- Исполню, как велено, - сурово пообещал он. - А ты что, неужто так в одиночку на царя и пойдешь?
- Не на царя, а к царю, - наставительно поправил я. - Мы быстренько переговорим, и никаких проблем не будет.
- Бедовый ты человек, Никита Иванович… Поверь, зимой к медведю легче войти, чем к Гороху во гневе!
- А куда деваться, долг велит, служба требует… Ты, главное, проследи, чтоб народные массы не ринулись вслед за мной рушить "весь мир насилья", ничем хорошим это не кончится.
Потом были долгие споры с двумя лихими воеводами, чьи стрельцы охраняли ворота. Один считал нужным поставить меня "пред очи государевы", другой уперся - "ни в жисть не пущать"! Кончилось тем, что Баба Яга сотворила в заборе калиточку, сквозь которую мы и попали на царский двор. Вооруженные до зубов бояре набросились на нас мятущейся толпой, и если бы не многоопытный Кашкин - историю лукошкинского отделения можно бы и закончить… Нас отконвоировали в государевы палаты с таким "почетом", что и сам Кощей бы обзавидовался. Со всех сторон стволы, клинки, топоры, копья, безумные глаза и оскаленные в злорадных улыбках зубы. Втолкнули в небольшой зал для дипломатических бесед и оставили одних. Правда, ненадолго. Прежде чем мы сумели запаниковать, с той стороны дверей раздался раздраженный голос:
- Я вам кто - царь али дите неразумное?! Подите прочь! Я на милицию в одиночестве гневаться изволю…
Горох вошел довольный, улыбающийся. Самолично прикрыл двери и без предисловий пожал мне руку:
- Спасибо, что заглянул, Никита Иванович. Совсем у меня бояре из ума выжили… Весь терем гудит! Черт же меня дернул в прошлый раз дать им полномочия…
- Да уж, перестарались! Там за забором едва ли не половина города бухтит… социалистическую революцию устраивают!
- Видел, видел… - виновато поморщился Горох, - моя вина, недоглядел, не проверил. Народ у нас незлой, сердце у людей отходчивое… Сегодня пошумят - завтра покаются. Ну кто ж знал, что бояре Пашку Псурова призовут?!
- Вы меня познакомьте потом с этим индивидуумом, я хоть буду знать, кто здесь является пародией на закон и справедливость. А сейчас, сделайте одолжение, попросите граждан разойтись! У меня и без их гулянок отделение делами перегружено…
- Ну уж нет, участковый! Сначала ты мне о чертежах расскажи… Где был, что видел, куда следствие продвинулось?
- Какое следствие?! - взвыл я. - У вас же там бунт на носу!
- Чушь не мели! - строго прикрикнул царь. - Я-то, чай, свой народ получше тебя знаю… Пущай покричат, кулаками помашут, пар выпустят - невелика беда. Люди в мятежах свою значимость глубже понимают, друг за друга крепче стоят, а в результате и власть твердую вдвойне уважают. Дай народу побеситься, не вредничай…
- Ну-у, если вы с такой позиции…
- А ты, добрый молодец, вон тот шкафчик в уголке распахни! - Горох переключил внимание на нашего Митяя. - Во-во! Штоф зелененький бери, ага, тот, что побольше. И стопочки четыре к нему. Да там еще внизу пряники, изюм и вроде халва оставалась. Накрывай для нас с участковым да Бабе Яге наполнить не забудь, опосля чего и себя не обидь! Дозволяю…
Я окончательно перестаю его понимать. Взаимоотношения народонаселения и государственной власти в Лукошкине навсегда останутся для меня тайной за семью печатями. Вино у царя было хорошее… После второй я обстоятельно обсказал все произошедшее, начиная от убийства дворника и кончая разгромом бандитского трактира на Кобылинском тракте. Яга и Митька внесли свои поправки и пояснения. Митяй, в частности, покаялся за "допрос" девиц, приближенных к государю, а бабка зачем-то предложила заняться Ксюхой всерьез. В смысле сделать умницей-разумницей…
- Вижу, дело вы ведете верно, в направлении нужном. Как и обещал - препятствий в исполнении чинить не буду, а даже где и посодействую, - с самым генеральским видом закрутил усы царь Горох. - Вот тока обещай мне, Никита Иваныч, что ты моих бояр носом в лужу ткнешь! Пущай на своей шкуре узнают, каков хлеб милицейский… Я их бранить не могу, слово нарушу, но ты - другое дело! Найди покражу, дай мне повод кой-кому при всех в бороду плюнуть… образно.
- По рукам, - согласился я, - но сейчас вы выйдете к народу. Времени - без десяти двенадцать, в двенадцать истечение срока. Отмените приказ двух идиотов!
- Отменить не могу, - буркнул надежа-государь, но, глядя на наши вытянувшиеся лица, смилостивился: - Могу подправить…
Ровно в двенадцать, вместе с боем колоколов, на ворота собственного двора взобрался сам царь. Горох обвел взглядом притихшую толпу и громогласно объявил:
- Слово царское нерушимо! А только слуги мои верные с усталости великой да в рвении похвальном все сроки поперепутали. Не сегодня пополудни ослушников брать будут, а через три дня! Все ли слышали, православные?! Через три дня! А до той поры гоните Фильку да Пашку взашей! Такова моя царская воля… Я вам - отец, вы мне - дети!
От восторженного рева убежденных монархистов голуби взлетели с теплых крыш. Я никогда не видел, чтобы одному человеку за такую короткую речь устраивали столь длительную овацию.
- Митя, поворачивай в отделение, у нас дела…
Граждане расходились от царского терема с песнями и плясками. Народ с истинно русским фатализмом праздновал трехдневную отсрочку, а там на "авось"… Либо участковый воров изловит, либо Пашку Псурова кондрашка хватит, либо государь, храни его Господь, еще поблажку даст! Лично для меня все это значило только одно - Горох очень обеспокоен пропажей чертежей, и я должен максимально ускорить их поиски. Каким образом? Никто не знает… а я сам тем более!
Уже когда мы сели за стол, когда закончили с обедом, я наконец смог толком рассказать Бабе Яге все, что удалось выяснить за ночной рейд. Старуха слушала очень внимательно, ни разу не перебив.
- Так, значит, гнездо злодейское мы прикрыли?
- Да, Еремеев должен был отправить туда большой наряд, собрать все краденое и опечатать здание. Задержанных уголовников уже отправили в тюрьму, для следствия их информация интересов не представляет.
- Что ж… Поганов этот по заслугам получил, глянула я мельком… Да ты и сам знаешь, ядом травленный, как и Николай Сухарев. А ить мы уже не свидетеля, подозреваемого теряем! Надо бы девку ту беглую отыскать… По всему видно, не простой пешкою она в игре участвует.
- Стрельцы хорошо ее запомнили, если она появится в городе, то возьмут быстро. Но я не уверен, что она имеет отношение к краже чертежей…
- А про воров тех, Борова да Свина, думаешь, имеют?
- Вечером пошлю Митьку незаметно прощупать почву. Вполне может оказаться, что такие граждане не только не проживают в районе Колокольной площади, но и вообще не существуют в природе.
- Значит, у нас опять застой? - пригорюнилась Яга. - Версий нет, подозреваемых нет, браться не за кого… Так ведь, Никитушка? Колечко Олёнушки твоей нам свою помощь оказало, ясно теперича, кто в городе скупкой добра ворованного промышлял. Притон разбойничий на корню ликвидировали, дорога купеческая чище станет, тоже дело хорошее. Только так вот мы все и будем разные преступления по ходу следствия разбирать, а к самой-то загадочке и не приблизимся…
- Когда похороны дворника?
- Да завтра вроде… пойти думаешь?
- Не знаю, как получится… - прикинул я. - Просто пришла пора побеседовать с дочерью покойного. Мы ведь так и не выяснили круг ее знакомых.
- Дык… Митька же говорил, будто бы ему доложили, что нет их. Не водятся люди с тем, кто с головой не дружит.
- Не совсем… Он ведь опросил исключительно бывших девиц Гороха, вполне возможно, что у гражданки Сухаревой есть связи на стороне. Позовите-ка сюда нашего молодца…
Дмитрий прибыл по первому слову. Пулей вылетел из сеней, встав передо мной как лист перед травой, всем видом демонстрируя готовность порадеть на благо отечества.
- Слушай внимательно, герой, - строго начал я, с ним особо ласково нельзя - портится вмиг. - Во-первых, от лица отделения и от себя лично объявляю тебе благодарность!
- Рад стараться, батюшка сыскной воевода! - счастливо прогорланил он.
- Во-вторых, если еще раз увижу, что посмел напиться на работе, - уволю! Ты меня знаешь, два раза повторять не буду, уяснил?
- Виноват, батюшка сыскной воевода… Вот те крест - исправлюсь, а вину тяжелую честной службой искуплю!
- Отлично, теперь как раз о службе, - удовлетворенно кивнул я. - Пойдешь на Колокольную площадь, покрутись там осторожненько, поинтересуйся у мальчишек, не проживают ли в близлежащих домах граждане Юрка Боров и Борька Свин. Понял?
- Понял, как не понять… - сразу воодушевился наш младший сотрудник, демонстративно закатывая рукава. - Как изволите их получить: по повестке привести или так, за ногу приволочь?!
- Митя, только выяснить! Без угроз и мордобоя…
- А соседями ихними не поинтересоваться ли?
- Нет. Нам нужны исключительно адреса…
- А ежели злодеи сопротивление окажут?
- Какое сопротивление?! - не выдержав, сорвался я. - Тебе надо всего лишь выяснить - есть ли они вообще, и все! Все! Никого не хватать, ничего не ломать, ни на какие провокации не поддаваться… Пришел, спросил, ушел - все! Если они тебя только заметят…
- Не заметят, батюшка участковый, - явно что-то замышляя, протянул предприимчивый Митька, - не извольте даже беспокоиться, все справлю как велено!
- Ты уж постарайся, касатик… - ласково добавила Баба Яга. - Я вон тебе булку изюмную в дорогу дам, тока ты больше рожу-то дегтем не мажь и негров африканских из себя не строй - куры засмеют.
- Не буду… Рази ж я с одного раза не понимаю? Мне ить дважды на одни грабли наступать несолидно…
- От то-то ж! Ну иди, иди, родной, трудись по ходу следствия…
Надо сказать, он очень вовремя успел уйти. Просто как будто задницей чувствовал… И получаса не прошло, как охранные стрельцы доложили о визите гражданки Пышкаловой Варвары Дмитриевны. Мы с Ягой недоуменно посмотрели друг на друга - такую никто в отделение не вызывал.
- Здравствуйте, батюшка сыскной воевода. - Варвара Дмитриевна оказалась бойкой девицей лет двадцати шести, с деловой хваткой, в несколько пестроватом наряде.
- Здравствуйте, проходите, садитесь. Чем можем помочь?
- Да… ничем вроде. Я-то так, зашла по дороге. Дом посмотреть, хозяйство, со свекровью да деверем познакомиться…
Баба Яга уронила на пол подарочную чашку из белой с голубым "Гжели". У меня как минимум отвисла челюсть. А безапелляционная девица спокойно продолжала, обводя горницу придирчивым взглядом:
- Что ж, Митенька Лобов вам еще и не рассказал всего? От ведь горе мое забывчивое… Приходил вчерась, подарки дарил, замуж звал, про житье-бытье выспрашивал… Хвастал, будто вы, Никита Иванович, ему прямо брат родной, младшенький… А хозяйка ваша хоть на вид-то строга, да в деле послушлива, вот только рук молодых женских не хватает. Без присмотра любой двор мхом зарастет, ну а я тут с порядком помогу, прослежу да присоветую.
- А… мы… что? Как же… это называется… - попытался вклиниться я.
- Ничего, ты говори, участковый, в общем житье любой голос важен. Вот Митенька придет, мы тут всем миром и обмозгуем, а пока не лезь! В семье-то, чай, после старшего брата жена его законная главной будет. Ты-ко вон встань лучше да терем мне покажи, двор опять же, где скотинка какая, ну и все прочее…
- А царь? - все-таки исхитрился я.
- Горох-то? - зевнула поварская дочь Варвара Дмитриевна. - А ему что? Он к моему замужеству протестов иметь не будет. Думаю, и деньжат на коровку отсыплет, государь у нас на венчальные дела добрый…
- Никитушка, пригнись, - замогильным тоном посоветовала Яга.
Я мельком глянул в ее потемневшие глаза и не стал спорить. Когда было можно вылезти из-под стола - нахалки уже не оказалось. Вместо нее на деревянной лавке лежала здоровая оранжевая тыква. Задавать наводящие вопросы как-то не хотелось…
- Может, испечь на ужин с кашей? - подумав, предложила моя домохозяйка, но я отрицательно покачал головой. К вечеру бабка отойдет и наверняка расколдует дуру. Пока лучше откатить ее куда-нибудь в угол, а вот с Митькой разговор будет серьезный…
- Никита Иванович, тут к вам еще девица домогается. Прямиком с вещами пришла, вон узлы с телеги снимает…
Короче, где-то к половине девятого вечера у нас в углу под лавкой лежало пять зрелых тыкв. Круглые и вытянутые, оранжевые и сероватые, гладкие и разновеликие, тем не менее они объединялись одним общим стремлением экстренно выскочить замуж за нашего младшего сотрудника и переехать жить в милицейское отделение. С болтливым и многообещающим балбесом разговор будет позже, никуда он не денется… Но самое удивительное то, что все девицы клялись, будто бы получили разрешение на свадьбу от самого государя. Либо Горох чего-то недослышал, либо у него специфическое чувство юмора… Яга склонялась ко второму, но так или иначе, вечер был скомкан, поработать над кражей чертежей не удалось. Митя пришел поздно… и не один. Доложил, что искомых личностей не обнаружено, а на обратном пути он изловил мелкого вора - поймал с поличным за руку в собственном кармане. Я слишком устал, чтобы вникать в такие мелочи. Каюсь, это была моя вина… Даже не взглянув на задержанного, - его охраняли стрельцы у ворот, - я дал приказ сунуть жулика до утра в поруб. Там разберемся, а наутро-о-о…
Нет, честно говоря, где-то до двенадцати дня у нас особых проблем не было. Не считая петуха, естественно… Я здорово набегался и потому перед сном не припас чего-нибудь потяжелее тапок, дабы забекренить гаду гребешок на другую сторону. Ну и он тоже расстарался. Дикий вопль "ку-ка-реку!!!" был такой мощности и силы, что меня буквально сбросило с кровати и накрыло подушкой. Вот как его называть после этого? Вниз спустился в прескверном настроении, хотя Баба Яга успешно приободрила меня пирожками с головизной и настоящими немецкими сосисками (господин Кнут Гамсунович баловал по случаю). После завтрака прошла дежурная разборка с нашим деятельным недоумком. В принципе все подобные расспросы с пояснениями достаточно однообразны по сути: мы ругаемся - он кается, после спектакля каждый расходится по своим делам…
- Митя, давай покороче, без ползанья на коленях и стука лбом об пол, что ты наобещал царским девицам?
- Да… ничего такого вроде… Вот разве вашу личную благодарность за содействие следствию?!
- О, этого сколько угодно! Ты мне объясни, с какого времени я стал твоим младшим братом, отделение милиции - твоим собственным особняком с хозяйством, а наша Баба Яга - свекровью в ожидании?
- Чего-чего? - вытаращился он, а я демонстративно открыл блокнот.
- Значит, так, перечисляю… Гражданка Пышкалова Варвара Дмитриевна, младшая дочь повара с царской кухни, прибыла для осмотра в дом к будущему мужу. Гражданка Хлобыстова Марьяна Тихоновна, дочь дьяка из посольского приказа, конкретно заявилась с вещами для полного переезда в терем жениха. Далее по списку, если ничего не перепутал, гражданки: Татьяна Сумкина, Любовь Залетайло, Татьяна Битова - цель та же, претензии те же, намеренья идентичные. Все пятеро клянутся христом-богом в том, что ты дал им самые надежные гарантии. Все пятеро согласны выйти за тебя замуж, удовлетворен?
- Нехорошо, Митенька… - скорбно добавила Яга, давясь улыбкой. - Неужто ты у нас басурман какой, чтоб цельный гарем себе заводить?
- Никита Иванович… - совершенно растерянно обернулся наш герой. - Бабуленька Ягуленька, хоть режьте, хоть вешайте, а не виноватый я! Не обещал я им жениться, ни одной не обещал! Землю есть буду, а не обещал!
- Митька! - сурово рявкнул я, видя, как он нацеливается на горшок с геранью, чтобы продемонстрировать верность слову. - Ты мне тут дурака не валяй, хочешь землю есть - иди на улицу, пусть народ думает, что мы тебя не кормим… С девицами своими будешь разбираться лично, но имей в виду - Горох им всем уже дал разрешение на законный брак. Если все пятеро подадут ему жалобу на твой коварный отказ… Я тебя не запугиваю, я тебе сочувствую. Бабушка, посодействуйте…
- Да как же… - беспомощно залепетал Митька, едва сдерживая слезы. - Я ж на благо отделения трудился… За что ж меня, молодого, да под венец?! Это ж… так ведь на всю жизнь, мама родная! Я ить… намекнул только… самую чуточку, для поддержания разговору… За что жените, батюшка сыскной воевода?! За что счастья лишаете?!
- Пойдем, голубь ты наш сизокрылый, кот блудливый, бычок шкодливый, - ласково позвала Яга, указуя на пять тыкв, терпеливо ожидающих в углу. - Ну-кась, перекати-ка их ко мне в комнатку, да и сам туда иди. Смотри, веди себя смирненько! Будешь двери ломать али в окна лезть - как есть в лапоть превращу! Иди, иди, впредь дураку наука будет…
Он шел, как идут на эшафот, под тяжестью неопровержимых улик, навстречу верной смерти, с гордой головой и хлюпающим носом! Баба Яга проследила поштучный перенос овощей, закрыла за всеми дверь и, шепча под нос, произнесла заклинание. Комната тут же огласилась приглушенными воплями, звуками ударов, женским визгом и площадной руганью…
- Не слишком сурово мы с ним?
- Ничего, Никитушка, пущай от души семейной жизни нахлебается… Вдругорядь будет знать, как девиц обманывать! Вот ужо они ему там…
- Батюшка сыскной воевода! - перебивая нас, два охранных стрельца сунулись в горницу. - Враги к вам, по делу!
- Ка-какие враги?! - аж поперхнулся я, врагов мне только тут не хватало…
- Вестимо какие, противумилицейские! Дьяк Филимон с охраною, - стрельцы многозначительно подмигнули. Я кивнул. Бабуля заняла прежнее место у печки.
Через минуту в помещение развязно ввалился самый скандальный дьяк думского приказа, Груздев Филимон Митрофанович, в сопровождении четырех громил в доспехах.
- А-а… вот ты где прячешься-скрываешься, лентяй участковый?! Ну что, кончилось твое времечко - мое настало! Вот ужо и посчитаемся за правду-матушку, за грехи твои тяжкие, за обманы бесстыдные… За все про все ответ держать будешь! И встать, мошенник, когда с тобой сам я говорить изволю!!!
Я дал ему выкричаться и повернулся к хозяйке. Баба Яга, не поднимая глаз, что-то буркнула неразборчивое, но действенное - дьякова охрана застыла массивными манекенами. Наглец беспомощно оглянулся, но, видимо, короткая власть все же успела ударить ему в голову, остановиться он не сумел:
- Вались на колени, плут, и кайся при всех в своих злодеяниях! Я-то тебе все припомню - и как били меня, и голодом морили, и в порубе держали, и пыткам подвергали не по-христиански… Мне сам царь-государь на твою управу права дал! Что брови-то хмуришь, запугать думаешь?! Так не боюсь я тебя, поскольку моя власть, моя и сила!
- Чем обязан вашему визиту в отделение, гражданин Груздев? - невозмутимо поинтересовался я.
Моя домохозяйка молча позванивала спицами, мелькавшими в старушечьих руках с угрожающей быстротой. Дьяк как бы ненароком пихнул острым локтем своих остолбеневших амбалов, убедился, что не функционируют, и несколько сбавил тон:
- Ты, участковый, мне здесь дурочку-то из себя не строй! Небось на дыбе царской и не таких говорунов ретивых обламывали…
- Я спросил, зачем вы пришли. Если не хотите отвечать, вам покажут, где здесь выход…
- А ты мне не грози! Не грози! Да я тут сам всем покажу… аж страшно станет! Меня теперича никому не запугать, ибо храбр и стоек, аки Давид, супротив Голиафа беззаконного дерзающий…
Я поманил в окошко еремеевских стрельцов, дьяк пошел на попятную: