- С… с пр-принцем Мелиором… На корабль… уехали… - пролепетала служанка и тут же испуганно зажала ладошкой болтливый ротик.
Нрэн сунул ей в руки кувшин и понесся на конюшню: "Уехала! С Мелиором!!! Вдвоем!!! На корабле… Вероятно, на его новой яхте, о которой давеча трепался Рик. Проклятье!"
Лорд мгновенно решил догнать их. Над тем, что он будет делать потом, когда настигнет брата и сестру, Нрэн пока не подумал.
Покачиваясь в седле и поддерживая на губах небрежную улыбку, Мелиор напряженно считал метры пути, отделявшие его от порта, где ждала гостей спасительная яхта. Его красавица "Принцесса". Принца грызло беспокойство. Перед мысленным взором то и дело вставали написанные кровавыми красками картины того, как мстительный Нрэн обрабатывал братьев, посмевших явно заигрывать с сестрой.
"Вот ведь пес у ведра с овсом! И сам не ухаживает, и другим не дает! Все знают, что он по ней с ума сходит", - раздраженно думал Мелиор, перехватывая поводья поудобнее и подавляя естественное желание подстегнуть Морока.
Свернув на следующую улочку, дугой сбегавшую к порту и носившую избитое название Речная, принц и принцесса были вынуждены поехать еще медленнее. Здесь находились многочисленные мелкие лавки и крупные магазины, продававшие все, что только свозилось в Лоуленд из далеких и близких миров, с которыми велась торговля. Людской поток, даже в такую жару, казался неиссякаемым. Продвигаться в толпе было тяжело, но этот путь до сих пор считался наиболее коротким. Считался! Каким же, позвольте спросить, идиотом? Мелиор с десяток раз уже успел проклясть лживое общественное мнение. Какая, к демонам, Речная? Эту улицу следовало именовать Трясинной, ибо бедолага, попавший в ее пределы, терял надежду когда-нибудь выбраться из удушающих объятий толпы.
Внезапно Мелиора пробрала холодная дрожь, а сердце словно сжали ледяные пальцы Посланника Смерти. Принц спиной ощутил чей-то (и он тут же проницательно догадался чей) тяжелый, как бетонная плита, взгляд. Чувствуя неминуемо нарастающий ужас, принц осторожно, как бы невзначай повернул голову. Самые худшие, самые черные из его опасений оправдались. Из-за самого дальнего поворота, который путники миновали минут семь назад, выехал лорд Нрэн. Суровый, пылающий гневом взгляд бога войны сулил мучительную и неотвратимую смерть всем посмевшим оказаться рядом с Элией. Лорд, восседающий на гигантском черногривом жеребце бурого окраса, именуемом коротко - Гард, неотвратимо приближался. По совершенно понятным причинам улица вокруг бога войны, находящегося в столь грозном расположении духа, мгновенно пустела. Народ инстинктивно стремился убраться с пути Нрэна. Даже в шуме торговой улицы, состоящем из тысячи тысяч звуков, принц услышал истерические женские вскрики и разразившихся испуганным ревом детей.
Мелиор приоткрыл было рот, собираясь прозрачно намекнуть Элии на то, что им следует поторопиться, но не успел сказать ни слова. Прозвучал задорный мужской голос, который несчастный бог предпочел бы не слышать никогда в жизни, тем более сейчас.
- О, ваше высочество, какая нечаянная встреча! Прекрасный день! Вы изволили почтить своим присутствием сию скромную улицу Лоуленда. Да еще и со столь эффектным эскортом! Сразу видно, что мстительная и подлая, но эффектная тварь этот жеребец! - восторженно воскликнул герцог Лиенский, краем глаза косясь на Мелиора при двусмысленном комплименте то ли Мороку, то ли принцу. Его высочество молодой нахал удостоил коротким формальным кивком.
Ухватив за повод и придерживая лошадь принцессы, юноша расплылся в озорной улыбке. Стрелка привычно попыталась укусить знакомого нахала, но тот проворно увернулся и погладил ее по морде. Элия слегка шлепнула лошадь по шее, приказывая остановить игру. Не будь проделки кобылы забавой, она давно бы пустила в ход мощные копыта.
Первым побуждением принца было хорошенько угостить дерзкого наглеца плеткой и мчаться дальше. Но, памятуя о том, что сестра всегда питала к мальчишке некоторую противоестественную симпатию, простиравшуюся так далеко, что жизнь Элегора бывала неоднократно выкупаема у братьев, с трудом сдержался. Мужчина с мрачным отвращением посмотрел на юнца, прикидывая, что он все-таки сделает с негодяем, если останется в живых после того, как их настигнет Нрэн. Надежда уцелеть все еще теплилась в сознании принца, цепляясь изо всех сил за два факта: во-первых, лорд не имел привычки вершить кровавые дуэли на глазах у сестры, и, во-вторых, он пока не убил ни одного родственника. У Мелиора появился реальный шанс открыть смертельный счет. Для этого Нрэну только следовало их догнать.
- Элегор, любовь моя, какая нечаянная радость! Прекрасный день, мой сладкий! - нежнейшим из голосков прощебетала принцесса, с интересом наблюдая за реакцией герцога (ах, как эффектно юноша позеленел при словах "любовь моя", какой восхитительный нежно-розовый оттенок посетил его физиономию при употреблении эпитета "сладкий").
Параллельно с пристальным изучением физиогномики Элия следила за своими ощущениями, говорившими ей о приближении Нрэна, от силы которого прямо-таки несло гневным холодом и, что в первую очередь ощутила принцесса, неистовой ревностью. Богине стала понятна все нарастающая, приближающаяся к отметке "паника" нервозность брата.
В ответ на проникновенную речь Элегор ошалело заморгал, потом хмыкнул, признавая, что леди Ведьме удалось его переиграть, и, чтобы потянуть время и придумать достойную отповедь ехидной собеседнице, спросил:
- А куда, собственно, ваше высочество собралось в такую рань, неужто за покупками? Захотелось посмотреть на заокеанские диковинки и нанести достойный урон Лоулендской казне?
- Не угадал, дружок, - снисходительно ответила Элия, украдкой показав Элегору острый кончик розового язычка, и потрепала Стрелку по холке. - На морскую прогулку.
"С ним, что ли?" - мысленно спросил себя герцог, метнув взгляд на мрачного Мелиора.
Но вот досада! Принц, обычно столь высокомерно-раздражительный и язвительный в присутствии Элегора, почти не обращал на юношу внимания, то и дело опасливо косясь назад. Возмущенный столь вопиющим презрением к своим стараниям позлить Мелиора, герцог глянул в ту же сторону. В тот же миг ему стала ясна причина крайней нервозности принца. К компании неуклонно приближался лорд Нрэн, и, судя по его угрюмо-гневному виду, отнюдь не затем, чтобы от всего сердца пожелать родственникам счастливого пути и дать пирожков на дорожку. Мужчина кипел таким гневом и жаждой мести, словно у него выкрали любимый меч и доспехи в придачу. Мысли вихрем пронеслись у герцога в голове. Авантюрист до мозга и костей, юноша просто не мог упустить подкинутого Силами счастливого шанса поучаствовать в классном приключении, которое, он нутром чуял, начиналось здесь и сейчас. В шальной голове бога возник план, который он тут же начал воплощать в жизнь.
- Здорово придумано, ваше высочество! А знаешь, у меня есть гениальное предложение: продли свою неземную радость от лицезрения моей особы - возьми меня с собой! - скороговоркой выпалил Элегор и мысленно добавил умоляюще: "Пожалуйста, ну что тебе стоит, леди Ведьма?"
Вслух юноша никогда не произнес бы такого при принце Мелиоре. Вынеся столь "рациональную" идею на суд принцессы, герцог напружинился, изготовившись метнуться в сторону в случае отказа, дабы не попасть под горячую руку лорда Нрэна. То, что бог войны ярился на родственников, вовсе не исключало возможности распространения наказания за неведомую провинность на всех оказавшихся в радиусе действия его смертоносного гнева. Герцогу и без того частенько доставалось за изобретательные проделки, чтобы ему вдруг захотелось мазохизма ради пострадать за компанию с принцессой и высокомерным принцем.
Элия подняла на брата вопросительный взгляд. Тот неприязненно качнул головой. Поняв, что Мелиор легко не сдастся, Элия решила действовать иначе. Настырный, но не страшный, хотя и страшно надоедливый герцог Лиенский не представлял собой непосредственной опасности, зато легко мог ее спровоцировать, ибо разговор затягивался, а Нрэн неумолимо приближался. На это и собралась нажимать принцесса, чтобы уговорить брата прихватить в путешествие и Элегора. И двигало Элией вовсе не альтруистическое стремление к благотворительности. Принцесса посчитала, что герцог не только развлечет ее, но и одним своим присутствием ликвидирует прямую угрозу постоянных притязаний на интимное общение со стороны Мелиора. Богиня готова была биться об заклад, что принц за время путешествия постарается перевести свои отношения с прекрасной сестрой в более глубокое русло.
"Милый, - мысленно обратилась принцесса к брату, - не проще ли нам будет взять герцога с собой, нежели отвязаться от него здесь и сейчас, не устраивая магической дуэли или банальной потасовки?"
- Что ж, пусть едет, но ему придется бежать за нами до причала: Морок не обучен носить двоих седоков, - надменно бросил принц и демонстративно пришпорил коня, надеясь, что наглец теперь отвяжется.
Элегор, в душе которого возгорелась было надежда на блестящее приключение, взглянул на принцессу полными мольбы глазами, на дне которых, правда, затаилась злоба на Мелиора, обещающая при первой же возможности вылиться в какую-нибудь эксклюзивную пакость.
- Давай, герцог, забирайся, моя Стрелка не столь капризна, - сжалилась богиня любви и протянула Элегору руку.
Юноша, слегка коснувшись ладошки всадницы, легко взлетел в седло позади Элии, после чего, крепко обхватив ее за талию - назло красавчику Мелиору, - весело заявил:
- Поехали!
"До первого порта, щенок!" - зло подумал Мелиор, нервно тряхнув головой, и дал священный обет приложить все усилия, дабы воплотить это решение в жизнь. Бог жаждал избавиться от юного нахала как можно быстрее, ибо ему хотелось путешествовать наедине с сестрой. Именно эту волшебную мечту лелеял принц, приглашая Элию на романтическую прогулку. Дерзкий, настырный мальчишка в интимную компанию совсем не вписывался. Все-таки давно следовало отравить его втихую, пока сестра путешествовала в мирах.
"Ты по-прежнему думаешь, что прогулка будет мирной?" - весело уточнили у хозяйки ножи-скоморохи.
"Уже нет", - честно созналась принцесса. Баламута и смутьяна герцога Лиенского проблемы и приключения находили сами где угодно и когда угодно.
Быстро лавируя в поредевшем благодаря Нрэну потоке торговцев, покупателей, зевак, лошадей, экипажей и повозок, процессия поспешно тронулась в путь, благо полагалось уступать дорогу членам королевской семьи. Но, к сожалению, перед Нрэном улица пустела гораздо стремительнее, ибо не уступить дорогу богу войны, когда он мчится, не видя ничего, кроме цели, невозможно. На стороне беглецов была лишь удача и фора во времени. К счастью, новая красавица-яхта была почти готова к отплытию. К тому времени, когда компания выбралась с Речной улицы в порт и доехала до причалов, отведенных для судов королевской семьи, команда яхты заканчивала последние приготовления.
Элия всегда достаточно ровно, без буйного восторга относилась к Океану Миров, судам и прочим сопутствующим предметам морской тематики, исключая, конечно, русалочьи ювелирные изделия и омовение в теплых водах. Морские путешествия не числились среди излюбленных способов времяпрепровождения богини, но на сей раз даже принцесса невольно залюбовалась легкой, летучей красотой чудо-яхты. Судно, принадлежащее эстету Мелиору, как и всякая вещь, созданная для него и по его указаниям, оказалось безупречным совершенством. Светлое дерево корпуса, белоснежные паруса, изящные очертания делали корабль ирреально призрачным и невесомым на вид. По правому борту судна бежала причудливая вязь высокого лоулендского шрифта: "Принцесса".
Пусть яхту делали не на полумифических легендарных островах корабелов Шшисуц, а в доках мастеров-корабелов союзного Лоуленду Вязийса, но корабль был поистине великолепен. В Вязийсе, единственном измерении на многие тысячи миров, работали с драгоценным, необычайно твердым, не подверженным гнили и порче легким деревом синдарра. И работали не ремесленники, а настоящие поэты своего дела. Страшно было даже представить, во сколько обошлась Мелиору яхта из синдарра, но любой морской волк, взглянув лишь раз на прекрасное судно, сказал бы: оно того стоило. Немало народу толпилось неподалеку от причала, завистливо вздыхая и думая над тем, что ради обладания таким судном можно самому Повелителю Межуровнья душу запродать, и явственно понимая, что одной души за такую яхту будет недостаточно.
Спешившись, Мелиор вежливо подождал, пока спрыгнет со Стрелки Элия и слетит Элегор. Принцесса благодарно погладила кобылу и спросила ее:
- Хочешь еще погулять?
Стрелка скосила желто-зеленый глаз на любимую хозяйку и согласно заржала, энергично кивая головой так, что длинная грива замоталась из стороны в сторону.
- Тогда отправляйся в конюшню сама, - предложила Элия, заправляя поводья за луку седла. - Да проследи, дорогуша, чтобы твой приятель Морок не набедокурил.
Стрелка снова ответила принцессе ржанием, в котором Элегору явственно послышались нотки веселого смеха. Впрочем, почему только послышались? Животные, проведшие длительное время с богами, зачастую становились куда разумнее людей. Морок оскорбленно фыркнул, топнув копытом по камню мостовой. Стрелка снова "засмеялась" и пряданула ушами, поддав кавалера крупом. Зубы жеребца намеренно клацнули в нескольких сантиметрах от крупа кобылы, он затанцевал на поводу у Мелиора, изящно выгибая шею. Принц усмехнулся, скользящим узлом закрепил поводья у седла и небрежно шлепнул коня по холке, разрешая прогулку:
- Ступай.
Довольные лошади развернулись и, бесцеремонно расталкивая народ, потрусили в конюшню. В том, что они доберутся туда, никто из богов не сомневался. Дорогу домой лошади знали прекрасно, и не нашлось бы в городе сумасшедшего, пытавшегося им помешать. Если, глядя на Стрелку, кое у кого и могла возникнуть иллюзия ее безобидной доброжелательности, то Морок выглядел именно так, как ему полагалось: подлой, умной, жестокой бестией, которой палец в рот не клади, коли не хочешь лишиться руки по плечо. Впрочем, любому заблуждающемуся на их счет жеребец и кобылка готовы были охотно продемонстрировать свои таланты.
Позаботившись о лошадях, Мелиор элегантным жестом, чтобы не нарушать прекрасной хрупкости мига любования яхтой, пригласил сестру подняться на борт.
Элегор завороженно разглядывал судно. Ни вычурности, ни тяжеловесности - изящные и элегантные обводы корпуса, стройные мачты. Яхта была похожа на воплощенную грезу корабелов. "Нет, я никогда не назвал бы ее "Принцессой", - категорично решил для себя юноша. - Ни надменности, ни роскошества, лишь стремление ввысь и легкость. Я бы дал ей имя "Птица"!" Но ниже герцогского достоинства было открыто признать перед принцем свое восхищение.
- Нехилое корыто! - безжалостно сокрушил романтичность момента мстительный Элегор, пару секунд понаслаждался видом вытянувшейся физиономии принца и стрелой взлетел по трапу на корабль.
"Один-один", - тайком ухмыльнулся герцог и решил за время прогулки довести счет со своей стороны как минимум до двух десятков.
Яростно сверкнув в сторону наглеца глазами, Мелиор решил не унижаться до препирательств со скудоумным болваном, именующим его яхту корытом, и, насколько это возможно, игнорировать досадное недоразумение, носящее имя герцог Лиенский, раз уж нельзя от него избавиться раз и навсегда.
Элия взошла на корабль под руку с братом. Принц подал знак капитану, дежурный матрос дунул в раковину-рожок, и высокий, чистый звук разнесся над портом, пролетел над волнами, давая понять всем, что яхта отправляется в плавание. Народ на берегу, наблюдавший за красавицей, разразился приветственными криками и добрыми напутствиями. Судно, послушно повинуясь ловким рукам матросов, вышло из гавани. Попутный ветер, привлеченный зачарованной тканью, надул белые паруса.
Как раз тогда, когда герцог в поисках новых впечатлений лазил по палубе, Элия весело щебетала с Мелиором, одновременно по профессиональной привычке строя глазки симпатичному капитану, а принц следил за тем, как исчезает за горизонтом порт Лоуленда, случилось ЭТО. На пирс, разогнав толпу грузчиков, моряков, купцов и кучу прочих разномастных личностей, наводняющих порт, прискакал лорд Нрэн. Круто осадив коня, он впился вдаль безумным взглядом пронзительных желтых глаз. Кокон тишины окружил лорда, ему не было дела до людских толков и мириад запахов - соли, водорослей, йода, воды, рыбы, редких пряностей, человеческого пота, витавших в воздухе, лишь одна боль заполнила сознание мужчины.
Бог был готов рвать и метать: рвать всех, кто попадется под руку, и метать их вдогонку уходящему кораблю. Элия уплывала с Мелиором! Вдвоем на одном судне…
"Впрочем, - осенило мстительного лорда, и яростный огонь в глазах стал тлеющими угольями, - с ними этот надоедливый щенок Лиенский. Можно не сомневаться, что он будет путаться у Мелиора под ногами и доставать своими сумасшедшими выходками. Так ему и надо! - Нрэну стало немного легче, но все равно на душе скреблись мантикоры. - Какой я дурак, какой дурак!" - билась в голове мужчины назойливая мысль.
Почему он дурак и как это связано с отъездом Элии, лорд, как всегда, уточнить не изволил.
Глава 4
МОРСКИЕ ЗАБАВЫ, КОЕ-ЧТО О РЫБАЛКЕ,
ИЛИ ГЕРЦОГ ЛИЕНСКИЙ В ДЕЙСТВИИ
Лучась радостным самодовольством, Мелиор показывал сестре корабль. За ними по пятам, всюду суя любопытный нос, следовал герцог Элегор, не обращая никакого внимания на многозначительные, словно невзначай оброненные намеки принца насчет нежелательного присутствия отдельных личностей. Маска радушного хозяина, надетая по требованию этикета, мешала Мелиору более явно выразить собственное неудовольствие, дабы не унизиться до пошлого препирательства.
Не считая явного нежелания оставить наедине Элию и принца, юный герцог вел себя на удивление прилично. Элегор мысленно затаптывал ростки уважения к высокомерному Мелиору, проклюнувшиеся после того, как узнал о том, что яхта сделана по чертежам принца. То, что блондинистый неженка настолько хорошо разбирается в кораблестроении, стало для самолюбивого герцога неприятным сюрпризом, лишний раз напомнившим ему о собственной молодости и досадной неопытности. Чтобы получить такую уйму знаний, какой обладали принцы, прожившие не одно столетие, и столькому научиться, у Элегора пока просто не хватало времени, хотя он очень старался быть всюду и знать все. Но ни распадаться на тысячи герцогов, ни пребывать в состоянии чистой энергии, подобно всевидящим Силам и Творцу, юноша, к собственному сожалению и невыразимому облегчению прочего населения миров, не умел. Поэтому, подавив зависть, герцог Лиенский отдал мысленную дань признания Мелиору. Как ни крути, а яхта того стоила.
После экскурсии по палубе принц предложил навестить каюты. Он показал сестре и юноше отведенные им комнаты, гостиную, бар с набором таких редких вин, что при виде них у Элегора страстно разгорелись глаза, уютную диванную с музыкальными инструментами, набором настольных игр для развлечения и небольшой, но ценной библиотекой. Дорогая удобная мебель, прелестные безделушки, любая из которых стоила целое состояние, статуэтки, картины - каждая мелочь безукоризненно вписывалась в интерьер, создавая неповторимый стиль, производящий общее впечатление изящной хрупкости и комфорта.