Он все еще испытывал слабость, организм был обезвожен, а бок адски болел, но в голове у него, по крайней мере, прояснилось. Катачанцы быстро восстанавливаются. Он опять набросил куртку и рюкзак, взял лазган, который, судя по всему, теперь принадлежал ему, и направился к выходу. И тут же замер, поняв, что Грейс не идет следом. Он сидел на койке Лоренцо и смотрел в никуда, положив лазган на колени. Оружие было Вудса, его, как обычно, было закреплено под рюкзаком. Все внутри Лоренцо сжалось, когда перед ним открылась страшная правда.
- Что со Спецом, сержант? Вы не собираетесь будить его?
- Через минутку, - ответил Грейс.
Лоренцо взглянул на Вудса. Его кожа была белее обычного, покрыта испариной. Он натужно дышал, а на лице у него сменялись тревожные, нехарактерные для него выражения. Он то и дело стонал, почти хныкал. Наверное, ему снится худший из кошмаров. Гвардеец выглядел как маленький ребенок.
- Он?.. - отважился спросить Лоренцо.
- Спец нашел на дереве отличную позицию для стрельбы, - сказал Грейс. - Он снимал зеленокожих, как мишени на стрельбище. Но один из них смотрел в верном направлении, когда случился взрыв, и заметил отблеск лазгана Спеца. Он бы не успел спуститься оттуда вовремя. Орки окружили дерево и начали стрелять по веткам. Ему попало в ногу, еще пару раз задело, но ничего серьезного - он использовал рюкзак и ветку для защиты, а из-за камуфляжа орки не видели, куда целиться. Спец палил по ним, сбрасывал гранаты. Наверное, положил около десятка. Но ты же знаешь орков. Они не сдаются просто так. Зеленокожие полезли на дерево, Спец продолжал стрелять и резать ножом, но вечно так длиться не могло. Он спрыгнул с дерева прямо им на головы.
В голосе Грейс на мгновение проскользнула нотка уважения, но затем его плечи печально поникли. Лоренцо знал, как сержант относился к Вудсу.
- Ему не удалось.
- Если бы не то чертово ранение в ногу… - Грейс молчал какое-то время, а затем с гордостью продолжил: - Но он не прекращал сражаться. Даже после того, как ему сломали позвоночник, он упал на землю, а сверху на него набросились орки… мне стоило оказаться там вместо него.
- Нет, сержант! - машинально вырвалось у Лоренцо.
- Не говори мне этого, - прорычал Грейс. - Если кому из нас и суждено завершить дни калекой, то только старому солдату, который свое уже отвоевал. Лучше, чтобы им был тот, у кого вся жизнь за плечами, чья история уже рассказана.
Лоренцо все еще пытался осмыслить значение слов Грейса: "…завершить дни калекой…" Это тайная операция, без поддержки, без возможности эвакуации, но даже если бы им удалось доставить Вудса в имперский госпиталь, это точно было бы последнее, чего хотелось бы Спецу. Врачи едва ли сумели бы ему помочь. Единственным человеком, который мог спасти его от участи хуже смерти, был Грейс. Взгляд Лоренцо остановился на лазгане, который покоился у сержанта на коленях.
- Его будут помнить, - сумел он выдавить из себя.
Эти слова несколько приободрили Грейса.
Затем вновь опустилась кошмарная тишина. Лоренцо больше нечего было сказать, поэтому он вновь повернулся к двери.
Последнее, что увидел перед тем, как выйти из хижины и навеки потерять очередного товарища, было то, как Грейс склонился над Вудсом, ласково разбудил его, сказал, что время пришло, и протянул ему лазган. И еще улыбку Вудса - не испуганную, но благодарную.
Еще один из многих. Лоренцо научился уже жить с этим. Он продолжал идти, борясь с желанием сорваться на бег и убраться отсюда подальше, прежде чем услышит…
Он вспомнил о своем обещании. "Его будут помнить". Он шел и ждал. И думал о своем товарище, о том, как расскажет его последнюю историю, и жалел, что не уделял ему достаточно внимания. Он думал об опасностях, которые ждут их впереди, и пообещал себе, что они любой ценой преодолеют их.
Лоренцо не хотелось слышать темный голос в своей голове. Он шептал: "Да, Вудса Спеца будут помнить. Малдуна Акульего Корма будут помнить. Их всех будут помнить. Но как долго?"
Глава тринадцатая
Лоренцо заметил, что теперь у сержанта было два ножа, и сразу догадался, откуда у него появился второй. И все же он очень удивился, когда сержант достал из-за пояса Коготь Дьявола Вудса - более метра в длину, его можно было скорее назвать мечом, чем ножом, - и протянул валидианцу.
- Бери, - предложил он. - С ним тебе будет проще. Но не забывай, что он у тебя лишь временно.
Бракстон взял Коготь и повертел его в руках. Он полюбовался хорошо заточенным лезвием и удивился, насколько оружие было сбалансированным благодаря полому лезвию, наполовину заполненному ртутью.
- Да, сержант, - почти благоговейно ответил он.
- Теперь я понимаю, почему вы все о нем такого высокого мнения, - сказал валидианец, когда они с Лоренцо вновь остались наедине.
Грейс и Армстронг все еще устанавливали мины, а Майерс и Сторм ушли в джунгли на поиски ящериц и всего, что окажется съедобным. Лоренцо же и Бракстон продолжили расчищать путь, и хотя работа была долгой и утомительной, она пошла намного быстрее, когда Бракстон получил новый нож.
- Ты о ком? - спросил он.
- О сержанте Грейсе.
- Конечно, так и есть. Не заработай он всеобщее уважение, то и не получил бы это звание.
- Я раньше не понимал. Поначалу он казался мне, даже не знаю, угрюмцем, что ли. Всегда сдержанный, осуждающий.
- Если ты ищешь среди нас приветливых людей, - сказал Лоренцо, - то спешу сообщить, что на Катачане таких не водится.
- Наверное, так и есть. Но теперь я видел сержанта Грейса в деле - то, как он всем подает пример, командует отделением, заставляет нас думать лишь о задании. И то, как он… в смысле, он действительно заботится о своих бойцах, даже если и не всегда…
- Он бы просто отдал за нас жизнь, - коротко ответил Лоренцо, - как и мы за него. Что в этом странного?
- Дело в том, что я привык к сержантам, которые все делают по Уставу. То же и с комиссаром. Если бы Маккензи выжил и увидел Грейса сейчас…
- Если бы он захотел увидеть, - поправил его Лоренцо.