- Не солидный твой перочинник, - признался Петр, - в приличном обществе его лучше вообще не показывать. Не поймут. Нож должен быть похож на нож, а не на зубочистку. Таким и забулдыг пугнуть можно, и от волколака отбиться, коли судьба заставит, да мало ли для чего. Да и не в ноже дело, а в печатке. - Он снял с правой руки тяжелую увесистую печатку черного металла и подсунул мне под нос. - На ка вот, подивись. Спецзаказ, в верх печатки вложен кусок такого же камня, что и тот черный валун, благодаря которому мы сейчас гуляем по этому городу. Камешек-то действительно непростой, о нем на самом деле кое-какие упоминания в старинном манускрипте имеются, что лет пять назад обнаружил в столичной библиотеке один из пришедших. В манускрипте же написано, что такой камешек, вставленный по особому, может найти проход в другой мир, от нашего, то есть вот от этого самого, конкретного, отличный. Мир грохочущих железных повозок и адского смога. Ничего тебе не напоминает? Ну, так вот, коли кто, обладающий такой вот печаткой, приблизиться на сто шагов к портальному камню, вставка на кольце должна начать светится. Может и врет бумага, а может, и нет, но все равно, упускать такой шанс было бы глупо, хоть и кажется он мне призрачным. Да и к тому же мы друг друга с легкостью можем узнать по этой печатке, ну или в драке она может помочь. Такой заедешь, мало не покажется.
- Своеобразное кольцо братства. - Предложил я свою версию.
- В точку. - Петр перескочил через лужу. - Ну и, сам понимаешь, абы кого посвящать в наши секреты не стоит.
- И что? - Удивился я. - Еще никто не проболтался?
- Почему же? - Усмехнулся Петр. - Были и такие, кто не скрывал. Кто сгинул давно, а кто сейчас в лечебнице сидит и не отсвечивает. Мир гремящих повозок и смога - это же ад получается. Кто будет верить человеку, который начнет рассказывать, что он пришел из ада. Хотя, есть и такие, кто верит, те, кто поумнее. С ними мы периодически сотрудничаем. Сбываем им вещи из того мира, как соль например или твой камуфляж. Это же ты сюда попал гол как сокол, а некоторые попадают с весьма солидным скарбом. Один раз даже на автомобиле умудрились въехать по пьянке в валун, а он, вместо того, чтобы расплющить идиота, оказался портальным и перекинул мужика с его авто, двумя чемоданами и кучей всякой мелочевки, типа гидравлического домкрата и электродрели. Вот тут как раз такие умники и пригождаются.
Через некоторое время мы вышли из торговых и жилых кварталов и переместились в мастеровые, где располагалось, как уверял Петр, большинство мастерских. Каждый мастеровой имел на первом этаже своего дома магазинчик, где любой прохожий мог ту же купить пару сапог или кинжал. На мое резонное замечание, а почему нельзя купить те же товары на рыночной площади, мой спутник лишь усмехнулся.
- Ты не путай то барахло, с тем, что здесь продают. Это штучный товар. Да, не спорю, выходит дороже, но качество не в пример тому, что на площади. И вообще, если сам мастер выставляет в своем магазине ту же куртку, тот тут его клеймо и его гарантия, иначе позор. Не дай Боже, карман там отвалиться, или пуговицы начнут отлетать. Да вот мы, кстати, и пришли уже.
Петр указал рукой на здание в конце улицы, над дверью которого на черных цепях висела вывеска в форме наковальни.
- Ты постой пока в общем зале в уголке, я сам все устрою. Мастер-кузнец - человек нелюдимый, рожа твоя не приглянется, послать может на все четыре стороны.
- А твоя значит приглянется? - Нахмурился я.
- Да не обижайся ты, - замахал руками Петр. - Это же я так. Мужик-то кузнец сложный, с прибабахом. Много с железом работает, да на жаре, кислотами различными дышать приходиться. Характер у него скверный, аж жуть, а я с ним, худо-бедно, общаюсь.
- А как же он в лавке торгует? - Подивился я. - С таким норовом без штанов останешься, всех клиентов распугаешь.
- Да сам-то он не торгует. Жена заставляет, сама за прилавком стоит, да сынишка его. - О кольцах они, впрочем, мало что знают, да и привыкли к такому. Много кто кольца заказывает. Гильдия пекарей, к примеру, делает себе оловянные печатки с бубликами. Смешно вроде, да не очень. Такие кольца только пекарям высшей категории дают. Гильдия охотников имеет кольца темного металла, с волчьей головой, мол, намекают, что волка ноги кормят. Наше же - черное, с черным камнем. Приплести можно к чему угодно, да и не особо оно приметное. На солнце не блестит, воришка не позарится.
- Ладно, убедил. Постою в уголке. - Я вздохнул и направился вслед за Петром, уже тянувшим на себя тяжелую дубовую дверь лавки кузнеца.
Вот, это, я вам скажу, была лавка. Столько холодного оружия и доспеха одновременно я не видел даже в кино. Ассортимент действительно впечатлял. Стройными рядами стояли мечи и висели кинжалы, по углам были развешаны кольчуги и шлемы, отдельно на прилавках были разложены метательные ножи, кортики и кинжалы. Все блестело и играло от солнечных лучей, проникающих в лавку из оконных проёмов, и попросту захватывало дух. Местный кузнец был знатный мастер.
Пока я разглядывал все это великолепие, ко мне сноровисто подбежал мальчуган лет десяти.
- Господин что-то желает приобрести или просто интересуется?
- Интересуюсь. - Выдал я. На физиономии мальчишки тут же проступило явное разочарование. - Вообще меня интересуют ножи. - При входе в лавку Петр сунул мне в руки пять серебряных матеушей и строго приказал выбрать нож и хорошие ножны к нему.
- Нормальный нож носить на поясе не возбраняется. - Поучил он меня, - даже наоборот. Мужчина без ножа, что лошадь без ноги. Ходить то может, но крайне плохо. Не лошадь уже получается, а обуза.
- Для какой надобности нож? - Оживился парнишка, для себя видимо решив, что я покупатель, а не праздный зевака.
- Бытовой, но приличный, - Начал было я. - чтоб не тяжелый был, но и не слишком легкий, и чтоб не хлопотный. Без особых узоров, с рукоятью под ладонь. Ну и вообще…
- Понял, есть такие! - Восторженно поднял в верх палец мальчишка и стремглав бросился за прилавок, откуда, впрочем, появился почти мгновенно, неся в руках три ножа, которые и выложил передо мной. Все три ножа были примерно одинаковой длинны, но на этом их идентичность и заканчивалась.
Первый нож был изогнут в лезвии, с костяной рукояткой и навершием в форме кошачьей головы, на поверку оказался для меня чересчур легким, хоть и удобным. Второй нож оказался чересчур вычурным, за счет обилия чеканки по клинку. А вот третий - простое узкое лезвие с рукояткой обвитой полосками кожи, показался мне наиболее приемлемым вариантом.
- Вот этот, пожалуй. - Я положил нож на место. - Сколько будет стоить?
- Хороший выбор, - улыбнулся мальчишка. - Я бы тоже выбрал его. Сталь отличная, отец таких ножей всего три сделал. Они из небесного металла.
Набивает цену, усмехнулся я про себя, вспоминая указания Петра, что даже очень хороший нож больше двух серебряных матеушей, в любом случае, стоить не может.
- Ну, так сколько?
- Сам нож - три серебряных, - безапелляционно заявил малец. - Если нужны ножны, то еще пол серебрушки. Да не думайте даже. Это же небесный металл. Сносу ему не будет. Он и гибкий, он и прочный, а уж острый, аж жуть, коли наточить с толком. Мой папаша на все свои изделия гарантию дает, так что, приключись что, несите его в лавку.
- Да уж, принесешь, коли на другом конце света будешь. - Усмехнулся я, - а если он сломается во время драки с недругом или об китовый ус затупится?
- Зря вы так. - Насупился пацан. - Батя мой - лучший кузнец и оружейник во всей области. Лучше чем у него, вы уж нож точно не найдете. Разве что у гномов, но те раз в год ярмарку свою у главных ворот открывают и то на три дня. Ближайшая только месяцев через пять, так что вот.
- Ну ладно. - Я ссыпал на открытую ладонь мальчишки нужную сумму, а он с готовностью протянул мне нож в ножнах из мягкой кожи с деревянными вставками внутри.
- Пользуйтесь, господин. Уверяю, вы не прогадали.
Наконец из подсобки появился хмурый Петр и махнул мне рукой.
- Что такой смурной? - Поинтересовался я. - Не срослось что?
- Да все срослось. - Петр сплюнул на мостовую. - Не люблю я с кузнецом общаться. Вампир он, энергетический, что ли. Как не поговорю, то голова болит, то настроение портиться. И ведь не ссоримся же, не миримся. Так, все по делу, а чувствуешь себя, будто ушат с помоями на тебя вылили. На вот, держи. - Он протянул мне печатку.
Печатка как печатка, черного металла с черным квадратным камнем сверху. Тяжелая, и вроде бы, заметная, а вот надеваешь на руку, и как будто с тобой слилась. Странно.
- Ты-то сам что-нибудь выбрал?
- Ага. - Я вытащил из ножен нож и протянул его Петру. Тот аккуратно его принял, повертел в руках. Даже ногтем подковырнул, только ему видный, дефект и потом вернул назад.
- Нож добрый. - Выдал заключение Петр. - Самое то, для такого как ты, неумехи. Пригодиться везде. Бьюсь только об заклад, что мальчишка с тебя не меньше трех монет слупил.
- Ну да. - Попытался я защититься, - но нож-то из небесного железа, или стали, я уж и не помню.
- Все они из небесного железа - хохотнул Петр. - Что на халяву досталось, то и небесное. Ладно уж. Я лично собираюсь остаток дня продрыхнуть без задних ног, а ты можешь прогуляться по городу, только не заходи далеко от центра. Ничего хорошего из этого точно не выйдет.
На том и порешили. Петр еще раз в деталях объяснил, как найти его дом, вручил запасной ключ и скорым шагом удалился, напевая какой-то, до боли знакомый, мотивчик. Я же оглянулся, выбирая направление своего движения, и решил немного прогуляться по торговым рядам, а заодно заглянуть в ратушу. Никогда не был в ратуше, негде было, так что интерес был нешуточный.
Торговые ряды любого города по своему разнообразны и, по своему, одинаковые. Продавали все и вся, и каждый пытался выставить свой товар в наиболее лучшем свете, исподтишка хая товар конкурента. Лавки со всевозможной снедью, заморскими сладостями и напитками я проскочил сразу, а вот в ремесленных торговых рядах подзадержался, прикупив себе за два медных матеуша широкий кожаный пояс, разумно рассудив, что он может пригодиться не только для поддержания штанов, и тут же прицепил к нему ножны с ножом. Я давно уже обратил внимание на то, что людей с мечами или топорами на улице не найти, а вот с ножом на поясе, пожалуйста. Таких в толпе было сколько угодно и, что удивительно, все было чинно и благородно. Если кто-то в пылу разговора пытался заехать кому-то в глаз, то именно заехать, а не хвататься за нож. Такой, похоже, был менталитет. Отмахнувшись пару раз от назойливых торговцев, я вдруг почувствовал, как карман моих брюк кто-то осторожно прощупывает. Вот тебе и менталитет, поторопился. Дождавшись пока рука проходимца окончательно решиться потянутся за оставшимися у меня грошами, я не глядя на вскидку ударил по руке ребром ладони, стараясь попасть по предплечью или, если совсем повезет, по сгибу локтя, памятуя, что по кисти карманника бить категорически нельзя. В руке у него может быть зажата бритва или, какой другой острый предмет и покалечиться можно, что раз плюнуть. Моя рука вошла во что-то твердое.
Обернувшись, я успел схватить за шиворот чумазого паренька, впрочем, тот тут же попытался выскочить из своей ветхой рубахи, больше почему-то смахивающей на решето. Одной рукой воришка зажимал разбитый мною нос, в другой он держал, выуженные таки из моего кармана, деньги.
- Отпусти меня, - вдруг выдал паренек, абсолютно женским голосом.
- Вот те на. Говоришь как девка, а чумазый как пацан - усмехнулся я. - Да и с чего мне тебя отпускать. Может страже сдать?
- Ой, отпусти, - выдал паренек-девка. - Хуже будет.
- Что хуже, то сильно вряд ли. - Я скептически посмотрел на своего грабителя. - Сначала воруешь, потом отпустить просишь. Нет, сдам тебя властям, и будьте нате…
Парень-девка вдруг дернулся что было мочи, и вырвавшись у меня из рук, бросился наутек, бросив на мостовую мои денежки. В руках лишь остался клочок, и без того уже рваной рубахи, подкладка которой была пурпурного цвета. Я стоял и в задумчивости смотрел на убегающую от меня фигуру, на обороте рубашки которой неожиданно обнаружился цвет королевского посланника. И тут меня будто осенило.
- Эй, уважаемый, - я схватил первого попавшегося прохожего за плечо. - Не подскажете, где у вас тут казармы городской стражи? - Резонно рассудив, что стража здесь является аналогом нашей милиции и, следовательно, большинство листов с портретами разыскиваемых будет висеть где-то рядом с центральным зданием, я без труда нашел искомую казарму и забор вокруг нее, который пестрел различными объявлениями. Одно из них выделялось особо. Сорвав его, я стремглав бросился по улице в сторону дома Петра.
- Ничего не пойму. - Сонный Петр сидел в банном халате в гостиной и непонимающе смотрел на объявление, лежащее перед ним на столе.
- Ты почитай, почитай объявление.
- Ну, пропала принцесса Каля, двоюродная племянница короля. Украли или сама сбежала не ведомо. Пропажа обнаружилась два месяца назад.
- Ну! - Подбодрил я.
- Что, ну?! - огрызнулся сонный Петр.
- Награда за любые вести о принцессе - миллион золотых монет!
- Ты это брось. - Вздохнул Петр. - Начиталась твоя принцесса сказочек, да и ломанулась в лес за приключениями. Там её чудище, какое лесное и скушало со всеми потрохами, кринолинами и короной. Сказочке конец, я пошел спать.
- Ну, а как ты объяснишь вот это, - я достал из кармана и бросил на стол перед ним пурпурный лоскут.
Сон с моего приятеля слетел фактически мгновенно. Он наклонил голову на бок и, взяв лежащий неподалеку нож для бумаг, аккуратно потыкал лоскут.
- Ты где это взял?
- Да меня тут один подросток на площади обворовать хотел. То ли парень, то ли девка, не поймешь, да еще и грязный к тому же. Из особых примет, мною разбитый нос. Сначала просила отпустить, ну или просил. Потом рванула прочь, вот только лоскут в руках и остался.
- Так. Что мы имеем? - Почесал затылок Петр. - С одной стороны принцессу, которую ищут по всему королевству все сорвиголовы, ибо куш за нее обещают фантастический. Ищут безуспешно по всем отдаленным закоулкам королевства, под каждым камушком, я думаю.
С другой стороны мы имеем неудачного карманного воришку, подклад рубахи которого в королевском цвете. Бред конечно, но из этого что-то может выгореть.
С дальнейшими моими умозаключениями, пожалуй, подождем до завтра, а пока у нас с тобой есть дело в отделении городской стражи. Собирайся.
Быстро сбросив халат и накинув брюки и рубашку, Петр кивнул и, выскочив на улицу, бодрым шагом направился в нужном направлении, а мне лишь оставалось поспевать следом. Уже через десять минут он настойчиво стучался в дверь караулки.
- Чего надо?! - Послышался раздраженный сонный голос караульного.
- Начальника караула надо. - Рявкнул вдруг, преобразившийся Петр. - Или на посту спать нынче принято?
- Сию минуту, господин главный счетовод, - засуетился, вмиг растерявший все свое недовольство, стражник. Заскрипел засов. - По какому вопросу?
- По вопросу пропавшей принцессы Кали, да поживее, и еще, этот господин со мной.
Через пять минут мы сидели в кабинете начальника караула, и я излагал все свои мысли по этому поводу.
Начальник караула, пожилой уже мужчина с густыми седыми усами в форме городского стражника, молча слушал, попутно записывая что-то в блокнот.
- Думаете - это она? - Поинтересовался он.
- Ну, а кому еще быть? - Я указал на лоскут одежды, лежащий на столе.
- Сведенья надо проверить. - Подытожил начальник. - Негоже тревожить королевского представителя в городе, если все это окажется банальной липой. Сейчас я подниму всю свою агентуру. Наверняка этот воришка успел наследить, и если уж цвет его костюма совпадает с тем, что вы мне предоставили, то сведенья будут, и будут в скорости. О результатах проверки я вам сообщу.
Мы пожали друг другу руки.
- Сергей, - хитро прищурившись, поинтересовался Петр, - а ты серьезно рассчитываешь, что его величество Матеуш расщедриться и выдаст нам за принцессу целый миллион?
Я пожал плечами.
- Вот смотри, что я думаю, - начал загибать пальцы Петр. - Даже если, гипотетически, миллион попадет к тебе в руки, то из него, - он загнул один палец, - вычтут пятидесятипроцентный королевский налог, потом налог на прибыль в размере пятнадцати процентов от оставшейся суммы. Еще десять процентов возьмет банк за перевод данной суммы тебе на счет, а поскольку счета у тебя нет, то стребует еще пять процентов за открытие и ведение счета. В сухом остатке получиться чуть больше трехсот шестидесяти тысяч, что само по себе является гигантской суммой. Но тут-то и начнется самое интересное. Такие деньги на руки тебе никто и никогда не даст. Скорее всего, тебя прибьют без зазрения совести, а денежки отойдут городу или банку. В общем, плохи твои дела.
- И зачем же мы все это затеяли? - Удивился я.
- Все проще некуда. - Махнул рукой Петр. - Если дело выгорит, и воришка действительно окажется беглянкой, ты откажешься от награды. Это самое главное. Можешь не отказываться напрямую, а пожертвовать деньги какой-нибудь больнице. Пока ты не заработаешь определенный статус и авторитет, такая сумма для тебя эквивалента эшафоту. Самое главное, подобный поступок вызовет необходимый резонанс и, скорее всего, сулит аудиенцию брата короля. С этого можно получить неплохие дивиденды. Я бы даже сказал, великолепные дивиденды в виде репутации.
- Какой?
- Репутации человека, который может найти то, что не смогли найти все остальные ищейки королевства. Иными словами, это может быть твой бонус, твоя уникальная способность в этом мире.
- То есть, говоря твоими словами… - грустно подытожил я.
- … тебя завтра изобьют на ринге. - Радостно закивал Петр. - Правда, только лишь в том случае, если мое первое предположение в корне не верно.
- А не может оказаться так, что у меня есть две способности? - с робкой надеждой поинтересовался я.
- Нет, - решительно замотал головой Петр. - Способность у каждого одна.
- А может, есть, какой другой, менее радикальный способ, не подставляя свою голову, проверить твою теорию?
- Ну, если у тебя есть другой вариант?.. - Развел руками Петр.
Другого варианта у меня не было.
Следующее утро выдалось хмурым и дождливым. Мелкая противная морось за окнами не придавала мне ни бодрости, ни уверенности в себе. Вчерашние события вгоняли в меланхолию, и я все не как не мог определиться, что для меня будет лучше. Нет, меня совсем не смущала перспектива получить по голове, скорее даже наоборот, я был рад хорошенько размяться, да и старая армейская подготовка не сулила моему противнику, назначенному слепым случаем жеребьевки, ничего хорошего. Просто редко когда выдавалась возможность начать свою жизнь с чистого листа. Для меня это, пожалуй, был единственный шанс.