Продолжается рассказ о пребывании обычного земного человека на другой планете необъятной вселенной. Пока еще Скар, жизнь сама выбрала имя этому землянину, не достиг уровня того, когда сам может определять и направлять свою жизнь. Он только противостоит враждебным обстоятельствам, уже понимая, что многое зависит от его решений и его действий. Не своей волей он оказывается вовлеченным в межгосударственные интриги. Против него устраивают козни Его даже пытаются физически уничтожит. Но, не смотря, ни на что, Скару удается противостоять и побеждать
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 8
Глава 4 11
Глава 5 15
Глава 6 20
Глава 7 24
Глава 8 27
Глава 9 30
Глава 10 32
Глава 11 34
Глава 12 36
Глава 13 39
Глава 14 42
Глава 15 44
Глава 16 47
Глава 17 50
Глава 18 53
Глава 19 55
Глава 20 58
Глава 21 61
Глава 22 64
Послесловие 67
Глава 1
Сердце аж прямо-таки щемило от боли при взгляде на то, во что превратилась "Весенняя Ласточка", которая сейчас мало чем напоминала недавнюю красавицу бирему, которая не плавала, а легко и изящно парила над океанскими волнами.
Ее корпус был в крапинах множества больших и малых ожогов и пробоин. Через пробоины правого борта в трюм биремы поступала вода. Весла правого борта судна были сильно повреждены, ими уже нельзя было пользоваться. Паруса были порваны и рваными клочьями свисали с рей обеих мачт. Да, и самих мачт уже практически не существовало. Из мачтовых гнезд палубы торчали расщепленные и переломанные огрызки бревен. На этих бревнах вкривь и вкось висели перебитые реи с порушенным такелажем. Палуба биремы была завалена кучами хлама, обрывками канатов и щепой от разбитых мачт, а также клочьями и лоскутами парусины. Кое-где на палубе проступали красные подтеки от замытых океанскими волнами пятен человеческой крови.
Одним словом, вид биремы "Весенняя Ласточка" был весьма непрезентабельный. Ей требовался капитально-восстановительный ремонт, чтобы она снова могла бы путешествовать по океанским просторам.
Было совсем уже совсем поздно, на палубе биремы не было видно ни одного матроса или бывшего раба. Молчала получасовая рында, не было вахтенных матросов. В этот момент я вместе со старпомом Боргом находился на верхней палубе судна, мы обходили и осматривали бирему. Закончив осмотр повреждений, я подумал о том, что мы счастливо отделались. Если бы бой продлился немногим дольше, то безумный маг смог бы окончательно доконать это прекрасное судно. Тогда бы нас сегодня не было бы в Валенсии, у причала порта которого сейчас стояла наша побитая "Весенняя Ласточка".
"Весенняя Ласточка" выглядела больным, усталым и каким-то ущербным судном, которому требовалась срочная помощь, чтобы она снова могла бы вернуться к прежней жизни.
К тому же наша бирема практически полностью лишилась своего экипажа. Сразу после швартовки в порту, едва только сходни легли на причал, большая часть экипажа чуть ли не бегом навсегда покинуло бирему. Та часть матросов и бывших рабов, которые решили остаться на биреме, разбежались по трактирам и тавернам городка. У них, видимо, душа горела и требовала, как можно скорее пропить и прогулять флорины, заработанные потом и кровью.
Мои бывшие товарищи по рабству оказались особо нетерпеливыми гуляками. Одними из первых они убежали в город, чтобы с головой окунуться в ночную жизнь этого припортового городишка. Парни стремились забыть о тяготах матросской работы и жизни, спешили ощутить себя свободными и независимыми людьми. К тому же полученные флорины прямо-таки жгли нашим парням руки. Поэтому сразу после швартовки к причалу экипаж практически всем скопом ринулся на берег, чтобы срочно и, как можно быстрее, избавиться от золотых монет - кутить, гулять и веселиться. Многие из матросов, как я слышал краем уха из их разговоров, намеревались посетить портовые бордели, чтобы там гулять и пить, занимаясь оплаченной любовью.
Искренне веря в моральные устои, мне очень хотелось своих бывших товарищей по рабству и матросов биремы наставить на путь истинный. Хотелось порекомендовать им, особенно уж не загуливать в портовых кабаках, а думать о чистом и светлом будущем. Поэтому я хотел сформировать небольшие команды и под надзором доверенных людей отпускать парней на берег. Но старший помощник капитана Борг в ответ на эту мысль-предложение удивленно на меня взглянул, мягко улыбнулся, а затем попросту посоветовал мне со своими дурацкими инициативами убираться куда подальше.
Старпом Борг своим личным решением объявил матросам, что на берег может отправляться любой этого пожелавший человек, матрос экипажа или бывший раб. А мне мысленно передал, чтобы во взаимоотношения людей мира Тринидада я пока бы не лез со своими глупыми предложениями. А матросам, в этот момент спешившим на берег, старпом посредством простого и хорошо понятного всем матерного языка объявил, что они могут гулять столько времени, сколько их душам заблагорассудится, или столько времени, насколько у них хватит денег.
Затем старпом повернулся ко мне и, продолжая улыбаться, нагло заявил:
- Скар, после пережитых страхов и ужасов нашим парням следует хорошо оттянуться на берегу, расслабиться душой и телом в этом провинциальном городишке. Парням нужно забыть обо всем том, что с ними происходило три дня назад, и хорошо повеселиться.
Сделав небольшую паузу, Борг продолжил свою мысль:
- Пока наши матросики все флорины не спустят на берегу, пьянствуя и дерясь с местными гуляками в портовых кабаках, они не вернутся на борт биремы. К тому же весь этот разгул, помимо разбитых матросских рож и синяков, будет иметь для нас и положительную сторону. Ты же сам видишь, что этот городок не такой уж большой. Здесь люди все друг о друге знают. Они, наверняка, уже обратили внимание на появлении в порту нашей подбитой биремы. Мимо глаз жителей этого городка не пройдет и то, что наши парни так широко гуляют, полновесным золотом оплачивая оказываемые услуги. После этого по городу обязательно пойдут слухи и разговоры о том, что капитан этой биремы фартовый мужик, удача так прет ему в руки, он настоящим золотом оплачивает работу и службу своих парней. Только так народ может понять, почему матросы его биремы так довольно-таки легко и охотно расстаются со своими деньгами. И тогда, Скар, можешь поверить мне на слово, что после этих слухов городской дюд так и попрет к нам на бирему с предложением о найме. Жители этого городка не такие уж богатые люди, чтобы пройти мимо такого уникального шанса, чтобы получить хороший и стабильный заработок.
Я стоял и слушал то, что мне говорил старпом Борг. В глубине души я был чрезвычайно доволен тем обстоятельством, что такой человек, как старпом Борг, столь вовремя появился в моей жизни. Если я и спорил с ним, то только потому, что хотел лучше разобраться в том или ином вопросе. Мое знакомство с этим парнем продолжалось почти два года, которые мы с ним провели вместе в одной каморке рабов весельщиков биремы "Весенняя Ласточка". Правда, за все это время из-за своего рабского ошейника нам так и не удалось обменяться хотя бы парой слов.
За последнюю неделю, когда мы действительно начали общаться, старпом Борг сумел в полной мере раскрыться и продемонстрировать многогранность своего характера и своих способностей. Он оказался именно тем человеком, которому можно было бы во всем доверять и по всем вопросам работать совместно. Сейчас я-то хорошо понимал, что, если бы не Борг, то и до сегодняшнего дня моя жизнь едва ли так кардинально изменилось. Я бы не смог совершить малой толики того, что под его нажимом мне пришлось проделать в последние дни. Это был именно Борг, кто заставил меня сконцентрироваться и вступить в дело именно в ту минуту, которая случается только однажды в жизни. Под нажимом этого человека я действовал и поступал так, как этого действительно требовала ситуация. Только благодаря его инициативы и действиям, я занял шкиперский мостик "Весенней Ласточки", а бирема практически перешла в нашу собственность.
Поэтому я спокойно воспринял его инициативу, когда старпом Борг, вопреки моему мнению, разрешил матросам и бывшим рабам покинуть борт биремы. Он хотел, чтобы наши парни полной мерой насладились бы свободой и веселым загулом на берегу, направо и налево расшвыривая свои кровно заработанные флорины.
К этому время Борг и сам начал проявлять нетерпение, как застоявшийся жеребец, он горел внутренним желанием, как можно скорее, окунуться в матросский разгул и портовый разврат, который сейчас наши парни творили на берегу. Краем глаза я давно уже заметил двоих парней, в данный момент так и крутившихся на причале, неподалеку от сходен биремы. Временами эти парни поглядывая на палубу биремы, явно кого-то ожидая. Я был готов поспорить на десяток флоринов на то, что эти парни ждут не дождутся моего старшего помощничка. Я хорошо понимал, что старпом Борг ждет не дождется того момента, когда он от меня, наконец-то, освободиться и сможет отправиться в свободное плавание по портовым барам, трактирам и тавернам этого портового городка.
В данную минуту находясь рядом со мной, старпом, вероятно, из-за своей природной стеснительности и благородности, ни намеком, ни словом не обмолвился об этом своем тщательно скрываемом желании. Он стоял по обок от меня, болтая о совершеннейших пустяках, только изредка поглядывая на причал. Но следует сказать, что этой своей, якобы, пустой болтовней старпом Борг оказывал на меня сильнейшее психологическое воздействие. Причем, оно было настолько сильным, что я, в конце концов, не выдержал и дал своему другу понять, что не буду особо возражать в отношении его личных планов на сегодняшний вечер или ночь. Не забыв, разумеется, добавить, что он может гулять только эту ночь, а завтра поутру приступить к работе.
В один прыжок старпом Борг преодолел расстояние между бортом биремы и причалом, чтобы неуловимой тенью тут же скользнуть в двери первой же на его и его собутыльников пути портовой таверны.
Наблюдая за тем, как за спиной моего старпома медленно закрывается дверь таверны, только тогда я понял, что в своем сверхскоростном рывке на свободу старпом Борг мог и не услышать моих последних слов о том, что он может пить и гулять только эту ночь.
2
На следующее утро на борту "Весенней Ласточки", оставалось всего двое-трое нормальных и не больных головой человек, которые по непонятным причинам для остальных людей отказались от увеселений прошлой ночью на берегу. Подобное решение этой нормальной тройки, можно было бы объяснить желанием погрузиться в умственные размышления о бренности бытия.
Что же касается остальных членов экипажа нашей биремы, которые отправились пить и гулять во главе со старпомом Боргом, то никто из них, ни ночью, ни утром на так и не вернулись на борт судна. Такого малого количества времени, как всего одна ночь, им явно оказалось недостаточным для восстановления своего психологического спокойствия и физического равновесия. Да и золотых флоринов в карманах у наших парней оказалось достаточно для того, чтобы и утром и днем следующего дня продолжать свое пьяное веселье. События последних дней, бой с безумным магом и освобождение рабов, настолько тяжело сказались на общем состоянии здоровья матросов и бывших рабов весельщиков, что им потребовалось гораздо больше времени и денег, чтобы забыть о минувших временах и о своих переживаниях с тем, чтобы привести в порядок свои потрепанные нервишки.
Правда, к вечеру на борту бирему все же появились первые отдельные и, видимо, не совсем сознательные члены экипажа нашей биремы. Но в этих членах экипажа было практически невозможно разглядеть или признать в них знакомых матросов или бывших рабов. Они почему-то стали зеленокожими людьми, лица которых были в странных красных и синих подтеках, а фаланги пальцев кулаков были сплошь сбиты в кровь. Они забыли, что это такое человеческая речь и не могли сами стоять на ногах.
Под покровом спускающегося на землю вечернего сумрака эти подобия человека тоненьким ручейком потянулись на борт биремы. Время от времени течение ручейка перебивалось самодельными носилками, на которых еще боле странные личности приносили невменяемые тела моих людей. К сожалению, этот ручеек оказался не очень-то полноводным и вскоре обмелел. По всей очевидности, этот ручеек болезненных не имел должной родниковой подпитки, источника в лице моего старпома Борга, поэтому вскоре полностью иссяк.
Но даже в результате наплыва такого малого количества странных личностей, на борту биремы "Весенняя Ласточка" по необъяснимой причине вдруг образовался очень стойкий, не смотря на постоянно задувающий с океана бриз, запах перегара. Принимая тела матросиков, я интересовался тем, почему эти странные личности так рано вернулись на борт судна? Мне пришлось довольно-таки долго ожидать ответа на этот свой вопрос. Одни матросики, как я уже говорил, не могли говорить или не понимали вопроса, другие - над этим были не способны даже задуматься. Но мне все-таки удалось по крупицам собранной информации прояснить ситуацию. Оказывается, причина была очень простой, эти парнишки, помимо любви к выпивке, страдали еще одним неизлечимым человеческим заболеванием - мотовством. Они пригоршнями направо или налево расшвыривали свои флорины, вот и дорасшвырялись, им пришлось возвращаться в родные пенаты на много раньше времени.
Среди людей, больных на голову и не сошедших на берег людей, оказался и мой старый знакомый судовой доктор, которому я симпатизировал. Мне хотелось с ним побеседовать по душам еще по дороге в Валенсию, но беседа тогда не сложилась и мы разошлись, так ничего не узнав друг о друге. Во время этой беседы мало говорил, может быть из-за того, что он все еще находился под впечатлением противостояния безумному магу. Одним словом, мне так и не удалось его расшевелить, подобрать психологического ключика к его душе.
Поэтому, когда я заметил одинокую фигуру человека, стоящую на баке биремы и смотрящую в океан, и узнал в ней корабельного доктора, то у меня сразу же мелькнула мысль, а не попытаться ли мне сейчас переговорить по душам с этим интересным человеком. Недолго думая, я направился к доктору. На подходе по его напряженной спине можно было бы догадаться о том, что он услышал мои шаги и сейчас решал вопрос, стоит ли или не стоит ему со мной разговаривать. В тот момент доктора аж прямо-таки согнуло под тяжестью мыслей, бродивших в его голове. Услышав, что я остановился, доктор вдруг выпрямился, видимо, он принял какое-то решение и развернулся ко мне лицом.
С некоторой задержкой он протянул мне свою руку для рукопожатия.
В момент нашего рукопожатия я мысленным зондом скользнул в сознание доктора и мгновенно ощутил, насколько его голова была занята мыслями о бремени жизни и о его месте в этой жизни. По всему выходило, что сейчас доктор стоял как бы на распутье, он еще не определился с тем, чем будет заниматься, если ему придется покинуть бирему. Моментом рукопожатия я также воспользовался для того, чтобы влить в доктора некоторую долю уверенности в своем будущем. Чтобы доктор не сомневался в моей искренности, я также внушил ему мысль о том, что наше общение будет происходить посредством нормального человеческого языка, а не на ментальном уровне.
Неожиданно для меня доктор первым начал наш разговор:
- Капитан Скар, позвольте поприветствовать вас и поздравить с назначением шкипером такого великолепного судна, как бирема "Весенняя Ласточка". Жаль только, что из-за позавчерашнего побоища сейчас оно находится в таком ужасном состоянии. Но в тоже время я чувствую, что очень скоро многие люди на этом побережье услышат о существовании "Весенней Ласточки
- Извините, доктор, но мне кажется, что вы несколько преувеличиваете мою значимость, когда произносите такие хорошие слова о бывшем рабе весельщике. Я не думаю и не гонюсь за морской славой, суша мне более по душе... .
- Поверьте моим словам, капитан Скар, вы весьма примечательная личность. В истории планеты Тринидад такого еще не случалось, чтобы раб весельщик стал бы капитаном и собственником боевого судна. Я много читал об истории развитии цивилизации на нашей планете, ни в одной исторической книге о таком случае ни разу не упоминалось.
- Спасибо, доктор, за хорошие слова. Но мне хотелось бы поговорить о вашем самочувствии. Что же вас так беспокоит и тревожит? Сейчас вы выглядите человеком, находящемся на жизненном перепутье, но не знающего, какой дорогой пойти дальше. Честно говоря, меня это ваше состояние очень сильно беспокоит. Почему бы вам не присоединиться к нашим членам экипажа, которые сейчас развлекаются на берегу, чтобы на время забыться и освободиться от тяжелых дум. Если вы пожелаете, то я смогу разыскать старпома Борга и попросить его взять вас под свое крыло... .
- Спасибо, капитан! Я искренне вам благодарен за проявленный ко мне внимание, но не стоит беспокоить по пустякам вашего старпома. Может быть, у вас есть время на то, чтобы выслушать небольшой рассказ о жизни никчемного и никому ненужного человека.
В этот момент судовой доктор своими глазами прямо-таки впился в мое лицо, словно хотел в нем хотел найти, внимательно ли я его слушаю.
Этот неожиданный пассаж доктора в самом начале нашего разговора привел меня в некоторое замешательство. Я очень хотел переговорить с этим человеком, который из всех членов экипажа биремы, будучи в единственном числе, проявил искреннее сострадание в свое время выпоротому до полусмерти молодому рабу. Он даже старался ему помочь преодолеть боль и выжить. Именно поэтому в последующие два года рабства корабельный доктор был для меня человеком, которому я считал своим другом. Но столь фаталистическое заявление прямо-таки выбило меня из привычной колеи, поэтому я первым делом отрицательно покачал в ответ ему головой, не соглашаясь с его мнением, и сказал:
- Извините, доктор, но такого просто не бывает. Наш творец, создавая миры, всегда старался, чтобы каждый человек в этих мирах имел определенное предназначение. Разумеется, можно согласиться в том, что не все люди в течение отведенного им срока жизни счастливы или несчастливы. В любой жизни бывают взлеты и падения, жизнь человека обычно строиться именно из чередования таких взлетов и падений. Расскажите-ка лучше мне свою историю жизни и тогда вместе мы будем судить о том, так ли вы уж очень несчастливы или все же больше на себя наговариваете.
Доктор задумался, затем снова повернулся лицом в сторону океана и, стоя вполоборота ко мне, принялся рассказывать о своей жизни.
- Я родился неудачником и всю жизнь мне фатально не везло. Не повезло с рождением, не везло в детстве и в юношестве, не везло с учебой. Не везло мне и тогда, когда повзрослел и начал практиковать хирургом.
Доктор снова сделал краткую паузу, но тут же продолжил рассказ.