Один из демонов притащил Куферану тяжелую книгу, скрепленную полосами кованой латуни. Куферан перелистал страницы, на которых были начертаны имена тысяч союзов и отдельных лиц, преданных Аргутраксу. У каждого лорда Дракаази были последователи, к которым он мог воззвать, многие из них таились в глубоком подполье в городах Кхорна, ожидая призыва к действию.
- Объявление лорда Эбондрака о крестовом походе привело к великой мобилизации, - сказал Куферан. - Мы призвали легион грешников выйти из джунглей и выступить под нашими знаменами, лорд Аргутракс.
- Варвары, - бросил Аргутракс, - дикари, но полезные. Кто еще?
- Тринадцатая Рука по-прежнему вне этого мира, но они возвращаются по вашему приказанию. Варп доставит их к нам в течение нескольких дней. Они закалены в боях, милорд, и у них большое пополнение.
Тринадцатая Рука - так назывался фанатичный культ убийства, вожди которого были обращены в веру Кхорна лично Аргутраксом.
- Хм. Это хорошо. Что слышно из варпа?
- Отношения… напряженные, - сообщил Куферан. - Многие погибли. Варп недоволен столь большими потерями. Расточительство на аренах привело нас…
- Я Разоритель Колхадона! - рявкнул Аргутракс. - Сколько миллиардов галлонов крови было вылито в варп по моему приказанию? Демон-лорды станут слушать лишь равного себе, такого, как я. Я хочу, чтобы на улицы вышли ловчие демоны, охотники, черные, как пустота, и встали на след Веналитора. Чтобы в небеса поднялись фурии, сопровождающие каждый шаг его прислужников. Я хочу, чтобы "Гекатомба" была окружена!
- Будет сделано. За потери в Глазе Пустоты варп потребует возмещения убытков.
- Скажи им, что это месть. Веналитор послал своего любимчика Астартес убить моего чемпиона, чтобы оскорбить меня. Он даже забрал себе его голову! Это было оскорблением для всего рода демонов, и варп получит свое, если Веналитор будет страдать. Мы подорвем его положение, а затем убьем его. Скажи это варпу. Он услышит.
- Очень хорошо, милорд.
- И остальные: Охотники Нижней Тени, культисты-мутанты из-под Вел'Скан. Собери их всех.
- А шпионы?
Аргутракс помедлил. Лорды Дракаази шпионили друг за другом. Это было что-то вроде игры, которую вели глубоко законспирированные агенты, входящие в круг приближенных к лордам. Наверняка у других лордов были глаза и уши среди последователей Аргутракса. Он разоблачил и съел немало таких. Это были смертные и демоны с определенной способностью скрывать свое подлинное "я", и это были парии. Таиться в тени - это не было путем Кхорна, так что шпионы на Дракаази были чем-то вроде представителей низшего класса, проникших в высшие слои планетарного общества. У Аргутракса были и собственные изменяющие облик демоны, и старомодные люди - осведомители, связанные с ним договором на крови.
- Если они могут драться, - ответил Аргутракс. - Покарать Веналитора важнее, чем все остальное. Игры, крестовый поход Эбондрака - все может подождать, пока он не будет низложен.
- Если вам так угодно, лорд Аргутракс, - ответил Куферан. Он поклонился своему господину всем своим древним мертвым телом, закутанным в саван, и, повернувшись, стал спускаться с каменного выступа, чтобы начать собирать рабов демона.
Свет в святилище потускнел. Аргутракс погрузился в огромную емкость с внутренностями и глубоко задумался.
- Я помню, - сказал Келедрос, - когда узнал про Грехопадение.
Отсек Келедроса был сравнительно чистым. Другие рабы с "Гекатомбы" и в мыслях не смели посягать на это место. Келедрос кровью, смешанной с песком, начертал на стенах сложные узоры из рун. Его зеленый металлический доспех лежал у стены. Эльдар выковыривал кровь, засохшую между зубьями его цепного меча. Кровь морского змея оказалась исключительно липкой, и извлечь ее из механизма стало целой проблемой.
- Грехопадение? - переспросил Аларик.
- Я забыл, человек, что ты не слишком сведущ в нашей жизни. Некоторые из вас изучают нас, я знаю: биологи вашей Инквизиции. Чтобы лучше убивать нас, конечно. Но не ты.
- Я знаю, что вы ксеносы.
- Странно. Когда-то я тоже знал про вас только это.
Обратный путь из Глаза Пустоты был крайне напряженным. Веналитор стоял, сердито поглядывая на них, у штурвала "Гекатомбы", держа в руке голову демона-чемпиона Аргутракса. Множество рабов погибло, и Хаггард не успевал управляться с ранеными. Орки, вынужденные дожидаться лечения в последнюю очередь, поскольку исцелялись очень хорошо, ссорились друг с другом в своей загородке. Аларик искал Келедроса. Еще на заре его карьеры в качестве Серого Рыцаря ему стало ясно, что спасший тебе жизнь заслуживает по меньшей мере нескольких слов благодарности, а от возможности обрести союзника на Дракаази, пусть даже ксеноса, нельзя было отказываться.
- Очень давно моя раса правила галактикой, - продолжал Келедрос, - точно так же как твоя пытается править ею теперь. Мы были художниками и эстетами, в то время как вы - воинами. Мы брали миры и делали их красивыми, вместо того чтобы просто поселяться на них, подобно насекомым в гнезде.
- И все напрасно, - сказал Аларик.
Келедрос бросил на него насмешливый взгляд:
- Вот именно, но мы были заносчивыми, высокомерными. Моим сородичам было свойственно кое-что из того, что я вижу и в твоей расе. Они потакали своим низменным инстинктам. Варп заметил это. Из греховной гордыни моего народа родилась… одна из величайших сил варпа. Я не могу об этом говорить. Она до сих пор терзает нас и пожинает свою жатву и среди человечества тоже.
- Сдается мне, что обычно ксеносы не говорят про это с людьми.
- Разумеется, нет. Многие сочли бы меня изменником за эти слова, но я изменник уже потому, что выжил здесь, среди всей этой… грязи.
- Тогда зачем говорить об этом мне?
- Потому что я вижу ее и в этом мире тоже, и в вашем Империуме. - Келедрос поднял глаза от цепного меча. - Грехопадение убило лучшую часть моего народа. Лишь те, кто понял, что это приближается, спаслись на своих межзвездных кораблях. Мой народ, столь развитый по сравнению с твоим, был почти уничтожен. Задумайся, что очередное Грехопадение сделает с вами. Не думай, что ты заметишь его наступление или что оно еще не началось. В этот самый момент ты живешь благодаря гибели твоих соплеменников и не сознаешь этого.
- Я не могу поверить в это, - сказал Аларик. - Должна быть какая-то надежда.
Келедрос поднял бровь:
- Почему?
- Потому что без нее нам конец.
- Вам в любом случае конец. Веришь ты на самом деле в спасение или нет - это неважно. Смерть есть смерть.
- Возможно, все, что ты говоришь, правда, и все это - предсмертная агония человеческой расы, но, даже если это так, я не утрачу веры. Надежда должна быть, и я должен сражаться за своего Императора против Хаоса и его слуг. Вот и все.
- Это безумие.
- Нет, это просто значит быть человеком.
- Вот как? Именно поэтому вы сумели расселиться по звездам и основать этот Империум, несмотря на очевидную примитивность вашего разума?
- Именно так, - сказал Аларик. - Мы верим. Я думаю, дело в этом.
- Чего только не бывает в галактике, - вздохнул Келедрос.
- Тут я с тобой согласен.
Келедрос отложил цепной меч в сторону и взялся за доспех. Как и оружие, он был старым и помятым, но ухоженным. Без доспеха тело Келедроса оказалось тонким, но мускулистым, полная противоположность могучему телосложению самого Аларика. Эльдар был весь в шрамах, и, как и у Аларика, не все они были следами боевых ранений. На теле ксеноса были вырезаны руны. Это были символы, значение которых едва улавливалось: половина лица безо рта, рука, стилизованный клинок, сплетавшиеся друг с другом в сложном рисунке.
- Я полагаю, Серый Рыцарь, что ты пришел сюда не для того, чтобы обсуждать устройство вселенной, - сказал Келедрос.
- Я пришел поблагодарить тебя.
- В этом нет необходимости. Никому из нас не выгодно потерять нашего лучшего бойца.
- Ты рисковал.
- Не рискуя, едва ли возможно выжить на Дракаази. Спасаясь от смерти, мы лишь бежим в ее раскрытые объятия. Мои собственные шансы на спасение возрастают, если ты рядом со мной, поэтому я пошел на риск, чтобы предотвратить твою гибель. Любой, кто реально оценивает наше положение, сделал бы то же самое. Более того, ты идешь на значительный риск, охотно беседуя с ксеносом, которого твоя раса презирает, а значит, у тебя тоже есть причина находиться здесь.
Аларик перегнулся через ограждение и глянул вниз, на главную камеру. Отсек Келедроса находился этажом выше, и отсюда ему было прекрасно видно, что происходит среди рабов "Гекатомбы".
- Посмотри, - сказал он.
Келедрос стал рядом с ним.
- На что?
- На зеленокожих.
- На этих животных? Я стараюсь как можно меньше осквернять взор их видом.
- Тогда попытайся понаблюдать за ними, впервые в жизни.
Орки, те, которые вышли из Глаза Пустоты относительно целыми, дрались друг с другом в своем грязном загоне. Одноухий стоял в стороне, выкрикивая оскорбления и одобрительно ворча.
- Они нападают лишь друг на друга, - сказал Келедрос, - поскольку знают, что в противном случае люди объединятся против них. Они трусы.
- Неверно, - ответил Аларик. - Смотри.
Одноухий растащил двух сцепившихся бойцов. Он отвесил проигравшему затрещину, так что тот отлетел прочь. Победителя он хлопнул по спине, точно так же, как поздравлял Аларика, когда тот отрубил голову демону, и отвернулся, наблюдая, как дерутся остальные зеленокожие.
- Вон тот, - отметил Келедрос, - он там главный.
- Верно.
- Но у животных так и положено. Сильнейший правит.
- И он этим пользуется. Он тренирует их, делает их сильнее.
- Он просто хочет выжить.
- Мы все хотим выжить, эльдар. У Одноухого есть план, и этим он превосходит большинство людей здесь. Подумай сам, лучший способ для орков уцелеть на Дракаази - это стать необходимыми. В этом случае они могут рассчитывать, что Веналитор не лишит их жизни за просто так. Чем лучше они дерутся, чем лучше представление, устроенное ими для толпы, тем дольше они будут жить.
- Значит, у этого существа есть план?
- План выжить.
Келедрос улыбнулся, и это было странно видеть, поскольку до сих пор на лице ксеноса было лишь такое выражение, которое, на человеческий взгляд, совершенно не заслуживало доверия.
- Мне казалось, что вы, люди, и эти зеленокожие некогда столкнулись на ранних стадиях исследования галактики и сразу испытали взаимную неприязнь, не ослабевшую с годами. А ты, похоже, восхищаешься Одноухим.
- Я ненавижу орков, как и любой гражданин Империума, но факт остается фактом: Одноухий лучше разбирается в ситуации и имеет более разумный план выхода из нее, чем большинство здешних рабов. Я думал так же, как ты, Келедрос, и полагал, что орк - это боевая машина, не способная даже мыслить. Потом у меня было время понаблюдать, и я понял, что был не прав.
- И какой же план у тебя? - прямо спросил Келедрос.
- Я еще не решил, - ответил Аларик, - но я не хочу дожидаться смерти на этом проклятом корабле или служить их богу, сражаясь до тех пор, пока кто-нибудь не прикончит меня на арене. Я буду выбираться отсюда.
- И тебе нужен я.
На этот раз улыбнулся Аларик:
- Прости за прямоту, эльдар, но я искал тебя не ради дружбы между нашими народами. Ты один из лучших бойцов на "Гекатомбе", и ты можешь свободно передвигаться по кораблю. Я тоже могу пригодиться тебе. Будь готов, Келедрос, и постарайся не погибнуть раньше срока.
- Откуда ты знаешь, что я соглашусь с твоим планом, человек, каким бы он ни был? Что я не придумал способ, как спастись самому?
- Потому что ты все еще здесь, - ответил Аларик и направился прочь.
11
- Юстикар, - позвал его голос сзади.
Аларик обернулся и увидел Хойгенса, одного из верующих Эрхара, с которым говорил когда-то на молитвенном собрании.
- Я слышал твой разговор с Эрхаром.
- Перед Гхаалом? - уточнил Аларик.
- Да, хоть это и не предназначалось для моих ушей.
- Я просто хотел понять, что происходит в этом мире. Я намерен выжить здесь.