухарев.
К сожалению, от перемены фронта работ результат не изменился. Строители пытались долбить в пяти местах, но успеха так и не добились. Становилось очевидным, что либо в этом доме подвала никогда не было, либо этот подвал залили сверхпрочным веществом, неподвластным земной технике. Последнее предположение было, конечно, фантастическим, но бывают в этой жизни ситуации, когда даже умным людям не до реализма.
– Может, он все-таки ушел? – в который уже раз предположил майор, фамилия которого, к слову, была Сидоров. – Мало ли… Вызвали на совещание.
– Не мог он уйти, – скрипнул зубами Сухарев, – буквально за секунду до его исчезновения я слышал, как он чертыхался.
– Я на всякий случай предупредил все службы, – смущенно откашлялся майор.
– Он здесь исчез, Сидоров, понимаешь! – резко обернулся к милицейскому начальнику следователь. – Здесь!
– Тогда придется дом ломать, – рассердился на упрямство работника прокуратуры милицейский майор.
– Ну так ломайте, – огрызнулся Сухарев.
Сидоров тяжело выдохнул и вопросительно посмотрел на бригадира строителей.
– Я так не могу, – запротестовал крепкий дядька в спецовке. – Одно дело пол продолбить, а другое – дом сломать. Тут одних согласований на месяц.
– Месяц без воды и пищи он не продержится, – вздохнул старшина Круглов, принимавший самое деятельное участие в поисках прокурора. – Я бы хозяина особняка пригласил, пусть покажет нам вход в подвал.
Сухарев даже застонал по поводу своей недогадливости. Словно затмение на него нашло. Ведь был же человек, говоривший ему о подвале в этом доме.
– Володя! – резко повернулся следователь к старшине. – Поезжай к Аполлону Кравчинскому и достань мне этого сукина сына хоть из-под земли.
– Будет сделано, Василий Валентинович, – бодро отозвался Круглов. – Куницын, за мной.
Майор Сидоров вздохнул с облегчением. Все-таки за разрушение частной собственности их по головке не погладят. Конечно, жизнь человека у нас всегда превыше всего, но, к сожалению, не для всех. И если жлоб, владеющий особняком, вздумает привлечь силовиков к ответственности, то суд, скорее всего, будет на его стороне.
– Я все-таки не понимаю твоего упорства, Василий Валентинович, – понизил голос чуть ли не до шепота Сидоров, дабы не услышали подчиненные. – Почему ты так уверен, что Лютиков находится именно здесь?
– Ты происшествие с Кудряшовым помнишь? – так же шепотом отозвался Сухарев.
– Ну, это же анекдот, – удивился майор. – Перепились или обкурились. Надо же было наплести такое – жертвы сталинского режима…
– Их допрашивали здесь, в этом доме.
– Но ведь Кудряшов отказался от своих показаний и заявление забрал…
– А вчера здесь при странных обстоятельствах пропал человек. Кузнецов его фамилия. Разве Круглов тебе ничего не докладывал о вчерашнем происшествии?
– Нес какую-то ахинею про призраков, – нахмурился Сидоров. – Но он у нас вообще с придурью.
– Призраков видел и Костя Углов. До сих пор человек в себя прийти не может.
– Абсурд… – прошептал потерянно Сидоров. – Но этого просто не может быть!
– Вот в этом абсурде мы с Лютиковым и пытались разобраться. Результат ты сейчас можешь наблюдать собственными глазами.
Майор Сидоров впал в глубокую задумчивость. Похоже, анализировал сложившуюся ситуацию. Конечно, проще всего было заподозрить следователя Сухарева в неадекватности и вежливо препроводить его в клинику. Но, с другой стороны, прокурор Лютиков все-таки пропал, и искать его в любом случае придется. Ну и, наконец, дом действительно был странным, как ни крути. Настолько странным, что поставил в тупик даже видавших виды строителей, которым случалось, конечно, сдавать объекты без чердака, крыши, окон и дверей, но вот спихнуть дом заказчику без подвала – это еще никому не удавалось.
…Кравчинский объявился как раз в тот момент, когда у Сухарева готово было– лопнуть терпение. Аполлон Григорьевич пребывал в прекрасном расположении духа, был чисто выбрит, с иголочки одет и вообще являл миру тип преуспевающего джентльмена, довольного и собой и жизнью.
– Я вам что велел делать?! – с ходу набросился на строителей Кравчинский, игнорируя правоохранителей. – Мусор всего лишь убрать для начала! А вы мне весь паркет расковыряли! Да что же это делается, дорогие граждане, ну никакого уважения к частной собственности?!
– Так ведь нас заставили, – растерялся бригадир. – Вон гражданин начальник велел долбить.
Кравчинский, наконец, заметил стоящего у лестницы Сухарева и развел руками:
– Не скрою, поражен, Василий Валентинович, вашим неожиданным визитом. Здравствуйте, господа, неужели здесь опять кого-то убили?
– В вашем доме пропал прокурор Лютиков, Иван Николаевич, – сухо сообщил писателю следователь. – Надеюсь, вы понимаете, гражданин Кравчинский, всю серьезность происходящего?
Кравчинский сдвинул широкополую шляпу на лоб и почесал затылок. На круглом лице его отразилось недоумение:
– Что, вот так просто взял и пропал, ни с того ни с сего?
– Почему в вашем доме нет подвала? – строго спросил Аполлона майор Сидоров.
– Как это нет?! – возмутился Кравчинский. – Да у меня не подвал – катакомбы. Там, между прочим, барахла под самую крышу. Сплошь реликты минувших веков. Позавчера мы там обнаружили кольчуги.
– О кольчугах я уже слышал, – холодно бросил Сухарев. – Мне нужен прокурор Лютиков.
– Ну, тогда прошу. – Кравчинский положил руку на деревянную панель за спиной следователя.
Сухарев едва не выругался вслух. Казавшаяся такой надежной и капитальной стена дрогнула и отошла в сторону, освобождая проход.
– Так это, – остановил Сухарева бригадир строителей, – мы можем быть свободными?
– Да, конечно, – кивнул следователь. – Спасибо за помощь.