Я подождал с минутку, но этого оказалось мало - таковы уж испанцы. Впрочем, странно. Я плохо знал испанский, чтобы разбираться в акцентах, но этот испанский был явно не коренным испанским. В нем была какая-то певучесть. Кубинец?
- Ну, много же у них времени ушло на это! - Голос по телефону. Гнусавость выходца из Новой Англии. Гробе!
- Где вы? - Я просто рот открыл от изумления.
- В Центральной Америке, - сообщил Гробе. - Кто-то убил директора ЦРУ, и здесь воцарился мир. Пришлось лететь сюда, чтобы пересмотреть мирные договоры и установить, какие из них можно было бы нарушить. Впрочем, дела не так уж и плохи. У них тут отличные змеи. Вам стоит на них посмотреть! Но звоню я не по этому поводу. Довольно серьезное дело, касающееся безопасности, поэтому мне пришлось обойти службу национальной безопасности. К тому же в джунглях нет телефонов. Армейские связисты все еще в номере?
- Да, - отвечал я.
- Тогда скажите им, чтобы отошли подальше.
Дело сверхсекретное.
Я сказал, и они вышли на террасу и в прихожую, держа оружие наготове для защиты своей установки в случае нападения.
- Готово, - сказал я.
- Вот и хорошо, - продолжал Гробе. - С час назад мне звонили насчет факсимильной спутниковой установки. Он сам был на проводе. Вы понимаете, о ком я?
Да, уж конечно, я понял. Как только я осознал, что Гробсу звонил сам Джон Роксентер, меня охватила тревога.
- Инксвитч, - говорил Гробе, - вы позволили Мэдисону выйти из-под контроля! Он - вы знаете кто - совсем взбесился! - Мне послышалось, что он трясет газетами у телефона. - Просто вне себя от ярости, Инксвитч, вне себя!
Я весь похолодел. Когда неистовствует Роксентер, рушатся правительства.
- Он, похоже, не так все понял, - продолжал Гробе. - Он подумал, что а новостях говорится, будто Вундеркинд создает враждебную нефтяную компанию и нарушает семейную политику, вводя в нее конкуренцию. Тут виновата Мисс "Вселенная": она читает ему газеты, но не умеет по буквам произносить слова. Это Мэдисон все испортил. Его клиент - Вундеркинд, а не "Спрут". Мэдисон взял на себя слишком много, когда полез в область юриспруденции. Нельзя позволить, чтобы правосудие вышло из-под контроля. Я-то знаю, ведь я юрист. А в данном деле это просто катастрофа. По большей части мы можем с ним смириться, но один пункт требует пересмотра - и никаких возражений! И вот, собственно, почему вы должны взять Мэдисона под контроль, Инксвитч. Вы меня внимательно слушаете?
Я ответил, что, разумеется, внимательно.
- Инксвитч, - продолжал он, - написав ту статью, он совершил тяжкое преступление. Он упомянул "Киннул Лизинг" вместе с компанией "Отвертини, Надувало и Сожрэ". Послушайте, Инксвитч, "Отвертини, Надувало и Сожрэ" - это шайка бесстыжих, наглых крючкотворов. Даже упоминание тихой и кроткой "Киннул Лизинг" в одной статье с этими головорезами может погубить нашу репутацию. Это же явный случай покушения на убийство. Мэдисон зашел слишком далеко! Это очень серьезно, Инксвитч. Вот, собственно, почему этот звонок должен остаться в тайне. Вы понимаете необходимость тесной, нерушимой связи между юристом и клиентом?
Я отвечал, что понимаю. И Гробе продолжал:
- Сейчас я не могу звонить Мэдисону. Он просто сошлется на "пятую". Так что вы должны приструнить Мэдисона. Если вы этого не сделаете, нас ждет быстрый приговор без всякой отсрочки. Усекли?
Я отвечал, что, разумеется, усек.
- Вот и хорошо, - сказал Гробе. - Есть ли что-нибудь еще?
- Есть, - отвечал я. - Они поменяли кассиров, и я не могу получить свое жалованье.
- Это мелочи, - отмахнулся Гробе. - Не надо беспокоить меня мелочами. Скажите об этом главному офицеру службы безопасности. Послушайте, не прислать ли вам парочку этих славных змей, а?
Я поторопился сказать, что срочно свяжусь с Мэдисоном.
- Отлично, - одобрил Гробе. - Обязательно свяжитесь. Мне теперь нужно пробраться поглубже в горы, чтобы разыскать генерала Альпенштока и добиться нарушения части этих мирных договоров, чтобы дела не стояли на месте. Меня какое-то время не будет: эти замечательные змеи тоже потребуют кое-каких хлопот. А вы уверены, что вам не хочется заполучить несколько экземпляров?
- Я буду слишком занят Мэдисоном, - сказал я, стараясь поскорей отделаться от него.
- Ну что ж, передайте лучшие пожелания мисс Агнес, чтоб ей (…). - Он прервал разговор.
Я подал знак связистам на террасе, и те пронзительно засвистели в свистки. Военная полиция пришла в состояние повышенной боевой готовности и мигом вывезла из номера усиленно охраняемую установку.
На улицах завыли сирены.
Тщательно выполнив предписанные маневры, солдаты наконец исчезли.
Из-под кровати выползла Ютанк, бледная, трясущаяся от страха. Она изо всех сил хлопнула передо мной своей дверью и заперлась на замок.
В передней врач отеля делал коридорному срочное переливание крови.
Ремонтная бригада отеля робко вошла в номер и принялась старательно сколачивать все, что было поломано.
Появился управляющий и сказал:
- У меня два вопроса, если вы позволите.
А: вы случайно не русский перебежчик?
Б: не являетесь ли вы замаскированным членом объединения начальников штабов?
Я был несколько не в себе и ответил ему не так, как следовало бы. Я раздраженно рявкнул:
- На оба вопроса ответ один: нет!
- Вот как, - сказал он. - Тогда держите счет за причиненный ущерб.
Это был счет на 18 932,27 доллара плюс расходы на коридорного, величину которых предстояло установить позже.
Вот тут-то моим сомнениям и пришел конец!
Глава 2
В первую очередь - самое важное. Деньги! Я бы сразу отправился к начальнику службы безопасности. Только возникал вопрос: как туда попасть. Влезать в нью-йоркское такси всего лишь с тридцатью пятью центами в кармане равносильно самоубийству. А судя по тому как Ютанк захлопнула дверь перед моим лицом, к ней лучше было не обращаться. Побегу спортивной рысцой, решил я наконец.
Тепло одевшись, чтобы не замерзнуть, вскоре я уже пыхтел, держа курс на юго-запад по направлению к площади Роксентера. От моего отеля всего несколько кварталов.
Я свернул на Сакс и, тяжело дыша, пробежал через Чэннел Гарденс, дрожа при виде обнаженных статуй, красующихся в покрытых льдом водоемах, и наконец добрался до здания "Спрута".
Начальник службы безопасности возложил ноги на стол, позволяя своим нескольким животам отдохнуть после обеда.
Я поднес к его лицу свое федеральное удостоверение и тут же его убрал.
- Инксвитч, - представился я. - У меня проблема чрезвычайной важности для вашей компании.
Он потыкал пальцами в клавиатуру компьютера, и экран оказался пустым.
- В чем проблема? - спросил он, снимая ноги со стола.
- Ваша мисс Щипли в окошке номер тринадцать, для выплаты мелкой наличности, не получила профессиональной подготовки. Мисс Хапуга не научила ее, как обращаться с семейным "шпиёном"!
- Хо-хо! - проговорил он. Он проверил свой револьвер, взял толстую дубинку, и мы пошли.
Я держался позади. Он вошел прямо в боксы кассиров, как входят в клетки укротители львов, схватил мисс Щипли за плечо и, сдернув ее со стула, потащил в задний стенной шкаф.
Оттуда донеслось несколько резких звуков. Удары.
Очень скоро начальник службы безопасности вышел из помещения кассиров и сказал, проходя мимо меня: "Таков порядок".
Я живо прошел к окошку номер тринадцать. Там сидела мисс Щипли в своей мужиковатой одежде, поджав губы. Под глазом у нее начинал расплываться синяк.
- Инксвитч, - назвался я. - Мне нужно получить двадцать тысяч долларов.
Мисс Щипли постучала по клавиатуре компьютера. Экран оказался пустым. Она выписала расписку и сунула мне ее на подпись. Я подписался: "Томас Джефферсон". Она взяла ее, аккуратно отсчитала из ящика кассы двадцать тысяч долларов и положила к себе в сумочку!
Она поступила неверно!
- А вы уверены, что так и надо? - несколько растерянно спросил я.
- Таков порядок, - враждебно ответила мисс Щипли.
Я вышел. Может, она немного чокнулась? Мне следовало бы дать ей возможность успокоиться и прийти в рабочее состояние.
Я снова зашел в помещение касс.
- Инксвитч, - назвался я. - Мне нужно получить двадцать тысяч долларов.
Она постучала по клавиатуре компьютера. Экран оказался пустым. Она выписала расписку и дала мне ее на подпись. Я подписался: "Джордж Вашингтон". Мисс Щипли взяла ее, снова аккуратно отсчитала из ящика кассы двадцать тысяч долларов и снова сунула деньги к себе в сумочку!
- Минутку, мисс Щипли, - сказал я. - Я не думаю, что вы поступаете правильно!
Сколько враждебности сквозило в ее взгляде.
- Таков порядок, - снова проговорила она.
Я вышел. Может, я называл неверную цифру?
Я снова зашел туда.
- Инксвитч, - назвался я. - Мне нужно получить сорок тысяч долларов.
Мисс Щипли проделала все те же действия, но на этот раз я в качестве угрозы подписался: "Бенедикт Арнольд".
Она достала деньги из ящика кассы…
Да-да, и положила сорок тысяч долларов к себе в сумочку!
- Таков порядок! - крикнула она.
Я сдался.
Я выбрался из помещения кассы и призадумался. Времени прохлаждаться у меня не было. Если я слишком долго буду мешкать, может снова позвонить Гробе и отель предъявит мне еще один счет на восемнадцать тысяч девятьсот тридцать два доллара двадцать семь центов за нанесенный ущерб. Я не мог рисковать.
Я немного послонялся по коридору, и тут меня осенила блестящая идея: мне бы надо пойти назад и увидеться с начальником службы безопасности.
Я без стука вошел к нему в кабинет.
У него на столе лежала куча денег, которую он мгновенно прикрыл своей фуражкой.
- Значит, таков он, ваш порядок, - сказал я и вышел. Быстро прошел по коридорам и передним, которые запомнились мне из предыдущего посещения. Как семейному "шпиёну" мне было о чем доложить. Служащие - жулики! Я нашел дверь, ведущую в офис Мисс "Вселенная".
Постучал.
Она лишь чуть приоткрыла дверь.
- Как семейному "шпиёну", - сказал я, - мне есть что сообщить господину Роксентеру о его служащих.
На своем веку мне доводилось видеть лица, искаженные гневом. Ее лицо исказилось еще почище, чем у тех, других.
- Думаешь, я впущу тебя, чтобы ты тут все вынюхивал и выдавал мои секреты? Убирайся отсюда, ты.
Я ушел.
Ничто из того, что я перепробовал, не принесло положительных результатов!
Поскольку больше ничего в голову не приходило, я просто взял и ушел.
Глава 3
Как же, черт побери, я собирался добраться до дома номер сорок два по Месс-стрит? Бежать туда спортивной трусцой было слишком далеко.
Я побрел по улице. Вдруг - идея! Я увидел полицейскую машину. Подошел. Предъявил свое удостоверение. Сказал:
- Мне необходимо на Месс-стрит по неотложным делам. Доставьте меня туда.
- Мы не мальчики на побегушках у (…) федералов, - сказал, враждебно блеснув глазами, один из сидящих в машине.
Опять неудача.
Я пошел по боковой улице, увидел припаркованные машины и почувствовал облегчение. Лучшим выходом из положения, в конце концов, было преступление. Я отдавал себе отчет в том, что на этой планете потерял форму - вплоть до того, что притупились мои рефлексы работника Аппарата. Я прошел вблизи машин, приглядываясь, не оставил ли кто-нибудь ключ в замке зажигания.
Полное невезение. Я слышал, что машины можно заводить и без ключа, но как это делается, не знал.
Впереди стоял мебельный фургон. Из него вынесли диван и ввозили его в дом на тележке.
Ага!
Я крадучись подошел к кабине. Когда шофер и его помощник скрылись за дверьми, я вскочил в фургон. Ключи здесь были! Я завел мотор, включил передачу и поехал.
Позади я услышал звук чего-то скользящего и падающего. В зеркало заднего обзора я увидел, что из фургона на улицу периодически вываливается мебель.
Затем как шарахнет - это выползло здоровенное пианино!
После этого за мной что-то все время громыхало по мостовой. Что это было, мне оставалось неведомо, но ничто не могло помешать мне остановить Мэдисона. Даже если бы мне позвонили еще раз из Центральной Америки или подсунули пару ядовитых змей вместе со счетом за причиненные разрушения!
Грузовик, не менее пятидесяти футов в длину и довольно высокий, вести было не так-то просто. Много раз я был на волоске от аварии, но наконец, после всех этих страхов, оказался где-то в квартале от дома номер сорок два по Месс-стрит. Улица для мебельного фургона оказалась узковата, поэтому я припарковался. И наконец-то узнал, что там грохотало всю дорогу по мостовой - задний откидной борт грузовика. Должно быть, пианино сорвало его с петель. Я с трудом поднял его и остаток пути прошел пешком.
Верхний этаж гудел, как пчелиный улей. Повсюду сновали репортеры. Стучали пишущие машинки и телексы. Мешки с материалами для всех газет мира подавались из окна, как ведра на пожаре, чтобы по цепочке людей уплыть в ожидающие их грузовики.
Через всю комнату тянулся новый огромного размера лозунг: "Придумай репортаж - любой ценой!"
В другом говорилось: "На первую страницу - или тебе здесь не место!"
Мэдисон находился в самом дальнем помещении, в окружении пишущих под диктовку репортеров, да столь плотном, что протиснуться к нему было невозможно.
Рядом репортер надрывался в телефонную трубку:
- Мне не нужна вторая страница. Мне нужна первая! Послушайте, мистер Язви, может, в "Санкт-Петербургской грязи" вы сегодня и главный редактор, но завтра в "Осторожно, помои", самой паршивой газетенке во Флориде, вы не будете даже младшим! Так что вам, (…), лучше сотрудничать, или сам-знаешь-кто наедет на ваш совет директоров и еще до рассвета посадит нового (…) главного редактора на ваше место… Вот так-то лучше. В заголовки газет. - Он повесил трубку.
Репортер побормотал над потрепанным блокнотом и заказал еще один разговор.
- "Лос-Анджелесская грязь"? Дайте-ка мне Джея-Совершенно-Чокнутого, пожалуйста… Привет, Чокнутый. Говорит Тэд Бродяга, сам знаешь, из чьей организации. Ты вчера не дал нам первой страницы… Хорошо, хорошо. Значит, жена твоего (…) ведущего редактора является главой Национальной ассоциации психического ограбления. Перестань плакать… Ладно. Я согласен. Это что, большая новость, что она присвоила деньги ассоциации и сбежала с главным психиатром? Но, черт возьми, Чокнутый, ты должен усилить контроль над советом директоров! Какого черта! Как, по твоему мнению, сам-знаешь-кто поставил тебя председателем Грязеобливочной корпорации? А, так-то лучше… Так-то лучше, Чокнутый… Ну, (…), тебе совсем не нужно пристреливать этого мерзавца. Просто заставь его поместить Вундеркинда на первую страницу!
Репортер повесил трубку, достал какую-то грязную тряпку и энергично протер себе ухо.
- Терпеть не могу, когда пускают слюни. - Он увидел меня. - Кто вы такой, черт побери? На репортера не похожи - слишком чистенький. Небось, какой-нибудь шпик?
- Совершенно верно, - ответил я. - Передайте Мэдисону, что его хочет видеть Смит.
- Не знаю, - сказал он, бросив взгляд на окружившую Мэдисона толпу.
- Смит от сами-знаете-кого, - уточнил я.
- Боже правый, - всполошился репортер. Он схватился за ручку пожарной сирены, которая оказалась у него под рукой, и резко повернул ее. Все репортеры бросились вон из офиса, ища, где горит.
Я вошел к Мэдисону.
Мэдисон взглянул на меня с апломбом:
- А, привет, господин Смит. Пятнадцатый пункт, кавычки открываются, Мэдисон торжествует победу, кавычки закрываются! Мы перехватили инициативу! И даю голову на отсечение, что вы пришли сюда с восторженными похвалами от Гробса!
- Я, Мэдисон, пришел сюда с топором, - строго сказал я. - Ты задел святые чувства. Ты забыл, что "Спрут" не является твоим клиентом, так что прибереги свои сокрушающие удары для Вундеркинда!
- Сокрушающие удары? О чем вы говорите, Смит? Господин Гробе дал мне точные и прямые указания сделать так, чтобы имя Вундеркинда было у всех на устах. Мне велено обессмертить этого парня!
- Он не отдавал тебе приказа рекламировать в газетах адвокатскую контору "Киннул Лизинг"! - вспылил я. - Ты же в новостях связываешь ее с "Отвертини, Надувало и Сожрэ". Гробе отключит у вас телефон!
Это до него дошло.
- О, - сказал он, тяжело опускаясь на стул, - как трудно работать с непрофессионалами. Вы же все-таки не понимаете службы широкой связи с общественностью.
- Понимаю, и очень хорошо, - возразил я. - Ее основы - три "Д" - ДОВЕРИТЕЛЬНОСТЬ, ДОСТОВЕРНОСТЬ, ДВОЙСТВЕННОСТЬ. Ваша Достоверность обошлась мне сегодня в восемнадцать тысяч девятьсот тридцать два доллара и двадцать семь центов. Так что у меня возникнет к вам ужасно Двойственное отношение, если вы не уберете из этого дела фирму "Киннул Лизинг" и если вы будете думать, что "Спрут" нуждается в вашей службе связей с широкой общественностью. Вы измените свои действия или подорвете мою Доверительность!
- Первая страница! - захныкал он. - Я день за днем занимал первую страницу! Деятельность службы связей с широкой общественностью подобна искусству стрельбы! Вы можете попасть в первую страницу только считанное число раз! А Мэдисон изрешетил ее!
- Ее и кое-что еще! - оборвал его я. - А теперь успокойся. Принимайся за дело и делай то, чего от тебя ждут! Компенсируй ущерб, нанесенный фирме "Киннул Лизинг", а также "Спруту"! И больше никакой стрельбы наугад, от которой гибнут ни в чем не повинные зрители! Отделайся от этих судебных исков! Они слишком близки к правде.
- Но служба связей с широкой общественностью должна внести в это дело хоть чуточку правды, - возразил Мэдисон. - Правда - она как бы придает ему остроту, что ли.
- Я непреклонен в своем решении, - сказал я.
Вдруг он улыбнулся:
- Чудесно! Великолепно! Я понял. Теперь я вижу, как действовать! Для первой страницы иски хороши только на один день. Затем они обычно отступают на вторую и так далее, пока от них не останется ни слуху ни духу. Это не меняет моей общей программы.
Он походил по офису, немного пританцовывая. Я наблюдал за ним с подозрением. Слишком уж он счастлив для человека, которому только что дали взбучку в стиле Аппарата!
Мэдисон остановился. Его честное, серьезное лицо стало искренним. Он взял мою руку, пожал ее и сказал:
- Спасибо за великолепную идею, господин Смит. Может, вы и не профессионал, но уверяю вас: новый взгляд на вещи подобен свежему воздуху для перетруженных мозгов.
Он выбежал из офиса, крича: "Всем сотрудникам собраться вместе. У меня только что родилась великолепная идея!"
Я ушел. Побыть немного в обществе Мэдисона - это ужасно много.