Субботин нахмурился. О дурацком храме он хранил нерадостные воспоминания. Кажется, он там с кем-то дрался, и вроде бы его даже убили. Аркадий Семенович уверял его, что все это сон, и не более того-. А дело, ради которого они прибыли в зачуханную деревушку, просто не выгорело, поскольку Субботин с подельниками перепились чуть ли не до умопомрачения на лоне природы. Объяснение было разумным, и авторитет не стал досаждать более Кроту шизофреническим бредом, приключившимся с ним по случаю большого выпивона. В конце концов, кому охота прослыть психом в глазах как соратников, так и прочих окружающих людей. Честно говоря, Субботину даже и в голову не пришло сопоставить собственное отдохновение на лоне природы и грандиозную находку, сделанную Светкой Хлестовой в купленных по случаю графских развалинах.
– Этот миллиард, подаренный ими государству, просто тьфу по сравнению с тем, что они уже хапнули и собираются хапнуть еще.
– Кто "они"? – нахмурился Субботин.
– Иванов со Светкой и эти три хмыря, я имею в виду Кравчинского, Кузнецова и Ходулина.
Последние фамилии ровным счетом ничего Субботину не сказали, зато он вдруг ясно увидел лицо человека, вонзающего ему в живот свой меч. Воспоминание было столь отчетливым, что авторитет едва не захлебнулся пивом. Подскочивший Гриня с готовностью похлопал авторитета по спине и тем не только значительно облегчил его страдания, но и простимулировал память.
– Йороды! – воскликнул вдруг Субботин.
– Натуральные уроды, – с охотой подтвердил Гриня.
– Идиот, – брызнул слюной авторитет, вскакивая. – Я был вождем и йородом и меня убил один тип по имени Ярослав.
– Это Друбич, точнее Кузнецов, – пояснил Веня. – Нас с Гриней он отправлял на тот свет дважды.
– Тогда почему вы живы? – нахмурился Субботин.
– Издержки большой игры, – важно произнес Гриня позаимствованную где-то фразу. – Спроси об этом у Крота. И потребуй плату за эти самые издержки.
– А о какой сумме идет речь?
– Миллиарды! Этот оракул буквально набит золотом.
– А кто он такой, этот оракул?
– Какая-то странная штука, – пожал плечами Гриня. – Возможно, даже инопланетная.
– Несешь черт знает что! – рассердился Субботин.
– Ну, ты, Александр, сам посуди – память отшибает начисто. Кем ты был в прежней жизни, ему неинтересно. Сделает из тебя чекиста – и изволь ловить контру.
– Так уж и чекиста, – недоверчиво усмехнулся авторитет.
– Ну, хорошо, сделает контрой, будешь ловить чекистов. Тебе от этого легче?
– А Иванов здесь при чем?
– У Крота есть ключ от этого агрегата. Вставит в замочную скважину и…
– Что "и"?
– Золото, Александр, золото.
Последний аргумент подействовал на авторитета, как красная тряпка на быка. Субботин так и забегал по обширному холлу, расплескивая недопитое пиво. Человеком он был далеко не хлипкого телосложения, а потому Веня с Гриней слегка шарахнулись от разъяренного босса, дабы не попасть под горячую руку.
– Еще не родился человек, который меня кинет!
– Вот и мы с Вениамином так же подумали, – поддакнул Гриня. – А к кому еще идти за справедливостью, как не к Субботину.
– Где сейчас Иванов?
– Крота мы в последний раз видели, когда его из хитрой квартиры ногами вперед выносили.
– А почему ногами вперед?
– Так он же мертвый был, а потом в очередной раз ожил, – пояснил Веня.
– Бред, – процедил Субботин.
– Машина не без странностей, – поскреб затылок Гриня. – Но с инопланетян какой спрос.
– А что это еще за хитрая квартира? – спросил Субботин.
– Понятия не имеем, – пожал плечами Веня, – но Крот за нее большие бабки заплатил. Хотя и квартирка не ахти, и домишко, где она расположена, старенький. Я, правда, не думаю, что Аркадий Семенович туда вернется, его там наверняка пасут.
– А кто пасет-то?
– Так эти пасут – Друбич, Калиостро и призрак.
– Какой еще призрак?
– Самый натуральный – на вороном коне и с факелом в руке. Местные его до жути боялись. Сколько девок он по окрестным селам перепортил!..
– Я не девка, – криво усмехнулся Субботин.
– А кто спорит, Александр, – спохватился Гриня. – Я это к тому, чтобы ты держался настороже. По слухам, этот граф Глинский продал с потрохами душу не то черту, не то еще кому-то, и гуляет он по свету вот уже более двух сотен лет. Мне деревенские жители много чего о нем порассказали.
– Город не деревня, – жестко сказал Субботин, – у нас он долго не погуляет.
Авторитет отправился на охоту за Кротом, естественно, не один. С собой он прихватил десять накачанных и хорошо вооруженных быков на двух "мерседесах". Сам Субботин подсел в машину к Стеблову. Честь, конечно, большая, но Веня предпочел бы сейчас держаться от авторитета подальше. Чего доброго, устроит стрельбу в центре города на радость правоохранительным органам. Характер у Субботина заполошный, а поэтому от него можно ожидать чего угодно.
Особняк Крота, расположенный, к слову сказать, неподалеку от хором авторитета, был пуст. Даже света в окнах не было. Посланный на разведку Гриня вернулся ни с чем и виновато развел руками:
– Дверь заперта наглухо. На стук никто не отозвался.
– Ладно, поехали, – распорядился Субботин.
– А куда рулим?
– К хитрой квартире. Раз Крот за нее большие деньги заплатил, значит, сделал он это не без причины.
Рассуждал Субботин, конечно, логично, но Стеблову очень не хотелось соваться с бухты-барахты в подозрительное место. Вчера они с Бульдогом наведались во дворец, купленный охламоном Кравчинским, и нарвались на большие неприятности. Конечно, Кудряшу, Антохе и Бульдогу крупно повезло, и оракул воскресил их на беду тех же Стеблова и Клюева, которые на собственной шкуре испытали всю силу гнева обиженного НКВД мафиози. Очень
может быть, что достанется им на орехи и от другого крупного криминального авторитета. И, кстати говоря, вполне заслуженно: нечего лезть с суконным рылом в калашный ряд.
В хитрой квартире свет горел. Ничего странного в этом на первый взгляд не было. В конце концов, никакого преступления Иванов не совершил. Просто потерял сознание и по ошибке был принят за мертвого. Потом отлежался, очнулся и вернулся домой. Какие могут быть претензии у правоохранительных органов к больному человеку?
– Может, лучше нам сюда днем наведаться? – осторожно предложил Веня.
– Заткнись, – коротко бросил ему авторитет.
Посланные на разведку быки тщательно осмотрели двор и подъезд, но ничего подозрительного не обнаружили. Связь с ними Субботин осуществлял по рации. Техническое оснащение у банды было на самом высоком уровне. Быкам было приказано взять под контроль всю округу и немедленно сообщать боссу о появлении подозрительных лиц.
После отданных распоряжений Субботин проверил свой пистолет и покинул, наконец, стебловскую лайбу, прихватив с собой как ее хозяина, так и его соратника Гриню. Веня и Гриня в бой не рвались, а болтались в арьергарде штурмовой группы из трех человек, брошенной авторитетом на хлипкую дверь хитрой квартиры. Дверь, впрочем, ломать не стали, а аккуратно открыли отмычкой. После чего три быка вихрем ворвались внутрь. Никакого сопротивления они не встретили, по той простой причине, что в квартире никого не было. На кухонном столе стояла бутылка коньяка и банка открытых консервов. Здесь же в блюдечке лежала аккуратно порезанная ломтиками колбаса. Создавалось впечатление, что хозяин собрался было поужинать, но не успел приступить к трапезе. То ли вспомнил о каком-то важном деле, то ли его пригласили внезапно на свидание. Но, судя по тому, что Иванов не убрал продукты в холодильник, он собирался вернуться домой в самое ближайшее время.
– Квартира пуста, – доложили авторитету бдительные подручные, которым не понадобилось много времени, чтобы осмотреть помещение.
Из кухни Субботин перешел в единственную комнату и уселся в кресло возле торшера, рассеянный свет которого заинтересованные лица видели с улицы. Веня присел на диван, Гриня – к столу, на котором стоял компьютер. Быки сторожили дверь. Наружная охрана, предупрежденная боссом, признаков жизни пока что не подавала, но, естественно, бдела и готова была в любую минуту подать сигнал в случае появления на горизонте Крота.
Напряженное ожидание длилось уже минут пятнадцать, и Гриня от нечего делать пошевелил мышку компьютера. Компьютер громко заурчал, устрашающе щелкнул, монитор засветился, а испуганный Гриня отшатнулся.
– Тебя кто просил? – цыкнул в его сторону Субботин. – Зачем компьютер включил?
– А кто его включал?! – возмутился Гриня. – Я случайно мышку задел.
– Надо бы посмотреть, – солидно кашлянул с дивана Веня. – Может, у него там важная информация хранится.
– Один момент, – завозился с мышкой Гриня. – Сейчас щелкнем.
Щелчка никто не услышал, зато одна из стен комнаты вдруг закачалась, завибрировала и стала растворяться в воздухе.
– Ты что натворил?! – в ужасе подхватился с дивана Веня.
– А что такое? – растерянно произнес Гриня, отрывая глаза от монитора. – Я ведь только щелкнул.
– Щелкай назад! – крикнул Субботин, но его распоряжение запоздало. Исчезли не только мышка с монитором и системным блоком, но и хитрая квартира вместе с мебелью и сторожившими вход быками.
Авторитет сидел на кочке посреди широкого поля и озирался по сторонам. У Вени и Грини вид был не менее ошалелый. Все-таки подобной метаморфозы не ожидал никто.
– Ты что натворил, придурок? – сказал, поднимаясь с земли, Субботин. – Ты куда нас привез?
– Я извиняюсь, Александр, – залебезил испуганный Гриня. – Что значит привез? На компьютерах не ездят. Там перемещаются в виртуальном пространстве.
– А это что? – поднес к самому Грининому носу пучок травы авторитет. – Это тоже, по-твоему, виртуальное?
– Трава – реальная, – признал Гриня, – но кто мог подумать, что так получится. Я же с компьютером на дружеской ноге. Сколько раз мышкой щелкал, и хоть бы хны.
– Я тебе сейчас не щелкну, идиот, – пообещал Субботин, – я тебе сейчас врежу. От души.
Авторитет обладал немалой физической силой, и Гриня уже втянул голову в плечи в ожидании скорой расправы, когда присмотревшийся к окружающему пейзажу Веня вдруг воскликнул:
– Вот он!
– Кто "он"? – не понял Субботин, отложивший расправу над Клюевым до лучших времен.
– Храм Йо.
Веня указывал пальцем в сторону горизонта, где действительно возвышалось какое-то грандиозное сооружение, но его Субботин поначалу принял за гору.
– А что я говорил! – воспрял духом Гриня.
– Надо идти, – негромко сказал Веня. – Если мы отсюда когда-нибудь выберемся, то только с помощью оракула.
Субботин по укоренившейся привычке проверил пистолет, сунул его в карман пальто и широким шагом двинул в указанном направлении, – похоже, он здесь уже был, да и пейзаж, между прочим, не весенний, а откровенно летний, явно был ему смутно знаком.
– Жарковато здесь, – сказал Гриня, снимая куртку, – прямо лето.
Клюев был прав, но Субботин, несмотря на то что подъем в гору отнимал много сил, снимать пальто не торопился. Все-таки место, куда они угодили по вине придурка Грини, было более чем подозрительным. Сам-то ландшафт по всем приметам был российский. Таких березовых колков, что росли у подножия холма, на Среднерусской равнине не перечесть. Тем резче и чужероднее выступало на фоне привычного пейзажа сооружение, опознанное
Веней Стебловым как храм Йо. Более всего оно напоминало египетские пирамиды, их Субботин сподобился в прошлом году увидеть собственными глазами, когда совершал вояж по далекой и почти сказочной стране. А тут, можно сказать, под боком, в черте города, выросла такая махина, возведение которой явно не под силу нашим строителям.
Минут пять Субботин толокся у входа в храм, изучая непонятные знаки, которыми были испещрены его стены. Ничего в тех знаках он, естественно, не понял, зато обрел необходимый настрой для продолжения путешествия. Под своды храма он шагнул с пистолетом в руке.
– Спрячь, – прошипел ему в спину Гриня. – оракул все видит. А людей в храме нет.
Придурок оказался прав: пройдя по широкому и хорошо освещенному тоннелю, путешественники поневоле очутились в зале, и он действительно был пуст. В том смысле, что людей здесь не было, зато в самом центре красовался огромный светящийся шар, сразу же привлекший внимание Субботина. Впрочем, внимание его привлекли и иероглифы на стенах. Один из них вдруг ожил под пристальным взглядом авторитета и отразил, словно на экране телевизора, жизненный путь Субботина – от рождения и по нынешний скорбный день. Было в этом сделанном чьей-то умелой рукой фильме и то, что крутой мафиози тщательно прятал от правоохранительных органов. Кое о каких своих грехах он уже успел забыть и был неприятно поражен, что есть, оказывается, место, где все это фиксируется скрупулезно, с одной, видимо, целью – предъявить в один далеко не прекрасный момент счет гражданину Субботину за неправедно прожитую жизнь. Увиденное испугало авторитета не на шутку. Но были в этом странном фильме и кадры, которые вроде бы выпадали из общего ряда. Во всяком случае, они искажали факты биографии авторитета до полной неузнаваемости, переводя их в плоскость галлюцинаций. Ну, не был Субботин вождем племени и предводителем наемной дружины. И на титул гайосара не претендовал. Тем не менее чертов телевизор бесстрастно показывал ему сцены из исторического боевика, в котором Субботин сыграл едва ли не главную роль и был убит чуть ли не в шаге от цели каким-то мрачным типом со смутно знакомым лицом. На этом фильм, собственно, и закончился.
– Выходит, все это действительно было? – вслух произнес потрясенный Субботин.
Его вопрос эхом разнесся по гигантскому помещению и, самое поразительное, нашел-таки отклик у этих холодных и вроде бы безучастных к человеческому существу стен.
– Разумеется, было, дорогой Садок, – раздался вдруг спокойный и чуть насмешливый голос, – и очень жаль, что ваша карьера в качестве гайосара так и не состоялась. Для оракула вы теперь всего лишь покойник.
Субботин резко обернулся на голос и не сразу узнал в облаченном в роскошные, шитые серебром и золотом одежды человеке давнего своего партнера по сомнительным делам.
– Аркадий Семенович, – опередил растерявшегося авторитета Гриня. – А мы вас ищем. Все морги обзвонили. Такая потеря для нашего города.
– Здесь я гайосар Йоан, – презрительно скривил губы Иванов.
– Виноват, – быстро поправился Гриня. – Рады вас видеть в добром здравии, ваше императорское величество.
– Уже лучше, – милостиво кивнул головой новоявленному подданному гайосар. – Быть тебе при моем дворе главным кравчим.
– Покорнейше благодарим, ваше величество, – продолжал дурачиться Гриня, чем вызвал гнев Субботина.
А того не на шутку раздосадовал вид Аркадия. Человек в буквальном смысле купался в золоте, забыв о взятых перед серьезными людьми обязательствах. Авторитет полагал, что, по крайней мере, часть хранящегося здесь золота принадлежит ему. И немалая часть.
Иванов выслушал претензии подельника все с той же кривой усмешкой на устах. Надменное лицо его хранило выражение брезгливого величия, и Субботину вдруг пришло на ум, что Аркашка свихнулся среди всей этой роскоши и нуждается в уходе и лечении. Но, чтобы оказать ближнему посильную помощь, его следует отсюда вытащить вместе с хранившимся здесь золотом. К сожалению, попавший по чужой дурости в ловушку авторитет обратной дороги не знал. Зато эту дорогу наверняка знает свихнувшийся Иванов, и если его как следует прижать к стенке, то он наверняка расколется. Однако вид извлеченного из кармана субботинского пальто пистолета его величество нисколько не смутил. Он лишь пожал плечами и махнул рукой. Надежный "Макаров", не раз выручавший Субботина в разных передрягах, выскользнул из его пальцев и упал на разрисованный пол. Авторитет стремительно нагнулся, чтобы его подхватить, но, увы, поймал он только воздух. Пистолет исчез, словно его никогда и не было.
– Ты удивительно непонятливый человек, Саша, – сказал Аркадий Семенович. – Я же тебе русским языком сказал, что в этом мире мне все подвластно. Я его гайосар. Я здесь устанавливаю законы, а остальным остается либо принять их, либо умереть.
– Умереть я не могу, Аркадий, – спокойно отозвался Субботин. – Если верить вон тому иероглифу, то меня в этом мире уже убили.
Иванов засмеялся, судя по всему, шутка старого знакомого ему понравилась. Аркадий Семенович, несмотря на свой показной блеск, все-таки выглядел излишне возбужденным. Видимо, еще не привык к роли повелителя этого призрачного мира.
– Ладно, – сказал он, отсмеявшись, – не буду долго мучить вас в прихожей. Прошу к столу, господа.
Роскошное одеяние гайосара Йоана незаметно для глаз гостей сменилось самым обычным цивильным костюмом. Да и сам Иванов как будто преобразился, вновь став насмешливым и язвительным Аркадием Семеновичем, которого Субботин знал не один год. Похоже, авторитет поторопился с диагнозом, и Иванов пребывал в трезвом уме и твердой памяти.
Стол был накрыт воистину по-императорски. От золотой посуды у Субботина зарябило в глазах. Собственно, золото было повсюду. Вкупе с драгоценными камнями оно украшало в изобилии и стены и мебель. Субботин не был большим знатоком по части ювелирных изделий, но, по его мнению, все эти украшения и посуда тянули на многие сотни миллионов долларов. И надо полагать, в этом огромном храме не один такой зал. Выходит, Веня и Гриня не соврали, когда утверждали, что Аркадий Иванов, по прозвищу Крот, несметно богат.
– Надеюсь, вино не отравлено, – глупо хихикнул придавленный неземным великолепием Гриня.
– Пей, холоп, – высокомерно прикрикнул на него сидевший во главе стола Иванов, – кому ты нужен.
Субботин тоже отпил из кубка. Вино оказалось неплохим, но авторитет предпочел бы водку или коньяк. Что касается посудины, то она ему очень понравилась. Появилось даже дурацкое желание сунуть кубок в карман небрежно брошенного в соседнее кресло пальто. Субботин, однако, пересилил себя и с удовольствием попробовал зайчатины в соусе, что назойливо мозолила ему глаза с самого начала трапезы.
– Хорошо ты здесь устроился, Аркадий, – усмехнулся Субботин, запивая нежное мясо сухим вином. – Но ведь это не более чем сон, пусть и гипнотический, насколько я понимаю.
– Мясо самое что ни на есть натуральное, – возразил Иванов. – Что же касается водки, то мне, к сожалению, не удалось убедить оракула в ее полезности. Видимо, в будущем водка находится под запретом.
– А пиво? – насторожился Гриня. – Неужели и пиво запретят?
– Пиво слева от тебя в серебряном кубке, – отмахнулся от назойливого гостя Иванов. – Оракул способен накормить и напоить не одну тысячу людей. Надо признать, что в будущем у нас будут весьма даровитые изобретатели и инженеры.
– Значит, это не гипноз?
– Как тебе сказать, Саша, – задумчиво протянул Аркадий Семенович. – Гипноз, пожалуй, тоже имеет место быть, но я бы скорее назвал все происходящее театром. Вот только актеров оракул или его хозяин выбирают по своему усмотрению, не всегда считаясь с их желаниями.
– Выходит, оракул – это просто машина, которой может управлять любой человек? – насторожился Субботин.
– Далеко не любой, Саша, – покачал головой Иванов. – У тебя, например, шансов нет никаких, иначе я не стал бы тебе всего этого рассказывать, а нейтрализовал бы еше у порога.
– Нейтрализовал – в смысле убил?