- Он закрыт уже, - сказала уборщица. - Завтра откроется.
- Как жаль, - сказал Удалов. - Спасибо, что меня отыскали.
- Для меня это не труд, а удовольствие, - сказала уборщица. - Хоть вы меня и обидели подозрениями в адрес моей дочери, но все-таки вы мой земляк и приятный человек. А сегодня так хорошо выступали, я вас по телевизору смотрела!
Уборщица была еще нестарой, миловидной женщиной, и если бы не всегдашняя печаль облика и готовность к слезам, она была бы похожа на свою прекрасную дочь.
- Я не хотел вас обидеть, - сказал Удалов. - И тем более обидеть вашу дочь.
Разговаривая так, они пошли по ярко освещенной праздничной улице, через которую уже висели транспаранты: "Середина непобедима!". Некоторые из прохожих узнавали Удалова, кланялись ему или жали руку. Настроение у Корнелия было приподнятое, он вежливо и дружелюбно разговаривал с уборщицей из Атлантиды, хотя о красавице Тулии они не упоминали. Так они дошли до какого-то ресторана. Удалов пригласил было уборщицу поужинать, но уборщица возразила, что в ресторане дорого, и этим напомнила Удалову о его стесненном имущественном положении. В чем Удалов и признался ей со смущенной улыбкой, которая очень красила его простодушное курносое лицо.
- Я тут мог денег заработать, - сказал он. - Но вместо денег уникальную штуку получил.
И Удалов рассказал уборщице о бутылочке, которую получил за ненужные воспоминания. Потом достал и бутылочку.
Уборщица вдруг нахмурилась, повертела бутылочку в пальцах и сказала со вздохом:
- Провели тебя, Корнелий Иваныч. Воспользовались твоей простотой. Это не средство от всего на свете, а только лекарство для сведения прыщей. Хорошее лекарство, только ничего, кроме прыщей, им не вылечишь. В любой аптеке продается.
Удалов было опечалился, но взял себя в руки и сказал:
- Хорошее средство от прыщей тоже нелегко найти. А я с ним прошлогодним снегом расплатился. Значит, получается, что вор у вора дубинку украл.
Они как раз проходили мимо кинотеатра.
- Пойдем в кино, - предложила уборщица. - Здесь билеты недорогие, а вы, когда будет возможность, мне деньги за них вернете.
Удалов был тронут такой прямотой, и они пошли в кино.
Сначала показывали фильм про космическое путешествие. Уборщица шепотом объяснила ему, что фильм документальный, других здесь не знают, и записан он с памяти одного известного космонавта. Потом начался фильм "Первая любовь". И тут Удалов сильно удивился.
На экране в цвете и реальном объеме возникла пыльная, странно знакомая Удалову улица. По сторонам ее тянулись одноэтажные домики с палисадниками, в палисадниках цвели флоксы и астры, лениво перебрехивались псы, просунув носы в штакетник. Было знойно и покойно. Над домами, в конце улицы, горел под закатным солнцем золотой купол…
- Земля… - радостно прошептала уборщица из Атлантиды.
- Земля, - отозвался Удалов. И добавил: - Великий Гусляр, улица Кулибина.
Это было удивительно, словно Удалов погрузился в сон, древний, почти детский. Ведь он, как руководитель стройконторы, отлично знал, что эта улица выглядит теперь иначе, что домики с правой стороны частично снесены, и на их месте построен двухэтажный детский сад и стеклянная химчистка.
…По улице шла девушка, почти девочка в голубом ситцевом платье, с косичками до плеч. Девочка улыбалась своим мыслям, и она показалась Удалову чем-то схожей с красавицей Тулией. Видно, это сходство не укрылось и от уборщицы, потому что она всхлипнула и сказала: "Моя тоже такой была… отличницей".
Девочка посмотрела прямо в экран и обрадованно воскликнула:
- Здравствуй!
- Здравствуй, - откликнулся юношеский голос, и на экране появился невысокого роста молодой человек с круглым лицом, маленьким носом, кудрявый и загорелый. Чем-то этот молодой человек был Удалову знаком, но воспоминание промелькнуло по краю памяти и исчезло. Удалова больше интересовали виды родного города, и он с гордостью хозяйственника отмечал, что нынче эта улица уже покрыта асфальтом и тем избавлена от пыли, а деревья по сторонам выросли и дают густую тень.
Девушка и юноша взялись за руки и пошли к скверу, который зеленел неподалеку.
- Теперь здесь детский городок, с качелями, - сообщил Удалов своей соседке, но та отчужденно взглянула на него и отвернулась.
Кадр сменился другим. Тот же молодой человек и та же девушка купались в неширокой голубой речке. Ивовые кусты опускались к самой воде, и в глубине золотыми тенями проскальзывали рыбы. Юноша плыл на тот берег, к соснам, а девушка стояла по пояс в воде и кричала ему:
- Вернись, потонешь!
Следующий кадр. Вечер. Неподалеку играет оркестр. Девушка и юноша идут по темной аллее и вдруг девушка останавливается и смотрит на юношу в упор. В темноте ее глаза горят как звезды. Они растут, заполняют весь экран… Зрители затаили дыхание.
- Теперь, - прошептал Удалов уборщице, - мы обеспечили в парке освещение, и темных аллей практически не осталось.
- Отстаньте, - прошептала раздраженно уборщица, и Удалову даже стало обидно на такое невнимание к его деятельности по благоустройству.
Юноша осторожно дотронулся губами до щеки девушки, она резко повернулась и побежала прочь. Он за ней… Вот они выбежали в освещенный круг у танцевальной веранды, где играл маленький, из четырех человек оркестр, толпились, щелкая семечки, парни, и стайками щебетали девушки.
- Да, - вздохнул Удалов. - Здесь и я когда-то бывал…
…Вот юноша и девушка плывут по веранде в танце танго. Юноша робко прижимает к себе тонкий стан девушки и смотрит на нее влюбленными глазами.
Оркестр замолкает, но они продолжают стоять посреди веранды, не замечая, что музыка кончилась.
И тут к ним подходит высокий парень и произносит срывающимся баском:
- Уходи отсюда. Чтобы ноги здесь твоей не было. И чтобы тебя рядом с ней я больше не видел.
- Да я что, - робеет юноша. - Я же ничего.
- Пошли, - говорит девушка юноше и берет его за руку, отважно глядя в глаза высокому парню.
- Ты с ней не уйдешь, - говорит высокий парень.
- Он уйдет со мной, - говорит девушка. - И учти, что я тебя не боюсь. И он тоже. Ты не боишься?
Но юноша молчит.
Разыгрывается напряженная немая сцена. Словно шпаги, скрещиваются взгляды. И, не выдержав взгляда девушки, высокий подросток отступает.
Зал с облегчением вздохнул. Кто-то неподалеку плакал. В этой сцене была жизненность, понятная всей цивилизованной Галактике.
- Все-таки хулиганство, - сказал Удалов сам себе. - Пристают к девушке.
…Юноша с девушкой медленно сошли с веранды. Что-то произошло в их отношениях, что запрещало прикоснуться друг к другу… Внизу, в темной аллее, их поджидал тот же высокий подросток.
- Разъединитесь! - приказал он.
- Не смей, - сказала девушка, глотая слезы.
- А я его не трону, - сказал парень. - Он сам уйдет. Ты уйдешь?
И после долгой паузы, которая показалась зрителям почти бесконечной, юноша вдруг сказал сдавленным голосом, обращаясь к девушке:
- Я к тебе завтра зайду.
- И не мечтай, - захохотал высокий парень. - Беги.
- Если ты сейчас уйдешь, ты меня никогда больше не увидишь, - сказала девушка.
Но юноша уже уходил по аллее, низко склонив голову и приподняв плечи, словно опасался, что его ударят сзади.
Потом возник еще один кадр: берег реки. На берегу, в траве, сидит и всхлипывает юноша. Он один. Только луна смотрит на него с черного неба…
Зрители встретили конец фильма аплодисментами. Удалов не аплодировал. Он думал. Он никак не мог понять, почему здесь показывают фильмы о Великом Гусляре. К тому же пессимистические. Не хлопала и уборщица. Только посмотрела на Удалова внимательным взглядом и сказала:
- Может, уйдем?
- Уйдем, - согласился Удалов. Он устал за день и хотел спать.
Когда они вышли на улицу, уборщица спросила:
- Ну и что вы об этом думаете?
- Трудно ответить, - признался Удалов. - Есть, конечно, отдельные случаи неправильного поведения подростков. Но мы с этим непрерывно боремся…
- Он вам ничего не напомнил?
- Нет. Правда, я удивился. Я же в этом городе всегда живу. Город узнал, улицы узнал, изменения в нем угадал правильно, а вот этих молодых людей помню смутно. Наверное, они младше меня были. В таком возрасте один год уже играет роль.
- А я узнала, - сказала уборщица.
- Чего?
- Вас узнала, Корнелий Иванович. В молодости.
- Кто же там меня играет?
- Да не играет! Это про вас фильм. Это ваши воспоминания, которые вы загнали в мозжечок, чтобы забыть, а потом продали кузнечику за средство от прыщей.
- Нет! - возмутился Удалов. - Не мог я такого забыть. Не было этого!
- Теперь для вас этого нет, - согласилась уборщица, и слеза скатилась по ее щеке. - Что предали, того нет.
- Так не бывает, - сказал Удалов.
- А может, вам без такого воспоминания легче будет? Только беднее… Не надо меня провожать.
И уборщица быстро пошла по улице, прочь от Удалова. Удалов вздохнул, не убежденный словами уборщицы, и вернулся в гостиницу. Хотя, конечно, червь сомнения в нем остался. Лицо юноши было знакомым.
Глава девятая,
в которой Удалов выясняет отношения и тайком отправляется на Сапур
Может, Удалов и забыл бы о вечернем приключении, если бы не газета. Кто-то подсунул ему в щель под дверь местную газету, в которой красным карандашом была отчеркнута заметка: "Успех нового фильма".
"В мнемотеатре "Открытое сердце" демонстрируется новый мнемофильм "Первая любовь" из воспоминаний юности землянина У. Правдивость, искренность и душевная боль этого интимного зрелища не оставляет равнодушными многочисленных зрителей. Так и хочется воскликнуть: "До чего душевные проблемы едины во всех уголках Галактики!" Организатор и продюсер фильма Тори (Тори-Тори) отказался встретиться с нашим корреспондентом ввиду крайней занятости на СОС, однако мы получили интервью у владельца сети мнемотеатров, который сказал, что ввиду большого художественного и воспитательного значения фильма продюсер получил за него тройную оплату и выплатил бескорыстно всю рекордную сумму владельцу воспоминаний землянину У. Мы надеемся, что столь значительное вознаграждение склонит землянина У. к дальнейшему сотрудничеству с нашими кинозрителями. Мы ждем новых, не менее трогательных и правдивых фильмов! Хватит нам питаться тоскливыми поделками не знающих чувств спекулянтов от искусства!"
Удалов отложил газету. Настроение у него несколько упало. Получалось, что уборщица не ошиблась. Если землянин У. это и есть Удалов, то получается, что Корнелий заработал репутацию дельца и стяжателя…
Открылась дверь, и вбежал оживленный кузнечик.
- Доброе утро! - воскликнул он. - Все готово! Мы летим!
Тут его острый взгляд упал на развернутую газету.
- Ты уже прочел? - спросил он живо. - А я как раз хотел тебе принести, но забыл. Видишь, как мы с тобой прославились! Приятно, да? Нас ждут дальнейшие творческие успехи!
- Значит, так, - сказал Удалов жестко. - Значит, торгуем моими интимными моментами, позорим меня на всю Галактику?
- Не будь наивным, Корнелий, - ответил кузнечик. - Ты мне это воспоминание продал и не заметил его отсутствия.
- Продал, - саркастически произнес Удалов. - За бутылку средства от прыщей.
- А разве плохое средство? - нашелся кузнечик. - Разве не выводит?
- А кто мне сказал, что это средство универсальное? От всего?
- Не исключено, - сказал синхронист. - Его еще никто не пробовал употребить с другими целями. Кто может гарантировать, что оно не помогает от любви? Я лично не могу. Но не в этом дело. Собирайся живее, нас ждут растительные дома. Ты забыл?
- Кукольные? - спросил Удалов. - Как я могу верить человеку, дважды меня обманувшему?
- Почему дважды?
- А деньги? Рекордную сумму получил, бриллиантовую заколку купил, а за перелет с меня содрать хочешь!
- Клевета! - возмутился кузнечик. - Ты попал в дурную компанию! Завистники склоняют тебя к вражде с другом и благожелателем. Этот выжига хозяин мнемотеатров ввел в заблуждение прессу. Я с трудом покрыл расходы.
Круглые глаза кузнечика сверкали. Он был оскорблен в лучших чувствах. Но Удалов пересилил возникшую было жалость и решил кузнечику не верить. В конце концов Удалов не первый день, как на свет родился. То, что он средний, не значит, что он глупый. Поэтому Удалов притворно вздохнул и сказал:
- Ладно, не будем ссориться. Я должен признаться, что получил предложение сотрудничать в постановке фильмов. Вся выручка пополам. Через полчаса ко мне придут с авансом.
- Ты с ума сошел! - закричал кузнечик, и Удалов понял, что одним ударом выиграл битву. - Это же жулики! В лучшем случае они отдадут тебе треть!.. Ты их просто не знаешь! Тебе нужен искренний друг и защитник. Без меня ты погибнешь.
Кузнечик нервно вскинул коготки и сказал совсем другим голосом:
- Кстати. Корнелий, я все забываю. Таскаю с собой твои деньги, да забываю отдать.
Лапка кузнечика исчезла на мгновение за пазухой золотого смокинга и выскочила обратно с пачкой денег. Кузнечик хлопнул стопкой о стол.
- Возьми, - сказал он, - это твоя доля.
- Не надо, - ответил Удалов. - Я уже договорился.
- Да ты посчитай, посчитай… Неужели я тебя обману?
- Не хочу считать, - сказал Удалов. - Клади деньги обратно.
Кузнечик замер будто в задумчивости, потом внезапно ахнул:
- Как же так! Моя проклятая рассеянность! Я же остальные твои деньги в другой карман положил!
Кузнечик запустил лапку в тот же самый карман и вытащил оттуда еще одну пачку банкнот, вдвое толще первой.
- Все правильно, - сказал он. - Как камень с души упал. Теперь я беден, ты богат, и мы квиты. Чего только не сделаешь ради друга!
Кузнечик взмахнул лапками, но так неудачно, что из-за пазухи у него посыпались денежные купюры в таком количестве, что даже упав на них, кузнечик не смог прикрыть их тельцем.
- Что делать! - воскликнул он. - Помоги мне, Удалов, собрать наследство, полученное мною сегодня утром от погибшей в извержении вулкана тетушки Тори.
Удалов помогать не стал. Он уже видел этого жулика насквозь. Но, честно говоря, не обижался. Жулики похожи, в каком бы месте Галактики они ни действовали. Обижаться на них нельзя. С ними надо планомерно бороться.
Удалов собрал деньги со стола, не считая сложил в бумажник и, пока кузнечик ползал по полу, причесался, аккуратно уложив последнюю прядь поперек лысины, поправил галстук и сказал:
- Ну что ж, пора ехать. Проверим, сохранились ли в тебе остатки совести.
- Конечно, сохранились! - обрадовался кузнечик, поняв, что его простили. - Ты не думай, дорогу в оба конца я оплатил, билеты в кармане. Кстати, возьми от меня небольшой подарок. Обожаю дарить тебе подарки.
Кузнечик достал небольшую коробочку, прозрачную сверху.
- Только не выпускай, - сказал он.
В коробочке сидел, шевеля клешнями, маленький скорпиончик.
- На что мне такой подарок?
- Ах, Удалов, Удалов, - вздохнул кузнечик. - Не знаешь своего счастья. Я вчера этого звереныша в карты выиграл. Незаменим в жару или ненастье. Все знатные люди в этой части Галактики с ними не расстаются.
- Объясни, - сказал Удалов строго.
- Как известно, - сказал кузнечик, - скорпиончики живут на планете, где мягкий климат и множество фруктов. Но во время брачного сезона они перебираются на соседнюю планету, для чего проделывают несколько миллионов километров в вакууме и ищут своих подруг среди вулканов и песчаных бурь. Чтобы выжить, они научились менять в свою пользу окружающие условия. В радиусе метра. Там, где скорпиончик, всегда прохладно и приятно пахнет. Попробуй, испытай…
- Где я его испытаю? - сказал Удалов. - Здесь и так хорошо, прохладно.
- Проще простого.
Кузнечик убежал в ванную и пустил там горячую воду. Через минуту ванную заволокло клубами пара. Из клубов возник влажный Тори и сказал Удалову:
- Иди туда, не бойся.
Удалов подчинился. Пар встретил его в дверях ванной, старался оглушить, обжечь и поглотить. Впечатление было отвратительным, но Удалов терпел. Он сделал еще один шаг вглубь помещения и вдруг увидел, как пар вокруг его головы и верхней части тела рассеивается, как будто Удалова поместили в шар, в центре которого была ладонь Корнелия с коробочкой на ней. Запахло свежими цветами. Скорпиончик зыркнул на Удалова маленькими глазками.
- Ладно, - сказал Удалов, - беру подарок в счет будущих расплат. А он не кусается?
- Как же ему кусаться, если он в коробочке? - тут кузнечик взглянул на часы и обеспокоился. - Побежим, только осторожно, чтобы нас не заметили. Если будут спрашивать, мы идем гулять.
- Почему такая тайна? - спросил Удалов. - Не люблю тайн.
- Здесь все экскурсии запланированы, а поездка на Сапур не запланирована. Пока мы будем ее планировать, обед наступит, - объяснил кузнечик. Но в глазах его Удалов не увидел искренности и потому решил быть начеку.
- Хорошо, - сказал Удалов. - Пошли, только сначала мне надо отправить телеграмму домой.
Кузнечик согласился, они зашли на телеграф, и Удалов, благо теперь у него было достаточно валюты, отправил сразу две телеграммы. Одну Белосельскому с благодарностью и сообщением, что работа съезда проходит на высоком уровне, другую домой, чтобы семья не беспокоилась. Он бы послал и третью, прекрасной Тулии, но адреса Тулии Удалов не знал.
Глава десятая,
в которой Удалов летит на планету Сапур для обмена опытом в области жилищного строительства
- Вот наш корабль, - сказал кузнечик, подходя к небольшой летающей тарелочке, стоявшей в стороне от звездных кораблей, там, где бетон летного поля уступал место зеленой траве и подорожникам.
- Долетит? - спросил Удалов, смущенный скромными размерами судна.
- А что с ним сделается? Не бойся. Я тоже жить люблю.
Удалов подумал, что кузнечик на этот раз говорит правду, и первым вошел в тесное, но комфортабельное нутро тарелочки.
- Лететь до Сапура полчаса. Управление автоматическое, - сказал кузнечик. - Предупреждаю, там меня слушайся беспрекословно. Чужая страна, чужие нравы. Если понравится, закупим семена.
Кузнечик уверенно сел у руля, а Удалов устроился в другом кресле и пристегнулся ремнями. Ему было приятно думать, что одолел межпланетного жулика, и потому он с удовольствием пощупал в кармане растолстевший бумажник. Потом вынул коробочку и подмигнул скорпиончику, отчего в салоне тарелочки запахло земляникой и подул легкий бриз.
Тарелочка медленно поднялась над космодромом и, набирая скорость, помчалась на соседнюю планету.
Кузнечик уверенно действовал рычагами, тарелочка неслась за пределы атмосферы - вдруг кто-то оглушительно чихнул.
- Это ты чихнул? - спросил Удалов.