* * *
Наутро от похмелья мучился один лишь Муромец, так как нажрался он накануне немерено.
- Опохме-э-э-эл! Дайте на опохмел!!! - с первыми лучами солнца раздалось в избе Лешего немелодичное завывание.
В горницу тут же вбежала Кимка с кувшином, одетая в легкую ночную сорочку. Илья от вида полуобнаженной дочери Лешего впал во временный эротический ступор и лишь безумно таращился на пышные груди молодки, которым под тонкой сорочкой было явно тесновато.
- Пей, добрый молодец, сразу легче станет, - ласково проговорила Кимка, но богатырь так, наверно, и пребывал бы в ступоре, кабы его не укусил за ногу догадливый домовенок Потап.
- А-а-а-а… - взревел Муромец и, глупо заморгав, перевел взгляд с женских прелестей на протянутый ему кувшин с медом.
- Спасибо! - смущенно поблагодарил Илья и зараз выдул все содержимое.
- Что за крики? - В горницу вошел встревоженный Колупаев. - А где Лесной Владыка?
- Он "скачок" вам настраивает, - непонятно пояснила Кимка, принимая у опохмелившегося Муромца пустой кувшин.
Степан скептически осмотрел богатыря. Судя по неестественному блеску глаз, Илья был близок к белой горячке.
- Ты сколько вчера, елефант ефиопский, выпил? - с угрозой поинтересовался кузнец, надвигаясь на оторопевшего Муромца.
- Дык не помню, - басом пролепетал богатырь, испуганно вращая ошалелыми глазами.
- Три бочонка выпил, - пояснила уже успевшая облачиться в домашний сарафан Кимка.
- Сколько?!!
- А что такое? - возмутился Муромец. - Отчего русскому человеку не выпить, коль ему предлагают.
- Да ты знаешь, чем это тебе грозит?!! - словно змей прошипел Колупаев.
- Белочкой?
- Хуже.
- А что может быть хуже? - здорово струхнул Илья, тяжело поднимаясь со скамьи.
- Все-таки мозги у тебя за эти тридцать три года малость протухли, - сокрушенно покачал головой кузнец.
В дверь сторожки настойчиво постучали.
- Кто это? - насторожился Колупаев. - Лесной Владыка?
- Нет, - ответила Кимка, с интересом наблюдая, как домовенки, отпихивая друг друга, прячутся за печку. - Отцу незачем стучать в дверь своей же избы.
Настойчивый стук повторился.
Кимка пожала плечами и пошла отворять.
- Не открывай! - в отчаянии пролепетал Муромец, нутром почувствовав беду.
Но было поздно - дочь Лешего уже отворила дверь.
На крыльце сторожки стоял здоровый детина с синюшным лицом и в странной светящейся кольчуге, которая при ближайшем рассмотрении оказалась изготовлена из маленьких проволочных пивных чарок. На голове детины был надет пустой бочонок с крантиком. В руках незнакомец держал огромный железный молот.
- Это че? - вытаращился на гостя Илья. - Скандинавский бог грома Тор?!!
- Нет, - прошептал Степан. - Это кое-кто похуже. Это КОНДРАТИЙ!!!
Синелицый Кондратий весело улыбнулся.
- Илья, выходи! - гулко произнес он и махнул в сторону леса рукой.
- 3-з-з-з-ач-ч-ч-ч-ем?!! - еле выдавил из себя трясущийся богатырь.
- Ну как? - Кондратий озадаченно почесал бровь, держа железный молот на правом плече. - Ты вчера медовуху больше дозволенного пил?
- П-п-п-п-ил.
- Три бочонка?
- Угу!
- С первачом лыковым мед смешивал?
- Смешивал.
- Выходи на подворье!
- Степан, что делать? - жалобно возопил Муромец, хватая за руку хмурого друга.
- Раньше надо было думать! - огрызнулся кузнец. - Когда первач жрал. Вот теперь тебя Кондратий и пришел хватить.
- Так и есть, хвачу! - радостно подтвердил Кондратий. - Только в избе Лешего не положено, выходи на подворье, Муромец!
- Не надо, - горько зарыдал Илья, видно, еще не до конца опохмелившись. - Степан, помоги-и-и-и…
- Может, договоримся? - предложил навьему богатырю Колупаев.
- Выходи, - мотнул головой Кондратий. Снаружи клубился утренний туман. Преграды не было видно, и казалось, что совсем рядом дремлют Ерихонские трубы, готовые в любой момент взорваться оглушительным потоком ветра.
- По вызову? - спросил Степан, оглядываясь на сторожку, в окне которой, словно блин, маячила бледная перекошенная физиономия Муромца.
- Ага! - кивнул Кондратий. - Прямо из Навьего Царства сюда. Мне потом еще двух хохлов в граде Киеве посетить нужно будет. Славная, однако, штука эта их горилка.
- Цыгана знаешь? - осторожно поинтересовался кузнец.
- Какого цыгана?
- Ну того, чьи сапоги на мне.
- А… понял, - хмыкнул Кондратий. - Его в Навье Царство из-за тебя не пущают. А у нас с этим строго. Всю нечисть подземную этот случай под удар поставил. Негоже мертвецам среди людей шататься. Вернул бы ты ему сапоги, Степан.
- Верну, - твердо ответил Колупаев. - Ежели ты сегодня Муромца не займешь, как пить дать верну, клянусь своей удалью молодецкой.
Кондратий задумался.
- Хитер ты, кузнец, ох и хитер, - через некоторое время весело проговорил он.
- А что делать? - развел руками Степан. - Кручусь, как могу.
Кондратий вздохнул:
- Ладно, твоя взяла. На первый раз пощажу твоего Муромца. Но и ты свое слово сдержи. Когда цыган появится, сразу отдай ему сапоги. Хотя сдается мне, что с твоим друганом мы очень скоро еще свидимся. Ладно, прощай…
И, поудобней перехватив молот, Кондратий медленно погрузился в разверзшуюся землю…
- Ну что? - закричал Илья, когда Колупаев неспешно вернулся в избу.
- За тобой теперь должок, - усмехнулся кузнец. - Я обо всем договорился. Но учти, еще раз нажрешься, и хана тебе. Я бы, конечно, в поединке с Кондратием выстоял, но ты и полсекунды не продержишься…
Муромец в ответ понуро промолчал… Где-то через час в сторожку воротился Леший и сообщил русичам, что, мол, пора уже.
Они вышли из избы и, провожаемые Кимкой с домовенками, прошли к маленькому сараю, стоявшему практически у самой Преграды.
Илья с сожалением обернулся к Кимке, но сказать что-нибудь соответствующее моменту так и не смог. Даже домовенкам и тем ясно было, что запала богатырю на сердце желтоглазая девка. Но ведь это токмо в сказках да песнях красавицы невиданные в добрых молодцев влюбляются, в жизни-то оно совсем не так. Да и по возрасту своему Илья молодице в двоюродные деды годился.
- Эх! - только и выдохнул Муромец, и они со Степаном вошли вслед за Лешим в сарай.
Вошли и охнули, увидав там такое….
Прямо посередине на устланном соломой полу стоял огромный светящийся прозрачный конус, видно, изготовленный из того же материала, что и Купол Преграды. Внутри конуса ничегошеньки, кроме этого нестерпимого сияния, не было. В земляной пол от чудо-устройства шли какие-то непонятные корни, словно от столетнего разросшегося дуба.
- Заходите внутрь! - приказал Леший, подталкивая оробевших русичей в спины. - Енто совсем небольно, лишь кожу слегка пощиплет. Станьте прямо в луче света.
Степан с Ильей зажмурились и покорно шагнули вперед.
Тут же навалилось странное головокружение, словно с удвоенной силой вернулось недавнее похмелье.
Русичи прислушались
Ничего.
Ни голоса Лешего, ни шума живности пернатой, в сарае Лесного Владыки обитающей.
Путешественники открыли глаза.
Вокруг над высокой травой низко стелился все тот же белесый жидкий туман. Сарай, стало быть, исчез! Они стояли на лесной поляне. В прогалинах между деревьями виднелись высокие каменные стены Новгорода.
- Чудеса да и только! - прошептал Колупаев, недоверчиво ощупывая собственную одежку.
Рубаха на кузнеце почему-то была надета задом наперед, а у Муромца, так у того вообще правый сапог оказался надет заместо левого, а левый соответственно заместо правого.
Яростно ругаясь, Илья повалился на траву, и в этот момент издалека донеслось истошное "Помогите!!!".
* * *
Гришка с Тихоном очнулись одновременно. Очнулись от холода во всех частях тела, ибо одеты добры молодцы были в одно исподнее. Следующее открытие оказалось куда более неприятным. Княжьи племянники сидели у дерева, крепко привязанные прочной веревкой к толстому стволу.
Проклятый рыжий бандит не только их оглушил, но и ограбил самым наглым образом, оставив братьев без новых кольчуг, сапог и прочих не менее важных и чертовски дорогих вещей. Всеволод хоть и был скуп, но племянников своих рядил в лучшее. Дружинники, они ведь лицо удела!
Новенькое оружие также пропало. Теперь им дорога в Новгород заказана. В исподнем их в жизни не пустят в сердце расейской дерьмократии. А еще чего доброго и палками побьют, приняв за попрошаек.
- О, горе-то какое! - чуть не зарыдал Тихон, осматривая поляну, на которой они ночью имели глупость заночевать.
Естественно, ни кобылы, ни повозки, ни самого одноглазого мерзавца нигде видно не было. Прихватил добро и был таков. Ищи-свищи его теперь по всей Руси. Лишь зола от костра напоминала о том, что все приключившееся с братьями им не приснилось.
- Гляди, Тихон! - вдруг воскликнул Гришка, отчаянно мотая головой. - Вроде как путники какие-то, вон на поляне…
- А-а-а-а… помогите!!! - взревели добры молодцы с таким отчаянием, что по дереву, к которому они были привязаны, в панике запрыгали разбуженные белки.
Степан с Ильей недоуменно огляделись, пытаясь определить, откуда исходит звук. В этот момент за их спинами раздался оглушительный хлопок.
Колупаев тут же профессионально упал в траву, успев подсечь и ойкнувшего Муромца.
За спинами залегших русичей раздалось радостное ржание.
Кузнец вскочил из травы:
- Буцефал, неужто ты? - Посреди поляны как ни в чем не бывало стояла их повозка с довольно всхрапывающим Буцефалом. - А мы о тебе, дурни, совсем позабыли. - К сбруе коня был прицеплен кусочек бересты. "Извиняйте, забыл про вашу лошадку, - прочел Степан зеленые, криво накаляканные буквы. - Так и не успел попрощаться. Ну не беда, еще, может, свидимся. - И подпись - Леший".
- Угу, - булькнул Муромец, озадаченно потирая переносицу.
- Помоги-и-и-ите! - снова донеслось издалека.
- Илья, сходи посмотри, кто там глотку так дерет, - бросил Колупаев, осматривая бережно положенный в седельную сумку коня ароматный гостинец от Кикиморы.
Богатырь колебался, но вряд ли тот, кто зовет на помощь, может представлять какую-нибудь опасность.
- Ладно, - кивнул Муромец и тяжело затрусил к краю поляны.
ГЛАВА 11
Приключения продолжаются
К привязанным к дереву молодцам Колупаев подъехал чуть погодя.
Илья в этот момент намеревался одним ударом булатного меча перерубить опутывающую пленников веревку. Судя по углу замаха, Муромец собирался заодно и отрубить добрым молодцам головы.
- Стой!!! - закричал Степан. - Ты что это делаешь?!!
- Дык, - булькнул в ответ богатырь, нехотя опуская меч.
- Да он же пьян!!! - завопили добры молодцы, в ужасе таращась на Муромца.
Кузнец покачал головой и с помощью ножа быстро освободил бедолаг.
- Фух, - выдохнул Тихон, растирая затекшие руки. - Спасибо вам, добрые люди… Ой… никак мы с вами уже встречались?!!
- Точно! - воскликнул Колупаев. - Вы те двое остоло… то есть дружинников, которые к Илье за помощью обращались. Как же это вас так угораздило?
Яростно жестикулируя и по обыкновению перебивая друг друга, княжьи племянники вкратце поведали о том, что с ними давеча приключилось.
- Говорите, рыжий мужик то был? - хитро прищурился Степан.
- Рыжий, как есть рыжий!
- И глаз лентой перевязан?
- Так точно!
- И на балалайке играл, песни крамольные горланил?
- Так ты его знаешь?
- Еще как знаю, - усмехнулся Колупаев. - Кто же этого плута не знает. Это ведь знаменитый Сивка урка, вор в законе. Обул он вас, вижу, по полной. Ну и что теперь думаете делать? - Добры молодцы смущенно пожали плечами.
- А что тут поделаешь? Приодеться нам надо бы. В исподнем в Новгород ни в жисть не пустят.
- А чего вы там забыли, в Новгороде ентом?
- Емельяна Великого ищем, - не подумав, ляпнул Тихон, - колдуна расейского.
Гришка злобно посмотрел на брата: лишнее, мол, чужим болтаешь. Но Степан не стал вдаваться в дальнейшие расспросы. Он лишь быстро переглянулся с озадаченно хмыкнувшим Муромцем. Утренний туман еще не рассеялся.
- Мальчики-и-и-и… - протяжно донеслось из кисейной пелены.
Илья так резко обернулся, что аж доспехи звякнули.
Добры молодцы побледнели.
- Это кто? - спросил Колупаев, предчувствуя недоброе. - Ваша знакомая?
Княжьи племянники в ответ непонятно замычали.
- Мальчики-и-и-и, я иду-у-у-у…
- Не нравится мне это. - Илья снова вытянул из ножен булатный меч.
- Ты рубило-то свое лучше спрячь, - посоветовал Степан, - А то ненароком себе какую часть тела отрежешь. Хорошо еще ежели голову, а то можешь и что поважнее оттяпать.
Муромец покраснел и нехотя засунул булатный меч обратно в ножны.
- Мальчики-и-и-и…
- Это Лихо! - сдавленно прошептал Тихон
- Одноглазое!!! - добавил Гришка.
- Прячьтесь, дурни. - Кузнец пошарил в телеге и извлек на свет божий здоровую сучковатую палку. Как ни странно, его волшебные сапоги были на удивление спокойны.
Отталкивая друг дружку, княжьи племянники вместе с Ильей проворно полезли в ближайшие кусты.
- Не кличь лихо, пока оно тихо, - проговорил Колупаев, взвешивая в руке недавно выструганную, отлично сбалансированную палицу. - Ну-ну, иди-ка сюда, красотка.
Туман на поляне зашевелился, потемнел и явил взору хромую высокую образину, какую можно увидеть разве что в самом кошмарном эротическом сне.
Узрев Степана, Лихо в нерешительности остановилось. Сам Степан ее не очень-то интересовал, а вот палка в руках кузнеца образине явно не понравилась.
- Ты кто? - осторожно спросило Лихо, чутко принюхиваясь.
- Я гроза всяческой нечисти Степан свет Колупаев, - гордо ответил кузнец, демонстративно поигрывая палкой.
Лихо осторожно оглядело окрестности:
- А где мальчики?
- Какие мальчики?
- Ну те двое красавчиков, что свататься ко мне в избу приходили?
- Чего?!! - Челюсть у Колупаева слегка отвисла.
- Дело было так, - жутковато улыбаясь, стало рассказывать Лихо. - Прихожу домой, а они, голубки, за столом обеденным сидят, меня, значит, дожидаются. Только уж больно они стеснительные попались… но ничего, я их быстро исправлю.
Колупаев ошалело переваривал услышанное. За его спиной в кустах раздался сдавленный смех Ильи Муромца.
- Экие они, оказывается, безобразники! - прошептал Степан, с тревогой оглядываясь на кусты и думая, как бы эти добры молодцы в исподнем чего плохого с Муромцем не сделали.
Лихо осторожно подковыляло ближе.
- А ну пошла отсюдова! - взревел кузнец, замахиваясь палкой. - Навье отродье.
- Не навье отродье, а суккуб! - обиделось Лихо, потрясая костяными побрякушками.
- Енто по-каковски? - опешил Степан.
- По-латыни! - огрызнулось Лихо, подойдя ближе.
- Ах, по-латыни! - взревел Колупаев. - Ну я тебе, образине, сейчас покажу.
И он неожиданно прыгнул, перетягивая Лихо палкой поперек спины.
- Уа-а-а-а… - взвыла "красотка" и нелепыми скачками понеслась по поляне.
Но Степан, войдя в раж, не отставал.
- Стой, страхолюдина! - в запале кричал он. - Стой, кому говорю! Тебе же лучше будет. Зашибу вот, и мучиться больше не станешь, свою мармызу ужасную в зеркале больше не узреешь.
- Скажи это моим двенадцати мужьям! - продолжало огрызаться на ходу Лихо.
- А где они сейчас? - орал в ответ Колупаев. - На том свете? Небось сожрала их, сварив в котле, а ну отвечай?
Сучковатая палка снова прошлась по спине "красотки".
- А-а-а-а… - завопило Лихо, но тут кузнец очень некстати обо что-то споткнулся и упал на одно колено. Скорость была потеряна.
Лихо еще раз взвизгнуло и зигзагами понеслось к краю поляны. Вот в тумане исчезла кривая спина, а затем затих и сам топот.
- Ух! - Степан утер тыльной стороной руки струящийся по челу пот. - Совсем я что-то размяк в последнее время. Надо бы пару подвигов совершить, а то и вовсе богатырскую закалку потеряю…
Взвалив палицу на плечо, Колупаев вразвалочку вернулся к брошенной на краю поляны телеге, у которой отдыхал пожевывающий травинку Муромец.
- А где лоботрясы?!! - удивленно поинтересовался кузнец, бросая палку в воз.
- А я их прогнал, - усмехнулся Илья, - одному в глаз двинул, а другому ногой под зад… как наподдал!
Степан с недоверием посмотрел на хвастающегося богатыря.
- Что, не веришь? - спросил Муромец и продемонстрировал Колупаеву ободранные костяшки на правой руке.
Хорошо хоть не в латных рукавицах добрых молодцев охаживал, а то мог и зашибить ненароком.
- Проклятые недоноски! - подвел итог всему происшедшему Илья. - Это же надо, к Лиху Одноглазому свататься?!! Тьфу ты, срамотища! Гм… Я тут давеча поразмыслил…
- Ну-ну… - Кузнец ласково погладил Буцефала. Муромец, оказывается, время от времени еще и "мыслит". Это что-то новое.
- Я тут решил, надо бы с робостью моей начать бороться.
- Трусостью, - поправил богатыря Степан. - Называй вещи своими именами.
- Ну трусостью, - тяжко вздохнул Муромец. - Негоже такому великану, как я, каждого шороха бояться.
- И что же ты решил?