Но дракон очаровал его. Он заметил темные полосы сажи на коричневой шкуре дракона, два слегка поврежденных кровоточащих гребня, неровные шрамы на предплечьях - длинные тонкие штрихи, выделявшиеся на гладкой коже; они тянулись дальше по бокам и спине, словно зверя хлестнули пучком хворостин. Однако больше всего Джейда поразили глаза - огромные, медленно вращающиеся, мерцающие всеми цветами радуги - от красного до сине-зеленого. Эти глаза, полные невысказанной усталости, долго преследовали его в снах; он сам не знал, откуда и почему пришло это чувство безмерного утомления и муки.
Хотя Джейд не спускал с гигантского зверя завороженных глаз, постепенно презрительный тон всадника начал доходить до него. Этот человек говорил с Кренденом словно с рабом или слугой, который обязан молча и покорно выполнять все его приказы. Голос всадника, раздраженный и резкий, так не вязался с только что пережитой трагедией, с крохотными телами на берегу, что Джейд вдруг почувствовал острый приступ ненависти. Да, сейчас он ненавидел этого летуна из Вейра - за его слова, заносчивый вид и за все, что тот не удосужился сделать, чтобы спасти людей и добро Лилкампов. Внезапно он понял, что слышит хриплый голос отца:
- Мы не наземная команда, всадник; мы - все, что осталось от каравана Лилкамп.
- Караван? Какой караван? - всадник пренебрежительно махнул рукой.
- Вы отправились в путь во время Падения? Парень, ты сумасшедший!
- Мы не знали ничего о Нитях, когда выехали из Киммидж Холда.
Джейд глубоко втянул воздух. Отец никогда не лгал - но на этот раз он не сказал всей правды. Да, они ничего не слышали о Падении, покидая Киммидж; весть нагнала их в дороге. Наверное, Кренден прав - надо же как-то пристыдить этого типа из Вейра!
- Вы должны были знать! Весть разослали по всем холдам! - видимо, всадник уже разобрался в ситуации и не хотел принимать на себя вину за разгром каравана.
- Говорю тебе - посыльный еще не прибыл в Киммидж, когда мы уехали! - Кренден тоже не собирался отступать.
- Ладно, чего пререкаться! Все равно нам не под силу защитить каждого торговца, посчитавшего Падение весенним дождиком! Во имя Скорлупы, к чему мы вообще пришли сюда, если этот глупый спор - вся благодарность, которую мы получаем! Кому из лордов вы служите? Платит ли он десятину? Ваш лорд должен был предупредить вас, так что твои беды - на его совести, - всадник сурово посмотрел на Крендена. - И если Киммидж холд не послал наземных отрядов, вся эта территория может быть заражена. Пошли, Рамбет! Придется нам облететь весь район.
С этими словами всадник натянул шлем и вцепился в ремни. Долю секунды Джейду казалось, что дракон глядит прямо на него - на крохотную фигурку, застывшую рядом с костром. В следующий миг огромный зверь повернул голову, расправил крылья и взмыл вверх.
- Всадник Рамбета, я найду тебя! - Кренден яростно грозил кулаком бездонным небесам. - Я разыщу тебя, и мы поговорим, как мужчина с мужчиной! Клянусь, я сделаю это!
Джейд, запрокинув голову, следил за плавным полетом крылатого зверя, и вдруг - вдруг дракон исчез! Только что он был там, в прозрачной синеве, и внезапно растаял, испарился, пропал! Джейд не испытывал сожалений. Видимо, всадники были совсем не такими, как повествовали баллады - не сказочными благородными героями, а усталыми людьми, раздраженными и высокомерными. Он не хотел больше их видеть.
На следующее утро мужчинам удалось выудить из воды четыре повозки; подобрали и багаж - точнее, ту его часть, которая еще не была безнадежно испорчена. Почти все продовольственные запасы пропали - либо размокли, либо уплыли по течению, как и многие корзины и тюки с более легкими грузами. Трое из двенадцати выживших скакунов ослепли - удары Нитей пришлись по глазам; все тягловые быки были жестоко изранены - морды, спины и бока покрывали длинные плети ожогов. Однако пришлось запрячь их в повозки - иначе путь назад под спасительные своды пещер Киммидж холда, оказался бы невозможным. Из разбежавшихся бегунов, что шли под вьюками, вернулись только четверо - тоже сильно израненные, но живые.
Джейд посчитал, что им с Файрекс очень повезло; другим животным досталось куда больше. Теперь он пришел в себя и мог думать о чем-то ином, кроме случившейся вчера катастрофы. Его мать, казалось, еще не поняла, что двое младших детей погибли. Взгляд ее, хмурый и недоумевающий, то останавливался на Джейде, то скользил по лицу мужа. Иногда она вдруг начинала всхлипывать, и эти придушенные, задавленные звуки терзали Джейда; он отходил в сторону, стараясь, чтобы взрослые не заметили его слез.
Спустя сутки, залатав упряжь, люди клана Лилкамп повернули обратно в Киммидж холд. Путешествие было тяжелым - и для животных, страдавших от ран, и для раздавленных горем людей. Джейд вел свою мохнатку в поводу; на ее спине сидели трое малышей Бореля, рыдавших навзрыд. Мать прикрывала их от клубка Нитей, пока те не прожгли плоть до костей; потом ее безжизненное тело опустилось на дно вместе с прожорливыми паразитами. Чаллер тоже погиб, пытаясь спасти свою отборную упряжку.
- Не понимаю, брат, почему Килдон не послал кого-нибудь нам на помощь? - краем уха Джейд уловил слова Райдиса.
- Мы справились без них, - сухо произнес Кренден.
- Потеряв семь человек и почти все повозки! Я бы не назвал это "справились"! - голос Райдиса звучал раздраженно. - Или этот Килдон сошел с ума? Простое приличие требует…
- Приличия остались в прошлом. А что до сумасшествия… ты же слышал всадника! Сумасшедшие - мы! Никто не вылезает из холда во время Падения!
- Но… но Килдон просил нас остаться, это я тоже слышал! Вот только нужны ли мы ему теперь?
Кренден бросил на младшего брата долгий мрачный взгляд, затем пожал плечами. Он медленно брел впереди своего разоренного каравана, похожий на нищего в своей прорванной одежде и прожженных до дыр сапогах. У Джейда сжалось сердце. Сунув руку в карман, он медленно, одну за другой, перебирал монеты. Теперь у него не будет нового седла; есть вещи нужнее. Хотя он был молод, но понимал, что судьба их семьи переменилась. Они, подобно попрошайкам, идут в Киммидж холд; там, где они считались раньше почетными гостями, важными партнерами в торговле, их теперь ничего хорошего не ждет. Караван Лилкамп потерял своих животных, свои повозки, свое богатство. Караван Лилкамп умер.
Килдон не поднял глаз на Крендена, когда толпа измученных людей добралась до холда.
- У меня достаточно хлопот со своими, - сказал он, стараясь не глядеть на детей и женщин. - Пятьдесят долгих Оборотов нам придется просидеть в стенах холда, и я не могу взять на себя заботы о разоренной семье. Ты ранен и слаб, а дети слишком малы, чтобы работать. Мне же надо не только кормить людей, но и подчиняться приказам Вейров - Айгена и Бендена… выставлять наземные команды для очистки местности, жечь Нити… Пойми, я не в том положении, когда можно помогать чужакам…
На одно мгновение - долгий, полный надежды миг - Джейд думал, что на холдера сейчас обрушится яростный гнев отца. Затем мать зашлась кашлем, зажимая ладонью рот, Кренден посмотрел на нее, и опасный огонек в его глазах погас. Он ссутулил широкие плечи, опустил голову и тихо сказал:
- Да, Килдон, я понимаю…
- Что ж, хорошо. Пока вы можете остаться, а там… там поглядим, как пойдут дела. Располагайтесь в хлеву, подлечитесь, и мы обсудим, чем стоит вам заняться. Я не могу кормить бесполезных людей - независимо от того, падают Нити или нет.
Никто из клана Лилкамп не удивился, когда утром исчез Райдис; он не мог снести подобное унижение. Много ночей потом Джейду снились кошмары - огненные глаза дракона, испускающие копья-молнии, которые пронзали окровавленное тело дяди. Поздней весной холд Киммидж посетил странствующий лекарь, и медные марки Джейда пошли в оплату лекарств для Гледии. Но мать не дождалась лета. Она умерла во время Падения, когда все мужчины, включая Джейда, покинули холд в составе наземных команд.
Глава 2
Север Телгара, холд Айген; четвертый месяц второго Оборота Девятого Прохождения
О весенней Встрече в Айгене Телла впервые услышала в одном из своих набегов на холд Далекие Слезы; ей время от времени приходилось наведываться сюда за молодыми деревцами для садика, который она разбила рядом со своим убежищем. Спрятавшись за копнами сена, она подслушала разговор между холдером и его помощником, оба завидовали тем, кто, несмотря на тяготы долгого и опасного пути, отправились в Айген.
Эта новость весьма заинтересовала телгарскую беглянку. Прежде, чем искать работников для своего высокогорного холда, ей следовало обеспечить хотя бы минимум удобств для будущих поселенцев, причем - вполне законным путем. На многолюдной Встрече с ярмаркой она могла купить все нужные вещи. Холдер с помощником ушли, оставив беззащитные саженцы в полной ее власти, и Телла, выбирая деревца покрепче, уже строила планы насчет Айгена.
Весь первый Оборот начавшегося Прохождения она пыталась заштопать прорехи в своем хозяйстве, нанесенные Нитями. Успехи были невелики, если не сказать больше. Она потеряла двух прекрасных бегунов - напуганные драконами, они в панике сверзлись в пропасть. Телле пришлось забыть о честолюбивых планах и надеждах на скорое богатство, и это повергало ее в раздражительность и депрессию. А ведь она так хорошо все предусмотрела, так тщательно спланировала! О, если бы Нити задержались хоть на один Оборот! Она успела бы набрать людей и утвердиться в собственном холде!
Подходящее место Телла обнаружила во время одной из своих высокогорных экспедиций. Древний холд когда-то был обитаемым - она вынесла и закопала у скалы двенадцать скелетов, единственные останки, с которыми не справились ни пещерные змеи, ни время. Причина гибели этих людей навсегда осталась тайной; правда, Телла слышала об эпохе, когда население многих холдов полностью вымерло от какой-то заразной болезни. Эта семья, видимо, жила неплохо. В комнатах еще сохранилась деревянная мебель - прочный стол, лавки и кровати из высохших за века, покрытых пылью досок. Кухонная утварь и другие изделия из металла потемнели от ржавчины, но ее тонкий слой Телла счистила песком. В скале были вырублены резервуары для воды и купальный бассейн; глубокие амбразуры окон, выходивших на юг, еще сохранили стекла. Четыре добротных очага, которые годились и для обогрева, и для приготовления пищи, пришлось только как следует прочистить; в них не треснул ни один камень. Телла нашла даже одежду, хрупкую от времени, но не сгнившую в сухом воздухе высокогорья.
Рядом простирались заброшенные пастбища, а в просторном зале холда были высечены стойла для животных - тут разместилось бы целое стадо молочного скота. Телла знала, что в Керуне выведены прекрасные породы, подходящие для горных условий. Ее несколько смущала необходимость делить жилье со скотом; но, как ей доводилось слышать, животные обеспечивали дополнительное тепло. А в этих горах любой источник тепла был драгоценным.
Несмотря на запустение, холд можно было восстановить. И он стал бы ее владением! Только ее - и ничьим больше! Если бы она имела Оборот-другой… Холд с налаженным хозяйством обретал самостоятельность - так гласил древнейший из законов Перна, и Конклав лордов не стал бы оспаривать ее права. Да и сам отец, лорд Тарател, подтвердил это - в ответ на ее осторожные расспросы. Порывшись тайком в древних Архивах, Телла выяснила, что холд в горах был основан в незапамятные времена семьей Бенами - и, похоже, оставался необитаемым с этих же самых незапамятных времен.
Первый Оборот был особенно трудным. Только гордость Теллы, старшей дочери и прямой наследницы одного из самых благородных и уважаемых родов Перна, позволила ей продержаться и выжить среди этих скал. Однако тяготы повседневного существования были столь велики, что мысли ее невольно ограничивались сегодняшним днем - как у любого бродяги или бездомного скитальца. В начале зимы, до того, как снега завалили единственную дорогу, ей пришлось покинуть свой новый холд. Да, Телла оставила его - иначе ей пришлось бы оставить здесь свой труп на съедение пещерным змеям. Она прокляла каждый шаг на пути, что вел вниз, к равнинам северного Телгара.
Боль от этих неудач, наносивших раны ее гордости, усугублялась чувством постоянной зависимости от всадников. Одна мысль о том, что она, Телла Телгарская, полностью в их власти - как и любой из холдов или цехов Перна - приводила ее в ярость. И ведь совсем недавно эти дармоеды были никому не нужны - так считал ее отец, лорд Тарател! За всю его жизнь обитатели Вейра ни разу не появлялись в телгарских холдах и не получили от Таратела даже гнилого плода! Их неожиданное возвышение Телла рассматривала, как еще одну угрозу, направленную лично против нее. Но она докажет свою силу и стойкость! Даже Нити не помешают ей привести холд в порядок!
Зиму она провела в довольно сносных условиях; ей посчастливилось найти три безопасные и хорошо скрытые пещеры - маленькие, но вполне пригодные для жилья. В каждой Телла оставила солидный запас продуктов, рассчитывая, что они ей еще пригодятся. За это время беглянка научилась весьма искусно облегчать амбары и кладовые небольших холдов Телгара и Лемоса; она сумела добыть все, кроме обуви. С этим Телле решительно не везло; на ее ступни, широкие в пальцах, с узкой пяткой, не удавалось найти ничего подходящего. Раньше ее снабжал башмаками и сапогами телгарский сапожник, так что дома остался целый ящик, заваленный обувью. Телла не раз вспоминала о нем, когда начали рваться ее последние сапоги, ругая себя за легкомыслие. Впрочем, она не предполагала, что ей суждено почти два Оборота таскаться по камням вместо того, чтобы жить в благоустроенном холде. О, эти проклятые Нити!
Все остальное из одежды она раздобыла без труда, ибо в холде Дальние Слезы и еще в одном, лежавшем поблизости, хватало рослых мужчин. Разумеется, она брала только новое - даже в крайних обстоятельствах Телла Телгарская не унизится до того, чтобы таскать поношенную одежду! У нее была зимняя куртка из шкур, и три меховых спальных мешка - по одному в каждой пещере. Все это добро, как и похищенная пища, было, в конце концов, очень скромной частью десятины, положенной семье властителя холда, так что Телла не испытывала угрызения совести; она только не хотела, чтобы ее видели. Но обувь… эту проблему она не могла решить путем тайного изъятия налогов и, наконец, отчаялась достать приличные башмаки.
Путешествие на Встречу в Айген было бы самым безопасным способом обрести чаемое и, заодно, прикупить пару-другую вещей, необходимых ее будущим холдерам. Может быть, удастся нанять пастуха, желательно - с семьей, которая обеспечила бы ее прислугой… Ей не хотелось оставаться наедине с незнакомым человеком, и Встреча казалась самым подходящим местом, чтобы найти надежного и семейного работника. Айгенский праздник начинался через десять дней. На картах, предусмотрительно захваченных из Телгара, были помечены пещеры вдоль всего тракта, что тянулся из долин Лемоса вниз, к айгенским равнинам. Как удалось подслушать Телле, в ближайшие дни ожидалось Падение в верхнем Телгаре; потом ей придется пересидеть где-то еще одну атаку - на Керун и Айген. Не в первый раз за эти восемнадцать месяцев Телле пришлось пожалеть о своей почти полной изоляции от мира. Только из подслушанных разговоров она могла узнать время очередного Падения и часто была на волосок от гибели, когда смертоносные серые тучи внезапно затягивали небосвод. Приходилось считаться и с тем, что ее могли заметить наземные отряды либо проносящиеся в вышине всадники. Телла отправилась в путешествие вместе с двумя своими бегунами, так что, пересаживаясь с одного на другого, она ехала довольно быстро. Ей пришлось сделать изрядный крюк, чтобы обогнать путников из Далеких Слез, выступивших раньше; по вполне понятным причинам, она не хотела с ними встречаться. Однажды пещера, намеченная Теллой для ночлега, оказалась занятой. Она пришла в ярость, но быстро успокоилась, обнаружив непомеченный на карте грот с маленьким ручьем, наполнявшим каменную впадину. Телла пометила свою находку на карте едва заметной точкой - более полагаясь на свою память, чем на записи, - потом завела бегунов в пещеру, стреножила их и насладилась естественной ванной.
С тех пор она всегда старалась найти новые пещеры, чтобы избежать ненужных встреч. В Айген устремилось много народа - и не удивительно: ведь этот весенний праздник был первым с начала Прохождения.
Наконец, она устроила привал в часе быстрой ходьбы от холда Айген. В опустившейся ночной тьме Телла выкупала в реке своих скакунов и оставила их стреноженными в глубоком овраге, на склонах которого зеленела первая весенняя поросль. У жены скотовода с окрестной фермы она раздобыла широкую накидку, обычное одеяние жителей пустынь; полоса ткани, намотанная на голову в виде тюрбана, скрыла ее светлые, выгоревшие на солнце волосы; брови, подведенные угольком, добавили суровости лицу. Затем, повесив через плечо кожаный мех с водой - еще одна необходимая деталь снаряжения пришельца с пустынных равнин - Телла направилась к Айгену по взгорью над рекой, пока не заметила флагов, украшавших по случаю Встречи башни и стены холда.
Она быстро догнала группу путников, возбужденно болтавших в предвкушении праздника, и присоединилась к ним, склонив голову в молчаливом приветствии; народ пустыни был молчалив, так что большего от незнакомца не ожидали. Гости добрались до стен Айгена с первыми лучами солнца, тут же окунувшись в круговорот и многолюдье Встречи. Выложив несколько медяков за кружку кла и лепешки с сыром, Телла торопливо позавтракала. Неподалеку повара уже вращали на длинных вертелах бычьи туши, готовясь к дневной трапезе; вскоре аромат жареного мяса напомнил собравшимся, что Айген недаром славился своими специями.
Торопливо перекусив, Телла направилась к огромным разноцветным навесам, под которыми были разбиты палатки торговцев и ремесленников. Встречи в Айгене обставлялись несколько необычно. Днем солнце палило здесь так немилосердно, что люди не могли вынести его пристального обжигающего взгляда, и поэтому над ярмарочными площадками натягивали несколько огромных тентов; их боковые полотнища можно было закатывать вверх, чтобы обеспечить вентиляцию и свободный выход. Телла заметила людей, сновавших взад-вперед, и распорядителя Встречи, который, скрываясь в тени ближайшего навеса, наблюдал за установкой опор для очередного тента. Внутри, под яркими полотнищами, воздух еще был прохладным с ночи, но под открытым небом солнце жарило вовсю. Торговцы и подмастерья, стоя у своих прилавков, зазывали к ним прогуливавшихся под тентами людей.
Телла бросила взгляд на палатки цеха дубильщиков, заметив, что там уже выставлен целый набор колодок; рабочие скамьи завалены кожами и инструментом. Подмастерья и ученики еще распаковывали корзины и мешки под бдительным присмотром мастера, а его помощник уже прикреплял к веревке, протянутой над товаром, таблички с ценами. Телла фыркнула, прочитав на одной из них, что сапоги, изготовленные из особо прочной кожи, защищают от ожогов Нитей. Еще бы! За такие-то деньги!
Она миновала прилавки ткачей и кузнецов и остановилась, чтобы выпить кружку фруктового сока; тент, несмотря на хорошую вентиляцию, начал нагреваться. Под ним уже скопилась целая толпу - все спешили сделать покупки до того, как полуденная жара заставит поискать более прохладное место.