- Судари чародеи! Я коротко поведаю вам о положении на рубежах княжества. Как и допрежь, самая серьезная обстановка на западных и северо-западных границах. В последнее время увеличилось количество задерживаемых рубежниками лазутчиков на Нарове и около Котки. Соответственно, мы полагаем, увеличилось и количество просачивающихся. Думается, это связано с тем, что Институтом нетрадиционных наук с некоторых пор ведутся работы по новым, весьма перспективным для обороны страны направлениям. Сквозь южные границы, через территорию Русского царства, тоже проникают лазутчики, но там мы работаем совместно с русами и справляемся. На юге Урала идет активная заброска лазутчиков со стороны Орды, но это было всегда, едва токмо Урал стал играть для нас нынешнее промышленное значение. То же и с нефтяными и газовыми промыслами Зауральской Сибири. В общем, тамошние наши службы с задачами справляются. Но вот район Ключгорода и столицы нас весьма волнует. А если учесть, что вот-вот начнется Паломная седмица и к Перыни уже потянулись богомольцы, среди которых может скрываться сколь угодно большое число лазутчиков, то мы вынуждены обратиться к палате чародеев с просьбой оказать нам помощь волшебниками высокой квалификации. Боюсь также, что чародею Смороде в эти дни будет тяжело справиться в одиночку с проверкой подозреваемых, а потому хотелось бы, чтобы палата выделила еще троих-четверых чародеев-щупачей.
Путята Утренник поклонился и сел.
- Кому что-либо не ясно? - спросил Кудесник.
Всем было ясно все.
- Мы предварительно переговорили с министром безопасности, - продолжал Кудесник, - и полагаем предложить палате следующую расстановку сил. Здесь, в столице, остается чародей Сморода. Опричь его, уже сейчас надо направить по одному чародею-щупачу в Псков, Корелу, Борисов-на-Онеге и Ключгород. Возможно также, не след забывать и о Менеске… По первым четырем городам, я думаю, замечаний быть не должно. Псков рядом с рубежами Балтии, Ключгород - важнейший порт в устье Невы, Корела - не менее важный транспортный узел на северо-западе озера Нево, такое же положение и у Борисова-на-Онеге. По обычаю, прежде чем решать вопрос в приказном порядке, я должен спросить, не найдутся ли четверо… нет, с учетом Менеска - пятеро желающих.
Свет огляделся. К проблеме безопасности относились серьезно все - в последнюю войну у многих чародеев при осаде варягами Ключгорода, Корелы и Борисова-на-Онеге погибли отцы и старшие братья. Поэтому желающих оказалось с избытком. После этого Кудеснику осталось только сделать выбор.
Когда заседание завершилось, Свет отправился на площадь Первого Поклона - отсюда традиционно начиналась для паломников, прибывших в столицу, дорога в Перынь, к Святилищу. На площади Первого Поклона стоял кумир Мокоши, а рядом с площадью размещалась Временная медицинская комиссия, проверяющая у паломников наличие справок о состоянии здоровья: святой волхвоват стремился обезопасить столицу и паломников от заразных болезней. Здесь же за определенную плату могли проверить здоровье те, кто не удосужился получить справку у своего местного врача. Больных сразу же изолировали и подвергали лечению. Среди членов медицинской комиссии работало немало щупачей: тут было идеальное место для выявления лазутчиков.
За квартал от площади карету Света остановил стражник: дальше движение экипажей запрещалось. Свет велел Петру дожидаться и отправился к площади пешком, обгоняя традиционно не спешащих и традиционно одетых в рубище паломников. Впрочем, одежду некоторых из них следовало бы называть каким-нибудь другим словом. Рубищем у этих богомольцев и не пахло - мешки с дырами для рук и головы были изготовлены из очень дорогой аглицкой ткани, а их обладателям явно не доставало золотых колец на перстах и жемчужных ожерелий вокруг шей.
На площади царила торжественная обстановка. Цепочка желающих отдать Первый Поклон медленно тянулась мимо двадцатипятиаршинного кумира богини судьбы и супруги Дажьбога. Паломники протягивали к Мокоши обнаженные руки и шептали молитву. Некоторые становились на колени и осеняли себя крестом. По-видимому, это были поменявшие веру христиане, в волнении забывшие, что перед ними не Иешуа. Впрочем, супружница Дажьбога принимала от людей любые знаки поклонения, и крестящихся не поправляли - лишь просили поспешить и не создавать у ног богини толпу. Саженей за пятьдесят до кумира стояла палатка, тут дежурные волхвы принимали от паломников принесенные богине дары.
Свет пересек площадь по краю и направился туда, где скрывались за углом отдавшие Первый Поклон. У входа в здание Временной медицинской комиссии уже образовалась небольшая очередь: управляющему явно пора было привлекать к работе дополнительное количество врачей. Свет прошел к служебному входу, предъявил пропуск, попросил провести его в свободный кабинет и вызвать щупача Бондаря.
Ждать пришлось недолго.
Свет не встречался с Репней, кажется, уже лет пять и был слегка удивлен, обнаружив, что бывший соученик слегка полысел. Похоже, они встречались в последний раз несколько раньше, чем казалось Свету… Впрочем, внешность Репни лысина не портила. Наоборот, она придавала щупачу Бондарю величественности и импозантности: Репня и в сорок оставался Репней.
Поздоровались как всегда - прохладно. Свет из вежливости поинтересовался, как поживает семья Бондаря, и получил такой же вежливый ответ, что-де неплохо поживает, уже тринадцать лет, как развелись, а признаков Таланта у сына и посейчас не обнаружено. Сказав это, Репня бросил на Света быстрый взгляд и снова опустил глаза.
Свет сконфузился, но виду не показал.
Неудобно как получилось, подумал он. И похоже, голубок, я вам по-прежнему не нравлюсь…
Но говорить ничего не стал: все, что могло быть сказано об их взаимоотношениях, было сказано давно. Еще четверть века назад.
Бондарь тоже молчал, знакомо покусывая нижнюю губу. Пауза затягивалась.
- Что за девицу вы обнаружили, щупач? - не выдержал наконец Свет. - Чем она так интересна, что потребовался я?
Разумеется, Репня уловил сарказм. Но сдержался, лишь судорожно вздохнул. А потом сказал:
- Девица и в самом деле интересная - и на внешность, и, так сказать, на внутренность.
- Внешность меня не интересует.
- Знаю! - Репня фыркнул, однако колкости себе не позволил. - На то вы и муж-волшебник… В общем, аура у нее потрясающей силы, забивала находящихся рядом. Такую ауру наши щупачи должны были обнаружить у нее еще в раннем детстве, и пройти мимо школы колдуний она никак не могла.
- Но прошла?
- Но прошла… Поэтому я сразу обратил на нее внимание. Справки у нее не было, и я спросил, почему она ее не получила. А она заявила, что не знает… якобы ничего не помнит! - Репня сделал многозначительную паузу.
- И вы сразу подумали о заклятии на амнезию, - сказал Свет.
- Столь мощная аура не очень-то согласуется с возможностью подобного заклятия, - возразил Репня. - Но дальше - больше… Медицинское освидетельствование показало, что обнаруженная девица либо замужняя женщина, либо блудит. - Репня снова сделал многозначительную паузу.
- Ага, - сказал Свет. - А значит, заклятие на амнезию тут же становится возможным, потому что ее аура является результатом наведенного заклинания, и стало быть девицу использовали как прикрытие при медицинском освидетельствовании, в результате чего мы проспали лазутчика.
- Вряд ли я бы даже с таким прикрытием проспал ауру другого волшебника, - сказал Репня. В глазах его заметались странные искры.
- Вы стали самоуверенным. - Свет неодобрительно покачал головой. - Кто из нас может сказать что-либо определенное о возможностях Таланта…
- Вот именно! - воскликнул Репня и снова замолчал.
Свету надоели эти многозначительные паузы.
- Ладно, - сказал он. - Где она у вас? Отправьте ее в министерство безопасности. Там я с нею и познакомлюсь. А через нее и на партнера-лазутчика выйдем.
И тут Бондарь все-таки не выдержал:
- Вы глупец, Сморода! Нешто вам не приходит в голову другое объяснение для этой странности?!
- Что вы имеете в виду?
- Что я имею в виду! - Репня вскочил и пробежался по кабинету, взмахивая руками, аки ворон крыльями. - Я имею в виду, что обнаружил вторую мать Ясну!
Свет хотел покрутить перстом у виска, но в разговоре с Репней Бондарем подобные жесты были не лучшей репликой. К тому же, если теория волшебства уже один раз была нарушена, почему не может быть второго?
- Так где она у вас? - повторил Свет и направился к двери.
Репня не ошибся и на этот раз: у девицы и в самом деле оказалась аура волшебницы. Свет почувствовал ее даже сквозь стену. А чтобы открыть дверь, пришлось послать за стражником - ограничиться охранным заклятьем, с такой-то пленницей, было бы верхом легкомыслия, и девицу посадили под добротный навесной замок, изготовленный из прочной стали и требующий наличия у желающих пообщаться с задержанной реального ключа. Стражник явился быстро, отпер замок, открыл дверь.
- Оставайтесь оба в коридоре, - сказал Свет.
Стражник щелкнул каблуками, Репня Бондарь скривил физиономию, куснул нижнюю губу, но промолчал. Свет обновил с-заклинание, шагнул в темницу.
И чуть не ослеп. Пришлось тут же сотворить новое заклинание, ослабляющее Зрение. Пылающая аура притухла, и он смог рассмотреть пленницу.
Девица с ногами сидела на лежанке и без интереса смотрела на нежданного гостя. Волосы цвета спелой пшеницы, карие глаза, одета в обычное рубище, в ауре преобладают фиолетовые цвета, но угрозы не ощущается. И никаких особых примет.
- Здравы будьте, девица!
Пленница спустила с лежанки ноги, но не встала.
- Здравы будьте, дяденька!
Сказала и улыбнулась. Свет нахмурился: ему показалось, что в ответном приветствии прозвучала малая толика издевки. А может, и вправду показалось.
- Как вас величают, сударыня?
- Вера.
- Хорошее имя… А где вы живете?
- Не знаю, дяденька, не помню.
Она снова улыбнулась, на этот раз растерянно и как-то странно: словно не верила, что происходящее является реальностью.
- Не величайте меня, Вера, дяденькой, величайте чародеем.
В ее глазах вспыхнуло удивление, вспыхнуло и тут же потухло, будто задернули в окне занавеску.
- Хорошо, чародей.
Улыбка ее угасла, в ауре усилились фиолетовые цвета.
- Значит, где вы живете, не помните… А что вы помните?
Девица пожала плечами и подняла глаза к свежепобеленному потолку. Взгляд карих глаз затуманился.
Свет ждал.
- Дорога… - медленно произнесла девица. - Люди… Дали мне эту одежду… Позвали с собой…
- Дали вам одежду? Стало быть, вы были не одеты?
Девица снова задумалась. Потом с усилием сказала:
- Не знаю… Не помню. Все как в тумане…
- А что это были за люди?
Последовала новая пауза.
- Мужчина, высокий… Лица не помню. А с ним, кажется, женщина… - Девица помотала головой. - Нет, не помню!
- Шпейс е сканд? - быстро спросил Свет.
- Что?
Свет повторил заданный по-варяжски вопрос.
- Не понимаю, - сказала девица. И похоже, не солгала: никаких изменений в ауре не произошло. Впрочем, так же себя должна вести и наведенная аура.
Свет сделал два шага в сторону паломницы. Она вдруг съежилась. Свет сделал еще шаг. И тогда девица быстро вскочила с лежанки, стащила через голову свой мешок и застыла перед Светом, опустив голову. А Свет обнаружил, что особые приметы у задержанной все-таки есть. Молочно-белые перси девицы явно не знали прикосновения солнечных лучей. Такой же белизной сверкала полоска кожи на стегнах и вокруг треугольничка пшеничных волос на лобке.
И вот тут аура девицы изменилась: в ней появились розовые цвета. Девица подняла голову, обнаружила, что ее прелести гостя не интересуют, поняла - любить ее не собираются. Взгляд ее тут же сделался дерзким и наглым. И тогда, неожиданно для себя самого, Свет повернулся к ней спиной и вышел из темницы.
Репня со стражником ждали в коридоре.
- Ну что? - сказал Репня.
- Пока она пусть остается здесь. - Свет задумчиво потер подбородок. - Решение будет сообщено позднее.
Репня кивнул. А Свету вдруг показалось, что та, которая осталась за запираемыми стражником дверями, пытается проникнуть в его желания. Он словно видел, как она натягивает на молочно-белые свои перси мешок, как силится вникнуть в невнятный говор, раздающийся в коридоре. И в нем зрела уверенность, что она с удовольствием вспоминает, как он смотрел на ее обнаженное тело. Вот только причина этого удовольствия была ему непонятна.
Покидая здание Временной медицинской комиссии, он оглянулся.
Репня Бондарь смотрел ему вслед, и физиономия щупача цвела ехидной улыбкой.
Верховный Волхв понимал, сколь заняты сейчас волшебники. Поэтому проповедь его оказалась короткой, и служение продолжалось не более получаса.
На ступеньках храма к Свету подошел Буня Лапоть, сверкнул лысиной.
- Брат чародей! Мне бы хотелось с вами поговорить. Прошу в мой экипаж.
Свет отдал приказ Петру, чтобы тот пристроился к карете министерства безопасности, и последовал за Лаптем. Буня сотворил экранирующее заклинание, после чего сказал:
- Завтра академик Барсук собирается продемонстрировать результаты своих последних исследований. Министр считает, что вам надо присутствовать на демонстрации. Кудесник с ним согласен.
Свет поморщился: опять надо будет извиняться перед академиком Рощей. Впрочем, история немного подождет. И подольше ждала, веками…
- Когда начало?
- В два пополудни.
Слава Сварожичам, перед Рощей извиняться не придется. Но консультации опять откладываются. Впрочем, если может ждать история, то уж рвущиеся в теоретики молодые волшебники и тем более подождут. Пока что теория волшебства от их лишнего ожидания все равно ничего не потеряет…
- Я буду у Барсука.
Буня удовлетворенно кивнул:
- Теперь вот что… Вы уже видели девицу, выловленную щупачом Бондарем?
- Да.
- И каково ваше мнение?
Свет, подумав, сказал:
- Девица в самом деле очень интересная. Такого типа ауры я в своей жизни еще не встречал, но сдается мне, что аура наведена.
- Иными словами, - сказал Буня, - эта девица может быть связана с лазутчиками.
- Может быть.
Буня задумался.
- У нее амнезия, - сказал Свет. - Возможно, потеря памяти тоже вызвана заклятьем.
- Вот как! - удивился Буня. - Тогда ею тем паче следует заняться. Коли память заклята, значит в ней есть что скрывать.
- Наверное, - сказал Свет. - Если амнезия не вызвана естественными причинами.
- А это возможно?
- Разумеется.
Буня вновь задумался. Лошади неторопливо постукивали копытами по мостовой. В заднее оконце были видна карета самого Света.
- Из ваших слов я понял, - сказал Буня, - что определенного мнения о характере заклятья у вас не сложилось. Не так ли?
Свет поморщился:
- Да, вы правы… С подобной аурой мне встречаться еще не приходилось, и потому однозначный ответ я бы дать поостерегся.
Буня шумно вздохнул: похоже, его такой ответ не устраивал.
- Ну в самом деле, - сказал Свет. - Что я мог понять за какие-то пять минут? Чтобы сделать однозначные выводы, требуется поработать с подозреваемой в течение некоторого времени, понаблюдать за ее поведением, выявить стандартные реакции. На это пяти минут мало.
- Бондарь говорил что-то по поводу новой матери Ясны, - сказал Буня.
- Что вы думаете об этом?
Свет снова поморщился:
- У Бондаря часто эмоции берут верх над рассудком. Потому он и волшебником не стал.
- А если он прав?!
Свет снова пожал плечами:
- Я не могу утверждать что-либо определенное после столько краткого осмотра.
Буня задумчиво почесывал переносицу, устремив в боковое окно невидящий взгляд. И вдруг спросил, повернувшись к Свету всем телом:
- Вы еще не забыли дело графини Фридриксон?
- Нет, конечно, - сказал Свет. - Мне пришлось потратить на нее немало времени. И проявить немало гостеприимства.
- А не проявить ли вам гостеприимство и в нынешнем случае?
- Вы имеете в виду, что мне следует поселить эту девицу у себя?..
- А почему бы и нет?
Свет нахмурился:
- Вряд ли у меня сейчас достанет времени на необходимое с нею общение…
- Я думаю, от некоторых обязанностей вас можно было бы и освободить,
- быстро сказал Буня. - И я мог бы поговорить об этом с министром и Кудесником. Полагаю, с подозрительными поработают другие чародеи-щупачи. К вам будут обращаться лишь в самых сложных случаях.
- А стоит ли уделять этой девице столько внимания? - Свет пожал плечами. - Даже если бы она оказалась связанной с лазутчиками…
- Если она окажется связанной с лазутчиками, ею займутся наши люди. Меня интересует другой вариант развития событий. - Буня положил ладонь на руку Света. - А что если перед нами действительно вторая мать Ясна? Вы ведь хорошо представляете себе, как нам нужна такая колдунья. Сколько зря тратится времени и средств на тех, кто оказывается пустышкой! Ведь с додолками каши не сваришь.
Свет удивленно хмыкнул: об этой стороне дела он почему-то не подумал. А стоило бы… Помнится, Кудесник не раз говорил о том, как много потеряла Колдовская Дружина с исчезновением матери Ясны. Да и сам он тогда так считал.
- Что ж, пожалуй, вы правы…
- Мне бы хотелось, чтобы вы приняли ее уже завтра, - быстро сказал Буня. - И чтобы она чувствовала себя у вас как дома. Расходы вам возместят.
Свет кивнул:
- Хорошо, я отдам своему эконому соответствующие распоряжения. Если у вас все, я бы вышел здесь.
- У меня все. - Буня протянул было десницу, но тут же убрал ее. - Хотя нет… Есть у меня одно опасение. - Буня помолчал. - Если она и в самом деле лазутчица, не облегчаем ли мы супротивнику задачу? Не подставляем ли своего лучшего щупача под удар?
Свет пожал плечами:
- Вряд ли! Вы ведь знаете силу, данную мне Семарглом.
- Силу, данную вам Семарглом, мы знаем. - Буня обреченно вздохнул. - Что ж, иногда приходится идти и на определенный риск.
- Да нет тут никакого риска! А если и есть, тем интереснее для меня будет эта гостья. Так что привозите.
- Ладно, договорились, - сказал Буня и дал знак кучеру остановить карету.
Свет пересел в свой экипаж и удовлетворенно потер руки. Все-таки фехтование изрядно облегчило ему сегодняшний день.
Слава Семарглу, его ждал спокойный ужин. А после ужина - "Новое приишествие".
И даже Забава не сможет помешать ему в очередной раз пообщаться с Кристой.